Зачем

В глазах уже давно всё плыло. Последние пару стаканов вина явно были лишними. Но что тут поделаешь, надо же как-то делать вид, что ты, так же как и все остальные на этой костюмированной вечеринке, пришёл веселиться. Поначалу Бенедетто планировал всего-навсего наворовать пару кошельков у местных и по-быстрому уйти, но после того, как его чуть было не застукали за этим, как бы ради приличия пришлось делать вид, якобы ты как все. «А это что? О нет, я не ворую, это безобидная шутка, вот, держите ваш кошелёк, мадмуазель.» Надо было лишь выпить полстаканчика, исключительно для вида, так как он знал, что за ним следят. Но он слишком увлёкся. Чересчур. И что же теперь? Ничего. Ведь он даже не знает, куда пойти. Не то чтобы раньше это было для него проблемой, одна ночь под мостом, другая – в углу темного переулка, третья так и вовсе на скамейке в парке. Он вполне привык к такой жизни. Но почему-то после такого количества спиртного для него это действительно стало казаться проблемой. Он смотрел на всех тех людей вокруг, на их счастливые улыбки. У всех у них есть дом и семья, а что у него? Небольшая шайка таких же ворюг как он, которых с очень большой натяжкой можно назвать знакомыми, не то, что друзьями. Вгоняло в грусть и то, что он ни разу в жизни своей не видел родителей, даже не знает, как их зовут и кем они были. Единственное, что ему о них известно – это то, что «отец» во младенчестве закопал его заживо. Сволочь. Если бы не один любопытный бродяга, так бы он там и остался. На самом деле, сейчас он понимает, что лучше бы и остался. Помер бы там без кислорода, растворился в земле, отдался на съеденье червям. А кости младенца нашли бы через несколько сотен лет какие-нибудь археологи и предположили бы, что тот умер ещё до попадания в землю. Или же не нашли бы вовсе. Неважно. Кому нужна такая жизнь? Зачем это всё? В этой жизни нет ни смысла, ни значения. Нет ни единого шанса на счастливый финал этого жизненного пути. Вероятно, он так и откинется где-нибудь в канаве, весь истощенный, уставший воровать и просто-напросто состарившийся, но так и не ставший кому-то нужным. В углу комнаты, где он стоял, отчего-то стало слишком душно, а смотреть на счастливые лица гостей уж было невыносимо, так что Бенедетто отошёл к раскрытому настежь окну. Но он не смотрел куда-то конкретно, не наблюдал за людьми, идущими по своим делам по улице. Мозги настолько затуманились, что взгляд невозможно было сфокусировать. Рациональное мышление, кажется, и вовсе отказало. Да и инстинкт самосохранения. Но он об этом не думал. Он вообще ни о чем не думал. Единственное, что крутилось в его голове, было слово – «зачем». «Зачем? Зачем? Зачем? Зачем?» Это становилось невыносимо. Пульсировало в мыслях, словно что-то бьёт по стенкам черепа изнутри. И был лишь один способ это прекратить. В следующее мгновение Бенедетто почувствовал резкую ужасную боль по всему телу. Приоткрыв глаза, он смог разглядеть лишь голубое небо и какие-то человеческие силуэты рядом с ним. Словно сквозь какую-то дымку до него доносились обеспокоенные голоса, испуганные крики, но слов разобрать не получалось. А дальше опять темнота и тишина.