Способ примирения

Утро. Какие ассоциации вызывает это слово у вас? Для кого-то утро - это тихое и спокойное умиротворение. Прекрасный рассвет, солнце, озаряющее небо своими яркими лучами чистого света и окрашивающее его в красивые красноватые или оранжевые тона. Кто-то ответит, что утро характеризуется спешкой - сборами на работу, постоянным копошением и запахом свежесваренного кофе, помогающего чувствовать себя бодрее в течение дня. А может для вас это начало? Начало солнечного светила, начало нового повторяющегося цикла, и не важно работаете ли вы или ещё ходите на учёбу. А любите ли вы его? Многие люди упускают нить главного, отвечая, что им оно не по душе из-за раннего подъёма. Им невдомёк, что утро можно сравнить с перерождением души и тела после временного покоя. Они обычно склонны не замечать вокруг прекрасное: пение птиц, медленно плывущие облака или чистейшее голубое небо, прекраснейший восход солнца. Особенно время перерождения прекрасно в сезон перерождения - весной. Тогда и небо чище, и птички громче. У весеннего утра вообще своя какая-то необъяснимая атмосфера, присущая лишь этому времени, когда можно вдохнуть полной грудью и осознать, что действительно живёшь. Вот парню, стоящему на красивом балконе с элегантными железными перегородками, изображающими собой какие-то замысловатые узоры, не понятно, как можно не наслаждаться утром. А ведь он так же не высыпается, периодически мучаясь кошмарами, так же устаёт от монотонной бумажной работы и абсолютно так же начинает утро с суматохи. Однако он научился наслаждаться и теми малыми крупицами тепла, что дарит это время. В его жизни был непростой период, когда он замкнулся в себе, переживая смерть близкого человека, когда поссорился со многими родственниками из-за это и даже хотел свести счёты с жизнью, отчего его всё же отговорил брат. Но ему удалось это пережить, не без помощи близких конечно, он перевернул страницу и продолжил писать свою историю. Тогда ему приходилось несладко. Нужно было научиться вновь радоваться, причём всему. Во всём, даже самом плохом, искать свет. И что может подарить больше света, чем утро? Ему стали доступны те простые радости, которыми обычно не пользуются нерадивые люди. В какой-то мере он переродился, словно феникс восстав из пепла. Вот и сейчас, стоя на балконе и наблюдая за красиво движущимися нежно-розовыми от рассвета облаками, Россия иногда поглядывал на спящую сестру и ворочающегося Укропа, который явно не спал, но подавать виду не хотел, чтобы брат чего не удумал. Скоро им нужно будет вставать и ехать на место встречи с гидом. Это была идея сестры. Зачем было брать экскурсию? И так же было нормально, по мнению парня. Но её же не отговорить! Благо длиться она будет несколько часов, а дальше вся неделя их. Ух, сколько всего они смогут сделать и посмотреть! Если честно, Росс сначала не одобрял и считал поездку сомнительной, однако стоя на таком уютном балкончике, наслаждаясь завораживающим видом природы и неба, он начинал потихоньку привыкать и радоваться возможности посетить новые места, несмотря на то, что этими новыми местами оказалась вражеская страна. Последний вдох, колышущий волосы, последний взгляд украдкой на столь прекрасные виды. Ну всё, пора уже. Отрывая взгляд от завораживающей картины, Федерация, потягиваясь, зашёл обратно в уютный номер, лёгким движением руки раздвигая шторы со словами: «Рота, подъём!». Украинец отреагировал чуть заторможено, скидывая с себя одеяло, и смотря на Россию взором серийного маньяка-убийцы. Белоруссия же, как единственная спящая, вскочила быстро, и только на её губах застыл вскрик от столь неожиданного пробуждения, она увидела как уголки губ брата немного приподнялись, образуя некую лёгкую полуулыбку, и резко закрыла ненароком открывшийся рот. Даже Укроп тихо хихикнул, за что поплатился тем, что в него прилетела подушка, а девушка воодушевлённо захохотала, сразу расплываясь в улыбке и вдруг сорвалась с места: — Чур ванная моя! — на застрявшие в глотке возражения Украины она задорно крикнула, закрывая дверь, защитившую её от ранее кинутой ей же подушки — Кто не успел... *хлопок* тот опоздал! Салолюб тяжко вздохнул и посмотрел на братца, который наблюдал за этой картиной уже с нескрываемой издёвкой. «Что-то у этого Русского сегодня слишком настроение весёлое, не к добру это» - подумал Хохол. Всё ещё лежавшая в кровати страна громко фыркнула, больше с наигранной злостью огрызаясь — А ты чего радуешься? Не мне одному ждать теперь пока она выйдет. — А я после неё в душ пойду. — Это ты с чего взял? — С того, что чур я второй! Я сказал «чур», значит это не обсужд... — в него тут же прилетела подушка, но уже от её владельца. РФ фыркнул, занимая оборонительную позицию, хватая свою подушку, в несколько длинных шагов оказываясь рядом с кроватью. Взгляд быстро скользнул по лицу брата, раздумывая о чём-то, анализируя ситуацию. Укроп напрягся, не понимая, что сейчас должно произойти, избиение ли или шуточный поединок, но тут же получил задорный «вызов на дуэль»: — Защищайтесь, сударь! И без предупреждения в лицо Украинца прилетела подушка. Сонный лентяй как будто отмер, резко принимая наступательную позицию, резво хватаясь за оружие. Дальше бои разворачивались не на жизнь, а насмерть! Они бегали по немаленькой комнате, нанося удары противоборствующей стороне. Пух разлетелся по всему пространству, переливаясь фиолетово-красным оттенком на фоне ещё восходящего солнца, однако краса осталась незамеченной - слишком сильно увлеклись дерущиеся такой детской и родной сердцу забавой. И вот Россия оказался в ловушке, прижатый бесконечными натисками брата к стене. Украина не щадил его. Но тут проигравший собрал в себе все силы и отпихнул брата, несильно толкнув. Возможно он всё же переборщил, не рассчитав того, что сейчас произойдёт. Из ванной внезапно элегантной походкой вышла Республика, уж очень неудачно открыв дверь. Укроп в этот момент отскочил от загнанного Триколора, и неаккуратно открытая дверь сильно ударила парня, повалив того на пол. Росс же хотел воспользоваться замешательством соперника и выйти из проигрышной позиции, но вместо этого налетел на Белку, валя ту с ног и падая сам. В итоге они втроём валялись на полу, лёжа друг на друге. Укр снизу, белка в середине, а Триколор на ней. До России первым дошла ситуация, и он громко захохотал, не смотря на то, что боль в носу не давала покоя. Разбил, чёрт! Вскоре Украина подхватил смех, потирая ушибленный лоб, а Беларусь усиленно моргала, пытаясь понять, что только что произошло и как это так братья вдруг помирились. Ей досталось меньше всего - содранный локоть не так уж и плохо. Но увидев то, что осталось от подушек, она тут же начала отчитывать их словно мать малых детей: — Вы что, совсем идиоты? А лучшего времени и места никак не было? Вы хоть представляете сколько отель сдерёт с нас за эти подушки? — поняв, что оба «идиота» продолжают хихикать, она воспользовалась приёмом отца - а именно схватила их за уши. — Прекратите сейчас же! Я безумно рада, что вы наконец поладили, но это уже слишком! — Ничего подобного, мы... — хотел было возразить Двухцветный, но нарвался на суровый взгляд и осёкся. А дальше следовала уборка. Или, как её лучше будет назвать, скрытие следов преступления. Братья собирали перья (серьёзно, кто вообще сейчас использует перьевые подушки?!) и отдавали их сестре, которая впихивала их обратно, предавая несчастным прежний вид. В который раз Россия подметил эти изменения в Белоруссии. Она могла радоваться чему-то словно малый ребятёнок, поступать безответственно, но если она видела безответственность других, то тут же принимала образ серьёзной, рациональной девушки, будто бы ей нужна была опора, но, как только её не становилось, она сама принимала образ человека со стержнем. Причём обе стадии проявлялись практически в любых условиях. Неоднократно она могла показать своего ребёнка на Собрании и не постесняться своего поведения, хотя чаще в общении с деловыми партнёрами выбирала другое я. Создавалось впечатление, что в голове у неё был некий переключатель, до неузнаваемости меняющий девушку. И было не понятно, то ли она может это контролировать, то ли процесс автоматический. Одно оставалось неизменно - улыбка, которую она дарила окружающим, даже говоря о чём-то важном и сохраняя при этом свою невозмутимость и строгость. Случайно посмотрев на стоящие на прикроватной тумбочке часы, РФ с печальным видом сообщил, что они опять опоздают. Сборы тут же ускорились до невозможности. Времени не хватило даже на то, чтобы Украина смог помыться. В итоге нервные и злые, они сдали номер в практически первозданном виде, даже уборщице неожиданно и убираться не пришлось, и поспешили на обзорную экскурсию по городу. И всё это это время Федерация ловил на себе задумчивые взгляды брата или чувствовал их спиной... — ——————— — Картинки сменяли друг друга, превращаясь в некую дымку из разных пейзажей. Вот Финикс с его интересными высотными постройками и уютными дачами в пригороде закончился, уступая место бесконечному шоссе и дороге. Был самый разгар рабочего дня, но это вовсе не мешало кое-где образовываться пробкам, что не могло не бесить водителя, хоть он того и не показывал, хотя его обычный вид уже можно было принять за недовольство, уж таким он был на людях. Чтобы как-то скоротать время приезда, до которого осталось совсем не долго, Белка опять завела разговор - она вообще тараторила большую часть поездки : — ... Ну так вот, я ей говорю: «У тебя же много котов, так почему тебе не последить и за моим?», а она, представляете, говорит, что «он старый и требует много внимания»! Никогда Матросик не требовал особого внимания, он же дикий! Да и я не просила её брать его себе, просто регулярно кормить! В итоге она мне отказала. Я уж думала, что совсем не на кого оставить бедолагу, как мне вдруг пришло согласие от Италии. Я была так счастлива, вы не представляете! — Напомни, зачем ты его подобрала? Он жил и жил себе спокойно в лесу все эти годы, может ему там хорошо было. — прервал Россия, уставший слушать этот бессмысленный монолог сестры. — Да как ты не понимаешь-то? Он же там бедненький совсем один был! Так обрадовался, когда увидел меня, урчал, тёрся об ноги. И, между прочим, именно ему мы обязаны этой поездкой! Если бы он не, как мне показалось, отвёл меня к старому трейлеру, я бы и не вспомнила про это! — И нам сейчас не прошлось бы ехать Бог знает сколько. Росс, а ты вообще уверен, что мы не заблудились? — подключился к разговору Укроп. — Мы едем по прямому шоссе, тут даже ты не заблудишься. Вон, видишь указатель проезжаем. Чуть-чуть совсем осталось. — Ух, приготовитесь мальчики, нас ждёт незабываемое путешествие! — Это уж точно! — ответили одновременно братья, лишь вздыхая на энтузиазм Республики, голова которой уже высовывалась из открытого окна транспортного средства. Кое-как добравшись до желаемого туристического центра, - Беларусь, казалось, вот-вот взорвётся от нетерпения - они отправили Украинца оформлять документы, как самого внимательного и здорово эгоистичного. Он вообще часто следил за другими, не гнушаясь указывать им на ошибки. Пока он оформлял документы, сестра, чтобы не стоять без толку, вновь решила завести разговор, но не знала, что ещё можно обсудить, поэтому какое-то время на счастье России молчала. Но, как известно, счастье не бывает вечным, поэтому, припомнив что-то, девушка внимательно посмотрела на брата изучающим взглядом. Она это делала всегда, когда хотела что-то выведать, поэтому РФ напрягся заранее, в мыслях молясь, чтобы ему не устроили допрос с пристрастием. — Как жаль, что Казахстан не поехал с нами! Скажу честно, мне бы пригодилось его мастерство дипломатичного подхода! Не знаешь, почему он отказался? — Поездка довольно затратная. — Федерация воспользовался своим излюбленным приёмом, сводя разговор к нулю. Ему вдруг стало не по себе, как будто Белоруссия может узнать самый сокровенный секрет и разболтать его всему свету, хотя он знал, что она так не поступит, даже если ей и удастся заполучить информацию. — Да, вполне себе логичное объяснение. Но мне было грустно с ним прощаться, учитывая тот факт, что мы вряд ли будем успевать рассказывать ему о поездке, ведь не везде сможем созваниваться... — *Глубокий вдох*. Слушай, когда это тебе стало так тоскливо без него, а? Кажется, мы не очень успеваем общаться и во время обычной трудовой недели? — началось наступление по всем фронтам. — Это же семейный отпуск, как ты не понимаешь? Одно дело работать в офисе, другое - весело путешествовать с семьёй! — Она немного повысила голос, из-за чего интонация скакнула вверх, что выдало её неоднозначные мотивы и, понимая, что её раскрыли, Белка грустно усмехнулась. — Ладно, признаю, мне просто интересно, о чём вы там болтали с ним, когда мы прощались. — Признала девушка, мило улыбаясь. — Так, бездельнички! *Звук шелестящих бумажек*. Угадайте, какая такая страна умудрился договориться о специальном предложении и сэкономить? Правильно, я! — Не дожидаясь ответа, сам молвил гордый собой салолюб. — Супер! Это значит, что мы не будем тут торчать ещё несколько часов, разбирая мелкий шрифт и скандаля? — Верно! — Тогда погнали, нам ещё столько нужно успеть посмотреть! И оба парня кинулись к расписному трейлеру, так как Украина уверенно заявил, что тот, кто прибежит последним, будет за рулём. Девушка не в счёт. И эта самая девушка сейчас неторопливо шла к машине, ругаясь себе под нос, потому что понимала, что упустила возможность узнать важную, судя по скрытности брата, информацию. Ох уж этот так не вовремя появившийся Укроп! Триколор тем временем угрюмо сел опять за руль, проклиная свою неосторожность. Не должна, ох не должна сестричка узнать об этом... День в полупустынной местности выдался жарким и каким-то уж слишком душным, поэтому, отъехав на приличное расстояние и обнаружив живописное место около самого склона, ведущего к бурному течению речки, остановились, чтобы полюбоваться видами. А полюбоваться было чем! Склон был не идеально ровным, рельеф в этом месте был довольно складчатым, на горизонте пустыня сменялась, кажется, не просто растительностью , а небольшим леском, в который они отправятся пешком, когда отдохнут. Лазурь воды блистала на солнце и манила к себе, как будто прося, чтобы в ней искупались. Но все прекрасно понимали какую опасность мог таить в себе этот блеск и красота. Около неё ещё было свежее, можно было набрать побольше воздуха и несколько секунд ещё не вдыхать проклятые пылинки, лезущие во все дырки. Теперь понятно зачем Америке очки, в глаза песок засыпается. Россия сел на самый край сухой и немного потрескавшейся земли, смотря куда-то вдаль, на тот самый лес. Голова была пуста, не хотелось думать ни о чём. Пейзаж завораживал, высвобождая из оков рутинной работы, которую Федерация выполнял каждый день. И без того прекрасную картину дополняло ярко освещающее все просторы жёлтое солнце, лишь недавно прекратившее находиться в зените, и чистое голубое небо без единого проплывающего облачка. Набирая грудью воздух, страна мог опять почувствовать песок, забившийся в ноздри и осевший в лёгкие, чистоту без лишних запахов бензина, приятную прохладу, принесённую лёгким порывом ветра, что всколыхнул края одежды, приятно щекоча тело, и какой-то приятных запах цветов, однако его уже спело развеять ещё одно дуновение. «Наверно, где-то недалеко есть ещё что-то вроде поляны, где растут эти ароматные цветы, нужно будет позже выяснить» - пронеслось в уставшей голове. Внезапный выделяющийся на фоне безмолвия голос прервал идиллию: — Можно присяду? Это оказался Укроп, только подошедший к нему, чтобы так же насладиться завораживающими видами. Вместо ответа Росс инстинктивно подвинулся, хотя места бы тут хватило на сотни таких парней. Верно говорят, Смотря на величие природы, понимаешь, как мало значат все твои ранее важные проблемы. Даже экономика перестаёт казаться главенствующей в роли твоего занятия. Двое просидели в приятной, впервые за долгое время не раздражающей тишине и казалось, что всё сразу вернулось на круги своя. Будто бы и не было столь долгого и столь болезненного для них обоих конфликта. Будто они снова малые дети, которым весь мир кажется большим открытием, будто они лучшие друзья, обожающие вместе резвиться. Боясь нарушить сложившуюся приятную атмосферу, Россия всё-таки шутливо завёл разговор : — Красиво тут, правда? А мы, ослы, ехать не хотели, препирались ещё! — Ага — был дан ему короткий ответ, несущий в себе однако больше смысла, чем тысячи ненужных фраз. Уж слишком много чувств было вложено в это простое «ага». — А чем там Белка занимается, не знаешь? Почему это она упускает возможность поглазеть на такую картину? — Она пошла прогуляться вдоль обрыва. Взял с неё обещание быть осторожной и далеко не уходить. Воооон там её фигура, видишь? — Вижу. Обернувшись туда, куда пальцем показал Украинец, Россия дружелюбно помахал в ответ заметившей этот знак сестре. Проводив её взглядом до определённого момента, он опять задумался. Кажется, его брат поступил точно так же, прикрыв уставшие глаза, но всё ещё лицезрея всё, что происходило рядом. Казалось, что они так просидели день, может два, но на деле прошло всего три часа. Конечно, читателям может показаться это странным, однако можно ли не восхищаться таким величием? Можно ли быть абсолютно спокойным, когда сердце подпрыгивает, ударяясь о рёбра, потом, забывая бренность, вспархивает и улетает куда-то далеко, вместе с сознанием? Их ряды уже успела пополнить Республика, однако начало вечереть, и она покинула их, сказав, что приготовит ужин. — Россия... — окликнул вздрогнувшего парня Укроп. — Знаешь... — он явно хотел что-то сказать, но не решался. — А помнишь, как мы с тобой заблудились, когда убежали играть с поляны, где ставил палатку отец? Случаем не остались у тебя в памяти воспоминания об этой игре? — Кажется, это были «Казаки-разбойники». Или просто догонялки... Не помню точно. Зато отчётливо помню весь нас ужас, когда бы оказались одни в тёмном лесу. — уголки губ Триколора поползли вверх. Сейчас ситуация казалась глупой и прежнего страха не было, хотя на закромах сознания осталось понимание того, как это было опасно, но не более. Слишком далёким казалось это прошлое. — Ха, ага. Помню-помню! Ты ещё предложил спрятаться в нору под деревом. По твоему мнению, волки бы нас тогда не нашли! Ха-ха, умник блин! — Эй! Я вообще-то хотя бы пытался мыслить здраво! Между прочим у меня до сих пор остался шрам от того... барсук это вроде был? Вот, смотри, немного видно. — при этих словах Росс сначала недовольно поморщился, потом немного оттянул кожу на носу, где действительно можно было разглядеть две тоненькие белёсые полосочки. Тут уже Украина залился смехом, за что получил подзатыльник. И не только от брата, ведь сестра подкралась сзади и легонько треснула их обоих. — Вы хоть представляете, как папа за вас перепугался?! Он, между прочим, всю ночь рыскал по лесам, пытаясь найти вас! И что-то я не помню, чтобы ты, Укропчик, проявлял сильную смелость! — Да, я хотел костёр развести, но он так жалостливо просил не слезать с дерева, что так мы и просидели там в обнимку всю ночь! — И хорошо, зная твои идеально прямые руки, растущие из правильного места, могу с уверенностью заявить, что я герой, спасший лес от пожара! — задорное настроение сразу передалось всей троице, и они громко расхохотались, вспоминая себя детьми. — ... Это же ужас! Не давала мне нормально порезвиться с роднёй! Как, вот скажи мне, как можно было бесконечно падать на ровных местах? Мало того, что это само по себе абсурд, так ты ещё каким-то неведомым образом находила эти самые ровные места в деревне! Просто талант! — Ой, да ну тебя, сам хорош, всё время толкался, потом жаловался! О! — глаза Белоруссии вдруг округлились, она что-то вспомнила. — Я когда была на нашей старой даче, видела остатки сервиза и вспомнила, как мы Эстонию запертым в кладовке нашли! Ну, когда он с мячиком играл и разбил там что-то, помнишь? — Я не помню, что разбил он, но я помню, что ты разбила. Коленку, так? — Вроде бы..? Так, я не о том! Что тебе сказал отец на вышибленную дверь? — Ну, как я помню, он, когда пришёл домой, то сразу к нам подошёл, на плач видимо. Помню, что он долго извинялся перед Эст за тот ужас, что малыш пережил по его необдуманности и зацикленности на работе. Мне... кажется, он покричал сначала за разгром дома, потом подумал и... э... — Я помню! Я тогда вернулся с прогулки с остальными и услышал, как Союз тебя на разговор позвал. На какой-то серьёзный! Ты, между прочим, так ничего нам и не рассказал! — А, если я правильно помню, что это было именно после этого конкретного случая, то он похвалил меня за находчивость и «мужской поступок», но просил больше ничего не ломать... наверное... Не вижу в этом ничего такого запредельного, если честно, но не скажу, что похвала была мне неприятна! — Ага-ага, скромница наш! Так, ладно, Бел, мы отвлеклись, ужин уже остыл небось! — Ой, точно! Всё вы виноваты, совсем заболтали меня своими разговорами! И они все вместе пошли кушать в уютный трейлер. Сначала они хотели расположиться на улице, насладиться видами и романтичностью, однако как только солнце скрылось за горизонтом, всем стало ясно, что холод заставит их отказаться от этой идеи. Доев тушёнку и макароны по-флотски, Украинец предложил на су е фа решить, кто же моет посуду. Россия, как профи в этой игре, первым же вышел победителем и ретировался в спальню, пока на кухне проводились «гладиаторские бои», в которых удача всё же перешла на сторону весьма довольной этим девушки, и несчастный Украина пошёл покорно тереть тарелки губкой. POV Russia Я спешно переодевался, чтобы потом за мной не могли подглядеть брат с сестрой. Я понимал, что им нахрен не нужен, но мы всё-таки не дети малые! Напялив на себя тёплые штаны военной расцветки, висящие на мне капшуком, тёплый жёлтый свитер, подаренный сестрой, незамысловатую чёрную куртку и ботинки, я поспешил выйти на улицу. Проходя, я подметил, что Укроп моет посуду, ворча себе под нос проклятия, и усмехнулся. На самом деле мысли в моей голове зароились как стая пчёл на пасеке. Я всё не мог избавиться от назойливых мыслей о том, что мы снова можем сдружиться и стать родными людьми. Ведь это родство даже столь продолжительной враждой не загубишь. И даже когда ненавидящий меня Украина кричал во время собрания о проявленной мной агрессии, я всё также мог разглядеть в этом оттенок вины и боли в его голосе. Видимо я слишком долго стоял и смотрел в одну точку, потому что Беларусь заметила меня и громко фыркнула, делая замечание: — А куда это ты собрался? Да ещё и в таком виде! Банк грабить? Немного не лучшее место ты выбрал! — Ой, отстань! Просто пройдусь на воздух, развеюсь чуть-чуть. — глянув в глаза сестре, полные укоризны, я тут же вздрогнул, поспешив добавить — Я не буду играть рядом с обрывом, не маленький уже! Не говоря больше ни слова, я развернулся, захлопывая за собой тяжёлую дверь. Я не имел ни малейшего понятия, почему меня вдруг так потянула прогуляться, однако щемящее чувство в груди не давало покоя. Будто бы мне надо быть именно здесь и именно сейчас. Решив, что целого дня смотрения на речку будет достаточно, я направился в другую сторону, чтобы посмотреть или хотя бы учуять далёкий запах тех цветов. Не упуская из виду горящие огоньки окон машины, я осторожно шёл по неровной пустыне. Ветер пробирал до костей, но я привык. Это ведь ничто по сравнению с Санкт-Петербургом! Недаром его иногда шутливо называют Городом ветров! Я бывал там не так часто, по той простой причине, что мне не особо нравилась эта местность. Да, несомненно, архитектура величественна да и люди ничего, приветливые, не смотря на постоянно хмурую погоду. Но что-то в этом городе меня настораживало, не давало покоя... может эти идеально прямые улицы, может та же немного давящая архитектура, может есть и другая причина, которой я не нахожу... Думая в таком ключе, я не забывал поглядывать на компас, который взял с собой специально для того, чтобы не заблудиться. Я уже отошёл на довольно большое расстояние, чтобы не видеть свет от лампы в трейлере. Казалось бы, местность не блещет изобилием растительности, однако формы рельефа ровными не были, и потерять даже машину можно было легко. Не знаю, почему мне вдруг пришла такая мысль в голову, но заморачиваться я не стал, продолжая идти вперёд. Внезапный стон боли, послышавшийся откуда-то слева, прервал мои раздумья. Звук был коротким. Настолько, что я даже решил, что мне послышалось. Я весь обратился в слух, но не услышал ничего больше. Я уж было хотел возвратиться домой, чтобы брат с сестрой не беспокоились, но как только я развернулся, уверенной походкой направляясь к югу, сердце как будто уколола невидимая иголка, а к горлу подступила паника. Меня быстро отпустило, но осадок и сомнение закрались куда-то в область подсознания. Как страна достаточно читающая, я понимал, что пойти проверить свои предположения, как бывало во многих произведениях, было бы не лишним, поэтому, повинуясь неведомому порыву, я направился к довольно крупной складке рельефа, рядом с которой пробивалась молоденькая травка. На всякий случай выключив фонарик, я заглянул за неё в темноту, не спеша выдавать себя. В неглубокой канаве было темно, но я мог разглядеть более чёрное пятно, распластавшееся по дну углубления. Отбросив ненужные мысли в сторону, я вновь услышал что-то. Сбивчивое дыхание и еле слышные хрипы. Объект зашевелился, как я понял пытаясь встать, но негромко вскрикнул, падая обратно наземь. В этот момент я словно вышел из какого-то транса, ругая себя за предрассудки. Там человек, и ему нужна моя помощь! Не раздумывая больше ни минуты, я нарочно громко приблизился к краю, проливая свет на лежавшего. Я шумно сглотнул. Там лежал Америка. Но даже не это меня смутило. Он был сильно ранен. Из головы сочилась кровь, глаз заплыл да и взгляд парню явно не удавалось сфокусировать. Всё тело было запутанно в каком-то колючем растении, постоянно оставляющем на нём новые царапины, разрывая одежду. Нога была вывернута и лежала в неестественном положении. Он постоянно трясся от подступающего холода - одет он был довольно легко для столь поздней «прогулки». Особо не раздумывая, я осторожно сбежал вниз по склону, в несколько длинных шагов оказываясь рядом с США, и немного потряс того за плечо, чтобы проверить в сознание ли он ещё. Тогда он приподнял голову, тяжёлым взглядом сверля меня так, что меня пробрало до мурашек. Но на раздумья об этом времени не осталось и, лихорадочно порывшись в карманах штанов, я нашёл перочинный ножик, который на прощание мне всунул Казахстан для «подстраховки». Не теряя времени, я начал высвобождать Штатов из колючего капкана, иногда задевая холодное тело рукой, что заставляло работать быстрее. Он вздрагивал каждый раз, когда я немного приподнимал колючки, царапая кожу, однако по-другому было нельзя - я и так держал фонарь в зубах и не очень-то вижу, что резать! Вот Америка снова стал свободным, а я, не теряя даром драгоценные минуты, скинул с себя куртку, укутывая врага и осторожно беря того на руки. Выбраться из низменности с такой-то тушкой на руках было не просто, но я справился, подгоняемый чувством беспокойства и сильным холодом. Пока я нёс пострадавшего к нашему трейлеру, тот молчал, из-под прикрытых глаз наблюдая за мной. Это я буквально чувствовал. Парень не проронил ни звука, хотя я мог только догадываться, как сложно ему это давалось. Вдруг «очкарик», как я любил его называть при своих, хрипло спросил: — К... куда... мы...? За...чем? — К трейлеру. Там должна быть аптечка. Да и в машине явно теплее, согласись. — повисла неловкая пауза, немного затянувшаяся. Он получил ту информацию, которую хотел, а я вот ничего не знал про то, что с бедолагой случилось, но приставать к Американцу, когда он в таком состоянии, было бы бесчеловечно. Как только я оказался непосредственно рядом с горящими огнями, я громко крикнул имена своих спутников, потому как руки были заняты. Мне с лёгким недовольством открыл дверь Украина, уже готовящийся отругать меня, но тут же прервал собственную речь, когда увидел объект, находившийся у меня на руках. Сказать, что он офигел, ничего не сказать. То, как расширились, а затем резко сузились его зрачки, говорило о многом. — Ох, какого чёрта ты просто не можешь откры... Что произошло? — последняя фраза была словно сталь и с нотками укоризны. «Неужели он думает, что я...?».. — Не знаю. У входа тут же нарисовалась любопытная Беларусь, ахая, да так и застывая с открытым от удивлением ртом. Я с холодным выражением лица поинтересовался, пустят ли нас в тепло, на что «толпа зевак» расступилась. Украинец, видя как я устал, помог мне дотащить Штатов до ближайшей кровати, принадлежавшей Белоруссии. Тем временем, Белка уже мчалась к нам с медикаментами и бинтами, что-то приговаривая себе под нос, как всегда делала в стрессовых ситуациях. Только я хотел начать обрабатывать его раны, выражение лица нежданного гостя прояснилось, нечитаемым взглядом он оглядел нас и вдруг посмотрел прямо мне в душу с какой-то... мольбой, что ли? Никогда ещё не видел его таким. Внутренности похолодели, а я шумно сглотнул, услышав то, что сказал наш нежданный гость: — Канаде нужна помощь. — на этот раз без заиканий прохрипел он.