Я не могу потерять тебя

      Ладонь Кларка тяжелая и, даже если он не прилагает свою суперсилу, остаётся такой же жесткой, как доска, после каждого удара. Хватка Супермена на задней части его шеи такая же твёрдая, как рука, и, если быть до конца откровенным, только она ещё держит Брюса в связи с реальностью. Кожа на ягодицах давно покраснела, и завтра на ней выступят ужаснейшие кровоподтёки, но Уэйн не жалеет об этом. И вряд ли когда-нибудь пожалеет.       Ведь его парень никогда ещё не был таким.       Обычно криптонец боялся применить любую лишнюю силу, чтобы не сломать мужчину, поэтому касался как можно нежнее, его пальцы порхали по человеческому телу как прикосновения перьев или теплых лучей света, возбуждая до головокружения… И постоянно оставляя за собой голод, желание чего-то большего, чего-то яркого и запоминающегося надолго. Чтобы эти пальцы впились в его рёбра до синяков, чтобы на запястьях оставались следы от стальной хватки, но нет. Миллиардер не получал ничего из этого. До сегодняшнего дня.       Когда Кларк просто сорвал с него половину костюма, уложил себе на колени задницей вверх и начал пороть. Видимо, он не сразу понял, что Брюс отреагировал на это не так, как предполагалось, но, когда осознал, все равно почему-то не прекратил. Только удары стали более жесткими и хлесткими, а пальцы сжали чужую шею, фиксируя в одном положении. Позднее, сквозь непрекращающиеся удары, мужчина почувствовал и чужое возбуждение, но как же. Супермен сделан из стали, и выдержка у него такая же стальная.       Член Брюса изнывает от желания и жажды внимания, да что там, мужчина давно потерял терпение и извивается в чужих руках как только может. Но пальцы из стали не ослабевают даже немного, и только иногда ему удается, оттопырив зад как какой-то шлюхе с панели, проехать возбужденным органом по тонкой шелковой ткани, обтягивающей чужие ноги, пачкая ее выступившей смазкой. Однако и расплатой за это служит несколько сильных ударов и невозможность в течении пары минут сделать даже слабый вздох.       Наконец, хватка Кларка ослабевает, и жесткая рука вздергивает мужчину вверх, поднимая того над коленями вертикально, а пальцы теперь удерживают Брюса за шею спереди. На ней явно останется ещё один комплект синяков, но обоим сейчас все равно сколько еще их появится. Взгляд Кента почти чёрный, с красными искрами где-то на дне, пронизывающий мужчину насквозь, и намного глубже привычного рентгеновского зрения. Ведь кажется, что эти глаза считывают все его мысли и потаенные желания. Под этим взглядом Уэйн только тщетно пытается сглотнуть, запрокидывая голову. Но свой взгляд он не отводит, ведь на дне его нет ни капли страха.       — Больше. Никогда. — Слова вырываются вместе с рычанием, и Брюсу остаётся только судорожно кивнуть, соглашаясь — он в любом случае не был способен сказать хоть слово, даже простые вдохи давались ему с трудом.       Кларк ослабляет хватку на чужом горле, позволяя мужчине наконец свободно опуститься на свои колени, и проводит ладонью по груди вниз, до паха, обхватывая головку чужого члена крепкими, но при этом по-человечески мягкими пальцами, пачкая их в смазке. С губ Брюса наконец-то срывается громкий и ничем не заглушенный стон.       Однако рука не задержалась на пахе долго и быстро сместилась ниже; Кент надавливает сразу двумя пальцами на колечко ануса, проникая внутрь на длину фаланг. Тут же срываясь на крик, Брюс пытается расслабиться, насколько это возможно. Вцепившись пальцами в чужие предплечья, он пытается заглушись громкие стоны, впившись в шею зубами. Мужчина мысленно благодарит всех известных богов, что Кларк вообще вспомнил о подготовке, хотя все равно не хватало смазки и пальцы причиняли боль чувствительным стенкам каждым движением.       Принимать в себя член Супермена даже с подготовкой иногда было тяжело, что говорить про сейчас, но Уэйн соврал бы, если сказал, что подобная идея не заводит его сильнее, заставляя собственный орган дергаться от предвкушения.       Кент явно сам не свой, видимо, все ещё отходя от воздействия красного криптонита. Бэтмен проклинал и молился на существование этого камня. Внутри него находились уже три пальца, и его приглушенные крики раздавались после каждого движения, но мужчина все равно подставляется, прогибаясь в спине, чтобы партнёр мог достаточно его подготовить. Когда тот вынимает пальцы, внутри ощущается неприятная пустота, и из человека помимо воли вырывается тихий скулеж.       И Кларк, его всегда милый и добрый Кларк, с глазами щенка, обычно спрятанными за очками, который любит и доверяет всему миру, усмехается. Он высвобождает собственный член из костюма и кивает Уэйну, словно говоря: если хочешь — действуй. Брюсу ничего не остается, кроме как провести ладонью по чужому органу, распространяя естественную смазку по всей длине — в противном случае в него войдут посуху, и ни Бог, ни Сатана не будет знать, как он встанет завтра.       Опираясь на плечи, он поднимается, стараясь удержаться на дрожащих коленях, упирающихся в диван, однако пальцы не выдерживают и соскальзывают с твёрдых гладких мышц. Брюс испуганно прикрывает глаза, но неожиданно ощущает жесткие пальцы на бёдрах, удерживающие его вверху.       — Я не могу тебя потерять, запомни. — Кларк все ещё твёрд и серьёзен, но Брюс видит — его взгляд стал мягче. Опуская партнера на свой член, он перестает быть так груб, входя постепенно и давая время привыкнуть. Миллиардер срывается на крик сразу же, как только чувствует головку внутри, но теперь, не имея возможности чем-либо заглушить эти стоны, только зажмуривается, чтобы не видеть этого тёмного взгляда, изучающего его смущённое лицо и искусанные губы; а также довольной ухмылки, становящейся шире от звуков голоса Уэйна.       Оказавшись надетым на член полностью, Уэйн понял, что ни одна мышца в его теле не сможет сейчас шевельнуться, чтобы приподнять его, не то, что делать это снова и снова. Кларк оказался догадлив и следующим движением сам поднял его обратно, выходя полностью. В этот раз от ощущения пустоты и желания заполнить ее снова Уэйн стонет во весь голос и требовательно прогибается в пояснице. Партнёр не заставляет себя ждать и плавно, но достаточно быстро, опускает мужчину обратно.       Брюс теряется. Он срывает свой голос сразу же, и из горла на каждом движении вырываются только хрипы и совсем тихие вскрики. Руки перестают его слушаться, беспорядочно пытаясь схватиться за чужие плечи, и он просто сцепляет пальцы сзади шеи, чтобы удержаться, а все тело… После каждого толчка внутри, по нему проходит волна и Уэйну кажется, что он кончит в любую секунду, но Кларк внимательно следит и на несколько минут сбавляет темп, не позволяя мужчине достигнуть пика раньше него самого.       Наконец, Кларк становится совсем быстрым и беспорядочным — миллиардеру кажется, что прошла вечность. Криптонец наконец с силой изливается внутрь, заставляя Брюса выгибаться в спине до хруста. И уже давно болезненное возбуждение накрывает мужчину. Он кончает с наслаждением, до искр перед глазами, и даже, кажется, до секундной потери сознания.       Кент поднимается на ноги вместе с Брюсом, сейчас держа его как можно бережнее, и прижимает к себе как принцессу, перемещаясь в сторону душа.       — Прости меня. Но тебе правда не стоило туда соваться. — Бэтмен лишь положил пальцы на чужую, как всегда гладковыбритую щеку, и заглянул в посветлевшие и уже привычные голубые глаза, качая головой в ответ.       — Я ведь тоже не могу потерять тебя.