«Демоны» нашей подлинной реальности

Сегодня выпал снег. Мало кто ожидал подобного. Даже синоптики из-за маленького шанса не ставили никого в эту известность. Сегодня выпало много снега. Не сказать, что это аномально много, но для первого его выпадения можно смело подбирать синонимы к этому слову. Знаешь, когда смотришь на людей, преодолевающих трудности, посланные природой, ты осознаёшь, что мы сражаемся и выживаем не только в критические моменты. Мы стали делать это, когда только зародились в утробе матери. Не многие выживают и появляются на свет. Как и здесь. Не все преодолевают трудности и далеко не все продолжают следовать свету. Люди сгнивают, как растения, которым необходим свет, но только не прямые лучи солнца. И это факт. Не знаю, как другим, но идти по улице до школы сегодня было затруднительно. Вокруг машины, люди, машины и люди. Все куда-то спешат, куда-то торопятся. Одни чуть ли не сбивают других, а другие пихают друг друга под колёса, даже не замечая этого. Вся эта картина вызывает лёгкое ощущение тошноты. Как можно жить среди сорняков? Как можно цвести среди сорняков? Именно этим я и задаюсь каждый день. И это действительно помогает держаться дальше. Просто держаться. Жить. И… *БИ-И-И-ИП* Меня отвлёк от тяжких размышлений и слегка напугал этот звук. Я устремил взгляд на источник истошного сигнала и увидел, как молодого мужчину чуть не сбил слишком навороченный синий форд. Не знаю, какого быть перед огромной машиной с возможностью оказаться под ней, но даже у меня что-то скрутило в животе. На удивление мужчина на своих двоих просто помахал водителю и направился дальше. Не только меня озадачило это поведение, но после истошных сигналов других машин мы пришли в себя и отправились дальше. Водитель уезжал куда-то в самую даль, а я продолжил идти в школу. У меня появилась возможность смотреть на этого мужчину, пускай даже на его заднюю часть тела. Глаза так и пялились на чёрные джинсы фирмы O'STIN. Я сам заказывал такие в прошлом году, возможно, настолько часто, что я узнаю их среди миллионов других джинсов. Также на мужчине была какая-то чёрная куртка, какая-то чёрная обувь и всё. Это всё, что можно было разглядеть при плохо освящаемой улице. Я отвлёкся на окна школы, ведь некоторые из них уже горели, из-за чего мне стало интересно, что же там происходит. На моё разочарование — ничего. Абсолютно. Пустые кабинеты со светом. Но ничего, это скоро изменится. Не так ли, таинственный мужчина с моими любимыми джинсами? Когда я повернул голову обратно, то никого не увидел. Вместо удивления появилось двойное разочарование. Либо мне показалось, либо этот мужчина скрылся за поворотом и уже никогда не появится в моём поле зрения. Хоть грустный, хоть радостный, хоть полумёртвый, но ты должен учиться. «Министерство образования заботится о вас,» — передавалось по всей школе два раза в день, а затем играла какая-то классическая музыка. Больше всего мне нравилось Adagio Tomaso Albinoni. И именно на неё я попал, как только вошёл в школу. Сегодня необычный день?       — Да, — сказала какая-то девочка возле вахты и захихикала со своей подругой, а у меня пошли мурашки от такого совпадения. Первый урок прошёл бесцельно и довольно скучно. Смотреть на сонных одноклассников, как сонных мух, не было сил, потому что мои глаза закрывались от этого лишь хлеще. Больше всего было жаль учительницу, которая со своим спокойным и нежным голосом объясняла нам новую тему. Скорее, это походило на монолог, либо защиту какого-то проекта в пустой аудитории. В коридорах школы уже не звучала музыка, а это означало, что Министерство образования больше не заботится о нас. Да, плохая шутка, но она звучит настолько часто в младших классах, что уже хочется не смеяться, а грустить от такой тяжёлой правды.       — Остап! Остап! — Этот голос всё никак не унимался, пока я не повернулся в сторону раздражителя. На лице моего друга расплылась ухмылочка. — Ты карты принёс? Доставай быстрее, пока перемена ещё. Кто проиграет, тот ставит себе двойку в журнал на третьем уроке! Договорились? И я пожал руку, повторяя его вопрос, как ответ. Не теряя времени, моя рука нырнула в портфель и достала две колоды игральных карт. Одну стопку я протянул желающим, но лишь на этом подоконнике. В школе много маленьких крыс, поэтому стоит предостерегаться от возможных краж. Другая стопка пошла по моим рукам и рукам Даниила, с которым был уже заключён спор. Угадай, кто проиграл? Конечно же, Даниил, из-за чего он со злобой ушёл в класс, оставив меня в недоумении. Всё ведь шло хорошо, а при проигрыше проявилась его до жути раздражительная женская натура. Я даже не удивлюсь, если вина будет лежать только на моих плечах. Вторую стопку тоже освободили, и моя рука потянулась, чтобы пододвинуть карты к себе ближе, чтобы собрать их, но тут пробежал какой-то ребёнок из первого или второго класса и… и половина колоды оказалась рядом с моими ногами. И на этой очень интересной нотке мои внутренние струны стали рваться и издавать противный скрежет. Именно так рвутся нервы. Пока я выглядел совершенно спокойным, моё сердце стучало от злости и страха за эту злость. Чаще всего осознание этого факта биения сердца позволяло мне прийти в себя. До урока остаётся совсем немного. Всё или ничего! И я сел на корточки, подбирая карты, воодушевившись от своей же поддержки. Перед глазами возникла вторая пара рук, которая стала помогать с этим мучением. Мой взгляд поднялся выше, даже не остановившись на любимых джинсах, и я увидел мужчину. Ощущение, что мы уже виделись, не давало мне покоя, но слова сами вылезли изо рта.       — Ты ведь такой же обычный, как и все. Зачем ты мне помогаешь? И я имел в виду то, что помощь пришла в самый последний момент, где она уже почти не нужна. Да и разве это не означало лёгкое чувство вины, даже если ты не причастен к произошедшему? И это ощущение небольшого долга. Но мужчина лишь улыбнулся, а его плечи совершили небольшое и лёгкое движение, когда поднялись и опустились обратно. В мою голову что-то ударило, когда прозвенел звонок, а этот человек зашёл в мой класс. Неужели он учится вместе со мной? С каких пор взрослые мужчины находятся в классе за партой с подростками-старшеклассниками? Урок! В мою голову ударило вновь, но теперь осознанием, что ещё немного и меня завалят вопросами за опоздание на урок, будут звонить родителям и все прочие пытки, которые полюбили злобные учителя. Я поднялся с картами в руках, бросив взгляд на две колоды на подоконнике. Мне ничего не оставалось, как смахнуть это всё в пакет (в том числе и то, что поднял с пола), а затем забежать в класс и сделать вид, что очень усердно и быстро бежал, не желая опаздывать. Это сработало, если не считать несколько выговоров, переключившихся на новую тему. Мой зад успешно уместился на первом ряду и на самой последней парте, а второй вариант говорил о том, что если бы я был чьей-либо рукой, то только второй и, скорее всего, левой. Однако я не единственный, кто был бы такой. Прямо через парту сидел этот незнакомый мужчина, уставившись на кого-то с другого ряда. Любопытство взяло вверх, поэтому голова сразу же стала вращаться, будто её заело. Это оказалась Ольга. Немного замкнутая в себе, хорошо воспитанная и доброжелательная девушка. У неё было около десяти друзей, причём настоящих друзей. Для меня такие люди были всегда удивительны, словно они были рождены где-то в Раю, а затем их отправили на Землю, чтобы дарить мир, свет и добро. Я ощутил что-то тёмное. Что-то страшное. Этот мужчина не такой обычный. Он совсем не такой, как ученики, собравшиеся в этом кабинете. Кто он? Моё сердце забилось быстрее, но забота о других превысила обыденные страхи. Я стал упорно привлекать внимание Ольги, сидевшей на третьем ряду. Лишь когда учитель сделал мне замечание из-за размахивания руками (как угроза для жизни соседки по парте), девушка обратила на меня внимание. Я соображал минут пять, как сказать ей то, что хочу. Но тут в глаза бросилась бумага с ручкой. Разве это не идеальный вариант переписки во время уроков? Правда, сказать мне нужно лишь одно и довольно чётко. Я взял ручку, стал аккуратно и быстро выводить большие буквы: «ПОЙДЁМ ГУЛЯТЬ ПОСЛЕ ШКОЛЫ?» Понадобилось два листка, но результат оправдал все мои старания. Она согласилась, заулыбавшись так, будто это последняя радость в её жизни. Появилась неловкость, но чувство долга лишь усилилось, когда мой взгляд скользнул к мужчине, который молча обернулся на меня пару раз с небольшим недоумением. Холодок прошёлся по телу. Как он узнал, что я ей предложил? Текст был слишком низко и не виден другим людям на первом ряду. Как он узнал, что я сделал то, из-за чего жилка на его лбу стала выделяться из-за слабых, но цикличных ударов? Меня охватила паника, которая улетучилась после вопроса учительницы «Кто желает к доске?» и поднятой руки… мужчины. Никто не удивлялся, что в классе новый человек, отличный от остальных, будто никто не видел его личности. Но я немного успокоился, смотря на две картинки на доске под объяснения учительницы. Суть задания заключалась в том, чтобы из пяти дополнительных картинок найти пару этим двум и прикрепить их рядом. Вроде не так сложно, верно? Но мужчина далеко не собирался следовать правилам. Если точнее, он вообще не соблюдал их. И мелок в его руках являлся лишь началом…       — Боже, — вырвалось из моих уст, когда я видел, как мужчина прямо по картинке чертил перевёрнутую пентаграмму, в которой он набросками указал… Бафомета? Откуда я это знаю? Но это ещё не всё. К данному познавательному чертежу было написано одно слово: «Darak.», — Дарак? Я далеко не ожидал, что после моих слов мужчина резко бросит мелок и посмотрит на меня, как на виновника всего этого. У меня перехватило дыхание, словно его никогда и не было. Не у меня одного. В классе поднялась паника, а затем я выбежал вместе с Ольгой, буквально ощущая, как в школе стало происходить что-то странное и страшное. И все мы знали: пора сваливать. Но наш побег закончился так же быстро, как и начался. Я врезался в мужчину, а затем ощутил руку на своём плече. Мы встретились глазами, а моё тело вновь стало покрываться мурашками и дрожать от его слов на латинском языке. Это был завораживающий шёпот, от которого люди теряли сознание. Я был не исключением. Сильная головная боль. Что произошло? Приснилось? Это всё сон? Я открыл глаза и увидел Ольгу, привязанную к большому дубу. Верёвка проходила через её горло, из-за чего тело было синеватого оттенка. И горло… оно было перерезано. Крик застрял комом в горле, а затем я почувствовал, как мои глаза закрыли холодные руки. — Darak sees you.