Слеза утопшего

      По лестнице мы преодолели всего лишь два этажа: один – до лифта внизу и один – только что, остановившись у двери, за которой находилась крыша главного здания ПНУ.       Мордоплюй не задумываясь, приложил пальцы к кнопкам электронного замка, и умело, точно не в первый раз, по ним пробежался, уверенно нажав на необходимые цифры.       - Меня так часто с пар выгоняли, что я уже успел забыть, в какой день набрёл сюда. Помню только, что тогда мне сильно хотелось покурить.       - Так вот она – та крепость, где ты пропадаешь, – подвела итог я, оглядывая пространство без окон с приглушённым освещением.       - Частенько.       - А кодовый ключ у тебя откуда?       - Благодаря любви к урокам труда в школе. Мне нравилось находить применение подручным вещам не по назначению или тому, что требовал учитель.       - Комедию ломаешь?       - На этом этаже учатся студенты факультета искусств. Как-то раз я заглянул к ним на пару, одолжил некоторые предметы и применил их на кодовом замке. С тех пор и владею этим тайником. Только не болтай никому, а то в зале суда я заложу тебя, назвав сообщницей.       Как только мордоплюй ввёл все цифры, замок кратко пропел мелодию, и дверь автоматически отворилась вовнутрь.       - Отбывать срок с тобой не видится мне чем-то паршивым и угнетающим.       - Да ты не в себе.       Мы вошли на крышу, всё также разговаривая.       - Да нет. Вроде алкоголь галлюцинаций не вызвал. Голова не кружится, – ответила я, полагаясь на свои ощущения.       - А как тогда можно было решить, что отбывать срок вместе со мной не печальный расклад?       - Узнаем друг друга получше. Вместе же посадят. Возможно даже в одну камеру.       - Вот это как раз и должно тебя настораживать.       На улице было темно. Небо синее, зато с открытым доступом к видению звёзд. Ни туч, ни облаков. Чистое как после тщательной уборки.       Из самого низа и откуда-то издалека доносились гудящие звуки моторов машин ещё не объятого сном города.       Ярче звёзд светили только фонари. Они были такими разноцветными и завораживающими, что я не могла оторвать от них глаз, поэтому остановилась вслед за мордоплюем у края здания, который был высотой мне по грудь и не позволил бы упасть.       - Кстати, Шуга, почему ты балуешься сигаретами? Так же и привыкнуть недолго.       - Не привыкну.       - Будь я на твоём месте, то не была бы так уверена.       - А на твоём, я бы привык ещё быстрее.       Ненамеренно я обратила внимание на внутренний угол, здесь, на крыше, где стояли бутылки соджу, которыми по количеству можно было заполнить чуть ли не ящик.       - Ты заранее всё спланировал?       - Бутылок натырить – да, – проследив за моим взглядом, ответил он. – Халявные же. Кроме того преподы выделили бухла так много, что наши даже не заметят недостатка.       - Коллекционируешь?       Мордоплюй напряг брови, когда уловил, что я на него воззрилась.       - Открыть хочешь?       - Разве что одну. Победу же празднуем.       По правде говоря, у меня болела нога. Следовало выпить таблетку, но до медпункта путь не близкий, и в целом я чересчур с ними зачастила, оттого в эту пору они – последнее, о чём я должна думать в качестве обезболивающего. А алкоголь мог бы если не изжить из моей ноги боль, то хотя бы расслабить меня и мои безотвязные мысли об этом.       - Бери, сколько хочешь.       ♠♠♠       Я и мордоплюй сидели на единственном цементном выступе края здания с кровельным ограждением, полметра в высоту, на который я бы без него не забралась. По указке парня я использовала вентиляционную трубу как опору для толчка, чтобы подняться на эту возвышенную платформу и увидеть весь город, сидя, а, не стоя, и не подвергая себя опасности. Ему пришлось помочь мне сделать это. С тех пор, я уже потеряла счёт времени.       Мы сидим здесь, свесив ноги вниз через пустое пространство перегородки. Он допивает последнюю из трёх бутылок 0,5, что взял для себя, а я одну из двух, которые он же принёс мне. Приступать к питью второй бутылки я пока не видела нужды. Мне не хотелось напиваться до беспамятства, тем более, когда он спросил у меня кто такой Пак Чимин: «Бог Зевс или человек молния?», а потом ещё о Ким Тэхёне и его компании. Поэтому с той поры как мы здесь я делилась с мордоплюем всей информацией, какой располагала, и всё время – правдивой. Смысл уже было, что-то от него скрывать касательно Чимина? Он уже видел, как себя проявляет моё шрамирование. Он также догадался, что его первая встреча с предводителем войска цитадели не была игрой воображения. Так что теперь мордоплюй знал всё. То, что его глотки стали больше, говорили о том, что он боялся этой правды, того, что мистика существует и её часть без спроса вошла в его жизнь. Но это также дало понять парню, что он не сошёл с ума, хотя весь тот вечер, когда домогался до меня на камеру, только об этом и размышлял.       - Ты чего смеёшься? – с неразумением усмешки парня, спросила я.       - Ладно ещё то, как ты с Ким Тэхёном связалась, но вот предводителя войска некого Владыки Отражения в наш мир призвать… Это нужно же было так умудриться, – будто обитающий на съёмках какого-то сверхъестественного фильма, парень старался как можно лучше приковать себя к реальности, переосмыслить прошлое и принять всё сказанное мной за истину. И пока что мне нравилось, что он не называет меня врушкой или выдумщицей. Он верит. Потому как сам в этом участвовал и другого убедительного объяснения в уме у него не возникало.       Я пыталась реже поглядывать вниз, так как чувствовала, как в моей голове летают самолёты, не собирающиеся идти на посадку. Сосредоточенности на чём-то становилось всё меньше, а сонливость подкрадывалась всё ближе. Во мне был такой беспорядок из-за взыгравшего алкоголя, что если тело от этого расслаблялось, то сознание притуплялось, и опускалось до завершения его правильной работы, но, хорошо, не быстро.       - Теперь я столько о тебе знаю, Драмфорт. Не возникает страха, что я могу использовать всё это против тебя? Например, шантажировать? – мордоплюй пристроился губами к горлышку и отпил ещё, смотря вперёд себя на жилые здания и опираясь локтями о металлическую полоску, между приваренных к ней прутьев.       - Снова будешь подстрекать меня к тому, чтобы мы переспали? – вздохнула я, откинув назад руки и опёршись ими о бетон, с полуоткрытыми очами взглянув на ясное, синее небо. – Ожидаемо. До этого ты шантажировал меня расставанием с Доён. Будто бы она бросила тебя. Сейчас будешь шантажировать этим. Можешь начинать.       - И тебя ни капли это не беспокоит? – я переключилась на мордоплюя, озлобившегося из-за моей позиции. – Тебя жизнь вообще ничему не учит? Нельзя быть такой наивной, Кей. Ты не должна была мне что-то рассказывать, предварительно не обдумав. Ты осознаёшь, что несколько минут назад, лично передала мне в руки всё то, что разрушит твою жизнь, если я найду этому применение с выгодой для себя?       - Для того, кто владеет судьбой другого человека больше, чем он сам, ты слишком недовольный и совсем безрадостный, – умиротворённо заметила я.       - Я просто не понимаю, как ты можешь всегда быть настолько со мной откровенна, когда я нелюбезно с тобой обхожусь? Любая другая на твоём месте уже бы мне врезала и объявила бойкот.       Может быть, если бы кто-то, слушая наш разговор, и поддержал бы его слова, но у меня касательно своих поступков есть собственное обоснование, не считающееся с другими:       - Уж лучше ты будешь таким: задирчивым, грубым, донимающим меня подсечками парнем, чем другом, который был у меня в школе, нагло улыбался в лицо, а за спиной постоянно лгал и предавал. Знаешь, Шуга, уж лучше самому вляпаться в какашку, вместо того, чтобы тебя на неё усадили.       Мордоплюй, поглядев на меня ещё с минуту из-под своей тёмной чёлки, в оконцовке отвернулся и выпил ещё. Следом отвела глаза и я, желая их закрыть, но, не сделав это из-за пущего взаимодействия с самолётами в голове.       - Между прочим, из всего, что ты рассказала, я так и не услышал, был ли у вас секс с Тэхёном.       - Чем чаще ты это упоминаешь, тем больше кажешься мне озабоченным.       - Далеко мне до таких.       - Окей, – я мигом выпалила это, не ведая верить или нет.       - Когда я открыл комнату, где вы были вместе, мне сразу стало ясно, что ему всё обломилось. Но это было тогда. На секс много времени не нужно, и, полагаясь только на твой характер, я могу предположить, что до сих пор интима между вами не было. Но, опять же, в достаточной мере зная Ви, он мог так охомутать тебя, что я бы сейчас не удивился, если бы ты сказала, что спала с ним.       - Почему тебе так важно, чтобы я ни с кем не спала?       - Всё чем я могу с тобой поделиться, – это то, что для каждой девушки в моём списке было установлено ограничение, рамка, можно назвать это как угодно, но суть в том, что за неё девушке нельзя было выходить, пока я не заполучу её. В твоём случае – это девственность.       - Это… странно. Зачем ты всё так усложнил?       - Кей, на будущее. Что бы человек ни сделал, и какими бы странными тебе не показались его умыслы, вероятнее всего, более чем на пятьдесят процентов, что ты просто не осведомлена в их настоящей причине… Я ничего не усложнял, а разбавил, придал вкуса. Спать просто так с кем-то, – как жить в одном ритме день за днём – скучно и неинтересно.       Ну вот Кей, только что мордоплюй оповестил тебя о том, почему его так заботила твоя невинность. Что он вот такой «изобретательный» в своих помыслах, зато честный.       Так что же теперь? Не уж-то эта искренность тебя в нём не привлекает? Как думаешь, ты всё ещё откажешь ему в том, на что он вёртко тебя наводит? Захочешь по-взрослому, если...       - Юнги, – окликнула я как близкого друга парня, поначалу, взгляд которого был уведён в сторону. Затем он посмотрел на меня, снисходительно. Возможно, потому как завтра любые наши слова, действия, да что угодно можно будет сбросить на отговорку «я был под градусом». – Не откажешь мне в услуге?       - Какой?       - Для тебя она пустяковая.       Я пододвинулась ближе, подогнув к себе ноги и перебазировавшись плечом к его плечу.       - Что делать то надо? – он озадаченно меня оглядывал.       - Наслаждаться женским вниманием.       Я схватила парня за ворот идеально белой рубашки и дёрнула на себя, а после под оторопевшие, расширенные зрачки поработила губы парня своими. Желаемые многими эти твёрдые, мужские губы были очень покорными, не напористыми, а наоборот ведомыми, подстраивающимися. Может это от той раны, что присутствовала на них и болела, но мордоплюй целовал менее страстно, чем Тэхён. Если бы я слыхом не слыхала о безостановочных похождениях парня, подумала бы, что он в первый раз целуется, так… не бодро, безвольно, но старательно.       Под звук стеклянной бутылки, разбившейся об асфальт, мордоплюй бережно обхватил моё лицо своими руками и осторожно придвинул к себе. Я поддалась, размякнув от поцелуя, набирающего обороты. Он ощущался мокрым, но сочным с каждым новым соприкосновением его скользкого языка с моим. С этого момента я даже вслепую смогу отличить, кто меня целует: мордоплюй или Тэхён, ведь стили у них совершенно разные. Однако я не за этим целовала своего напарника.       Отстранившись от влажных губ парня, пахнущих спиртным, я украдкой взглянула в его полуоткрытые веки и, уткнувшись лбом в его грудь, да облизнувшись, устало выдохнула и сомкнула глаза. Не ошибусь, если заключу, что брюнет ожидал большего, но пусть хоть разок на меня не обижается, ведь от алкоголя и сверх меры полученной за весь день нагрузки на организм, а в это мгновение расслабленности, я жутко захотела спать.

- Мне нужна сигарета. © Шуга

      ♠♠♠       От лица автора       В женской раздевалке для студента второкурсника не было замечено чего-то нового. Всё что в ней наличествовало, было идентично мужской, но лишь одно отличие – вся мебель зеркально отражалась.       Превозмогая над собственным телом, шатающимся туда-сюда, юноша донёс обессилившую девушку до её шкафчика и попытался аккуратно уложить на лавочку напротив. Он нёс её на руках, из-за чего и опускать было менее сложно чем, если бы он снимал её со своей спины. Но и в таком выигрышном положении его шатнуло и он чуть было не выронил девушку за пределы лавочки. И всё-таки он удержал её, правда, уже не с той осторожностью, а неловкостью и вскоре отпустил. Девушка плашмёй упала на деревянное сидение, ударившись головой, но для парня благо было то, что не со значительной высоты.       - Блять, что-то я проглядел, сколько мы выпили. Надо было контролировать её, чтобы на будущее иметь в виду со скольки бутылок её уносит.       Темноволосый юноша наклонился к девушке и потряс её за плечи.       - Эй, спящая красавица, пароль от шкафчика скажи.       Кей неосознанно вопросительно простонала:       - М-м?       - Что «м-м»? Пароль, скажи.       Девушка притихла, лежа смиренно и умиротворённо, что вывело из себя Юнги и вынудило резко пнуть по лавочке, которая малую толику сдвинулась от удара.       - Живо говори пароль!       Кей, лишённая покоя, ввиду передвижения мебели под собой и от неё же звуковой вибрации, на доли секунд разомкнула веки, оглядев помещение, но не смогла держать их открытыми долго от дюжиной сонливости, потому прикрывая веки, проговорила:       - 0309*.       - Что это ещё за пароль? – прикидывая, к чему бы могли относиться данные числа, Юнги развернулся к ящику для хранения вещей, обозначенному крестом белого баллончика краски ещё с первого курса. Дело рук ревностных девчонок, о которых ведал не только он, а все кому была не по душе его однокурсница. – Небось, днюха какого-то успешного айдола, – уже тише промолвил он, набирая кодовые цифры на электронном замке.       Дверца механически распахнулась, и юноша сперва залез в сумку. Роясь в женской одежде, он вынул спортивную кофту и бросил её на девушку, не придав значения тому, что попал ей прямо на лицо. Затем он отрыл внутренний кармашек и, расстегнув змейку, без стыда стал копаться в нём среди запасных: ежедневки, прокладки, тампона и прочих женских инструментов «безопасности».       Совсем скоро он нарыл в кармашке ключ, предположив, что тот вероятно от её квартиры, и знакомый значок с изображением мультяшного медведя. Брюнет сопоставил сегодняшний разговор Кей и Доён вместе с вещицей, что нашёл в её сумке и глянул на девушку, сопящую под одеялом из кофты.       «Если у неё есть пропуск в Спящее место и сегодня она должна ночевать у подруги, тогда что с её квартирой? Ей нечем за неё платить? Или она всё время ночевала в универе?» – размышлял Юнги до тех пор, пока в раздевалку не вошли.       - Опа, попался! – громко подметила староста, гребя до своего шкафчика с противоположной стороны. Её ходьба была причудливой, как у лыжника. Только без лыж и палок, и как при вьюге, что раскачивала её так-сяк, словно ветки дерева. – Шуга, тебе нельзя здесь быть. Тут девоньки переодеваются, – пьяным голоском отчитывала его когда-то легко завоёванная цель. – Ой, а это кто тут разлёгся? – обратила она внимание на тело, мёртвенно лежавшее на лавочке. – Это кто-то из наших? А почему лицо её или его, её, судя по юбочке… – поправила себя быстро староста. – Закрыто кофтой? Ты чё, грохнул её? Это серьёзное преступление и статья, какая там? – на протяжении минуты девушка разговаривала сама с собой, не считаясь и не спрашивая парня напрямую ни о чём, а делая личные выводы. – Ай, впрочем, не вспомню! Но, если что, я в этом не участвую! Подожди, ничего не делай, я только сумарь возьму и выйду. Мне там домой надо. Ещё как бы пожить на свободе хочется… – она ввела пароль от своей дверцы, пока Мин Юнги за ней наблюдал. – В общем, я забуду, что здесь видела. А от количества выпитого думаю, завтра и вообще не вспомню, что сегодня было… – староста извлекла из шкафчика уже собранную сумку и закрыла дверцу. – И, конечно же, потому что я ещё кое-что к тебе испытываю, ни за что не сдам тебя. Поэтому на мой счёт можешь не сомневаться, я…       - Хоа, ты знаешь, где Кей живёт? – парень перебил старосту, едва трезво соображающую, непринуждённо отвернувшись от шкафчика «убитой» с ключом в руках.       - Конечно. Спроси про любого студента из нашей группы. Я знаю адрес каждого наизусть. А что такое?       ♠♠♠       - Домой нельзя… Нельзя домой… – бубнила девушка на руках юноши, который держал крепко и её и сумку, переброшенную через плечо.       Они только что сели в лифт, после того как прибыли на такси по названному парнем адресу, полученном от старосты группы.       Пока Юнги ехал в машине, то старался запомнить местность, по которой Кей обычно брела домой, параллельно думая о том, как гладко сложились обстоятельства в женской раздевалке, когда Хоа ушла, а позже пришла Мия. Он тут же бросил ей ключи от раздевалки, но та их не словила. Она не убирала рук от шеи, заверив, что поднимет металлический предмет, как только он и Кей уйдут. Парень со снятой с себя ответственности живенько удалился вместе с напарницей из университета.       - В Спящее место тоже.       - Нет, надо было там меня оставить. Там, не дома.       Кей пугливо прижималась к торсу молодого юноши, отрывками осматривая окрестности по которым её перемещали.       - Что у тебя за проблемы дома, что ты не хочешь там ночевать? – это адресовалось ни сколько девушке, сколько ему самому, ведь всё то время, пока они добирались до местожительства Кей, Юнги периодически об этом подумывал, но сам так и не пришёл к одному конкретному ответу.       - Мордоплюй…       - Что? – не понял он изречённого слова ослабевшей девушки и того, что оно в себе несло.       - Мордоплюй, не надо… – Кей в очередной раз уснула, не отдавая отчёт тому, что говорит. За неё всё делали ощущения под командой спиртного, скопившегося в крови.       - Это так ты меня обзываешь?! – сообразил Юнги и от поражённости впился взором в цифровой дисплей в лифте, на котором номера перестали повышаться и остановились на «4». - Хах! Охренеть, – улыбнулся он под звук раздвигающихся дверей, и прошёл через них, уже украдкой глянув на напарницу.       Юнги, достав ключ из своего кармана и, не сомневаясь в том, что тот подойдёт, а в том, что ожидает его по ту сторону, пару раз повернул металлический инструмент и как только замок отворился, ступил через порог.       - Ни шагу дальше.       Мин остолбенело замер на коврике, готовясь к любому исходу: гнойной сожительнице, которая прессует Кей так же, как он её в университете; разрушающимся стенам или потолку; злостным соседям. Но не к неодолимому предводителю войска в домашнем прикиде – шортах и майке, ведавшего, по мнению Юнги, чёрт пойми с какого момента, что он и Кей сюда направляются.       Пак и впрямь чувствовал, что Кей близко и близится. Его шрам отдавал приятным холодком по спине, добавляя энергии его телу от донора, которого он был несколько удивлён увидеть спустя столько времени с её постоянным обидчиком.       Пак, стоя напротив оторопелого Юнги в центре комнаты и пользуясь отключившимся состоянием девушки, успел незаметным вихрем окинуть внешний вид Кей и то, как её держат. Руки её однокурсника располагались с его точки зрения не в удобных ему самому местах, но в подходящих для того, чтобы полапать под предлогом «донести до дома». Одна рука обвита через спину и размещена у груди, а вторая под коленями ладонью приложена к ягодице, с виду создающая картину праведного парня, который якобы придерживал юбку так, чтобы другим не было видно нижнего белья девушки. Но хорошо разбираясь в мужской натуре, Чимин распознал во всём этом, как легко Мин Юнги заполучил доступ к желанному телу Кей.       - Кинь её там и убирайся.       - Что прям на пол?       - На коврик.       - Я перенесу её на диван.       Голос Юнги не дрожал, но и твёрдым не был. Находясь в укромной квартирке, со спящей на руках девушкой, страдающей всякий раз от присутствия загробного, сверхъестественного существа напротив, Юнги решил, что должен попытаться быть как можно разумней и избирательней в своих словах, но и не тюфяком, потому что отлично смыслил разницу в силе. Лезть на Пак Чимина как на Хосока – не что иное, как самоумерщвление.       - Кинь её там, я сказал. Ей не впервой спать на коврике.       Но знал бы Шуга, что Пак не волен обрушить на него свои мощные силы из-за запрета Кей, тогда быть может, вёл себя наглее.       - Ты издеваешься здесь над ней что ли?       - Унижаю, бью, насилую. Всё и сразу, – нарочно ехидствовал Пак над Мином.       - Так, блять, я её тут не оставлю.

Ей и, правда, будет лучше в Спящем месте.

      - Это её дом. Куда ты её тащить собрался? – напрягся про себя Чимин. За последние дни он почувствовал немалый упадок сил, мощи, чувствительность к духоте и теплу. И только по возвращении Кей его самочувствие выравнивалось в норму.       Паку нужен был его донор. За счёт него он восстанавливался.       - Неважно, но она не останется с тобой.       От выделенного слова Пак мигом поразмыслил и пришёл к своему выводу:       - Она известила тебя о том, кто я… или ты сам понял?       Юнги не норовя задерживаться здесь дольше, повернулся к незапертой двери и уже помышлял толкнуть её, чтобы выйти, как сильный поток воздуха ту захлопнул, затем сменил направление на него и мгновенно развернул обратно к предводителю, поигравшему с ним своими силами так, что с него даже капюшон слетел.       Пак темнел в лице, серчая ежеминутно, и Юнги, отмечая это, старался сохранить остатки достоинства, выражаясь неробко и чётко, сбросив со счетов только что с ним произошедшее:       - Сам тогда скажешь её подруге, что она дома. Та ждёт её у себя.       Юнги присел, небрежно положив Кей на часть коврика на полу, вслед за чем скинул с себя её сумку и встал в полный рост, сунув руки в карманы кофты.       - Она сказала тебя не трогать, – признался Чимин с целью проверить, скольким Кей о нём поделилась со своим обидчиком.       - Так и сказала? – студент отнёс это не к шансу на побег вместе с девушкой, он скорее увлёкся значимостью своей персоны для неё, что Паку сыграло на руку.       - Не обольщайся. Это не ты особенный, это она слишком добрая.       - М-мм, – простонала светловолоска, поместив руки ниже колен и притянув те к своей груди, ни на секунду не задумавшись о том, что так юбка может чересчур высоко задраться. И если Мин Юнги глянул именно на сместившийся край одежды, то куда сдержанный во всём этом Пак Чимин на то, что главным образом побеспокоило девушку.       - Что с её ногой?       - Упала.       - Или ты уронил, – утвердительно произнёс Пак, чтобы разозлить собеседника. Для него – если люди к чему-то непричастны, то и оправдываются больше, выходя из себя.       - Один тип ей пакость сделал…       - Ты.       - Да нет же!.. – Мин Юнги, взъярившийся на «ровном месте» на минуту призадумался. – Fuck, чего это я перед тобой выкобениваюсь? Сам у неё спроси, раз мне не веришь.       Юнги утихомирил свою тревогу после того как узнал, что предводитель может и хочет его прикончить, но не пойдёт на это, пока не разрешит Кей. Но также он предполагал, что Чимин может её ослушаться и всё-таки нанести ему смертельный урон. Поэтому парень старался не перегибать, но и не менять своего стиля поведения.       - Ты пошёл? – Чимин, изогнув дугой бровь, обратился к единственному создателю шума в глухой комнате.       - Как раз собирался с таким-то гостеприимством, – парень невзначай перевёл внимание вбок, таким образом, приметив пачку сигарет и зажигалку на туалетном столике. – Так, а это что? – он подобрал одну из вещиц, развернув её к себе основной стороной. – Мальборо? Я возьму одну, – предупредил он, одновременно с чем, извлёк сигарету.       - Забирай всю и кури побольше. Буду рад в скором времени увидеть тебя на том свете в качестве подчинённого.       - Полагаешь, я попаду в вашу цитадель?       - Если суд решит, – глумливо улыбнулся Пак.       - Хуй тебе! Я стану грешником и оторву тебе голову! – парень суетливо поджёг кончик сигареты и швырнул зажигалку обратно на столик.       - Сценарий в зубы, рупор в руки. Вали отсюда режиссёр.       Рассердившийся Юнги набросил на себя капюшон, не сводя огненного взора с такого же впереди, и ступил за порог квартиры. Втягивая никотин в лёгкие, он позже выдохнул его, наряду с этим громко хлопнув входной дверью.       Сон Кей снова оказался потревоженным новым раздражителем. Она не забыла о боли в ноге, она переключилась на шаги брюнета, оставшегося с ней наедине, и скрутилась как боязливая гусеница.       Пак остановил стопы прямо у тела девушки и, наклонившись, подобрал её с пола, не позволяя себе в её отношении лишнего, – той распутности, какую дозволил себе Мин Юнги.       С задымлённым разумом, будто пеленой дыма, ещё нетрезвая Кей, вжалась в тело, источающее прохладу молодого и крепкого мужчины-полумертвеца, подобно щеночку, вцепившись лапкой в ткань его майки в расположении пресса.       - Пожалуйста, не прогоняй меня, – просила она, чуть ли не умоляя. Кей не выдавливала из себя слёзы, они лились по своей воле, пока хладнокровный Пак просто нёс её внутрь комнаты. – Там так страшно вечерами. Ночами холодно. В переулках много скитальцев бродит. Там нет чувства защищённости. И в Спящем месте тоже. Разные люди попадаются. А если ещё нехорошие из них узнают, что я там ночую, мысль о том, что они вдруг задушат меня во сне изведёт меня до смерти… Каждая ночь как на пороховой бочке. А я жить хочу. Очень хочу, Чимин…       Из-за молчания Пака, Кей думала, что он её не слушает, как и всегда раздумывает о своей подруге детства или о себе. А то, что она вспоминала о нём всю неделю, он даже не догадывался. Всё это было так, но брюнет не то, чтобы не слушал, наоборот основательно вслушивался.       - С того дня, как ты вытащила меня из воды, я не прогонял тебя, – Пак уложил девушку на кровать и первым делом снял с неё обувь, вслед за этим услышав болезненный женский всхлип. Он присел рядом у её вытянутых ног. – Если бы не твоя кротость, ты бы уже давно мной манипулировала. И кто-кто, но уж точно бы не ты спал на улице.       Пак по своей инициативе коснулся дальнего от себя голеностопа девушки обеими руками и в некоторых его точках немного надавил, на что лицо юной особы не выразило ничего на подобные прикосновения, даже удивления, в связи с изнеможением её организма. Тогда он проделал тоже самое с другой её ногой и тут же получил рефлекторное дёргание конечности и мучительный писк. Пак не владел всеми знаниями медицины, но лечебный массаж делать умел. Он смастерил валик из кончика одеяла и подложил его девушке под пострадавшую ногу. Затем переместил руки с голеностопного сустава к голени и приступил к самому простому, с чего начинается массаж – легковесного поглаживания.       - Что ты делаешь?       - Массирую ногу.       - Зачем?       - Чтобы тебе стало легче. Или всё ещё больно?       - Да нет, вроде легчает…       И даже приятно, – не решилась огласить вслух Кей. Она осталась лежать неподвижно и наслаждаться неторопливым и умелым движением пальцев мужских рук, то поглаживающих, то чуть позднее растирающих безболезненный участок ноги, которое положительным, успокаивающим эффектом влияло на повреждённый голеностопный сустав.       Пак же оказывал ей такую услугу не по доброте душевной, а в свою тайную благодарность за то, что девушка сама без его на то просьбы вернулась домой. В последние двадцать четыре часа он только и раздумывал над тем, каким образом её уговорить на это, но так и не нашёл подходящих слов. А тут Кей «пришла сама» и теперь Паку было необходимо сделать всё, лишь бы она не уходила. Она должна питать его своей энергией, чтобы он смог, наконец, в полной степени выполнить свою цель в этом мире. Ведь когда она рядом, энергия поступает в него быстрее и куда увесистей по объёму, нежели на расстоянии.       - Во мне сейчас столько смешанных чувств, – анализируя произошедшие за весь день события, высказалась Кей.       - На что они похожи? – не отказался поддержать разговор Пак, о чём бы он ни был.       - Не понимаю. Они и нейтральные, и омерзительные и в то же время какие-то… Я не знаю, Чимин…       - Объясни точнее.       Кей смотрела в белый потолок, на который падал свет от включённого в этой части комнаты натумбного светильника.       - Помнишь, мы разговаривали о влюблённости? О том, что она возникает только на период, когда ты целуешься с кем-то, а потом уходит?       - Шуга поцеловал тебя? – спросил Пак, по прошествии недолгой паузы, образованной им же вследствие задумчивости.       - Я поцеловала его, – тихо облегчила душу Кей с закусанной губой от какого-то непонятного волнения. Она опустила взгляд на Пака, сосредоточенного на массаже ноги и затараторила будто оправдываясь:       - Я решила проверить, буду ли хотеть его после поцелуя и…       - Хочешь? – Кей бестактно перебили, что помогло ей «сбросить скорость» и вернуться к обыденному темпу речи.       - Самое интересное, Чимин, я поцеловала его именно с этой целью, но почему-то когда мы закончили целоваться, первая мысль, что пришла мне на ум была – «Он выиграл? Он победил? Я сама его поцеловала, следственно, я поддалась его очарованию?» Или чему там? Не суть важно, я сделала это первая. Выходит, меня использовали?       - А что ты думаешь сейчас о том поцелуе?       - Говорю, же что не понимаю. Я сама себя не понимаю, Чимин. Помоги мне. Объясни мне.       На этом моменте Пак уже сделал завершающее движение в массаже и оставил ногу девушки в полном упокоении, не подающей и крохи боли, как раньше. Теперь он повернулся лицом к её лицу. С каждым разом в его узкие пугающие глаза, в которых радужка практически сливалась по цвету со зрачком, Кей всё меньше и меньше боялась неотрывно смотреть.       - Если после обычного поцелуя ты ещё о нём помнишь, но с человеком уже связи не имеешь, значит, он тебя использовал. Но если этот человек ты, то тогда это ты повертела им как хотела.

Мне сейчас красиво намекнули на то, что мной попользовались. Неприятно, обидно, но отчего-то сегодня я хотела казаться сильной. Может потому что день соревнований ещё не закончился?

      - Тогда, с этой минуты, я больше не помню о том поцелуе.       Пак на это Кей не ответил. Но, как ей показалось, взгляд его смягчился и под него, такой пристальный, рассматривающий, даже прилипший, девушка заснула, без единого камня тревог на сердце.       Однако в Чимине не было мягкости. Всё это в прошлом. Должность, которой он достиг в цитадели, не позволяла ему быть добрым. Он мог быть справедливым, внимательным, но не нежным и покладистым. Если из командования других предводителей к нему временно переходили их прислужники, то от них он часто слышал относительно своей личности, что своенравен и несносен. Зато подчинённые, бессменно служащие под его началом, уже привыкли, что он чаще всего работает один и лишь изредка что-то выполняет совместно с ними. Чимин чересчур переменился с того дня как умер и пока у него не было желания вернуться к себе прежнему. К тому же уклад жизни в цитадели попросту не даст этому случиться.       Брюнет, благодаря своему зоркому взору, пока осматривал своего донора, заметил, что из кармана её худи, что-то торчит. Он подсел ближе и, дотронувшись до этого предмета, вытянул его наружу. Некогда красивый цветок с помятыми и где-то даже опавшими лепестками натолкнул Пака на мысль, что Кей довольно долго с ним носилась и что тот вероятно подарен ей тем Ким Тэхёном, от которого она без ума.       Пак встал с кровати и пошёл на кухню, по пути уничтожив в руке цветок до мелкой пыли разрядом молний, а тряхнув ладонью, скинул всё на пол. Из верхнего кухонного шкафа он по памяти достал аптечку и, поблуждав внутри неё, вытащил мазь для быстрого заживления ран.       Пак возвратился обратно к Кей, но присел уже у её живота. Сперва он откинул прядку волос, тем самым полностью оголив её лоб и свежую рану, а уже потом открыл тюбик и, выжав немного мази, аккуратно нанёс его на поражённый участок кожи. Кей на это лишь слегка качнула головой, но не проснулась, поэтому Пак продолжал свои действия.       С течением времени он обработал все её ссадины, вплоть до синяков, чуть не пропустив ещё одну и последнюю, куда мог прикоснуться. Рука, перевязанная жёлтой лентой, вскоре от неё освободилась и лежала в стороне. Область косых ран была припухшей, отчего Чимин медленней и куда невесомей распределял по ней жидкой формы лекарство, параллельно выдавливая его себе на пальцы.       Когда все процедуры были оказаны, Пак лёг рядом со светловолоской. Радужка его глаз осветилась янтарным цветом, а боль в зоне лопаток ударила как самый прочный кнут. Это вынудило полумертвеца собрать в кулак больше наволочки одеяла и сжать его между зубов, чтобы случайно не разбудить девушку звуками, выходящими изо рта от свербящей боли.       На своё иглоукалывание в зоне над грудью Кей только почесала то место и сдавленно прохрипела, пребывая в глубоком дрёме. Лепесток цветка Олеандр вывелся с живой и полумёртвой кожи в одночасье и свирепая боль меж лопаток Пака его отпустила. Он тут же вынул изо рта наволочку одеяла, скомканную с долей слюны, а потом взял израненную, женскую руку в свою руку с умыслом высосать энергии так обильно, чтобы когда он покинул девушку, её хватило на долгие поиски подруги детства. Кей это навредит максимально тем, что захочется спать дольше того, чем положено человеку её возраста, а ему поможет.       0309* – в Корее формат даты в отличие от России пишется следующим образом: год, месяц и день. То есть, если вы согласитесь с предположением Мин Юнги о том, что Кей установила кодовым замком день рождения айдола, то получите – 9 марта, хD.