angel of death

Напомните Хосоку, почему он стал няней. Это же бредовая работа. Следить за детьми двадцать четыре на семь, пока их родители где-то развлекаются. Но детишки тут милые. Джихун и Хаен действительно хорошее. Слава Богам. Что бы Хосок не сказал, они послушаются. — Дядя Хоби, а защитишь нас? — мурлычет как-то Хаен, тычась носом в чонову грудь, — от мистера Крылышка? — А кто это? — Хосок старается поддерживать разговор. Это же дети, в конце концов, большенство из их болтовни — выдумка, — расскажите мне по-больше. — Это призрак, — выпрыгивая из-за дивана, вскрикивает Джихун, пугая этим и брата, и няню, — честно-честно. — Угу, это призрак, который крадёт детишек, — Хосок поднимает голову, хватая Джихуна за ногу и протягивая к себе. Второй рукой он успевает гладить по голове маленького Хаена, — практически всех из нашего двора — так похитили, — мальчик шмыгает напоследок. — Ничего не бойтесь, я же тут, — бормочет Чон, выглядывая на улицу. Как будто, что-то шевелилось. И светилось. Да, нет, он просто наслушался детских рассказов. Призраков не существует. Но он стоит прямо за окном, улыбаясь Хоби своей улыбкой с ямочками. На стенке получается неясная надпись. Дух читает ее, улыбаясь, пока его глаза исчезают куда-то. — Все когда-нибудь умрут, — тихо, чтобы дети не слышали, произносит Хосок, пока дух полностью пропадает, — боже мой. — Что-то случилось, дядя? — шепчет Хаен. Чон дёргается, чуть не отбрасывая ребенка в сторону, — Хун-и уснул, — он указывает пальчиком на братика, что мирно посапывает на нянином бедре, — мы идём бай-бай? — Хосок хихикает, поднимая на руки Джихуна и крепко ухватывая за руку Хаена. Если он хоть одного отпустит — их заберет он. Хоби никогда ещё не видел такого. Даже в многострадальном детстве. Они существуют. Крылья белые — значит, ангел, но он забирает детей — значит, ангел смерти. Звучит глупо и по-детски, но он его видел, живого. Чон старается просто уложить малышей, Хун уже давно спит, а вот с Хаеном могут быть проблемы. Он всегда плохо спал, смотрел в окно, по стенам, на Хосока и только к часу засыпал. Хоби сидит, покачивая в руках побрякушки в виде гирлянд, чтобы хоть как-то успокоить свои вспотевшие ладони. — Пора, Хосок, пора, — развевается сзади, а Чон не решается обернуться, — отдай мне дитя и я покину этот дом, — он подходит медленно, шелестя одеянием и постукивая голыми пятками. — Делай, что хочешь, дьявол, но детей не трогай, — Хоби подрывается с кресла, отправляя в полет гирлянду. Дух останавливает ее в воздухе, оставляя парящей, — не трогай их, — он становится, расставляя руки в стороны, оберегая две кроватки. — Я не могу уйти без души, — угрюмо произносит он, — отдай мне свою, взамен, — улыбка с ямочками вновь на его лице. Хосоку нудно знать его имя, в конце-то концов. — Забирай, но скажи мне свое имя, — тот смотрит вопросительно, оглялываясь по сторонам. — Намджун, — еле слышно произносит ангел, вырывая из тела Чона душу. Это больнее, чем было в… Жжет ребра, ключицы, все кости ломит. — Намджун-а, — шепчет тихонько Хаен, поднимаясь с кроватки и падая на Хосока. Намджун падает на пол, упираясь ладонями. Крылья вмиг исчезают, превращаясь в воду, капающую на ангела. Это правда работает. Если дитя произнесет имя ангела — он превратиться в человека. Кажется, Намджун плачет. И Хосок хочет ему помочь.