Сердце змеи

май 1998 г.

      Поначалу время тянулось невероятно медленно. Миранда была полна всем тем, что произошло в тот октябрьский день, а заодно тем, что рассказал ей отец, и теперь каждое утро она вставала со смутным страхом, что что-то должно произойти. А сколько раз она спрашивала себя, могла ли ее трансгрессия из дома у моря прямиком в особняк Фростов указать лорду Волдеморту путь к ней домой, способ обойти Заклинание Доверия! Ричард, прекрасно знавший о ее переживаниях, успокаивал дочь и твердил, что это невозможно, хотя стопроцентной уверенности Миранда в нем не наблюдала. От самого знаменитого темного волшебника столетия ожидать можно было чего угодно.       Однако нежданные гости в особняк Фростов так и не заявлялись, дни тянулись один за одним, складываясь в недели, в месяцы, и снедавшее ее тревожное ожидание постепенно сменялось тягостным недоумением. Чем больше времени проходило, тем больше Миранда укреплялась в мысли, что явно чего-то не понимает. Она так боялась этого момента, страшилась встречи с Томом пятьдесят лет спустя – и все эти сомнения и терзания были ради… вот этого? Чтобы она и ее семья сидели дома так же, как раньше, словно ничего особенного вообще не произошло? Он просто выбросил ее из головы, так, что ли?!       Но поверить в это ей так и не удалось. Возможно, себе на беду, но она слишком хорошо знает этого человека. Знала. И если Том Реддл в самом деле махнул рукой на такой факт, как внезапное воскрешение жены, да еще оказавшейся дочерью предателя Ричарда Фроста, то она – Селестина Уорлок…       Меж тем пробежавшие месяцы сложились в полгода. Фросты все так же скрывались, изредка встречались с кем-то из знакомых, обменивались новостями. «Придира» Ксенофилиуса Лавгуда сменила курс и теперь поддерживала официальную власть – как слышали Фросты, чтобы надавить на Лавгуда, Пожиратели похитили Полумну. Зато вышел в эфир «Поттеровский дозор», и теперь все волшебники, не желавшие диктатуры лорда Волдеморта, с жадным вниманием дожидались новых выпусков у радиоприемников. Миранде всегда становилось легче, когда она слышала знакомые голоса – Кингсли, близнецов Уизли, Римуса Люпина, Ли Джордана… Они все были еще живы и не собирались сдаваться. Но радость от того, что члены Ордена Феникса все ещё были живы, быстро сменялась тревогой и отвращением, стоило услышать последние новости. Смерти скрывавшихся магглорожденных волшебников уже давно стали чем-то обыденным, и не единожды случалось так, что погибали целые семьи, вроде тех Лидсов, о которых рассказывал Ричард.       По версии «Поттеровского дозора», за этими убийствами чаще всего стояли Пожиратели Смерти; о так называемом «Главном Пожирателе Смерти» речь заходила редко. Но Миранде от этого легче не становилось: какая разница, кто убивал тех магглорожденных – Пожиратели или сам лорд Волдеморт! Это же с его позволения все происходит, он считает новые порядки чем-то нормальным!       О Гарри Поттере не было никаких известий, и поставить окончательную точку в этой войне так никто не мог. Лишенная волшебной палочки, Миранда теперь почти все время сидела в библиотеке с книгами. Из дома она выбиралась еще реже, изредка палочку ей одалживала Тея – но палочка сестры из шиповника плохо лежала в руке и слушалась с неохотой. Правда, Ричарда это не останавливало, и он все так же упорно тренировал их, и Миранда после месяцев тяжелых учебных дуэлей даже как-то наловчилась сражаться чужой палочкой, но успехи были гораздо слабее, и ощущалось это так, будто ей пришили чужую руку. Время от времени Миранда превращалась в птицу и летала где-нибудь в окрестностях, и полеты помогали ей слегка стряхнуть с себя оцепенение, но ненадолго. Без волшебной палочки, буквально взаперти она чувствовала себя отвратительно – как, впрочем, большинство ее знакомых в эти дни. И этот клубок из ожидания, страха, тревоги, неопределенности все сплетался, все уплотнялся…       Ситуация переменилась вечером первого мая. Миранда сидела в своей комнате с книгой. За окном стояли сумерки, и лампа на столе была единственным источником света. Поставив локти на стол, Миранда подперла голову и пыталась читать сложный текст, посвященный магической медицине, когда вдруг ощутила что-то необычное – локтю стало странно тепло. Миранда оторвалась от страниц и с удивлением уставилась на стол – в последние недели она не особо утруждала себя уборкой, и потому перед ней хватало всякого мусора: школьных конспектов, перьев, пузырьков с чернилами, старых газет. А сейчас прямо под рукой лежал фальшивый галлеон, когда-то зачарованный Гермионой Грейнджер, чтобы оповещать членов ОД о новом занятии. Дрожащей от волнения рукой Миранда взяла монету. Та ощутимо нагрелась, а цифры на ребре стали сами собой меняться, превращаясь в буквы: «Гарри в Хогвартсе. Трансгрессируйте в «Кабанью голову»».       Миранда не заметила, как очутилась на ногах, и вылетела в коридор, сжимая галлеон в руках.       – Папа! – завопила она на весь дом, из-за чего благородные предки Фростов уставились на нее со своих портретов с крайним неодобрением. – Папа, Гарри в Хогвартсе!       Распахнулась соседняя дверь, и на пороге возникла недоумевающая Тея, а внизу, у подножия лестницы, показались родители, сидевшие до этого в гостиной.       – Мири, что ты орешь, будто мы в лесу?       – Гарри в Хогвартсе, прямо сейчас! Что-то происходит, весь Отряд Дамблдора сейчас там соберется!       – Ты хочешь присоединиться? – спросил отец ровно.       На несколько мгновений она замешкалась, прислушиваясь к своим ощущениям. После всех этих месяцев, наполненных то давящим ожиданием, то полной опустошенностью, остаться дома, сделав вид, будто ничего особенного не произошло? Да ни за что!       – Да, – наконец решительно кивнула головой Миранда. – Я должна быть там, должна знать, что происходит. У меня больше нет сил просто сидеть в стороне и прятаться.       Родители молча переглянулись. Сверху Миранде в тот момент был виден лишь затылок Ричарда, но Амелия, заглянув мужу в лицо, обреченно вздохнула.       – Я свяжусь с Орденом Феникса, выясню, известно ли им что-нибудь, – отец теперь выглядел полностью сосредоточенным и собранным. – Тея, отдай Миранде на этот вечер свою палочку. Мири, если ты уверена, отправляйся. Но очень прошу тебя – будь осторожна.       Сестра не выглядела довольной решением Ричарда, но вступать в пререкания не стала, а послушно протянула Миранде волшебную палочку.       – Потеряешь – убью, – пробормотала она отчетливо, и Миранда усмехнулась.       Вернувшись ненадолго к себе, она быстро причесалась и переоделась – джинсы, толстовка, кроссовки. Амелия крепко обняла ее на прощание, а когда семья вышла на крыльцо, внезапно выяснилось, что соглядатаи, дежурившие у их дома с прошлого лета, исчезли. Вот только облегчения это открытие не принесло, и Ричард ощутимо напрягся.       – Ты права, что-то этим вечером явно изменилось, – сказал он задумчиво и кивнул ей. – Отправляйся. Я догоню тебя.       Не тратя более времени, Миранда трансгрессировала в «Кабанью голову». Вся сонная одурь, что владела ею последние полгода, испарилась без следа, голова стала восхитительно ясной, и Миранда испытывала прекрасное ощущение собранности, целеустремленности – словно жизнь в один момент заново обрела краски.       Едва очутившись в довольно неприглядном трактире, где ей доводилось бывать однажды на пятом курсе и где она прожила три недели в 1944 году, Миранда сразу поняла, что все делает правильно – в полутемном помещении с не очень чистыми дощатыми столами и камином, где догорало пламя, помимо недовольного трактирщика с всклокоченной длинной бородой обнаружились Фред, Джордж и Джинни Уизли, а с ними и Ли Джордан. Она чуть вздрогнула – у Джорджа не хватало одного уха.       – Какие люди! – восхитился Фред, когда Миранда расплылась в широкой улыбке и устремилась к ним, не в силах сдержать радости от встречи со знакомыми лицами. – Не стыдно тебе будет смотреть в глаза новому директору после того, как ты прогуляла почти весь учебный год?       – Оу, я всеми силами изображу раскаяние, – заверила его Миранда, одновременно обмениваясь приветствиями с Джинни. – Если повезет, мне еще позволят сдать ЖАБА в этом году!       Раздался еще один хлопок трансгрессии – и посреди зала возникла Чжоу Чанг, которая так же заулыбалась, узнав их всех, и показала свой фальшивый галлеон.       – Кто-нибудь знает, что…       – Идите уже в тоннель, – пробурчал недовольно Аберфорт, разглядывая непрошенных гостей без особой радости. – Нашли место для встреч, понимаешь! Ни прилечь, ни поспать…       Возражать никто не стал, и вся компания последовала за трактирщиком к отодвинутой картинной раме, за которой начинался потайной ход. Туда они и устремились.       Минут пятнадцать подъема в горку, петляния по мрачному подземелью, освещаемого только «Люмосом», – и внезапно они очутились в совершенно незнакомом помещении. После тьмы коридора Миранду в первый миг ослепило ярким светом и оглушило множеством голосов и приветственных криков, но потом она открыла глаза – и даже не смогла найти подходящих слов, чтобы выразить эмоции. Тоннель привел их в огромную двухъярусную комнату, больше напоминающую разномастный шатер, с гамаками и гербами трех факультетов – Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана. Здесь находились почти все ее однокурсники – и некоторых с трудом можно было узнать из-за многочисленных ссадин, увечий и синяков, а в центре комнаты…       Да, сообщение на галлеоне не солгало. Посреди комнаты стояли те трое, которых так безуспешно искали все силы новой власти в этом году. Гарри и Рон заметно вытянулись за то время, что Миранда их не видела, вся троица, включая Гермиону, казалась изрядно похудевшей и уставшей. Гарри вдобавок ко всему сильно морщился, будто у него нестерпимо болела голова. Но все же это были они – живые и, кажется, даже невредимые.       – Так в чем ваш план, Гарри? – бодро поинтересовался Джордж, пока Миранда более внимательно разглядывала своих знакомых и друзей, приходя во все больший ужас от увиденного. Столько увечий, как давно подживавших, так и свежих, ей давно не приходилось видеть. Похоже, в своих письмах Тее Малфой не врал, и выглядели старшекурсники жутко – именно так в ее представлении должны были смотреться члены Ордена Феникса, ставшие жертвами пыток Пожирателей Смерти. Но ведь это не взрослые волшебники, это, мать вашу, просто школьники! Что Кэрроу и Снейп сотворили с ними за этот год?!       – Послушай, прекрати это все! – крикнул довольно сердито Гарри Невиллу, щеголявшему фиолетово-желтым синяком на месте глаза. – Зачем ты всех их сюда позвал? Это же безумие…       Пока они препирались, Рон и Гермиона в чем-то тихо убеждали Гарри, а остальные громко заявляли о своей готовности сражаться, Миранда успела поздороваться с Полумной, которая выглядела вполне неплохо для человека, пробывшего в плену три месяца, а затем просто утратила дар речи, услышав голос Симуса Финнигана – лицо того настолько заплыло от побоев, что Миранда его даже не узнала, пока он не заговорил.       – Хорошо, – наконец обратился Гарри к собравшимся, и сразу воцарилась полная тишина, даже близнецы прекратили развлекать шутками окружающих. – Нам нужно найти одну вещь… которая поможет нам одержать победу над Сами-Знаете-Кем. Она находится здесь, в Хогвартсе, но мы не знаем где. Возможно, она принадлежала Кандиде Когтевран. Слышал кто-нибудь о подобном предмете? Например, о вещи, отмеченной ее орлом?       Он перевел взгляд, и вслед за ним все тоже посмотрели на маленькую группу когтевранцев: Падму Патил, Майкла Корнера, Терри Бута и Чжоу, но ответила неожиданно Полумна. Миранда слушала очень внимательно, сохраняя на лице полную невозмутимость, но на душе скребли кошки. И пока одноклассники обсуждали давно пропавшую бесследно диадему Кандиды, она быстро думала. Какую вещь мог иметь в виду Гарри? Что может помочь одержать победу над могущественным темным волшебником, который, к тому же, практически бессмертен?       Миранде не удалось сдержать шумного вздоха, когда она сложила два и два. Гарри говорил о крестраже. Именно его они втроем ищут, зная, что, уничтожив крестраж, смогут одолеть лорда Волдеморта. Но почему они так уверены, что крестражем стала реликвия именно Кандиды? Сама Миранда даже близко не представляла, что выбрал Том для хранения осколка своей души, но в те недолгие недели, что они прожили вместе, ничего похожего на бесценную диадему ей в их квартирке не попадалось.       С другой стороны, едва ли Том стал бы хранить настолько важную вещь у себя дома. Скорее всего, он уже тогда ее спрятал. И, если Гарри не ошибается, то спрятал именно в Хогвартсе…       Полумна и Гарри ушли в башню Когтеврана, чтобы посмотреть на гипсовую репродукцию диадемы, и Выручай-комнату немедленно наполнил гул взволнованно переговаривавшихся голосов. Симус и Дин Томас, который, как и Миранда, весь год в школе вовсе не показывался, поспешили к радиоприемнику и под руководством Фреда и Джорджа передавали сообщение для всех слушателей «Поттеровского дозора», а Миранда наконец-то пробилась к Гермионе, и они обнялись.       – Мы слышали, что ты с семьей была в бегах все время? – поинтересовалась Гермиона.       – «В бегах» – это сильно сказано, – хмыкнула Миранда, чувствуя себя до неприличия здоровой и полной сил по сравнению с большинством присутствующих. – Но да, можно сказать, мы с сестрой перешли на домашнее обучение.       – Гермиона, – к ним протиснулся Рон, с трудом отбиваясь от засыпавших его вопросами Лаванды, Парвати и Терри с Майклом. – Можно тебя?       Гермиона быстро кивнула Миранде, и они с Роном отошли и зашептались в стороне, через несколько секунд глаза лучшей ученицы Хогвартса расширились, и она уставилась на Уизли с восторженным изумлением.       – Рон, ты гений!       И парочка выскочила из Выручай-комнаты с такой скоростью, что ни остановить их, ни задать новых вопросов никто не успел. Зато вниманием Миранды почти сразу завладел Невилл, а с ним и Парвати с Лавандой, которые подошли, чтобы наконец-то нормально поздороваться. Невилл внезапно быстро, но крепко обнял ее.       – Как ты? – спросил он, улыбаясь, из-за чего жуткие раны на его лице обозначились еще сильнее, придавая Невиллу отдаленное сходство с Грозным Глазом. – Выглядишь отлично!       – Я хорошо. Уж точно целее тебя, – она только покачала головой, изучая его травмы, а затем перевела взгляд на Парвати и Лаванду. Девушки выглядели куда лучше, но длинные свежие царапины были и у них. На красивых лицах, вопреки обыкновению, ни грамма косметики, и казались Парвати и Лаванда куда старше. – Мерлин, что они с вами сотворили?       – Плевать, – Невилл небрежно отмахнулся, и на круглом лице появилась какая-то совсем недобрая улыбка. – Ради того, чтобы подорвать их уверенность в себе, можно пойти на многое. Жаль, что тебя с нами не было, ты бы тоже нашла где развернуться…       – Я могу попробовать залечить ваши травмы, – произнесла она быстро, стараясь поудобнее перехватить волшебную палочку, но та лежала в руке все так же чужеродно. – Я ведь весь год штудировала книги по магической медицине, много всего выучила! Но я осталась без своей палочки и теперь почти не колдую. Эта, – она подняла в воздух палочку Теи, – принадлежит моей сестре и плохо меня слушается. Такие сложные чары могут и не получиться…       – Раны, полученные темной магией, плохо восстанавливаются, так что не трать силы напрасно! Да и потом, мы вполне привыкли.       Она взялась ледяной рукой за лоб.       – Знаешь, Невилл, ты так спокойно об этом говоришь, что мне по-настоящему страшно…       – Мы-то еще ничего, – Парвати поморщилась и бросила взгляд куда-то назад. – Майкл после недавних пыток еле на ногах стоит – он освободил первокурсников, которых Кэрроу заковали в цепи. А Симус недавно попался на одной из наших диверсий – и ты видишь, что они с ним за это сделали.       – А где ты потеряла свою палочку? И как смогла сбежать в итоге? – спросила Лаванда, и по их лицам было видно, что все сразу догадались, при каких обстоятельствах она могла остаться без палочки.       – Встреча с егерями и Пожирателями Смерти, – пожала плечами Миранда, заслужив уважительные взгляды от ребят. – Макнейр и Лестрейндж. Мы с Теей еле ноги унесли… Хотя мы неплохо их отделали, Макнейру руку чуть не сломали, одному из егерей, Уилкису, голову так прилично разбили.       Стоявший неподалеку Ли Джордан, услышавший последние слова, внезапно одобрительно хлопнул ее по плечу, а у самой Миранды на уме упорно вертелась мысль, как бы они все отреагировали, расскажи она, чем та встреча с Пожирателями в итоге закончилась – ведь из всех присутствующих она наверняка была единственной, кому довелось за все это время встретиться с Волдемортом лицом к лицу. Тем не менее, она немедленно устыдилась своих мыслей и принялась с удвоенным интересом расспрашивать о Хогвартсе, но тут из тоннеля раздался шум, приближающиеся голоса, а затем Выручай-комнату наводнили знакомые лица – ее отец, мистер и миссис Уизли, Билл и Флер, Кингсли Бруствер, Люпин, Оливер Вуд, Кэти Белл, Анджелина Джонсон, Алисия Спиннет. Воцарились шум и гам, пока все приветственно вопили, обменивались новостями и расспрашивали друг друга, что здесь происходит, и в помещении сразу стало тесно. Ричард приблизился к ней и коротко сообщил, что только что был последний выпуск «Поттеровского дозора», в котором их предупредили о сборе в Хогвартсе, а затем в комнату вернулись Гарри с Полумной. Со стороны было заметно, насколько Поттер потрясен из-за неожиданно свалившейся поддержки, но он смог быстро справиться с собой. Гарри по-прежнему был бледен, казался замученным и без остановки тер шрам, и сбивчиво изложил последние новости:       – Волдеморт летит сюда, преподаватели баррикадируют школу… Снейп сбежал… Что вы все здесь делаете? Как вы узнали?       – Мы разослали весть всем членам Отряда Дамблдора, – охотно объяснил Фред. – Кто же согласится упустить такое развлечение, Гарри? А ОД известил Орден Феникса, и все покатилось, как снежный ком.       – С чего начнем, Гарри? – это спросил Джордж. – Что происходит?       Следующие слова Избранного, благодаря которому только и держалась всеобщая надежда последний год, прозвучали в полной тишине и потому показались особенно оглушительными и судьбоносными:       – Идет эвакуация несовершеннолетних, и всех ждут в Большом зале на организационное собрание. Война началась.       После мига затишья поднялась суматоха. Стало сразу понятно, что он имел в виду – больше не будет подпольной войны и бегства, и им всем предстоит настоящее сражение... Члены Отряда Дамблдора, члены Ордена Феникса, все, кого Миранда знала если не лично, то хотя бы в лицо и по имени, деловито устремились на выход с палочками наготове. В Выручай-комнате оставались несколько человек, включая Гарри и семью Уизли. Миранду тронули за плечо, и она обнаружила в шаге от себя отца – собранного, спокойного, внушающего ощущение, что ситуация полностью под контролем. Облачен он был, как всегда, в свежие брюки, рубашку и мантию, точно собрался в театр, а не на битву.       – Идем? – уточнил он, и Миранда кивнула. – Уверена, что хочешь остаться? Ты должна понимать, насколько это опасно, и нам предстоит битва не на жизнь, а на смерть.       – Она всем предстоит, – возразила она невозмутимо. – Ты же видишь, люди здесь собираются целыми семьями, и кто угодно может погибнуть. Чем я лучше прочих, чтобы отсиживаться в безопасности?       Ричард только вздохнул, но спорить не стал, очевидно, понимая, что любые увещевания будут бесполезны.       Большой зал был забит до отказа – ученики уже поднялись с постелей. Почти все были облачены в халаты поверх пижам либо в дорожные мантии и вид имели растерянный. На возвышении у преподавательского стола стояла профессор Макгонагалл и вводила присутствующих в курс дела, здесь же находились и прочие преподаватели – за исключением лишь Снейпа и обоих Кэрроу. Тут и там виднелись жемчужные очертания привидений. Спустившиеся члены Ордена Феникса направились к Макгонагалл, включая Ричарда. Миранда же, ловя на себе редкие любопытные взгляды, приблизилась к столу Гриффиндора и села между Невиллом и Дином.       – Эвакуацией будут руководить мистер Филч и мадам Помфри. Старосты, по моему сигналу вы организуете свои факультеты и…       В зале показались почти все Уизли, включая даже невесть откуда взявшегося Перси, с которым семья вроде как рассорилась, а затем на пороге возник Гарри, который теперь шел вдоль стены, явно выискивая кого-то среди присутствующих; по всей видимости, пытался понять, куда пропали Рон и Гермиона. Абсолютно все, кто находился в Большом зале, таращились на него во все глаза и принимались взволнованно перешептываться, некоторые даже указывали пальцем на Мальчика-Который-Выжил.       – А если мы хотим остаться и принять участие в битве? – громко спросил Эрни Макмиллан, поднимаясь со своего места за столом Пуффендуя.       – Совершеннолетние могут остаться.       Это известие было встречено горячим одобрением за всеми столами, кроме слизеринского. Макгонагалл продолжала что-то говорить про эвакуацию, со своего места Миранда видела, как отец быстро переговаривался с Кингсли, Люпином, Флитвиком и Артуром Уизли – должно быть, обсуждали план обороны. Невилл наклонился к Миранде и деловито сказал, что нужно будет подойти к профессору Стебль – в теплицах Хогвартса хватало опасных растений, которые можно было бы использовать в грядущей битве. Постаревший профессор Слизнорт в изумрудно-зеленой пижаме, сложив руки на необъятном животе, хмуро слушал Макгонагалл; на лице с пышными моржовыми усами отражалась борьба с самим собой. Более всего ценивший в этой жизни собственный комфорт, Слизнорт наверняка пытался решить, как должен поступить – покинуть школу или остаться и сражаться. Макгонагалл что-то говорила про защитные заклинания, но тут…       Кажется, никто не понял поначалу, что именно произошло. В один миг Большой зал наполнили звуки высокого холодного голоса, который шел как из ниоткуда, создавалось странное ощущение, будто говорили сами тысячелетние стены. При этом громоподобный голос звучал четко, ясно, и Миранда вздрагивала буквально на каждом слове. Слышать этот голос было пыткой – для нее больше эмоциональной, чем физической.       – Я знаю, вы готовитесь к битве.       Раздавались испуганные крики, школьники, да и взрослые, бледнели, спадали с лица и против воли в страхе озирались по сторонам.       – Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников.       Теперь в зале царила мертвая тишина, в которой было особенно отчетливо слышно единственное требование лорда Волдеморта – отдать ему Гарри Поттера.       – Даю вам время на раздумье до полуночи.       В Большом зале воцарилась мертвая тишина. Миранда машинально взглянула на наручные часы – половина двенадцатого. Один за одним, все взгляды устремлялись к Гарри. Потом из-за стола Слизерина встала Пэнси Паркинсон и что-то завопила, из-за столов Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана в ответ вскочили прочие школьники, вытаскивая волшебные палочки. Миранда едва слышала, что происходило вокруг, она и на ноги поднялась чисто машинально, когда с воинственными выражениями лиц поднимались ее одноклассники. Потом началась эвакуация, слизеринцы первыми потянулись к дверям… За ними – младшие курсы остальных факультетов. А Макгонагалл и прочие деканы отправились выяснять отношения со строптивыми несовершеннолетними, кто был твердо намерен остаться на битву. Всего этого Миранда почти не замечала – в голове у нее тревожно, как будто били в набат, колотилась одна мысль.       Вот оно, время выбирать. Она опять должна сделать четкий выбор, вновь поделив свой мир на черное и белое. Окончательно определиться, на чьей она стороне, кому желает победы в этом страшном противостоянии…       И, черт возьми, она знала, как поступит. Последние шесть месяцев она только и делала, что слушала новости, как один за одним гибнут ни в чем не повинные люди. День за днем в ней копилось ощущение абсолютной неправильности, неестественности происходящего. И сегодняшняя встреча с израненными, измученными, но не сломленными одноклассниками стала последней каплей, а их зловещих рассказов ей хватило, чтобы принять окончательное решение. Так не должно быть. Все, что она видела этим вечером, – отвратительно, гнусно, мерзко! Тогда, пятьдесят лет назад, она предупреждала Тома, что не сможет остаться с ним, если он продолжит эти зверства – и именно это и произойдет. У нее нет никаких моральных сил дальше мириться с тем, что он творит.       Вот только… Сейчас она предает его. У алтаря Миранда поклялась ему в верности – и сейчас нарушит эту клятву, вступит в сражение против собственного мужа. Ну почему, почему ей так паршиво на душе? Ведь она точно знает, что поступает правильно, и самому Волдеморту уж точно должно быть плевать, на чьей стороне она будет, так почему она чувствует себя такой грязной, жалкой?       – …профессора Флитвик, Стебль и Макгонагалл поведут группы бойцов на три самые высокие башни: Когтеврана, Астрономическую и Гриффиндора, – тем временем на возвышении Кингсли сменил Макгонагалл и излагал план обороны. – Оттуда открывается прекрасный обзор, отличная позиция для применения заклятий. Римус, Артур, Ричард и я поведем свои группы на территорию вокруг замка. Нам нужны люди, которые организуют оборону проходов в школу…       Со своих мест поднялись Фред и Джордж Уизли, и Кингсли согласно кивнул.       Волшебники начали делиться на группы. Невилл сразу вскочил и устремился к Стебль, Гарри о чем-то спрашивал мистера Уизли, а Фред приблизился к Миранде.       – Ты с нами?       – Конечно, – она с готовностью вылезла из-за стола, задвигая все моральные терзания на дальний план. На эмоции больше не было времени.       Обернувшись напоследок, она поймала на миг взгляд Ричарда – на лице того проступило отчетливое облегчение, что Миранда не присоединилась к основным боевым группам, а пошла защищать тоннели. Отец и дочь обменялись ободряющими кивками на прощание, и Ричард вернулся к формированию своего отряда, а Миранда быстрым шагом вышла с Фредом, Джорджем, Ли Джорданом, Ханной Аббот, когтевранцами и, внезапно, Перси из Большого зала.       Выбор сделан. Близится битва.