Назови мне свое имя

      Они стоят напротив, смотрят друг другу в глаза, и краем глаза Натаниэль подмечает детали, обычно совершенно неважные, но сейчас словно бросающиеся в глаза. Худоба почти болезненная — пребывание в коме не прошло даром для Маргарет Митчелл, — взгляд, ничуть не потухший с их прежней встречи.       И образ этот все отказывался вязаться с тем, что он помнил: худые руки поверх простыней в широких рукавах мягкой больничной пижамы, опутанные трубками и истыканные иглами, или — еще раньше — залитое кровью платье и мерзкое хлюпанье, с которым чужие лезвия покидают тело своей жертвы.       Все это время Готорн старался не думать об этом, но врезавшиеся в память картины отказывались покидать его сознание, в конце концов заняв место в красном углу его личной исповедальни. И сейчас стоявшая перед ним девушка — бледная, худая, но здоровая и, кажется, полностью целая — отказывалась вязаться с…       …кровавые пятна на губах расползаются, и острый металлический запах пробивается в ноздри особенно резко, тошнотой к горлу подкатывая…       …с тем, что он помнил.       Узнавание… постепенно. Сначала ему бросаются в глаза знакомо поджатые гневно губы — она еще не начала говорить, но Готорн словно бы слышит слова до того, как они сорвутся.       И удивляется, узнав, что ошибался.       — Натаниэль, — эта женщина никогда не звала его по имени раньше, и чувство диссонанса в раскроенном чужими вкрадчивыми словами мозгу лишь усиливается, заставляя обхватить голову ладонями. — Натаниэль. Ты меня слышишь?       О, да, он слышит каждое ее слово. Однако следующая фраза — опять — становится для него полной неожиданностью.       — Давай начнем сначала.       О чем вообще может говорить эта женщина?..       — Давай начнем сначала, — повторяет Маргарет Митчелл, глядя прямо в распахнутые серо-зеленые глаза. — С первого раза у нас не очень хорошо получилось, но, кто знает, может быть, второе знакомство сложится иначе?       Диссонанс все еще рвет на части его бедную голову, мешая ответить, однако, когда за пояс Натаниэля знакомо обхватывают чужие руки и он вдыхает мягкий запах женских волос, все части мозаики удивительным образом находят свое место.       Это действительно Маргарет Митчелл.       И, пожалуй, он и впрямь готов попробовать еще раз.