Терпкое послевкусие

Из магазина я выходила с таким видом, будто меня вели на казнь. Одна лишь мысль о том, что дальше меня ждёт «семейный» ужин; кофе, приготовленный по традиции, который, скорее всего, испорчу; также оценивающие взгляды Эдэшей и само лишь присутствие Тана рядом заставляет меня съёживаться. Тан лишь обаятельно улыбался продавщице, которая до последнего с подозрением косилась в мою сторону. Это раздражало. Почему для незнакомой девушки он милый, а для меня колючий монстр?.. Кольца парень оставил у себя. Очень, кстати, предусмотрительно, потому что я искренне надеялась что-нибудь с ними сделать при первой же возможности, чтобы нишан* (помолвка) не состоялся. Видимо, Тан каким-то образом читал мои мысли. Парень взглянул на наручные часы, как только мы вышли из магазина, и нахмурился: – У нас два с небольшим часа до ужина, надо поторопиться. – Всегда делаешь то, что говорят родители? – усмехнулась в ответ, даже не сдвинувшись с места. Так и осталась стоять под козырьком магазина. – Как и ты, Ева. Это называется уважение к старшим. Хотелось ответить что-нибудь едкое, но, как назло, тут он был прав. Можно вечно бороться и брыкаться, но родительское слово всё равно будет последним. – Давай не поедем? Слова сорвались с губ сами собой, а я умоляюще смотрела на парня, на лице которого отразилось искреннее удивление. Сама не знаю, чего ждала. Может хоть какой-то одной единственной адекватной человеческой эмоции? Потому что пока парень представлялся мне роботом. Обычным, механическим, в каких мы с братом играли в детстве. Приказали жениться – женится, приказали поехать за кольцами с невестой – поехал! Хотя даже эти чёртовы кольца должен покупать кто-то из отцов! Но нет, им было легче послать нас! Мы с минуту прожигали друг друга взглядами, словно вели немой диалог. Откажется ведь… Конечно, откажется! Схватит за руку и запихнёт в машину. Потом опять те же напряжённые сорок минут до дома и весь вечер терпеть его семейку! Злость уже начала подниматься во мне волной, когда Тан сказал: – Ты понимаешь, что за этим последует? – Испугался? – Я женюсь на тебе, чего мне ещё бояться? – усмехнулся Тан. – Есть предложения, куда можно сбежать? – Галатский мост, – не раздумывая, отозвалась в ответ. Парень замолчал ненадолго, а я все это время не могла поверить, что и вправду согласился. – Садись в машину. – Что? Передумал? – горько усмехнулась, зло сверкнув глазами. – Не сяду! – Ты хоть что-то можешь сделать, не пререкаясь? – прорычал сквозь зубы Тан, схватив мою ладонь и потянув за собой. – Нужно переставить машину поближе. Пока я ошарашенно переваривала его наглость, а также услышанное, парень не терял времени даром и уже усаживал меня в машину. «Что я делаю?» – мысль судорожно носилась в голове, но не находила ответа. По идее мне бы ненавидеть его, строить пакости, а я?.. А я сижу и как полная идиотка радуюсь тому, что он согласился на мою маленькую шалость, стараясь не думать о возвращении домой. *Тан* Ева подозрительно притихла на пассажирском сидении рядом со мной и, не отрываясь, смотрела в окно. Это начинало меня порядком раздражать! Неужели посмотреть больше некуда? Такое чувство, что она специально не хочет на меня смотреть. Сначала – пока ехали в ювелирный, а теперь какие-то пятнадцать минут до площади, но даже сейчас она упрямится!.. Сто можно высматривать на улице полтора часа? Выходка в ювелирном быстро забылась, и девушка притихла, лишь только села в машину. В моей голове начинали крутиться мысли о том, что, скорее всего, мы сделали большую ошибку, не поехав на этот проклятый ужин. Мне было плевать на крики отца, это не смертельно, я смогу потерпеть минут десять, пока он не выпустит на мне пар, но вот Ева… Что сделает её семья за очередное неповиновение оставалось для меня загадкой и заставляло волноваться. – Честно говоря, до последнего думала, что ты отвезёшь меня домой, – призналась Ева, когда я открыл перед ней дверь машину. Девушка грациозно выбралась и встала передо мной, наконец, смотря на меня снизу верх. Так близко она стояла рядом только второй раз. В глазах ясно читался очередной вызов, который готова мне бросить в любую секунду, стоит только ей открыть рот. Я усмехнулся, но в сторону не отошёл. Одна рука покоилась на крыше машины, другая – на дверце, а Ева попала в своеобразный «плен». Мне стало интересно, какой выход она найдёт на этот раз. Рядом со мной она казалась такой маленькой, словно игрушечная. И этого ребёнка пытаются выдать замуж!.. – Ты плохо меня знаешь, джаным* (душа моя), – вновь усмехнулся, запоздало отвечая на её реплику. – Я тебя вообще не знаю, – холодно отозвалась Ева. Весь её холод в голосе явно напускной, потому что прекрасно вижу, как изумрудный взгляд блуждает по моему лицу, не упуская ни одного сантиметра. Девушка задерживает дыхание и первой отводит глаза. Маленькая, но победа. – Пошли уже, альфа-самец… – еле слышно прошипела сквозь зубы и, пригнувшись, проскользнула под моей рукой. – Умно, – усмехнулся, захлопнув за ней дверь, но так и остался стоять на месте, смотря ей вслед. Ева уверенным шагом пересекала площадь, даже не собираясь ждать меня. Длинные каштановые волосы развевались на ветру. Девушка ссутулилась, спрятала руки в карманы и посильнее запахнула куртку, явно начиная замерзать. А я всё стоял на месте и, как полный придурок, пялился на неё, понимая, что эта язва меня привлекает! Мне хочется и дальше с ней пререкаться, вести эту глупую «войну», лишь бы она день изо дня показывала мне свои коготки. Девушка вдруг остановилась, развернулась и, быстро найдя меня взглядом, нахмурилась. Недовольно поджала губы, начала переминаться с ноги на ногу, а по лицу пробежала тень раздражения. Я поставил машину на сигнализацию и нарочито медленно направился к ней. Очень уж мне хотелось её ещё немного побесить. – Ещё медленнее не мог? Я замёрзла! – воскликнула девушка, резко разворачиваясь. Она уже собиралась вновь рвануть вперёд, но быстро схватил её за руку. – Пусти! – Не дёргайся и будь примерной девочкой, на нас люди смотрят, – она прожгла меня злым взглядом, но оглянулась пару раз по сторонам и опустила взгляд. – Правильно, нечего позорить свою семью и меня. – О, нет! – Ева резко вскинула голову и усмехнулась. – Поверь, тебя я ещё не раз опозорю. – Верю, – усмехнулся в ответ и покрепче перехватил маленькую ладошку. – Но подумай сама, Ева. Мы сейчас по одну сторону баррикады. Ужин пропустили, поэтому давай хотя бы вечер проведём спокойно. Завтра, не спорю, вернёмся к твоей маленькой войне, которую ты затеяла. Это подействовало. Девушка притихла и всю дорогу до ресторанчика на нижнем уровне Галатского моста – обожаемого места туристов – молчала. На верхнем уровне проходила дорога, а на обочине днём и ночью дежурили рыбаки. Иногда даже казалось, что они не уходят оттуда никогда. На нижнем уровне располагалось множество кафе и ресторанов, один из которых как раз и стал нашим любимым с Ирэм местом. Сидя за столиком у окна можно было днём в свете солнечных лучей видеть мелькающую леску, а поздним вечером отсюда открывался прекрасный вид на ночной Стамбул. В дверях нас встретила приветливая девушка-официантка. Проводила до дальнего столика у окна и, оставив меню, удалилась. Смотреть в текст, который я и без того отлично знал, не хотелось, передо мной был объект поинтереснее. Ева всё ещё хмурилась и над чем-то серьёзно раздумывала. На меню она тоже не обратила никакого внимания. Переводила взгляд то на воду, то на людей вокруг нас. Наконец, остановилась на мне и как-то неуверенно проговорила: – Так и быть. На один вечер объявляю перемирие. Мне хотелось ликовать, потому что вслед за неуверенной капитуляцией последовала искренняя нежная улыбка. Именно в этот момент я начал понимать, о чём говорил Демир с утра. – Выбирай, здесь вкусно готовят. – Я знаю, это наше любимое с братом место. Пока она раскрыла меню, я хорошенько задумался. Нас пытаются связать вместе на всю жизнь. Только вот проблема: у нас абсолютно одинаковые характеры – упрямые, упёртые бараны. Это если говорить совсем грубо и по правде… *Утром* Демир ждал меня на кухне и усмехнулся, когда увидел мой мрачный вид. Я только-только спустился из комнаты его сестры. Ева в очередной раз вывела меня, так и хотелось высказать этой избалованной девчонке, что мне эта поездка за кольцами тоже совершенно не сдалась. – Да, Ева сегодня не в духе. – Она когда-нибудь бывает в духе? – холодно бросил я, садясь напротив него. – Дикая… А ведь маленькая была сущим ангелом. Дем вздохнул и покачал головой. Ему вся эта история тоже не нравилась. Он всегда старался оберегать сестру от того, что может её расстроить или обидеть, а тут я… И в этот раз никто из нас двоих не может ничего сделать. – Слушай, Тан, у меня к тебе есть одно предложение, но не для ушей моей сестры. Я удивлённо изогнул бровь. – Уже заинтриговал. Сначала она не должна знать о том, что мы до сих пор дружим, а теперь что? – Влюби её в себя, – мгновенно отозвался друг, а я не сдержал смешка. – Что?.. – Влюби. На тебя же бабы вешаются стоит только взглянуть в их сторону. А тут твоя будущая жена. Неужели её одну не сможешь соблазнить? Я не сдержал очередного смешка. Идея звучала до ужаса абсурдно! – Ты с ума сошёл, Дем! Не буду я никого влюблять… А дальше что? Она увидит меня с какой-нибудь девчонкой в том же самом клубе и закатит мне истерику? Потом ты же мне придёшь ломать нос за свою сестрёнку. – По-другому она не даст тебе спокойно жить, Тан. Ева вспыльчива и очень подвержена эмоциям. Да и потом… Я тебя как друга прошу. Обещаю, ты узнаешь её с другой стороны. Демир смотрел на меня с такой надеждой, будто от этого зависела его жизнь… либо, как минимум, жизнь Евы. Хотя по сути так оно и есть. От этого решения зависела жизнь девушки – будет она счастливая, либо же проведёт её в ненависти. На лестнице послышались неторопливые шаги, а я быстро ответил: – Ладно, но ничего обещать не буду. *** Ева называла официантке свой заказ, показывая при этом на строчки в меню. Потом заметила мой взгляд и вопросительно изогнула бровь. – Что вы будете заказывать? – настойчиво повторила девушка, подходя ближе ко мне, а я встрепенулся и быстро назвал знакомые блюда. – Итак, это свидание? – сложив руки на груди и внимательно следя за мной, спросила Ева, когда мы вновь остались вдвоём. Испытующий взгляд буквально пытался прожечь во мне дыру. Она будто ждала от меня чего-то. – Перемирие, – поправил я, точно также складывая руки на груди.