Хроники Арли. Книга первая. Где Я?

      Если сон можно сломать, то мой просто разорвали в клочья. Меня возвратило к действительности с такой скоростью, что ещё несколько секунд я очумело хлопал глазами, не понимая, где нахожусь. Мир наполнился красками, криками, женским плачем и стонами. Рассвет едва приподнял покров ночи, но света уже хватало, чтобы понять: то, что должно было произойти, случилось. На поляне снова были люди. Их число сократилось, но сосчитать точное количество у меня не получалось. Они мелькали перед глазами серыми сполохами, ни на минуту не останавливаясь. Или мне так казалось спросонья? Наконец, я ухватился глазами за одного из них, чья куртка поблескивала металлическими пластинками. Вордо, а это был именно он, один-единственный из всех спокойно стоял рядом с Карой и что-то ей говорил, показывая на пожитки. Его голоса отсюда не было слышно, но мне казалось, что он такой же ровный и уверенный, как весь его вид.       В итоге, мне удалось охватить взглядом всех присутствующих. Про себя я присвистнул: от отряда остались рожки да ножки – шесть человек, включая их предводителя. Храста и мальца тоже не было видно. Храст – понятно, он помощник предводителя, но зачем в бой брать мальца?!       Серьезно их потрепали. Что это, недооценка противника, простая халатность или допустимые потери? И что делать мне в сложившейся ситуации? Подойти и попытаться узнать детали? Или не дергаться? Формально, происходящее меня не касалось. Меньше знаешь, крепче спишь. С другой стороны, своевременное получение информации не раз спасало деловую репутацию моего отца. Какой вариант выбрать?       К счастью, обстоятельства приняли решение за меня. Ко мне приковылял один из парней, правая рука висела плетью, замотанная пропитавшейся кровью тряпкой от самого плеча. Он прихрамывал на левую ногу, едва заметно морщась при каждом движении.       – Вордо зовет, – буркнул он и, не глядя на меня, побрел обратно. Что ж, не будем заставлять атамана ждать.       – Звал, – я решил быть лаконичным, едва подошел вплотную к широкой спине в кожаной куртке. Язык давался мне все легче и легче. Насчет владельца голоса я решил больше не париться, отдавшись всецело во власть моего удивительного умения – пусть выбирает само, чей использовать в данный момент.       – А, Иан, – Вордо обернулся, и моя уверенность в успехе предприятия заметно пошатнулась. Лицо предводителя было серым. – Храст нас, - далее непонятное слово и красноречивый жест. – Ты мой. Не отходить ни на шаг.       Я кивнул, а что ещё мне оставалось? Мой бывший конвоир и владелец сбагрил ненужную ношу, поэтому формально мне все равно, что с ним стало. Даже с чисто человеческой точки зрения, мне его не слишком жаль. И, может, уже пора кусать локти, оказавшись в лапах нового хозяина? Кстати, я понял не всю речь, но мозг каким-то образом сам начал заполнять пробелы, подставляя возможные варианты. Даже услышав слово, которое мне точно слышать не приходилось, если контекст позволял, оно становилось понятным. Что из меня вырастет? Живой Гугл-переводчик? Мозг, получив минимальную информацию о языке, с изумительной легкостью игрался с чужой речью.       – Кара, ещё раз повторяю: бросить все, – окончание завершилось очередным непонятным словом. – Вам, – далее опять неразборчиво, - достаточно, чтобы вы не думали о котелках!       Ого! Вот, значит, кто у нас верховодит! Кара! А что? Очень даже может быть. Вот прямо верю и все тут! Я покосился на женщину, которая буравила гневным взглядом Вордо. От вчерашней поварихи не осталось и следа. Передо мной стоял жестокий убийца, от взгляда которого кровь стыла в жилах. Ох, не зря мне всегда были не по душе тетки-руководители. Одни эмоции. Такая и на рабочем месте может прирезать играючи, не то что в лесу.       – Девять человек! Ты потерял девять человек! – она нависала над мужчиной, словно скала над покатым холмиком. – Мы так не договаривались!       – Повторяю, вам заплатили! – рыкнул Вордо, но несколько слов в конце мой переводчик опять зажевал. – Если бы твой Храст, – снова новые, неразборчивые слова, – свою работу, все были бы живы.       – Там были! – последнюю фразу женщины я не понял. – Про «ушастых», – снова то же самое слово, – разговора не было! – вдруг завизжала Кара. – Ты нас! – тут и дураку понятно, что она имела в виду «обманул».       Вордо проигнорировал вспышку, что-то крикнув одному из парней, суетившихся на поляне. Я, оторопев, пытался переварить новую вводную: «ушастые». Кого можно назвать ушастым? Это эльфы что ли?! Тут есть эльфы! Может, и гномы, орки, кобольды, панды. Нет, панды из другой оперы, но эльфы! Черт меня подери, эльфы! Кто еще может быть ушастым? Не зайцы же! Мечи, луки, стрелы и эльфы! Спокойно, Саня, теперь ты в…       Между тем шевеление на поляне принимало осмысленный вид. Раненых перевязали, невредимые взяли на себя часть их невеликой поклажи. Палатку и поварской набор бросили – они сильно стесняли передвижение. Напоследок Вордо собрал всех и толкнул небольшую речь. Я понял почти все из того, что он говорил, спасибо моторчику, который вовсю работал в моей голове, предоставляя почти синхронный перевод.       – Все вы знали, на что шли, – глухо начал он. – К вам, – Вордо обвел всех взглядом и начал с незнакомого слова, – нет, если бы все сработали, как надо, мы бы ушли без, - полагаю, тут он сказал про «потери». – Но мы все равно уйдем. Вас ждут женщины, холодное пиво и, – снова множество непонятных слов, смысл которых до меня все-таки доходил, – лично от меня!       Его слушали молча, но слова про возможную оплату убытков были встречены одобрительным гулом. Полагаю, речь шла о компенсации. Несмотря на недостаток знакомых слов, большинство оказалось примерно понятно. Я незаметно вглядывался в лица тех, кто стоял перед нами, и видел решимость и надежду. Никаких аур, это читалось в их глазах.       Была ли в словах предводителя отряда хоть капля правды? Эльфы в книгах отличались завидной агрессивностью и мстительностью. А какие они здесь? Судя по тому, сколько народу уцелело, притом, что нападавшие пользовались эффектом неожиданности, человеколюбием и слабостью эти существа не отличались и тут.       – Мы убили всех, – сказал кто-то. – Чего нам бояться?       – Они успели послать сигнал, – глухо произнесла Кара. Народ сразу оживился, но эмоции меня не порадовали. Эти слова опустили боевые качества отряда ровно наполовину. В голосах послышались панические нотки.       – Да, они успели, – заявил Вордо. – Это значит, что у нас есть два, – ясно, что дальше речь шла про время, но для меня слова звучали на тарабарском наречии, поэтому я не понял, – чтобы уйти из леса. Нам нужно полтора, – снова то же самое слово. – Поэтому идем быстро!       – Раненые не выдержат, -– обвиняюще бросил кто-то, все старались не смотреть на двоих молодых ребят лет двадцати двух – двадцати трех. Одного из них я узнал – он приходил за мной. Второй – низенький, подвижный парнишка – подволакивал левую ногу. Ни о каком темпе передвижения в его случае говорить не приходилось. Он мог просто ползти из точки А в точку Б с какой-то скоростью. Доберется или нет – большой вопрос.       – Все знали, на что шли, – еще раз повторил Вордо. – Выходим через … …! Предупреждаю, ждать никого не будем.       – Дайте мне нож, – вдруг глухо произнес хромой. – Я останусь.       Разговоры разом стихли. Все смотрели на щуплого парня и не могли поверить в его слова.       – Тебя убьют! Ты не сможешь с ними справиться! – заговорили разом в отряде.       – Пусть так, но я постараюсь, – следующее слово не разобрать, – свою жизнь, – упрямо сказал он. – Дайте, – он требовательно посмотрел на главу отряда, видимо, имея в виду какое-то оружие. Я бы, например, остановился на пулемете.       Вордо подошел к нему и протянул свой нож рукоятью вперед.       – Он долго, – произнес Вордо и зашелся длинной речью, в которой я не понял ни слова, – теперь пусть тебе.       Парень молча принял оружие, взвесил в руке и кивнул. Я почти физически почувствовал, как в голове что-то щелкнуло и у меня появилось очередное новое слово – «служить». Система стабильно работала в пассивном режиме, постоянно пополняя словарный запас. Незнакомых слов становилось все меньше.       – Уходим! – коротко бросил Вордо, подхватывая с земли свой мешок.              Мы шли уже сутки. Вордо с ходу взял предельную даже для здоровых парней скорость передвижения, и лес замелькал в глазах, как кадры плохого кино. Самые выносливые шли впереди, прорубая дорогу, если идти становилось совсем тяжело. Они менялись каждый час, и к концу этого времени на них было страшно смотреть. Остальным оставалось лишь пошевеливаться, чтобы держаться сзади.       Отстанешь – смерть. Каждый из нас чувствовал ее шаги за спиной. Для меня предчувствия становились настоящим кошмаром, потому что я никогда не видел обличья этой смерти. Что это будет? Стрела, меч или магия? Умеют ли эльфы колдовать? Я не хотел сгорать заживо или насквозь прорастать корнями деревьев – воображение старалось вовсю, мешая в кучу слухи, правду и небылицы.       Перед глазами до сих пор стояло бескровное лицо молодого парня, обреченно смотревшего нам вслед. Его фигура быстро скрылась за частоколом деревьев, но еще долго я не мог забыть его взгляд. Взгляд мертвеца. Живым нужно было бороться, чтобы сохранить самое дорогое, что у них есть, – жизнь.       Как ни странно, мой организм с пониманием отнесся к нагрузкам. Да, я, как и все, падал от усталости на коротких привалах, но каждый раз поднимался и двигал ногами. Меня не ставили во главе отряда и на том спасибо.       Гораздо большее неудобство вызывала моя осанка. Из-за того, что я не мог держать голову прямо и подвижность шеи вызывала большой вопрос, мне приходилось туго. С одной стороны, со временем я приноровился настолько, что почти перестал спотыкаться. С другой, меня с изрядной регулярностью хлестало по лицу ветками, которые едва доставали другим до груди. Паутина упорно лезла в глаза там, где остальные ее просто не замечали. В остальном я держался наравне со всеми.       Вордо, как мог, нас подгонял. Несколько раз он шел рядом со мной, задумчиво на меня посматривая, но так и не проронил ни слова. Не хотел говорить при свидетелях? Да и что он мог мне сказать? У меня то и дело закрадывалось сомнение в том, что я его понимаю, зачем ему семнадцатилетний горбун-оборванец, даже обладающий какими-то сомнительными способностями. Кому нужны языки, когда в цене те, кто может их укорачивать?       Вечером первого дня мы потеряли еще двоих. Один из них – тот самый парень, который ко мне подходил. Я так и не узнал его имени. Он долгое время держался наравне со всеми, старался даже шутить. Но уже к вечеру его хромота стала заметнее. Его старались подбадривать. Орен все время шла рядом с ним, они о чем-то переговаривались. Когда совсем стемнело, они держались последними. Естественно, никто и не думал за ними следить.       Когда мы остановились на очередной привал, их уже не было. Кара было вскинулась, чтобы послать кого-то отыскать беглецов, но Вордо отрицательно покачал головой.       – Пусть идут, это их выбор, – было видно, что он уже выбросил их из головы.       Подозреваю, они решили уходить в сторону от нашей основной группы в надежде, что наши преследователи не пойдут за ними. Может быть, в такой ситуации я и сам бы так сделал. Но сейчас мои чувства кричали, что хоть какие-то шансы на выживание есть только рядом с Вордо. Он знал, что делал, и в нем чувствовалась уверенность в своих силах.       Последнее время я почти не ощущал чужих эмоций. Обо мне забыли, до меня не было дела. Не отстает от других и ладно. Данный факт лишний раз подтверждал мою версию: я чувствую лишь то, что направлено на меня. Никакого чтения мыслей – мне достался инструмент для собственной безопасности. За оружием массового поражения к долбаным книжным героям. Если на город сбросят атомную бомбу или случится обвал, я буду пребывать в счастливом неведении, пока шляпка гриба не долбанет мне по маковке.       С одной стороны, мне достался весьма спорный набор для супергероя, с другой, грех жаловаться, могли не подкинуть и этого. Как говорится, цени, что имеешь. Так как любые мои мысли крутились вокруг выживания, лишний шанс остаться в живых мне точно не помешает.       На сон выделили два часа. При этом Вордо заявил, что это непозволительно много. Ну или я понял именно так. Наш предводитель воистину железный, он ухитрялся не только возглавлять колонну, но и время от времени исчезать с кем-то из отряда, уходя в дозор. Подготовка у него будь здоров. Сколько за ним наблюдал, столько видел его уверенный шаг, размеренное дыхание и постоянную готовность к непредвиденным ситуациям. Он все видел, все знал и все контролировал.              Нас подняли, когда солнце еще и не думало просыпаться. В этот час лес был совершенно тих и спокоен. Наши командиры были уже на ногах. Кара, несмотря на свои габариты, стойко переносила тяготы марш-броска. Она что-то втолковывала одному из своих парней, тот согласно кивал. Вордо подошел ко мне и, не глядя в мою сторону, бросил:       – Когда все начнется, держись за спиной.       Я удивленно на него уставился, но он сказал все, что хотел, и его куртка уже мелькала в голове отряда. Что он имел в виду? Что начнется? Нас все-таки догнали? А как же те два дня, о которых он говорил? Я опасливо оглянулся назад, но тьма слепила глаза, и взгляд проникал не дальше пятнадцати-двадцати метров.       Знает ли об этом кто-то еще? Судя по размеренным движениям людей и сосредоточенным сборам, вряд ли. Почему Вордо решил предупредить именно меня? Означает ли это, что он надеется выжить и вытащить нас отсюда? Может, все не так уж плохо?       Мои размышления были прерваны звоном стрелы, глубоко засевшей в дереве. На мгновение все вокруг замерло, чтобы взорваться криками людей, почуявших смертельную опасность. Парни схватились за луки, но в кого стрелять в такой темноте? Напрасно мы вглядывались в пространство между деревьями, откуда прилетела оперенная смерть: наши глаза не могли ничего различить.       Пятеро мужчин замерли, держа луки наизготовку. В руках Кары покачивалось короткое копье с повязанным у наконечника куском грубой веревки. Вордо спокойно ждал рядом со мной, даже не обнажая меча. Сдался? Знал что-то такое, чего не знали мы все?       – Опустить луки, – вдруг негромко приказал он. На него недоумевающе оглянулись несколько человек.       – Но, – ему несмело возразило несколько голосов.       – Я сказал, луки на землю! – в его голосе скрежетнул металл. – Быстро!       Вот, что дает непререкаемый авторитет – люди с неохотой, но опускали оружие, кто-то принялся убирать в колчаны уже подготовленные для врага стрелы. Негромким ворчанием они выражали свое недовольство, но подчинились. Кто-то прошептал, что теперь у них нет шансов спастись. Может, Вордо рассчитывал на милость преследователей? Если так, то он был в одиночестве.       Тьма шагах в тридцати зашевелилась. Сумрак сгустился, явив собой высокую, почти под два метра, фигуру. Она медленно приближалась к нам, и я подумал, что, пожалуй, только так и нужно изображать смерть. Каждому из нас хотелось оказаться как можно дальше отсюда, мы понимали, что пошли последние минуты нашей жизни. По-моему, кто-то пытался молиться. Кара ругалась, только крепче сжимая древко копья.       Смерть стала ближе еще на десяток метров, и я, наконец, смог разглядеть ее в мельчайших подробностях. Это определенно был эльф! Наши фильмы очень точно описывали детали. Кто-то действительно их видел? Или они жили инкогнито среди нас и сами снимали про себя фильмы? Вполне рабочая гипотеза, если учитывать мой случай. Острые уши, длинные волосы – все как полагается. Из сюжета выбивался лишь рост. Одежда очень сложного покроя, где переплелось все: и хаки-комбинезон, и официальный костюм, и парадная форма. Как описать то, чему в русском языке нет названия? Удивительно другое: как во всем этом эльф умудряется преспокойно ходить по лесу? Причем, видимо, не только ходить.       Эльф свысока оглядел всех нас, на его лице, утопающем в предрассветной тьме без труда разглядеть можно было только презрительную улыбку. Он безошибочно выделил взглядом главного среди нас.       – А ты знаешь наши, – и голос его вполне соответствовал описанию в книгах: мелодичный, струящийся, холодный, как лед. Но что он имел в виду: обычаи или порядки? Новый собеседник оказался источником новых слов. – Но это вам не поможет. Сегодня наши мечи напьются кровью животных, – дальше его речь забралась в какие-то дебри, так что мой переводчик совсем запутался. Впрочем, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: нас только что прилюдно унизили.       – По правилам дома Л`Ворг, – вдруг сказал Вордо, – враг, нанесший семье смертельное оскорбление, не может быть убит стрелой. Только глаза в глаза и самым ужасным образом, – главарь был безмятежен, чего нельзя сказать обо всех остальных. – Ему отрубают руки и ноги. Лук можно использовать только в том случае, если эльфу угрожают таким же оружием.       Откуда он все это знает и зачем рассказывает? Может, психологический прием? Старается вывести ушастого из себя? Я заметил, что речь Вордо разительно изменилась, мне стало гораздо сложнее его понимать – слишком много незнакомых вычурных слов, мой встроенный анализатор принялся давать сбои. Впрочем, общий смысл я все-таки ухватил: сейчас будет рукопашная схватка.       Не знаю, как там с душевным равновесием, а с вниманием у эльфа все было в полном порядке. Вордо подвергся самому тщательному осмотру. Оценивающий взгляд ушастого исследовал, казалось, каждый миллиметр на теле вставшего на его пути человека. Эльф по-прежнему был уверен в своих силах, но на этот раз в голосе его сквозила задумчивость и немалая толика удивления.       – Кто ты, так много знающий о нашем доме, враг? Открой свое имя!       Вордо лишь усмехнулся в ответ.       – Зачем тебе мое имя, эльф? Ты хотел драться, так не теряй время.       –Мы все равно узнаем его, зачем рисковать? – удивился эльф, выделяя голосом последнее слово, которое я не понял.       – Это мы еще посмотрим, – Вордо отцепил от пояса ножны и обнажил меч. – Кто и чем рискует.       А дальше все закрутилось.              Так получилось, что все страшные события обходили меня стороной, хотя я и находился в самом их центре. Как и было велено, я держался за спиной Вордо и не встревал в драку. Да, признаться, мне и не особо хотелось. Что я мог продемонстрировать? Чудеса неуклюжести? Этого добра хватало и без меня.       Эльфов оказалось трое. Звено. Главный, так же, как и Вордо, остался стоять на месте. По его знаку из темноты в нашу сторону метнулись две гибкие фигуры в темных комбинезонах, ростом ничуть не уступавшие своему предводителю. Навстречу им, бессвязно крича, бросились люди. Шестеро против двоих – численный перевес был на нашей стороне, и поначалу мне казалось, что мы покажем ушастым, где раки зимуют. Видимо, также думали и разбойники: нас много, их мало, нас больше – мы победим! Эту ошибку большинство из них не успело даже осознать. В руках эльфов мельничными крыльями замелькали мечи, и первой, разбрызгивая кровь из глубокой раны на шее, упала Кара. Ее глаза что-то искали, она судорожно пыталась закрыть порез, но лезвие меча эльфа зацепило артерию. Кровь толчками вырывалась сквозь плотно сведенные пальцы, унося с собою жизнь этой большой женщины.       Мне доводилось видеть кровь умирающего. Года полтора назад я стал свидетелем драки, в которой с самого начала не было правил. В ход шли любые подручные материалы. Возможно, кто-то из участников был под кайфом, потому что ни до, ни после я не видел такой ярости, с которой люди бросались друг на друга, словно грызлись две своры диких собак. Как я ее пережил? Достаточно спокойно, потому что смотрел на все из окна, а вид крови давно не вызывает у меня каких-либо чувств. Конечно, не очень приятно видеть разбитые до кости черепа, но взращённые на фильмах Тарантино подростки привыкли и не к такому.       Сейчас все изменилось. Мое участие не ставилось под сомнение. Инстинкты чужого тела выли, как сигналы тревоги на подводной лодке во время экстренного погружения. Возможно, в тот момент мне еще не приходило в голову, что венцом столкновения станет моя смерть, но бывший владелец тела отчаянно рвался к его управлению. Мне с огромным трудом стоило не сорваться в лес, где меня ждала непременная смерть.       В мои годы о костлявой не думаешь, кажется, что ты будешь жить вечно. Я бросал отчаянные взгляды на Вордо, но тот спокойно стоял и смотрел, как тает, словно снег на солнце, его отряд. Вот осталось четыре, теперь уже три человека. Люди кричали теперь уже от страха и ожидания скорой, но отнюдь не легкой смерти. Каре в чем-то повезло – она умерла первой и быстро. Остальным не удалось ускользнуть так просто. Эльфы не убивали мгновенно. Они рубили руки, ноги, иногда это не удавалось с первого раза, и тогда следовала еще одна попытка, третьей попытки никому не досталось. Глядя на этот праздник крови, я из последних сил сдерживал внутренности, – к такому не готовят в фильмах, – рвущиеся наружу, но заставлял себя смотреть, запоминая все в мельчайших деталях. Мне нужно это видеть, потому что я знал: если каким-то чудом выберусь отсюда живым, у меня в этом мире будут враги.       У нас не было никаких шансов. Эльфы были быстрее, опытнее и владели оружием на каком-то непредставимом, запредельном, с моей точки зрения, уровне. Мечи мелькали с такой быстротой, что во время удара я видел только смазанную полосу. Человек в это время был уже мертв. Но почему Вордо не пытается сражаться? Он не сделал даже попытки помочь своим людям. Боится? Я не видел его лица, но в его позе не было страха. Он стоял и просто ждал, когда все закончится.       Я не мог поверить в то, что человек готов безучастно наблюдать, как чужаки убивают твоих соплеменников. Я знаю, что говорю. Мы готовы драться друг с другом. Нам не привыкать рвать глотку родственникам и друзьям. Но стоит прийти кому-то извне, как бывшие враги объединяются в монолит, которым можно разбить голову любой твари, посмевшей поднять на нас руку и встрявшей в наши разборки.       Когда последний из людей лишился жизни, оба эльфа неторопливой походкой направились к нам. Нас разделяло не более пяти метров. Вокруг лежали разрубленные тела, руки отдельно от туловищ. Отрубленные головы и кровь повсюду проступали сквозь муть предрассветной мглы. Я словно со стороны наблюдал за происходящим. Две фигуры, с ног до головы залитые чужой кровью, казались богами жестокости. Свободная, танцующая походка, чуть насмешливый взгляд и полные презрения глаза.       Такими они и умерли. Я не смог разглядеть даже намека на движение, а оба длинноухих уже валились на землю. Головы с прекрасными чертами лица медленно сползали с плеч, поблескивая изумленно распахнутыми глазами.       Вордо все также неподвижно стоял напротив главного эльфа, лишь чуть-чуть изменив стойку. Неуловимым движением он стряхнул капли крови с меча. Все, что осталось от гордых и презрительных воинов.       Тут-то я и струхнул по-настоящему. Куда это я попал? Точнее, во что же вляпался? Какие торговые караваны и разбойники? Вот же она, расовая междоусобица во всей красе! Война в тени деревьев и во мраке коридоров, не менее, а зачастую более жестокая. Битва, до полной безоговорочной победы одного и бесследного исчезновения другого. Бесчеловечная и безжалостная бойня, свидетелем которой я только что стал. Нужны кому-нибудь такие свидетели?       Тем временем от спокойствия эльфа не осталось и следа. Его взор пылал ненавистью, а лицо превратилось в звериную маску.       – Мастер меча! – выплюнул он сквозь зубы. – Аллиец, проклятый Светом!       Мой переводчик дымился из-за обилия слов.       Вордо молча поклонился, развел руками, как бы извиняясь за правоту собеседника. Ты, мол, оказался прав, что поделаешь?       – Ты украл! – рявкнул эльф какое-то слово, и вся музыка голоса длинноухого вмиг превратилась в рычание тяжелого рока.       – Я мог бы сейчас рассказать, каким она появилась у вас, но не буду, – Вордо качнул мечом в сторону врага. – Мне не хочется отдавать то, что получил с таким трудом! Ты собираешься ее вернуть? Предлагаю не сотрясать воздух зря и решить наш вопрос немедленно! Тем более у нас есть, – последнее слово я не разобрал, а Вордо насмешливо оглянулся, остановившись на моем лице взглядом. – Когда еще парень увидит, как дерутся мастера?       – Я убью тебя! – эльф внезапно успокоился, но меня своим вниманием так и не удостоил, а мне в копилку упал перевод еще одного слова – «свидетель» – оно не слишком нравилось мне и раньше, стоит ли говорить, насколько не в восторге от него я теперь.       – Возможно, – кивнул Вордо, – на все воля , – он бросил взгляд вверх.       – Сначала я покончу с тобой. Потом я убью его, – эльф плавным движением извлек из-за спины оружие в виде двух сабель, скрепленных общей длинной рукоятью, – и заберу свое!              Вы видели когда-нибудь соревнования по спортивному фехтованию? Спортсмены расходятся в разные стороны, шпаги замирают в салютующем приветствии. Затем стойка, правая рука направлена в сторону противника, кончик шпаги отплясывает перед маской. Резкий рывок вперед, финт, укол. Крик судьи фиксирует касание шарика на острие шпаги груди твоего оппонента, удар засчитан!       Не знаю, сколько ударов требуется для победы, я тогда случайно оказался на этих соревнованиях, потому что мой партнер был спонсором одной из команд. Сейчас передо мной разыгрывался совсем иной приз. В тот момент я до конца не осознавал, что, проиграй сейчас Вордо, жить мне осталось какие-то мгновения.       Вордо, вот еще загадка, которая открывала все новые и новые грани. При нашей встрече это лишь шальной атаман. Немного погодя в нем проступили очертания служаки, который затем превратился в лазутчика и специалиста по ночным операциям. И вот сейчас передо мной опять совершенно другой человек. То, с какой легкостью он расправился с двумя эльфами, которые до того с не меньшей быстротой разделались со всеми его людьми, вызывало еще больше вопросов. Время для них, несомненно, настанет, если я выживу. Если победит Вордо. Смертельные враги замерли напротив друг друга, их разделяла полоска земли,залитая кровью людей и эльфов, она дымилась в лучах пробивающегося сквозь листву солнца, словно поверхность лесного озера. Едва ли больше пяти метров, но это расстояние отделяло жизнь от смерти, мою жизнь от моей смерти. Где-то высоко просыпались птицы, неуверенно сообщая своим товаркам о начале нового дня, а внизу начался поединок, завершавший очередную главу моей жизни.