Развлечение с продолжением

Уходя в джунгли, он намеревался хотя бы немного побыть один. Нет, свою команду он любил, но когда рядом они, бурно радующиеся его возвращению, команда Мугивары, состоящая целиком из одних только психопатов — причём, каждый был сдвинут на чём-то своём, — самураи и минки, то нет ничего странного в желании спокойно всё обдумать в одиночестве. Только вот вместо желанного уединения он нашёл самого Мугивару, обрывающего с дерева какие-то подозрительные плоды. — Если они ядовитые, я тебя лечить не буду, — предупредил его Ло. Зря, наверное. Нужно было развернуться и пойти в другую сторону, очень быстро пойти, как только его увидел, но удержаться не смог: лечить Мугивару ему не понравилось, и, уж тем более, он не горел желанием выгребать из его желудка всякую гадость. — Да ладно тебе, Трао, они вкусные! — Мугивара-я обернулся, расплылся в довольной улыбке. Губы у него были влажные от сока, но никаких признаков отравления Ло не заметил. Может, плоды и впрямь были съедобны, а может, это Мугивара-я способен переварить даже корабельные гвозди, кто его знает. Оставив дерево в покое, он соорудил из растянутых пальцев что-то вроде корзинки, сложил туда фрукты и подошёл к Ло. Смотреть на то, что он сделал с рукой, было почти больно. Когда Мугивара-я дрался, это выглядело нормально: и растягивающиеся руки, и уклонения, переломавшие бы позвоночник любому другому, и раздутые до гигантских размеров кулаки. Это ведь драка, это — фрукт, тут, на Гранд Лайне, можно увидеть всякое, оно не акцентирует на себе. Но чтоб вот так, просто и буднично, привычно, будто для него нет ничего более естественного! И тут, как назло, Ло вспомнился резиновый член, противоестественно огромный, в сравнении с самим Мугиварой. Фрукт — это навсегда, это то, что делает их сильнее, но при этом меняет жизнь полностью. Ло ещё повезло, всего лишь потерял способность плавать; тело никак не изменилось внешне, но осознание, что он больше никогда не сможет считаться обычным человеком, когда-то сильно и неприятно ударило. — Попробуй! — Мугивара-я попытался сунуть ему в руки нечто красно-синее, полосатое, как арбуз, но размером с крупное яблоко. Облизнулся, и ведь не с намёком, просто собрал текущий по подбородку сок, но язык вытянул так, что Ло вспомнил и о том, что ему обещали римминг этим вот языком, способным забраться столь глубоко, как только захочет. В паху тут же потяжелело, а по спине сбежали колкие, лихорадочные мурашки. Дьявол бы Морской побрал этого Мугивару, вместе с его анатомией, привычкой распускать руки и бессовестно-честно отвечать на неудобные вопросы! — Я бы предпочёл попробовать кое-что другое, — ответил Ло, решив взять с Мугивары пример и сказать прямо, намёки с ним явно будут бесполезны. — Твой член, например, пока ты трахаешь меня языком — ты обещал мне римминг, помнишь? — Ага, — Мугивара-я кивнул, продолжая всё так же улыбаться. — Только в этот раз у меня нет с собой покрывала. А времени, пока никому не приспичило нас искать, не так уж и много осталось. Это было неприятно, но не смертельно. К тому же, всегда можно найти выход, если хорошо подумать. Он похлопал себя по плечу Кикоку и усмехнулся: — Простерилизую всё, как в операционной. Это, в любом случае, стоит сделать до того, как ты полезешь языком мне в задницу. Да и я предпочту брать в рот чистый. Раздевайся. Мугивара-я хмыкнул и впился зубами в плод, который Ло так и не стал брать. Тонкая кожица лопнула, и по подбородку тут же потёк красноватый сок. Шумно всосавшись в мякоть, Мугивара-я отошёл в сторону, сложил свою добычу аккуратной кучкой и выкинул в кусты пустую шкурку. Туда же сплюнул очередью косточек, облизнулся ещё раз, сунул в рот пальцы по одному, облизал и их. И совершенно не торопился делать то, что Ло ему фактически приказал. Стоило ожидать: Мугивара-я, наверное, никогда не подчинялся ничьим приказам, какую бы выгоду это ни сулило. Попытки контролировать его могли закончиться для Ло очень плохо, а секс только усложнял их отношения. Или, наоборот, вытаскивал наружу самое главное? Пространство звенело на кончиках пальцев, готовое развернуться в любой момент, но Ло ждал. Он не хотел устраивать спарринг сейчас — их тогда точно найдут, и потрахаться не удастся. Возможно, как-нибудь в другой раз. Или они подерутся всерьёз, когда, кроме них двоих, не останется претендентов на звание Короля Пиратов — такой исход с каждым днём выглядел всё более вероятным. Или никогда, потому что эта корона не интересовала Ло всерьёз: он жил ради мести, ради неё стремился стать сильнее, а Ван Пис был самой удобной отмазкой. Но сейчас Дофламинго побеждён и в тюрьме, и ему нужна новая причина жить. Формальная цель их альянса с Мугиварой — навалять Кайдо — вполне подходила, но казалась временной. Должно быть, дело в Мугиваре-я, который ни на минуту не сомневался в успехе и с лёгкостью нашёл им новых союзников. А что Ло делать потом? Он не загадывал ничего на будущее, дальше, чем схватка с Дофламинго, он и выжить-то не особо рассчитывал. И был бы уже мёртв, если бы не Мугивара-я. Месть чужими руками не принесла того удовлетворения, что он ожидал от неё. Возможно, не помогло бы даже расчленить врага собственноручно — почему-то подумалось, что Мугивара охотно бы подержал Дофламинго, пока Ло резал бы его на части, мечом и без использования фрукта, а может быть, и самым обычным скальпелем, чтобы точно ничего никуда не приросло обратно. Пока он думал, Мугивара-я прошёлся по полянке, выбрал самое ровное место, наконец-то стянул с себя рубашку и разложил на земле. На нём было всё ещё слишком много бинтов, но двигался он так, будто ему ничего не мешает, и нигде ничего не болит. Отрезанная рука самого Ло всё ещё неприятно ныла, и он старался не шевелить ею лишний раз. Интересно, заметно ли это со стороны? — Ты бы тоже разделся, — предложил Мугивара-я, вешая шляпу на ветку дерева, как на крючок. — Или хочешь, чтобы я тебя раздел? Вместо ответа Ло развернул Пространство вокруг них и вырезал всё лишнее до стерильной чистоты. Только после этого поставил Кикоку рядом со шляпой Мугивары и принялся расстёгивать пуговицы на рубашке. Земля, конечно, оставалась проблемой, но место было выбрано удачно — не слишком высокая, но густая трава вполне его устраивала. Он положил свою рубашку рядом, но даже две, они прикрывали слишком мало места. — Жаль, никто из нас не носит кимоно, — хмыкнул Мугивара-я, разглядывая получившуюся композицию. — Типа как у Зоро. Было бы удобнее. Он стянул штаны и отбросил под дерево. Белья на нём не было, а член уже начал набухать. Пока ещё не стоял полностью и при каждом движении покачивался из стороны в сторону, так заманчиво, что Ло почувствовал, как наполняется слюной рот. — Как быстро он станет больше, чем… — Ло сбился, не зная, как сформулировать. «Задумано природой»? Слишком глупо звучало, да и знал ли Мугивара-я, каким был бы его член, если бы не фрукт? Он ведь, кажется, съел его в детстве. — Если ты хочешь взять его в рот целиком, то не стоит слишком уж затягивать, — предупредил тот. Смотрел при этом не то с насмешкой, не то с предвкушением. Ждал, пока Ло избавится от ботинок и штанов, плюхнувшись задницей на собственную рубашку. Нагота совершенно его не смущала, его, наверное, вообще ничего и никогда не смущало, а вот Ло чувствовал себя странно. В прошлый раз было проще, тогда он пошёл на поводу Мугивары-я и его нездоровой фантазии: слишком ярким и образным вышло описание. А ещё ему хотелось почувствовать себя живым, поверить, что всё происходящее — по-настоящему, что бой закончился, а месть — свершилась. Секс показался хорошим способом ощутить жизнь во всей её полноте, но он совершенно не был готов к тому, что трахаться с Мугиварой ему настолько понравится. Становиться на четвереньки задом к Мугиваре тоже казалось как-то глупо, но для задуманного, должно быть, удобнее всего, разве нет? Хоть о разнице в росте думать не стоит, ведь шея у Мугивары тоже тянется. Стоило только пристроиться, как его ухватили за задницу, жадно облапали, развели половинки в стороны и влажно лизнули. Только сейчас Ло подумал, что, возможно, затевать и минет, и римминг одновременно было не самой удачной идеей: как можно сосредоточиться на своей задаче, когда так трогают? Мугивара-я, как и всегда, был совершенно бесцеремонен: с силой потянул его вниз, чтобы Ло полностью на него лёг, касался с жадным удовольствием и не давал отдышаться ни на минуту. Хотя, лёжа всё-таки оказалось удобно, а думать, что он может показаться слишком тяжёлым, было глупо: что его вес тому, кто запросто выдирает из кораблей мачты, чтобы поколотить ими по головам всех тех, кто ему не нравится? Член, пока ещё не слишком большой, креп и поднимался прямо у лица. Ло обхватил его пальцами, чуть сжал, провёл рукой вверх-вниз и накрыл губами головку. Обвёл её языком и двинулся ниже, заглатывая всё глубже и глубже, насколько мог. Пока член помещался у него во рту, но он чувствовал, как тот продолжает увеличиваться — очень странное, но приятное ощущение, которое было невозможно ни с чем сравнить. А Мугивара-я в это время понемногу просовывал в него язык, совсем неглубоко и тут же вытаскивая обратно, будто дразня такой неторопливостью, заставляя самому толкаться бёдрами назад, насадиться поглубже, и тогда приходилось выпускать изо рта член, пусть и не полностью. Потом Ло подавался вперёд, чтобы заглотить обратно, головка уже упиралась ему в горло, и он старался расслабить его и отвоевать ещё несколько миллиметров. Второй раз он имеет дело с этим членом, и снова война кажется самой подходящей аналогией: долгие манёвры, отчаянная борьба за самое малое расстояние, сливающиеся в одно боль и удовольствие. Ло всегда любил долгие прелюдии, неторопливую и обстоятельную подготовку, и наконец-то нашёл того, кто готов всё это с ним разделить, пусть и в силу необходимости. Очень скоро стало ясно, что колени не скажут ему спасибо, а на правую руку совершенно невозможно опираться — нервные окончания ещё не срослись, не говоря уже об угрозе случайно сместить срез костей. Он бы опёрся на локоть левой, но уже не мог взять настолько глубоко — член Мугивары с каждой секундой становился всё больше и больше. Горячий и гладкий, сочащийся солоноватой смазкой, он был восхитителен и уже непомерно огромен. Когда во рту могла поместиться одна только головка, Ло наконец-то почувствовал, как скользящий внутри него язык забирается глубже, чем когда-либо ещё. Мугивара-я трахал его длинными и неторопливыми движениями, разве что не сворачивая язык узлом, но этого было мало, ужасно мало, потому что язык был слишком узким. Невероятно длинный и гибкий, он бы заставил Ло стонать в голос, но с членом во рту он мог только мычать что-то совершенно невнятное. Помогая себе рукой, размазывая по стволу слюну и смазку, Ло пытался вспомнить, а лежит ли у него в кармане джинсов пузырёк с маслом? Очень неудобно, если его там нет, потому что, как бы хорошо ему ни было сейчас, всё равно чувствовал, что ему мало. — Мугивара-я, — позвал он, удивляясь тому, какой у него хриплый голос. Выпускать член изо рта не хотелось, но иначе никак не поговорить. Он облизывал его языком, прижимался губами к основанию, надрачивал рукой и никак не мог перестать касаться. — Там мои штаны где-то рядом с тобой. В кармане должно быть масло. Язык вышел из его задницы с таким неприличным чмокающим звуком, что Ло едва не кончил. Но, вместо того, чтобы ответить, Мугивара-я облизал всё вокруг, щекотно втянул в рот яйца, в который раз помял задницу, будто тесто пытался замесить. И только после этого сказал: — Ты же, вроде как, хотел римминг? Или не нравится? Можешь попытаться комментировать, сплошная польза будет: и тебе приятнее, если я буду знать, что именно и как ты хочешь, и мне, потому что я люблю трахать и люблю, когда тем, кого я трахаю, это нравится. — Самовлюблённая скотина, — пробормотал Ло, почти не отрывая губ от члена, но Мугивара-я всё равно расслышал и засмеялся. Учитывая, что он снова зарылся лицом между ягодиц и даже успел засунуть внутрь язык, пусть и не так глубоко, как мог, ощущения были невероятные. К тому же, стоило признать — не люби Мугивара-я доставлять партнёрам удовольствие, секс с ним вполне можно было считать разновидностью пытки. Возможно, даже смертельной. — Нравится, — признался Ло через несколько минут, когда понял, что никакого другого ответа на его просьбу не будет. — Мне нравится у тебя сосать, а твой язык просто пиздец охуенный, но ещё я хочу на тебя сесть. — Подожди немного, я скоро кончу, — Мугивара-я, видимо, попытался его так успокоить, но Ло это возмутился до глубины души и пережал член у основания — и чересчур сильно, судя по недовольному шипению. — Я на него такой сесть хочу! Чтобы медленно и много, — попытался объяснить Ло, но слова подворачивались дурацкие. — И глубоко. — Извращенец, — заключил Мугивара-я, но прозвучало это весело и довольно. И за маслом он полез, по крайней мере, руки с задницы убрал и зашуршал чем-то, вполне возможно, что штанами. Ло смотрел на мокрый от его слюны член и думал, за счёт чего Мугивара-я до сих пор не упал в обморок, ведь едва ли не вся кровь прилила к паху, а значит, мозг должен недополучать кислорода. Ответ, разумеется, на любой из подобных вопросов, мог быть только один: «Это же фрукт!» Но Ло всегда было недостаточно подобных объяснений. Ему вообще всего и всегда было недостаточно. Вот разве что член удалось найти подходящего размера. Он не задумывался о подобном, пока в прошлый раз Мугивара-я не расстегнул штаны, говоря, что у него большой. Самое то, что нужно, чтобы заполнить до предела и дать ему наибольшую интенсивность ощущений. Ло снова провёл языком по всей длине, обхватил губами головку и постарался насадиться ртом так глубоко, как только было возможно, когда уже почти нечем дышать и от этого даже начинала кружиться голова. Самое то, что нужно, чтобы поверить: он всё ещё жив. Сгорел в огне Флеванс, замёрз занесённый снегом Миньон, Дресс Роза разрушена, а он всё ещё жив и может что-то чувствовать. Не только член в горле, но и язык, и пальцы Мугивары у себя в заднице — сначала он засунул туда и то, и другое, но потом всё-таки вытащил язык, чтобы удобнее было размазывать масло, растягивать, подготавливать для себя. Языком он ласкал яйца, вытягивал его — длинным, как змея — и оборачивал вокруг члена. Ло уже был готов кончить. Очень некстати: не хотел, чтобы всё закончилось так рано. Пришлось снова выпускать Мугивару-я изо рта, чтобы заговорить: — Дай мне на него сесть. Вышло хрипло и рвано, и почти невозможно сосредоточиться на том, что хотел сказать и сделать: он снова приникал к головке, тёрся о член щекой, вдыхал запах и сходил с ума. — Рано, — невнятно пробормотал Мугивара-я, так и не втянув язык обратно. — Слишком узкий. — Не хочу кончить до того, как ты войдёшь, — такое длинное предложение потребовало от Ло всех его сил и нескольких попыток. Но его поняли. По крайней мере, язык Мугивара-я убрал, а пальцами начал действовать быстрее и жёстче: проталкивал внутрь сразу три, раздвигал и сгибал внутри, потом вытащил, едва не заставив Ло разочарованно застонать, но почти сразу вставил оба больших пальца, растягивая и раскрывая так широко, что это было даже немного больно. Ло подался вперёд, плотно прижимаясь членом к распластанному под ним Мугиваре, пока не встал на колени. Мысль, как он выглядит сзади, как хорошо будет видно его самого и входящий в него член, вдруг стала очень яркой. Ему самому бы такое зрелище весьма понравилось. Обхватив рукой член, приставил его к анусу, качнулся назад и вниз. Мугивара его слегка придержал, будто опасаясь, что он решит двигаться слишком резко. Но сейчас это он решал, как ему двигаться, он контролировал ситуацию и мог прекратить всё в любой момент. И это нравилось ему так же сильно, как в прошлый раз нравилось ощущение беспомощности и доверия, переполнявшие его на цветочном поле посреди разрушенной страны. Удивительно, насколько разные вещи могли принести удовольствие. А что нравилось Мугиваре? Контроль? Или просто доводить до предела, до самой крайней степени любое своё дело? Тогда Ло сказал, что или всё, или ничего. Как часто Мугивара-я мог позволить себе «всё»? Сколько людей соглашались принять его в себя до конца, и при этом получали удовольствие? Опускаясь, пусть медленно и постепенно, но всё ниже и ниже, принимая всё глубже и глубже, кроме приятной, долгожданной заполненности, Ло вдруг ярко почувствовал и удовольствие — от мысли, что Мугиваре тоже хорошо. Что мало кто ещё может дать ему такое, а вот Ло — запросто И даже если у него найдётся ещё сотня фантазий, включающих в себя наручники и неудобные позы, он, как минимум, не откажется попробовать. Потому что так он чувствует себя невероятно живым, чувствует своё тело, каждую мышцу, чувствует, как колотится сердце, как жадно он глотает воздух, как течёт по лбу пот. Чувствует член, распирающий и растягивающий, заставляющий раскрыться полностью, признаться себе в том, что ему нравится — именно это, именно так, — позволить себе долгий стон, не сдерживаясь и не думая ни о чём, кроме секса. Он всё ещё опускался, ниже и ниже, Мугивара-я продолжал придерживать его, но руки переползли на талию, гладили бока и спину, спускались по бёдрам почти до коленей, а не стискивали задницу сильно и жадно. Эдакое разрешение самому выбирать темп и глубину проникновения. Несмотря на всё удовольствие, Ло уже не боялся кончить в любую минуту, пока для этого было слишком больно. Сначала нужно сесть до конца, полностью расслабиться и дать телу привыкнуть. Его член всё так же стоял, роняя капли смазки на траву между раскинутых ног Мугвары, но Ло хорошо знал своё тело. Оставалось надеяться, что и Мугивара не кончит слишком рано. Хотя, ощущать, как член увеличивается не во рту, а у него внутри, могло быть интересно. Возможно, в следующий раз они именно так и поступят. Но когда он будет, этот следующий раз? Сначала до него нужно дожить, а с их планами и амбициями, скорее всего, они опять будут в бинтах с головы до ног. На развалинах страны Вано, непременно. Как же это вдруг они — и без развалин? Ло опустился ещё немного, но никак не мог сообразить, сколько ещё осталось. Наклонился вперёд, оперся на левую руку, а правую завёл назад, обхватил пальцами член Мугивары, пытаясь оценить на ощупь. — Хватит? — хрипло выдохнул тот. Возможно, лёгкая тень разочарования в его голосе и примерещилась Ло, но то ничего не меняло. — Нет, — огрызнулся он, опускаясь чуть резче. — Только целиком! — Почему ты согласился тогда? — вдруг спросил Мугивара-я. Нашёл же время задавать дурацкие вопросы! Он тоже говорил хрипло и неровно, но зачем-то пытался думать и заставлял думать Ло, говорить что-то, формулировать. Неужели, этот вопрос был настолько важен, что никак не мог подождать, когда они оба кончат? — У меня встал, пока ты рассказывал, — Ло выбрал самый простой вариант ответа. — Почему бы и нет? Твоё больное воображение нравится моему телу. И твой член, где бы я ещё такой нашёл? Не говоря уже о том, что твоему языку надо посвятить хвалебную оду. На эту речь ушли все его силы, говорить получалось по два-три слова, на большее не хватало дыхания, а уж про связность он и не пытался думать. Зато едва ли заметил, как опустился почти до конца, на последние пару сантиметров насадился разом, откинулся назад, хрипло застонал и подумал, что синяки на бёдрах и заднице уже завтра расцветут всеми оттенками — так сильно в него вцепился Мугивара-я. Ему понадобилось немного времени, прежде чем снова начать двигаться, сначала медленно, просто немного покачиваясь, потом всё быстрее и быстрее, привставая выше и выше. Наверное, впервые он не опасался, что может соскочить с члена, если привстанет слишком сильно. Боль уходила по капле, а её место занимало туманящее разум возбуждение. Даже если Мугивара-я спрашивал что-то ещё, Ло не слышал, не понимал смысла слов, не смог бы ничего сказать сам. Он мог только двигаться — резче, быстрее, сильнее, чтобы почувствовать больше и ярче, чтобы поверить в окружающий его мир, безумный, но не более сумасшедший, чем он сам. В себя он пришёл, когда понял, что лежит на Мугиваре, прижавшись щекой к его коленке и вытянувшись во весь рост. Под животом было мокро и липко от спермы, задница и колени болели, снова дёргало отрубленную руку. А Мугивара-я чавкал! Вгрызался в мякоть и с противным хлюпаньем высасывал сок, сплёвывал в сторону косточки. Нет, Ло не думал ни о романтике, ни о, не дай Дьявол Морской, каких-то там отношениях, но чавканье его добило. Это было уже слишком даже для такого, как Мугивара-я. — Ты точно не хочешь попробовать? — он снова сунул ему в руки плод, как только Ло скатился в сторону и попытался сесть. Не самая лучшая идея для того, кто только что скакал на чертовски большом члене. Дырку саднило и из неё всё ещё текла сперма, но, прислушавшись к себе, Ло не ощутил никаких других повреждений. Так, натёр немного — в следующий раз, где-то там, на развалинах Вано, вряд ли раньше, стоит сначала раздобыть нормальную смазку. Обе их рубашки, всё ещё лежащие под Мугиварой, выглядели настолько мятыми, что вариант порвать их и потерять в этих джунглях выглядел гораздо привлекательнее, чем надеть на себя. — Нафига? — проворчал Ло, отталкивая плод. — Сочные, — продолжал настаивать Мугивара-я. — И даже не очень сладкие, самое то, чтобы утолить жажду. Пить-то хочется. Пить действительно хотелось, а фляжки у него с собой не было. А с реками на Зо было сложно: откуда взяться источникам на спине у слона? Только вода, которой он поливает себя из хобота, позволяла расти этим лесам и выживать местным жителям. Ло видел множество самых разных островов, но Зо выделялся даже среди разнообразия Гранд Лайн. Бросив взгляд на Мугивару, он решился. Если тот до сих пор жив и не мается от расстройства желудка, значит, это всё-таки можно есть. Повертев плод в руках, Ло осторожно укусил его и едва успел подхватить губами и языком целый фонтан сока. Действительно, не сладкий, скорее даже с кислинкой, освежающий и прохладный. Кожица плода была совсем тонкой, внутри мякоть была такая нежная и сочная, что вытекала наружу, стоило только немного нарушить целостность. Пришлось брать пример с Мугивары-я: есть это без хлюпанья и чавканья казалось совершенно невозможно. Зато жажду странный плод утолял просто отлично: всего одного хватило, чтобы перестать думать о том, что его рот превратился в безобразную пустыню. — Не стоит отказываться от чего-то только потому, что раньше этого не пробовал, — заметил Мугивара-я и сунул ему в руки ещё один плод. Ло только хмыкнул, но взял. Если бы он и впрямь отказывался от всего нового, то никогда и ни за что не стал бы трахаться с Мугиварой. И альянс с ним заключать не стал бы, потому что никогда раньше их не заключал. А если подумать о мелочах, то подобный принцип не раз мог стоить ему жизни. Нет, Ло хватался за любое подвернувшееся дело, пользовался случайностями и стечением обстоятельств. С готовностью шёл на риск, если видел в этом свою выгоду. С недоверием он относился только к подозрительной еде, и исключительно по причине того, что в глубине его души всё ещё жил врач. Где-то там, под слоями пирата, контрабандиста, браконьера, глубже — смертника в ожерелье из гранат, — под белой коркой янтарного свинца всё ещё жил врач. Который знает, что не стоит тянуть в рот всё подряд. — Даже думать не хочу сколько на них микробов, — проворчал он и впился зубами во второй плод. Рядом хохотал Мугивара-я, радостно, искренне. Он тоже был живой и настоящий. Под сотней тысяч масок, под привычным образом недалёкого раздолбая, под его пиратским флагом и тоже ведь, наверняка, контрабандой — Ло никогда не интересовался, чем он там занимался в своём Ист-блю, пока не объявился на Гранд Лайн, — кто внутри у него? Что было отправной точкой? Почему он вырос именно таким? Ло не знал ответов на все эти вопросы, он и про себя многое до конца не понимал, но знал и чувствовал, что разгадка окажется совершенно неожиданной. А ещё, что почти ни у кого нет шанса познать, что на самом деле представляет из себя Мугивара-я. Слишком много факторов и невозможно выбрать основной, как не старайся, не отсеивай логически или по сплетням и чужим мнениям. Но Ло это всё было без надобности, его Мугивара-я устраивал и таким: сумасшедшим авантюристом, способным на любое безумство, если есть ради кого рисковать. Тем, кто никогда не пройдёт мимо, но всегда потребует свою цену. И никогда нельзя будет угадать заранее, какой она будет. Тот, к кому нельзя остаться равнодушным, если уж он появился в твоей жизни. Можно превозносить, можно ненавидеть, но никогда нельзя забыть. — Ты же сам всё простерилизовал, — фыркнул Мугивара. — Да и потом, Трао, с нашей жизнью какие-то жалкие микробы? Ты серьёзно думаешь, что кому-то из нас может навредить микроб? — Я поражён, что ты способен выговорить подобные слова без ошибок, и при этом до сих пор не запомнил, как меня зовут. — Как тебя зовут, я знаю и помню, — отмахнулся Мугивара-я. — То, что называть не хочу — другое дело. А так да, на имена у меня отвратительная память. Звания помню, и рожи, и как себя в драке ведёт. Как зовут? Ну, тут надо напрягаться, думать, а это так лень! — И что нужно сделать, чтобы ты звал меня по имени, раз уж ты его помнишь? — спросил Ло и тут же вообразил тысячу совершенно дурацких и невыполнимых условий. — Как только придумаю, скажу тебе первому, — весело и нахально подмигнул Мугивара-я. Наверняка ведь придумает что-нибудь откровенно глупое и неприемлемое для пирата с серьёзной репутацией. И, самое поганое, Ло наверняка условие выполнит. Не ради имени даже, а просто для того, чтобы доказать — ему не слабо.