***
Сакуса Киёми — это юноша, определённо знающий себе цену во всех отношениях. Его одержимость чистотой и дистанцией — однозначный плюс к качеству желанного любовника. Приняв душ после тренировки, он с одним полотенцем на бёдрах прошёлся по своему шикарному номеру в гостинице. Тренер похвалил Сакусу за старания и в качестве награды оплатил отдых отдельно от шумной компании. Блаженные часы одиночества после душа — самый желанный подарок из всех возможных. Журналисты всё ещё не совсем успокоили свой пылкий интерес к уникальной команде, и этот пылкий интерес доводил до ещё большего стресса. Всё из-за дурного рыжего идиота, которому приспичило поцеловаться на прямой трансляции перед всем миром. Хотя нет, в отличие от братьев Мия и короля, Киёми сразу заметил удивление в карамельных глазах. Видимо, в Рио этот молодой человек помогал Хинате избавиться от большого количества внутренних метаний. Это, пожалуй, был единственный метод ударить по самолюбию Кагеямы слишком сильно. Определённо, это принесло свои плоды, судя по тому, что рассказал Вакатоши вчера при случайной встрече в аптеке. Однако стоит ли рассказывать обо всём и так страдающему от процедур Шоё. В конце концов, запой — дело временное и поправимое, а вот Хинату, если за месяц не наступят улучшения, ждёт операция. Так сказал тренер, когда втайне от команды Сакуса припёр мужчину с расспросами к стенке. Наверняка Шоё знал, что, если вернётся в Японию, только быстрее уложит себя на операционный стол. Это ли не любовь: жертвовать здоровьем только ради того, чтобы исполнить мечту того, кого ценил за подаренные дни счастья и радости. Думая об этом, Сакуса и в самом деле завидовал Кагеяме, потому что тот потерял самого преданного себе человека. Ещё Ойкава говорил, что величественные прозвища всегда предрекали боль и одиночество. Теперь такая судьба для купающегося в славе мальчишки — неминуемая кара за совершённые ошибки. — Однополые отношения — всегда слишком тяжёлое испытание, которое с годами всё сложнее проходить, — сказал Киёми сам себе, чему-то тихо усмехаясь. Человек слишком быстро может возненавидеть самого себя буквально по щелчку пальцев. Психология — это сложная наука, и если хотя бы немного изучить предмет своего обожания, можно добиться любого результата. Взяв свой телефон, Сакуса решил проверить свою догадку немного подлым способом. Включив камеру, он, ни капли не сожалея, заснял пару рискованных фото и отправил их больному. Ответ в виде смущённых смайликов последовал почти сразу же после прочтения. Спустя несколько секунд пришло и голосовое возмущение. — Сакуса, эм, ты, должно быть, перепутал мой контакт с другим отправителем, будь аккуратнее в следующий раз, — ради приличия тихо предупредил Хината, хотя по хриплому тону было ясно, что должный эффект хитрость возымела. — Не понравился мой голый накаченный торс? — присев на кровать в отеле, Киёми старался отвечать, словно ничего не произошло. — Твоё тело в каком-то смысле не может не нравиться людям, однако у меня есть молодой человек, и он неправильно поймёт, если увидит нашу переписку, — судя по грамотно подобранным словам Хинаты, соблазнение проходит даже слишком хорошо. — Я тот человек, который был вынужден вынимать из твоей пятой точки бутылку шампуня. Когда ты крупно влип со своим воздержанием — тебя это не смущало, — шантаж — дело грязное, но иногда, чтобы добиться желанного эффекта, чего только не скажешь. Иногда попытки получить удовольствие доходят просто до невозможных высот. Будучи ещё маленьким ребенком, юноша хорошо усвоил благодаря своей тёте хирургу, что лучше ничего странного в пятую точку не запихивать. Застрянет, так мало того, что взвоешь от боли, так ещё и незнакомые тебе люди будут вынуждены тратить три часа времени, чтоб тебя спасти. Овощи, банки, бутылки и ещё огромный запретный список каждый день пополняется новыми предметами. — Я же извинился за тот раз: больше такого не повторится, — Шоё, лежа на пляже, в очередной тайный побег решил побыть один. — А ведь мне пришлось потом проверять своими пальцами, нет ли внутри крови, — собеседник, казалось, нарочно от чего-то отвлекал, зная, что коротышка легко переключит своё внимание от боли. — Я кончил тогда, потому что не ожидал, что такой помешанный на гигиене человек залезет ко мне в душ в одежде, — звучит всё это со стороны как начало красивого порнофильма, но в самом деле было в ту ночь пугающе хорошо. — Поправочка: перед этим ты вырубился в душе, и мне пришлось тащить твою тушу в свою комнату, чтобы смазать тебя мазью, — собеседник прекрасно помнит каждую мелочь.***
Тренировки после возвращения из Бразилии были в самом деле сложными. Каждый из Шакалов обладает особыми навыками, под которые нужно уметь построиться. Атсуму, конечно, всячески пытается удержать состав под своим контролем, однако выходит плохо. Перед матчем нужно максимально постараться, так что личная жизнь для всех табу. Невозможно даже выделить несколько дней для полёта в Рио. Сакуса давно заметил, что на второй месяц тренировок Хината стал каким-то раздражённым, хоть и старался этого не показывать. Чутьё подсказывало ему, что что-то определённо не так, поэтому первым делом нужно было проверить втайне ото всех личные вещи. Принеся с собой пачку одноразовых перчаток, шпион решил первым делом исследовать личный шкафчик в общежитии. Комнаты обустроены так, чтобы молодые люди могли иметь личное пространство, не мешая друг другу. При этом личные апартаменты никогда не запирались на ключ. Помимо кучи личного барахла, в груде грязного белья лежали пустые пластинки от таблеток. Никто бы в здравом уме не додумался ковыряться в чужих трусах, уж тем более такой моралист, как бывший ас Итачиямы. — Так вот почему ты раньше остальных уходишь спать и не даёшь стирать персоналу свои тряпки, — прочитав пару длинных названий лекарств, Сакуса сразу всё понял. — А-а-а-а-а! — полный боли крик из душа заставил Киёми прекратить поиски улик и быстрым шагом направиться на вопль. Надо сказать, Хинате очень повезло, что Киёми в этой жизни слишком сложно удивить. Когда он прошёл в ванную комнату, она была вся наполнена паром от горячего душа. Однако, несмотря на затруднительную видимость, не заметить плачущего Шоё было трудно. — Ну и кто в здравом уме суёт в жопу флакон от шампуня? — первое, что сказал спаситель, видя, как Шоё пытается извлечь пробку, стоя на коленях. — Она открылась в самый неподходящий момент, прошу помоги мне! — смущаться и краснеть как в порномультиках времени нет, так как в любой момент могут нагрянуть остальные члены команды. Выглядеть шлюхой в их глазах не хотелось ещё больше, так что оставалось просить только помощи. Сакуса одним рывком захлопнул входную дверь, закрывая её на замок. Видимо, звёзды для глупца сегодня и в самом деле слишком хороший составили гороскоп. — Ничего не делай уже, горе луковое, — открыв дверцы душа руками в чистых одноразовых перчатках, Киёми снял тапочки, перед тем как ступить в мокрую кабину чистыми носками. Ночная чёрная пижама быстро намокла под струёй горячего душа. Хината дрожал как осиновый лист на ветру, доказывая, что телу очень больно. Сильные ноги плюсом ко всему прочему скрутила волновая судорога. — Тебе же ведь не холодно, да? — нежно убирая чужие загорелые кисти с ягодиц, подающий нежно шепнул куда-то в спину. Хината плакал от собственной беспомощности, хотя понять это было трудно из-за льющихся сверху потоков воды. Если бы парочку сейчас застукали с поличным, скорее всего, решили, что Сакуса сошёл с ума и принудил жертву к насилию. — Я достану её, но постарайся не закричать, ладно? — Киёми заставил больного выпрямить спину и медленно извлёк неглубоко погружённую крышку. — М-м-м-м-м! –Шоё хотел было завопить, но его во время поцеловали в губы, не надеясь на благоразумие. Пижамные штаны аса вымокли до нитки, потому что все эти манипуляции в тесной кабине пришлось вытворять на коленях. Разница в росте ведь никуда не делась даже в замкнутом пространстве. — Бокуто, мне показалось или я слышал голос Хинаты? — Атсуму вместе с Бокуто не вовремя решили устроить ночной перекус, проходя по коридору. — Хината, вроде как, пошёл в соседние здание, чтоб поговорить с друзьями из Ри, — вечно позитивный парень и подумать не мог о том, что сейчас буквально творится за стенкой. — Значит, у меня уже едет крыша, — нарушители диеты последовали дальше как ни в чём не бывало. — Спасибо тебе, — когда вынужденный поцелуй завершился, ослабевшим голосом прошептал Хината, теряя сознание.***
— Спасибо, что сохранил мой секрет до последнего, хотя знал обо всём уже давно, — Шоё слишком часто благодарит аса за последние полгода. — У меня не было выбора, так было нужно ведь тебе самому, — тихонько усмехнувшись, Сакуса закинул ногу на ногу. — Как там Кагеяма? — он знал, что Сакуса — единственный человек, который после всего объективно ответит на вопрос. Первая любовь так просто не отпустит, как бы человек не обманывал себя. В любом случае Шоё продолжает переживать за Тобио, пускай и без романтических намерений. — Пьёт твой дебил безбожно уже которые сутки. Хошиуми увёз его в другую префектуру к своим родителям в деревню, — врать всё же смысла нет, потому что не сегодня, так завтра журналисты найдут сбежавших игроков. — Передай ему, чтобы следил за ним лучше. В конце концов, теперь они, пускай и фиктивная, но мать, её пара, — с неким сожалением прошептал Хината, предполагая такой исход. — Не попытаешься вразумить его сам? — раньше Хината в лепёшку бы разбился, лишь бы любимый слушался его совета. — Всё, что хотел, я ему на игре сказал; у меня есть любимый человек и хитрый красивый шантажист, — сделав уму аса открытый комплимент, Шоё сгрёб песок ногами. На этом разговор обоих закончился, так как у Хинаты резко разрядился телефон. Скучать о прошлом ему некогда, так как буквально через шесть часов прилетает Кенма, чтобы наконец наладить личную жизнь.