All That Matters

— Мерлинова борода! Мне вас по всему миру искать! — не приглашенный, Малфой старший прошел в гостиную и, осмотревшись, изрек. — Могло быть хуже. — Отец, что ты здесь делаешь? — Драко был сбит с толку, как и я. — За вами пришел. Мы хотим, чтобы вы вернулись в Малфой Мэнор, нам нужна помощь. — И под «нам» ты подразумеваешь Пожирателей? — он изрядно осмелел подобным образом разговаривать так со своим отцом. — Нет, дело не в Пожирателях, а в семье, — Люциус многозначительно посмотрел на меня, а потом на мою руку, где красовались шрамы от непреложного обеда. Мне сразу стало всё понятно. Малфой старший знает, на что давить, чтобы добиться желаемого и повлиять на сына. — Раз нужны семье, возвращаемся Драко. — Но… — хотел было возразить. — Семья, есть семья. Этот дом никуда не денется, мы всегда будем помнить, как здесь было хорошо и если захотим, можем вернуться. А сейчас… — я умоляюще смотрела на Люциуса. — Наше место в Малфой Мэноре. — Я дам вам собрать вещи, возвращайтесь, как только сможете, — свекор задержался на секунду. — Мама будет рада видеть… вас обоих, — эти слова дались ему явно тяжело, после чего он исчез. В тот же вечер мы вернулись в родовое поместье Малфоев. Ни на какой радушный прием мы даже не рассчитывали. Пустующие коридоры особняка встречали нас удивительной тишиной, след Пожирателей простыл. Нас сразу же пригласили в уже родной кабинет Люциуса. За столом из красного дерева сидела Беллатриса. Её взгляд не предвещал ничего хорошего. Она встала, от чего стало видно заметно округлившийся живот, который восклицательным знаком говорил обо всём. Он был таким большим, близился последний срок и буквально через пару месяцев роды. Лицо совершенно не изменилось, как было мертвецки бледное с впалыми скулами, точно таким, же осталось. Рядом с Лестрейндж стояла Нарцисса, в немой попытке поддержки и опоры в трудное время. Миссис Малфой выглядела хуже, её красота увяла по сравнению с последним взглядом на неё. Мне было жаль её и того факта, что семья приумножается и распадается на глазах. Всё это сказывалось на хозяйке дома очень сильно, от чего аристократическая бледность сменилась на зеленовато-трупную. — Мы пригласили вас сюда для помощи в защите наследника Тёмного Лорда, — голос Беллатрисы звучал властно, без доли нежности присущей матерям. — Сейчас нельзя никому доверять, но семья превыше. Не так ли? Молча слушая планы Лестрейндж, Драко пытался переварить информацию, пока я спокойно воспринимала её как данность. По окончанию монолога, Малфой младший удалился не задерживаясь. Я направилась за ним. — Беллатриса, стой, — я развернулась в ожидании страшного. — Твой обет исполнен. Резко онемев, моё тело самостоятельно вышло из кабинета и поднялось в спальню, где бесновался Драко. Он был зол и хотел разрушить всю комнату, когда пришла я. — Ты знала?! — его крик поразил меня. — Я дала непреложный обет… — Будь они все прокляты! — грузно опустившись на кровать, блондин обхватил голову руками и принялся качаться из стороны в сторону. Отсутствие спиртного и сигарет негативно влияли на нас. Невозможность заглушить душевную боль чем-то иным или ослабить её на часть, заставила нас снова ходит как безэмоциональные зомби, требуя хоть какую-нибудь разгрузку. Проснувшись однажды под Рождество без той унылой грусти и печали, которая преследовала по пятам, я ощутила себя новым человеком. Мне не хотелось больше страдать, плакать или сожалеть о чем-то. В момент всё изменилось, настроение улучшилось и казалось, что я могу летать. Это приподнятое настроение заставило меня шевелить Драко, но после сотни его отговорок и причин, почему ему лучше остаться в кровати, я ушла гулять одна. Надев шубу из натурального меха и теплые сапоги, я вышла из дома, пройдя через заграждение Малфой Мэнора, направилась в сторону леса. Прогуливаясь по окрестности, мне чудилось уединение с миром, наступило спокойствие, которое было желанным подарком. Прогулка заняла у меня полдня, за которые я даже не проголодалась. Вернувшись в дом, я услышала шум, шедший из подвала, куда я непременно последовала. Спустившись по широкой каменной лестнице, обнаружила на её конце решетку. Внутри были люди, но из-за плохого освещения, мне было сложно понять кто эти люди. Но заметив меня, они подошли ближе. — Беллатриса! — восторженно произнесла Полумна с её характерным стилем речи. — Что вы здесь делаете? Мистер Оливандер? — я заметила седовласого мужчину, хромающего в сторону решетки. — Как вы здесь оказались? — Не разговаривать с пленниками, — голос и действие Хвоста, напугали меня. Он появился из ниоткуда и, пригрозив палочкой, попросил отойти. — Я рада вас видеть, жаль, что при таких обстоятельствах. Может я и могла, что-то для них сделать, сейчас это не виделось мне возможным. Пришлось поспешить удалиться оттуда. Даже такие плачевные новости не могли заставить меня грустить. Я всё ещё была полна сил и энергии, которую стала тратить на живопись. Мне пришлось провести ночь у мольберта, прежде чем работа была закончена. — Ты не ложилась? — сонный голос мужа заставил меня обернуться к нему лицом. — Нет, — с восторгом заверила я. — Мне бы долю твоей жизнерадостности, а то я даже встать без ненависти к себе не могу, — шаркая ногами, любимый направился в ванную, а я вернулась к предыдущему занятию. Я стала для него занозой в одном месте. Каждый раз дергала его, пытаясь сподвигнуть на движение вне комнаты. Мастерски отказываясь от моих предложений, он пропускал много интересного лежа в своей кровати. В один из дней, всё так же прогуливаясь по пустому Малфой Мэнору, я заметила тень у входа. Я наблюдала за ней в течение долгого времени от самых ворот. По фигуре и одежде, я могла однозначно сказать, что это была девушка. Из-за глубоко натянутого капюшона не было видно лица. Отойдя от окна и встав у лестницы, заглядывая в щель между перилами, я ждала незнакомку для опознания. Черная макушка появилась в проеме, а рядом с ней белоснежная. Это был Люциус и… Я не хотела верить своим глазам, но прямо сейчас хозяин дома обнимал Пэнси Паркинсон. Не известно сколько раз до этого она уже была здесь, но вела себя как хозяйка. Люциус совсем не боится, что его тайна раскроется и не особо беспокоится о тайне Беллатрисы Лестрейндж. Смело обнимая зазнобу за талию и прижимая ближе, Малфой старший поднялся на второй этаж, и они пошли в сторону его кабинета. Отпрыгнув от перил, как от огня, я прижалась к стене и спустилась по ней. Всё казалось таким нереальным, как сон наяву. Неожиданно дверь в конце коридора открылась. Бешеным взглядом, глядя в темный конец коридора, наблюдала за появлением Драко. Увидев меня на полу, он подбежал ко мне. Его лицо снова было встревоженным. Чужие руки нежно обняли меня. — Что случилось? — спросил он, не разрывая объятий. — Ничего, — вру я. Могу ли я рассказать о разводе его родителей? Могу ли я быть уверенна, что это действительно была Пэнси? Мне казалось, что я схожу с ума прямо сейчас. Мысли прыгали из стороны в сторону, разрывая голову. — Давай погуляем, Драко. Мы так давно ничего не делали вместе, — я посмотрела на него с улыбкой, в надежде уйти от вопросов. — Давай, только ради всего святого, больше не сиди на полу в коридоре, — его сильная рука помогает мне встать, мы оба идем вниз. Проходя мимо второго этажа, максимально стараюсь отвлечь Малфоя странным разговором, который уходит не в то русло. Его мысли не успевали за мной, раздражение возрастало. Но оказавшись на улице, в плену снега и холода, наступила тишина, и пришло спокойствие. — Ты была права. Нам давно нужно было прогуляться, — его рука нежно держала мою. Из-за желания идти быстрее, я почти тащила мужа за собой или прыгала около него. Это забавляло его и заставило вести себя так же ребячески беззаботно. Мы снова приблизились к своему возрасту и не выглядели такими замученными, чем обычно. Улыбки стали частью нас, а не просто редким и неожиданным явлением. Хоть это длилось недолго, всего лишь до вечера, пока возвращение в особняк не стало потребностью. Ужасно проголодавшись, мы пошли сразу к столу. Семья сидела, как ни в чем не бывало. Их взгляды устремились на нас, когда мы бодро вошли, внутрь держась за руки. Заняв своё место, я принялась за еду, стараясь не смотреть на главу семейства. Теперь мой мозг воспроизводил картину, которую увидел на лестнице, меняя отношение к человеку. На следующее утро проснувшись, я чувствовала себя опустошенной. Словно последние несколько недель сидела на наркотиках, которые влияли на моё сознание. Всё вернулось к тому, с чего начиналось. Ощущение ненужности, обреченности и нежелания жить заставили меня остаться в кровати на весь день. Мы с мужем лежали рядом, в разных концах кровати, и смотрели в потолок, ища ответы на вопросы. Единственная мысль, вертевшаяся в голове, была связана со смертью. Единственный выход из этой золотой клетки Малфой Мэнора, где я была одновременно всем и ничем. Тревога о возможной смерти от рук Пожирателей Смерти, заставляла оборачиваться, нервно расхаживать по комнате или искать тихое место, где даже мысли не слышны. Каждый раз, проходя мимо покоев Лестрейндж, в мою голову закрадывались мысли о будущем ребенка, которого она носит под сердцем или что там у неё. Кто будет его воспитывать? Каким он вырастет? Будет ли это мальчик, а может девочка? В свободное время, которое было всегда, мне хотелось обустроить детскую. Поэтому я занималась передвижением детской мебели из угла в угол. Драко вытаскивал меня из той серой комнатки, которая была заполнена мебелью из черного дерева, в час ночи и тащил в кровать. Чтобы на следующее утро, снова встав без желания к существованию вернуться в ту комнатку. Однажды, Нарцисса решила проверить мои дела и застала меня плачущей посередине комнаты. Сложно объяснить изначальную причину слез, душа раскалывалась на несколько частей, между брешами которых кровоточили раны. Диссонанс Драко вполне объясним, с ним произошло взросление. Когда из маленького мальчика, который единственное что умел — это портить другим жизнь, вырастает мужчина, ценностные ориентиры которого становятся иными. Ему не хочется причинять боль, страдать самому, а главным фактором для него становится защита своей семьи. Эти причины стали краеугольным камнем его депрессии. Что же лежит в основе моего психоза, невозможно понять. Красный цвет становится зеленым, поэтому меня сбивает грузовик с эмоциональным перенасыщением, бросая из крайности в крайность. Раз в две-три недели настроение, как и мысли, кардинально менялись. Окружающим было сложно уловить этот переход. А мне было сложно убедить себя в личной адекватности. Всё зашло в глубокий тупик, когда пришел конец Январю. Срок Беллатрисы близился к концу. Пытки пленников становились жестче, стали слышны крики по всему поместью, кровь стыла в жилах. Слушать было невозможно, прервать экзекуцию — нереально. Пойти против семьи, значит пойти против Пожирателей, а это в свою очередь является предательством Тёмного Лорда. Прописавшись в Малфой Мэноре, Лорд Волан-де-Морт приходил нас навещать и обсуждал что-то со своими соратниками за обеденным столом в столовой комнате. Он был единственным, кому нравились вопли страха и ужаса. Пропитанный насквозь отчаянием и ужасом, дом Малфоев перестал представлять собой обитель, готовую принять любого. Теперь был жесткий контроль, который проходили не все. Если раньше ещё изредка появлялись егеря, около входа, то сейчас была полнейшая тишина. Ночь вступила на землю, и прекрасный лунный свет освещал дорогу, разделяющую две части сада. Из-за холода трава покрылась инеем, создавая благородное серебряное свечение. Сказочный вид открывался с балкона из комнаты Малфоя младшего. Время было за полночь, когда я вышла насладиться вечной тишиной стоящей над садом. Стоя босиком на холодном пространстве балкона, смотря на Луну, я двинулась к перилам. Перебравшись за ограду, я долго смотрела вниз. Руки сами ослабели и отпустили. Холодный воздух создал крепкие объятья, которые разрушились о холодную землю. Удар, после которого любой крик стал тихим и невыразительным. Лишь звездное небо виднелось на фоне белой Луны. Последний вздох…