Если бы только можно было

— я не могу больше доверять тебе, — Диана скривилась, будто ей физически больно было говорить это вслух. Говорить своей горячо любимой младшей сестрёнке. Да, Диана любила сестру, это не обсуждается, даже, скрепя сердце, простила её, но верить ей — выше её сил. Сэм молчала, слушала, опустив голову и сложив руки за спиной. Она многое бы отдала, чтобы Дин кричала, злилась, как тысяча чертей и выражалась такими словами, что крестились даже самые отпетые сквернословы. Но нет, гнева не было, сестра была глубоко разочарована в Сэмми. Винчестер-старшая горько вздохнула и ушла к машине. Почти минуту девушки оставались каждая в своих мыслях. Саманта — на парковке, Диана — в машине. Наконец Сэм очнулась и, громко хлопнув дверью, завалилась на заднее сиденье Импалы. Она почти наяву слышала, как сестра шипит от ярости и сквозь стиснутые дубы цедит: «не смей так обращаться с моей машиной». Но Дин молчит. Скверно. В первом попавшемся мотеле Диана оплачивает двухместный номер. Денег в обрез, однокомнатный куда дешевле, но сёстрам лучше не пересекаться ближайшие несколько часов. Сэм с ней в этом полностью согласна. Девушки поднялись в номер и разошлись по своим комнатам. Диана падает на нерасстеленную кровать прямо в одежде и с макияжем. Саманта расправляет постель, аккуратно складывает одежду на стул (дойти до шкафа нет сил) и забирается под одеяло, оставшись в одной футболке. Винчестеры долго лежат без сна. В номере тишина, но Диана как будто слышит всхлипы из соседней комнаты, почти видит, как Сэм судорожно вздрагивает всем телом, зажимает рот ладонью. Её лицо отвратительно кривится, её душат рыдания. Дин знала, как чувствует себя Сэм и жалости к ней не испытывала. Досадно так оступиться. Страшно, что будет дальше. Но младшую Винчестер не жаль ничуть. Сэм молчала, глядя стеклянными глазами на пятно света от уличного фонаря на стене. Включила телевизор, выключила звук. На миг возникшее на экране лицо ведущей новостей мгновенно сменилось кадрами пожаров — чудовищный огненных вихрей, пожирающих леса, страшных урганов, уничтожающих города. Мир разваливается, люди паникуют, ищут причину, а причина сидит в богом забытом мотеле, телевизор смотрит. Сэм дрожащей рукой нашарила пульт, не глядя стукнула по красной кнопке. Экран потух. Саманта запустила пальцы в волосы, пытаясь прижать голову к коленям, свернуться в клубок и исчезнуть. О, кто бы знал, как она жалеет об этом! Самая страшная ошибка, которую способен был совершить человек. Сэм хотела выть от досады, беспомощности, невозможности что-то изменить. Она готова была продать душу, чтобы все исправить, но кому из демонов нужна её искалеченная нечеловеческая душа? Девушка натянула на голову одеяло, пытаясь скрыться от всего мира, будто в тёмной душной комнате был кто-то, кто знает. Знает, кто она такая и в чем повинна. Сэм заплакала. Неслышно, хрипло, полузадушенно. Сжимала пальцами одеяло и скулила, как побитый щенок. Обессилев она перевернулась на спину и тупо уставилась в серый потолок. Если бы только можно было, если бы только… В глубине номера скрипнули половицы — это Диана идёт в ванную умываться. Отскребет с лица остатки макияжа и будет пялится в зеркало, спрашивая себя, как она дошла до такой жизни. Почему не уберегла сестру и допустила армагеддон. Снова шаги — это Дин идёт обратно в комнату. Ляжет на кровать и будет смотреть в потолок, продолжая изводить себя размышлениями. В ту ночь, когда мир покатился ко всем чертям, где-то в богом забытом мотеле лежали две сестры и думали о том, что они натворили. Два маленьких человека в огромном мире — шахматной доске небес и ада. Всего лишь люди, на которых свалилась нечеловеческая тяжесть — бороться со всеми, друг с другом и с собой. Позади — ошибки, впереди — война. И пути назад нет.