Не по-хорошему хорошая любовь.

      Перед глазами у Чимина пробежала вся его жизнь. Эти слова не сулили ничего хорошего и скорее всего они только огорчат его. Или Чимин зря нервничает? Гость медленно опускает Пака на землю и снимает свой верхний халат, аккуратно складывая его. Юноша отошёл к шкафу и открыл раздвижные двери, что повторяли фактуру стен. Он достал оттуда две подушечки для сидения и закрыл двери, а затем положил подушки около вентилятора, ведь жара всё ещё не спала. Молодой человек сел на одну из них на колени, положив ладони на них и задержал дыхание. Было страшно.       Гость медленно опустился на предложенную подушку в позу лотоса, поправляя свои свободные штаны. Он поднял взгляд на нервничающего Пака и тихо вздохнул. — Чимин, ты должен поговорить со своим отцом. Ты понимаешь это? — Да, но... Я не могу. Хён, я омега, он воспитывал меня как альфу. Что мне остаётся делать? Я наследник династии Пак и ничего не могу с собой поделать. — Чимин, второго наследника можно и родить. У тебя ещё есть младшая сестра, которая тоже может стать наследницей. — Но это нарушение правил наследников на династию… — Господи, Чимин, это не первый раз уже будет. Или ты не слышал, что некоторые выбирают в качестве наследника не сына, а дочь? — Но…хён… — Нет, Чимин. Ты должен поговорить с отцом. — Я...Я попробую. — Но не сейчас .Сейчас лучше собирайся и мы пойдём помолимся, хорошо? Сегодня же день молитв. — Да, да, я помню. Но на улице так жарко. Может лучше остаться дома и пропустить денёк? Я думаю Властитель не разозлиться на это. — юноша жалобно проскулил, наклоняясь к вентилятору. — Молодой господин Пак, не желательно пропускать такое мероприятие, зная, что вся ваша семья следует правилам. Давайте, мы можем их встретить на подъёме к вершине. — гость издал смешок, тепло улыбаясь. — Айщ, хорошо-хорошо, Джун. Я соберусь, а ты пока подожди меня на улице.       Юноша медленно поднялся, взяв свой верхний халат и накидывая его сверху на свои плечи. Одевать не было смысла в такую погоду, но показывать герб своей династии он должен. Альфа кивнул омеге и вышел в сад через открытые сёдзи, прикрывая их и позволяя оставшемуся внутри юноше одеться.       Чимин медленно поднялся с колен, вздыхая и убирая подушки на место. Он решил сильно не спешить, стараясь грамотно подобрать одежду на выход. Чимин остановил свой выбор на тонких свободных штанах, закрепляющиеся резинкой на щиколотке, короткой рубахой и верхнем халате. Правила приличия он прекрасно помнил и помнил, что все знатные династии должны быть в соответствующем наряде и не скрывать герб своей семьи.       Лёгкие хлопковые штаны кораллового цвета идеально сели на ногах юноши. Он подтянул их и слегка приподнял выше щиколоток, открывая их. Тонкая кожа обтянула тело юноши так, что многие кости были видны, но Чимин не стыдился их, а, наоборот, очень любил своё тело. Штаны были расшиты тонкой линией замысловатых узоров серебряной нитью. Это было не особо заметно издалека, но если кто-то будет кланяться в ноги, то он увидит эти узоры. Все узоры были сделаны только для украшения, чтобы показать всю важность ангела и украсить его.       Сверху юноша надел молочную хлопковую рубашку с широкими рукавами, заправляя её строго справа налево. Вся рубашка была также вышита тонкой серебряной нитью, вырисовывая различные узоры и даже некоторые руны. Это было сделано для защиты юного наследника от нечистых сил или людских и демонических пороков. Хотя Чимин никогда и не задумался о различных пороках и никогда не нарушал правила и законы, его заставляли надевать такую одежду со словами «ну мало ли что». И Чимин свыкся с этим, не стал даже спорить со своей роднёй.       Закреплял рубашку персиковый широкий пояс, который Чимин с трудом завязан сам. Он не любил, когда пояс завязывали на спине, поэтому юноша завязал его бантом спереди. Обычно ему сверху повязывали ещё плотную длинную ленту чёрного или золотого цвета, которая завязывалась бантом и украшала пояс. Сам пояс был сделан из парчи, вышитый узорами из золота. Золото не нравилось Чимину, и он предпочёл бы серебро, но отец говорил обратное и всё время твердил, что «золото — это металл ангелов и ты, будучи наследником нашей династии, должен носить одежду с золотыми узорами и в золотом цвете». Чимин тяжело вздохнул и уже начал ненавидеть свою жизнь за то, что он родился в этой семье. Он предпочёл бы родиться в семье простых ангелов, чем быть ребёнком серафима.       Поправляя бант на поясе, Чимин слабо улыбнулся. На улице ждёт Намджун, того, кого Чимин всегда ждёт в гостях, того, к кому Пак всегда готов прийти за помощью. С уст юноши слетел тихий смешок. Он ещё такой ребёнок. Доставая из шкафа длинный безрукавный жилет из органзы лососевого цвета, Чимин задержал на нём взгляд. Спина этого жилета была расписана пионами. Чимин любил эти цветы и считал их символом своей семьи, но, к сожалению, символом династии были карпы кои. Поэтому среди его любимых цветов находились и этих рыбки. Они и плавали в небольшой прудике в саду, Чимин сам за ними ухаживал. Юноша надел жилет и поправил его. Да, тонкая ткань просвечивалась и казалось, что сам узор мог быть нанесён на рубашку юноши. Пак поправил жилет и достал из шкафа уличную обувь, заранее надевая белые носки.       Он подошёл к сёдзи и открыл их, выходя на небольшую веранду. Ставя хийори на землю, Чимин закрыл сёдзи и обулся, сцепляя ладони в замок. Широкие длинные рукава рубахи юноши прикрыли его маленькие ладони. Пак подошёл к Джуну, рассматривающий пионы и вдыхающий их аромат. — Я готов, хён. — на лице у Пака скользнула улыбка. Молодой человек развернулся к юноше и тепло улыбнулся. Столь любимая и родная улыбка грела душу омеге и его губы невольно расплылись в такой же улыбочке. — Тогда пойдём.       Альфа приобнял омегу за плечи и повёл его на выход. Сладкий аромат миндаля в мёде исходил от старшего. Этот запах нравился Чимину, он готов был сутками тонуть в нём. Юноша не знал, кто мог бы быть его истинным альфой, но даже если он его случайно найдёт, не факт, что юноша полюбит его. Сердцу нельзя приказать кого любить, а кого нет, оно само решает к кому тянуться, а кого отталкивать. И Намджун был один из тех, к кому тянулся Чимин. Пак был влюблён в Джуна уже достаточно долго и его чувства были взаимны. Но вот только отец был против этого союза. Нет, не потому, что он не считал Чимина омегой, а потому, что их династии совершенно разные и объединять их против правил. Отец выбрал Чимину невесту из рода Господств. У них не было династий, ангелы второго лика были сравни ангелам третьего лика. Для ангелов первого лика нужно было обязательно иметь жениха или невесту из ряда ангелов какого-либо лика ниже. Таковы правила.       Чимин прекрасно понимал, что он должен следовать правилам и законам, которые были предписаны, но он не мог ничего с собой поделать. Ему было сложно противостоять своему отцу и уж тем более противостоять правила и законам. Чимина воспитали хорошо, воспитали так, чтобы юноша следовал тому, что ему говорят и выполнял всё безукоризненно, чтобы в будущем не возникло никаких проблем. И действительно, Чимин живёт так, как ему твердят. Он не позволяет себе слабость, он не позволяет себе показывать лишний раз эмоции и быть омегой. Он мужчина, он же должен быть альфой. Но он не оправдал ожидания своего отца. Совсем не оправдал.       Юноша шёл рядом со старшим, тяжело вздыхая. Ему очень хотелось закрепить их союз бракосочетанием и отпраздновать это, но отец будет против. И не только отец Чимина, отец Намджуна тоже против этого. Намджуну подобрали хорошую омегу, с которой он будет счастлив и с которой можно ему заключить союз. Как бы альфа не сопротивлялся, он не мог ничего с этим поделать, потому что свадьба уже назначена. Чимин был приглашён на свадьбу как друг жениха, и обоим было очень тошно от этого. Они старались не разговаривать на этот счёт лишний раз, дабы не печалиться и не ссориться.       Ангелы не могли идти против правил и законов. Они были чистыми существами, не способными нарушить какой-либо запрет для своей выгоды и именно из-за этого им приходилось очень много жертвовать в чём-либо. Это огорчало самих ангелов и даже Властителя, но он создал их такими и если что-то менять может подняться восстание у старшего народа, который уже привык и свыкся со своей жизнью.       Тихо вздыхая, Чимин прикрыл ворота на участок и вместе с Джуном направился вдоль по улице к лестнице. Вокруг было шумновато, все гуляли в шляпках и лёгких костюмах, чтобы не было так сильно жарко. Ангелы старались сторониться открытых пространств и пытались находить теньки, чтобы провести там побольше времени. Никто не решался сидеть дома, ведь там было ещё душнее. Интересно, как же Чимин выдержал эту жару у себя дома. Только он и знает. — Хён, скажи, а твоя омега красивая? — голос омеги был тихий и робкий, он боялся спрашивать. — Минни, никого красивее тебя у меня нет. — Но…вдруг она действительно такая красивая? Вдруг вы действительно будете счастливы? — Чимин. Мы уже говорили с тобой на этот счёт. Разве ты не помнишь, что моя свадьба — это воля моего отца? Разве ты не помнишь, что я эту омегу ни разу в глаза нормально не видел, потому что провожу всё своё свободное время с тобой или на поручениях на земле? — Знаю, хён, но… — Никаких «но» Чимин. Никаких «но». Я люблю только тебя и, была б моя воля, я бы взял тебя в жёны, но по правилам нам так нельзя поступать. — Да, а правила нельзя нарушать, я помню. — голос стал тише.       Омега потупил свой взгляд в землю. Они свернули в пару улочек и дошли до лестницы, начиная подниматься на вершину Чонсое-сон. Солнце палило очень сильно. Казалось, статуи из меди и золота начнут плавиться, а ангелы загорятся ярким пламенем. Крылья не спасали от солнца, они только сильнее нагревались. От нагрева перья могли загореться и это бы плохо сказалось потом на ангельских крыльях. Полностью убрать крылья ангелы не могли, поэтому они крепко прижали их к себе и старались не поворачиваться по направлению к солнцу.       Альфа снял свою шляпу и мягко опустил её на голову омеги. Он знал, что Пак тяжело переносит жару и холод. Юноша старался заботиться о молодом человеке, чтобы он чувствовал себя максимально комфортно на улице. А Чимин думал, что он являлся обузой и заставлял Намджуна это делать. Он не хотел, чтобы о нём заботились из-за жалости, но иногда он действительно выглядел очень жалким котёнком, которого только и надо, что спрятать где-нибудь и заботиться, не отпуская его. Намджун не считал его обузой. Он всё время тепло улыбался, смотря на то, как омега дуется или чем-то недовольна. Да, такие отношения мечтает иметь каждый — никакого разногласия, никаких ссор, только мелкие стычки по пустякам и то, кончались обнимашками в постели. Кто бы не пожелал такого. А Чимин такое имел и ему завидовали. Завидовали чёрной завистью. И Пак прекрасно знал, кто ему завидует. — Ты слышал, что молодой господин Пак поссорился со своей невестой? — раздался женский голос где-то в стороне. — Да, слышал. Она выбежала вся красная и злая. Все, кто попадались ей на глаза получали столько унижения в свой адрес. — Как думаешь, из-за чего она была такая злая? — Ходят слушок, что молодой господин Пак на самом деле омега, а не альфа, как его все представляют. Может быть он и плохой муж? — Тьфу на тебя! Молодой господин не может быть плохим мужем, я уверена! — Госпожа Мин, давайте смотреть правде в глаза, молодой господин ужасный муж и семьянин. — Раз он не может удовлетворить потребности его невесты, значит он сразу же стал плохим мужем и семьянином? Вы понимаете, что вы несёте, господин Чхве? Посмотрите сами, он прекрасный добрый ангел, которого только можно встретить у нас тут. Попробуйте встретить такого же наследника. — Неужели вы влюблены в него, госпожа? — Никак нет! Просто завидно…       Чимин прыснул смехом. Все эти слухи никак не огорчали его, а только забавляли. Было смешно наблюдать за тем, как низшие ангелы обсуждают его жизнь за его спиной и строя различные слухи, а затем рассказывают это народу. Интересно, а люди пишут о нём в книгах или, может быть, рассказывают? Может быть такие слухи дошли и до них от ангелов третьего лика? Чимину было не особо интересно о чём они все разговаривали. Все эти разговоры были одними и теми же — почему же Чимин такой плохой муж, наследник и семьянин. Одно и то же из раза в раз. Сейчас для него была цель одна — подняться на вершину и помолиться. Этого было достаточно.       Где-то издалека Чимин заметил довольно знакомую фигуру: маленькая девочка около девяти лет спускалась с вершины. Она была очень радостная и счастливая. На лице у омеги появилась его тёплая улыбка. В этой девочке Пак узнал свою младшую сестру. Он дождался, пока она спустится к ним и крепко обнял её, под звонкий смех девочки. — Братик! Ты наконец-то выполз из дома на улицу! — громко прокричала девочка и счастливо улыбнулась. — Да, дядюшка Намджун вывел меня на молитву и прогуляться. А почему ты одна? Где родители? — Родителей резко вызвали в Верховный суд, не знаю зачем.. Они отправили меня домой, вот я и пошла возвращаться после молитвы. — В Верховный суд?       Альфа и омега переглянулись. Серафимов так просто не вызывают в суд, тем более в такой день. Но и никого сегодня судить не должны были. Это было очень странно, почему родителей Пака вызвали в Верховный суд в день молитв? — Ян Лин ты сможешь дойти до дома? Или мне стоит тебя проводить? — Не стоит, я смогу дойти, тут же недалеко. А как я вернусь, я приготовлю что-нибудь вкусненькое тебе и родителям, хорошо? — Да, конечно.       Юноша поцеловал сестру в лоб и опустил её на ноги. Он поправил её нижнее платье и верхний тонкий халат, пока та стояла смирно и счастливо улыбалась. Видеть счастливую улыбку на лице у сестры для Чимина было полным счастьем. Он мог часами ею любоваться. Единственный член семьи, которого Пак любил всей душой и сердцем. Его маленькая сестра заставляла его чувствовать себя поистине счастливым даже в самые трудные времена. Он погладил девочку по голове и дождался, пока та скроется за ближайшим поворотом, лишь потом он смог спокойно выдохнуть.       Юноши поднялись на вершину Чонсое-сон и тяжело вздохнули. Жара давала о себе знать, поэтому их лбы уже давно вспотели, а волосы прилипли к коже. Грудь тяжело вздымалась, а молодые люди стояли без сил. Подняться на вершину обычно у них не вызывало такого состояние, но сегодня стояла жара и им было труднее подняться. Чимин был готов проклясть всё на свете, лишь бы он остался сегодня дома.       На вершине оказалось довольно много народу. Тут были ангелы со всех трёх лик. Они старались занять места под теньком, поэтому основная площадь была свободна, а места подле «внешних стен» или Верховного суда были полностью заняты чуть ли не в два ряда. Юноша тяжело вздохнул, возвращая шляпу его хозяину. — Помолимся и пойдём вниз? — Да. Мы сюда для этого только и пришли, чтобы помолиться и вернуться домой. — проговорил альфа, надевая шляпу на голову. — А что мы будем делать потом? — У меня задание на земле, меня отправляют туда приглядывать за одним человеком и наставить его на добрый путь. — Но херувимы же не спускаются на землю так просто. — Пришло донесение от Властителя. Отказаться не могу. — Ох, от самого властителя. Тогда давай сделаем всё быстро.       Старший погладил младшего по голове и тепло ему улыбнулся. Они подошли к ступенькам «внешних стен»и присели на раскалённую каменную дорожку на колени. Сложив свои ладони, оба юноши прикрыли свои глаза. Но вот только Чимин читал молитву не во славу Властителя. А на своё счастье. Он молился, чтобы его жизнь наладилась и чтобы он был поистине счастлив. Но суждено ли ему это счастье? Чимин не раз задумывался над тем, своей ли жизнью он живёт. Каждый раз, когда он начинал молиться или когда его заставляли что-то делать в его сердце закрадывалось сомнение. А точно он должен это делать? Или кто-то за него? Нет, Чимин не пытался увильнуть от работы, не пытался лениться или спорить. Ему просто казалось, что он живёт не своей жизнью.       Даже сейчас, стоя на коленях перед лестницей, на которой стояло многочисленное количество свечей, он не понимал, что именно чувствует. Сейчас ему было тревожно. Что-то внутри подсказывало, что будет что-то плохое. Что-то, что заставит парня нервничать. Юноша медленно поднял взгляд вверх, устремив его на массивные двери. С его губ сорвался тихий вздох.       Старший, закончив молиться, поднялся и взглянул на младшего. Он изогнул бровь и слегка напрягся. Чимин смотрел на дверь, будто зачарованный. Такое творилось с парнем первый раз. Альфа никогда не видел такого омегу. — Чимин? — раздалось где-то над ухом юноши.       Омега проморгался и резко выдохнул, настолько резко, что Намджун слегка вздрогнул. Это было очень неожиданно для него, от чего тот слегка опешил и отпрянул назад. Пак потёр ладонями лицо и тяжело вздохнул. Видимо на нём так сказалась жара, которая давила со всех сторон. Альфа присел возле омеги, положив свою сильную ладонь на его плечо. — Чимин? Всё хорошо? — Да. Да, всё в полном порядке, не волнуйся.       Омега тепло улыбнулась, убирая мешающие пряди с лица. Глубоко в сердце блондин всё ещё чувствовал тревожность, но он старался отмахнуться от неё. Ему это почти удалось, как к ним подошёл посланник от Бога, держащий в руках небольшой свиток. — Пак Чимин. — раздался сильный мужской голос. — У меня для вас послание.       Чимин опешил и задержал дыхание. Гонец от Бога не просто так приходит, и уж тем более не с простым посланием. Что Властителю понадобилось от юного серафима, который даже школу до конца не окончил и не устоялся в обществе? Альфа нахмурился, переводя взгляд на гонца. — Это очень важно? — единственное, что смог вымолвить Чимин пока поднимался с колен. — Для вас — да.       И Чимин растерялся.