***
— Последнее заседание по делу мисс Эмилии Блэквуд объявляется открытым. — судья громко заговорила на весь зал. Они находились в помещении министерства магии, что предназначалось для самых крупных и важных разбирательств. Полукруглый деревянный амфитеатр, на первых рядах которого виднелись знакомые Эмилии лица: Гарри, Рон, Гермиона, Тонкс и мистер Уизли. Все они с сожалением смотрели на девушку, что сидела на месте обвиняемого. Также на заседание пришёл сам министр магии, коем сразу после свержения Волан-Де-Морта стал Кингсли. — Мисс Блэквуд, с вашими показаниями мы ознакомились в ходе прошлых встреч. — продолжала судья, что выглядела по обыкновению спокойно. — Сегодня мы выслушаем последних свидетелей, а после будет вынесен вердикт. — женщина с короткими светлыми волосами и ярко-алыми губами принялась просматривать листы дела. Адвокат азиатской внешности, что представлял интересы обвиняемой волшебницы, сидел рядом с ней и держал в руках такую же пачку бумаг, выглядящих вполне неплохо. В деле было много доказательств, которые пока что беспрекословно играли в пользу подсудимой, а потому мужчина был уверен и безмятежен в своих действиях. Это дело не казалось ему таким волнительным и трудным, как дело Малфоев. Эмилия не видела Драко больше трёх месяцев и почти всегда об этом думала. После похорон Люциуса, их сразу же поместили под домашние аресты, а камины в домах и почту заблокировали. Следуя правилам и повинуясь адвокатской воле, чародейке пришлось какое-то время пожить в своей лондонской квартире, некогда принадлежавшей тётушке Флэт. — Свидетель номер один. — проговорил мистер, что представлял защиту Блэквуд. — Мистер Уизли, прошу вас. — адвокат кивнул на тумбу в центре зала. Артур Уизли расторопно прокашлялся и встал со своего места. Он хорошо отвечал на вопросы, постоянно и настойчиво подчёркивая то, что Эмилия не злодей, и что её действия были направлены против врага. После мистера Уизли в защиту Блэквуд выступили Рон и Тонкс. А от слов Грейнджер девушка так и вовсе чуть ли не заплакала. Идеально построенная речь Гермионы не могла не трогать сердца слушающих. Довольный своими свидетелями, наконец-то адвокат вызвал «свой главный козырь» — мистера Поттера. Гарри подошёл к стойке и, подняв усталые глаза наверх, подал голос. Его таскали по всем судам, что только возможно было вообразить. К его слову прислушивались, его мнение стало сверхценно. Все вопросы судьи для него не звучали ново и неожиданно, они были классическими, Поттер уже довольно привычно отвечал на них. — Я хотел бы ещё добавить… Если это возможно. — вместо прощания Гарри вновь обратился к судье. — Я считаю, обвинения должны быть сняты. Да, Эмилия делала вещи, которые нам сложно было понять. Но сейчас, каждому из нас предельно ясно, что не будь она и Драко на нашей стороне, победа была бы невозможна… Мы росли вместе. — юноша посмотрел на девушку, что невольно начала чувствовать слёзы на своих щеках, — Когда Волан-Де-Морт воскрес, в тот момент она была рядом со мной. Тогда она чуть не умерла… Люциус едва не убил её… Мы оба были напуганы… Но Эмилия сражалась против Волан-Де-Морта, бросив ему вызов. Думаю, его это раздражало. — Поттер усмехнулся, приподняв уголки губ. — Его точно злило то, что она не повиновалась ему! — после этого юноша стал говорить тише, маг мысленно обращался к своим мрачным воспоминаниям. — В решающий момент, когда я оказался в доме у Люциуса, Драко и Эмилия не выдали меня Пожирателям смерти. Хотя это было опасным для них решением… Как и в тот раз, и как в КАЖДЫЙ раз — смертельно опасно… Когда на Хогвартс напали, Эмилия сражалась за будущее вместе с нами, против Волан-Де-Морта. И даже под действием заклинания Круциатус, она смогла воспротивиться ЕГО магии. Нужно обладать огромной смелостью, чтобы оставаться на стороне добра будучи в поле зрения самого злого и тёмного волшебника, что когда-либо видел мир. Рискуя каждый день. Рискуя быть пойманной. Рискуя своей жизнью и жизнью любимых. — он вновь посмотрел на обвиняемую и слегка ей улыбнулся. — И я благодарен. Она сквозь слёзы попыталась улыбнуться в ответ, но не выходило. — Спасибо, мистер Поттер! — проговорила судья, проглотив ком в горле. — Садитесь! — женщина оглядела каждого в зале. Почти все сидели с мокрыми глазами, даже мистер Уизли потянулся за своим платком в карман. — Спасибо всем за выступления. — поблагодарила она свидетелей. — Решение будет объявлено через два часа! Молоток отбил глухой стук, резко разносясь по залу заседаний.***
«Эмилия Блэквуд признана виновной» — скандировали заголовки всех газет. «Суд признал мисс Блэквуд виновной в помощи злым силам, однако принял все отекающие обстоятельства во внимание. Вердикт был бескомпромиссен и справедлив: большая часть денежного состояния девушки должна быть передана в фонд министерства на помощь пострадавшим от войны. Заплатив огромный штраф, звезда волшебного мира промолчала в ответ на вопросы журналистов про своё отношение к решению суда. По сведениям Риты Скитер, победительница турнира трёх волшебников имела во владении семейное поместье. По словам Скитер, за несколько дней до решающей Битвы за Хогвартс, девушка переписала свой загородный дом каким-то магглам. В министерстве это подтвердили, но никакого нарушения в ходе проверки не обнаружили. Теперь, когда общественность слегка выдохнула, всё внимание будет приковано к делу семьи Малфоев, решение по которому должны огласить в конце этого месяца. Нейман Гроссман, специально для Пророка» — Кому ты переписала дом?! — широко раскрыв глаза, спросила Трейси, откладывая свежую газету в сторону. — Это ведь не нарушение? — осторожно поинтересовалась она, слегка прищуриваясь. Они сидели на открытой веранде одного из кафе на скромной улочке Берлина. Дейвис, что впервые с похорон матери видела подругу, выглядела очень свежо и счастливо. — Нет, никакого нарушения в этом нет! — покачала головой Блэквуд, укоризненно поглядев на Трейси. — Это было моё осознанное решение. До всего… Была середина осени, что выдалась необычайно красивой. Яркие листья держали свой оранжевый окрас и всё не спешили оголять стволы деревьев. Дожди так и вовсе запаздывали, уступая главенство прохладному солнцу на голубом небе. — И кто же эти магглы? Ты можешь мне рассказать, или это тайна? — спросила Дейвис и поспешно поправила свой красный вязанный шарф, чувствуя поднявшийся ветерок. — Бербидж. — Эмилия едва смогла выговорить эту фамилию и печально замолчала. Ей было больно до сих пор. Воспоминание о смерти преподавательницы, что погибла на её глазах в поместье Малфоев, частенько всплывало в её памяти, не давая по вечерам уснуть. — Подумала, что это хороший подарок на день рождение её сына. — словно невзначай договорила Блэквуд. — Подарок? — Трейси мрачно выгнула брови, из подтишка глядя на подругу. — Или ты думала, что умрёшь, и поэтому отдала имущество накануне сражения? — Или так… — пожала плечами Эмилия, слыша в ответ лишь тяжёлый выдох девушки. — Кстати, про имущество. Так это теперь твоё кафе? — чародейка кинула рукой на дверной проём, что был чуть позади них. Крупная вывеска «Маргарет» висела над входом в основной зал, откуда за версту приятно веяло свежесваренным кофе. Веранда заведения выглядела симпатично, она была украшена зачарованными растениями, что уже неприлично долго радовали посетителей своим летним цветением. Плетённые стулья гармонично сочетались с прозрачными столиками, на которых стояло по веточке душистой амброзии. А сквозь стеклянную витрину виднелся небольшой уютный зал, в котором находилась парочка магглов, что никак не могла определиться с заказом. — Это очень долгая история! — довольно заявила Дейвис, — Итог которой рассказывает нам о том, что если совершать хорошие дела, добро возвращается. — девушка приятно поморщилась от упавшего ей на лицо солнца. — Как Малфой? — осторожно спросила она, больше не в состоянии оттягивать этот момент. — Заседания длятся сильно дольше, чем мои. — выдохнула Блэквуд. — Люциус успел нажить себе врагов со всех сторон, теперь все они желают хоть кого-то отмщения… — А что говорит адвокат? — поинтересовалась Трейси, отпивая тёплый напиток из своей кружки. — Непонятно. Пока всё выглядит неважно… Но… — Эмилия на глазах погрустнела. — Ещё опросили не всех… — Привет! — их разговор резко прервали. Рядом с ними показался Невилл. Бодрый, здоровый. Он держал в своих руках три порции мороженого. — Подумал, если его запить чаем, оно не будет таким холодным… — проговорил Долгопупс и протянул вафельные рожки девушкам. Эмилия, удивившись такому неожиданному появлению, догадливо оглядела обоих своих друзей, и тут же предложила Невиллу подсесть за стол.***
«Малфои признаны виновными. Сегодня суд вынес последнее решение по делу четы Малфоев. Нарцисса и Драко Малфои будут помещены под домашний арест на полгода, также им назначен огромный штраф, а часть имущества будет преданна в ведение министерства магии. По сообщениям Риты Скитер, в защиту обоих волшебников было выдвинуто весомое слово секретного свидетеля, поэтому в последний день решение судьи было заметно смягчено. Нейман Гроссман, специально для Пророка»***
Прошло время, и когда про Драко Малфоя и Эмилию Блэквуд написали в газетах в следующий раз, поводом для этого стало открытие их магазина зелий и артефактов на углу пересечения Косой аллеи и Лютного переулка. Появление нового места в столь странной локации было неожиданным. Никто до конца так и не понимал, кому именно принадлежит этот магазинчик, пока однажды за прилавком не заметили Блэквуд — волшебница тащила на полки свои зелья, что приготовила совершенно недавно. После этого в газетах и на радио сообщили об открытии магазина. Его стали посещать и звёздные гости. Гарри Поттер частенько стал заглядывать сюда, и на протяжении нескольких лет подряд покупал зелья для крепкого сна. Да и в целом он всегда был не прочь поболтать с Эмилией. Они смогли стать хорошими приятелями и выручали друг друга по мере возможностей. С Малфоем Поттер общего языка так и не нашёл, они лишь уважительно здоровались при встрече, а потом неловко замолкали. Лишь один раз маги полноценно поговорили без присутствия в помещении Блэквуд. Тогда Гарри принёс в магазин Бузинную палочку. Он отдал её Малфою, с надеждой, что она будет сослужить ему добром. Но Драко отказался, и тогда Поттеру ничего не оставалось, как только вернуть палочку в склеп Дамблдора.***
Второй раз, когда в газетах громко фигурировала фамилия Блэквуд и Малфой, стала весть об их браке. Как бы тихо это не произошло, обсуждал это событие весь магический мир. После этого, Эмилии пришлось наведаться лично к Кингсли и убедительно попросить его больше не печатать новости о них в официальных газетах. Подарки и письма поздравлений со свадьбой завалили весь первый этаж дома на холме, изрядно шокировав обоих. Даже Пэнси Паркинсон прислала паре поздравительную открытку и письмо, в котором попросила прощения у обоих за всё плохое, что когда-либо говорила. С опозданием до молодожёнов дошло и письмо от матери Блейза Забини. Та выдержанно поздравила пару, а после тут же выдвинула новые обвинения против Эмилии, обвиняя девушку в гибели сына. Но пройдёт время, и однажды миссис Забини появится на пороге магазинчика зелий и артефактов. Когда волшебница будет стара и многое переосмыслит, спустя много лет, лишь тогда им втроём удастся поговорить. — Он любил тебя, девочка Блэквуд. — проговорит женщина преклонных лет, — Он правда был влюблён. И я думаю, он бы не хотел, чтобы мы враждовали…***
В третий раз, новость про Эмилию и Драко появилась лишь в неофициальных газетах с заголовками о том, что в чете Малфоев появился ещё один член семьи. Подробностей никаких не сообщалось, лишь уточнялось, что это был мальчик. Когда юный Малфой пошёл в школу, распределяющая шляпа уверенно отправила его на факультет Слизерин, хотя оба его родителя были абсолютно точно уверенны, что он окажется в Гриффиндоре. Они даже заранее договорились, что в таком случае, не станут рассказывать об этом Нарциссе лично, решив, что ребёнок сообщит бабушке об этой вести самостоятельно.***
Прошли годы, и мир вновь обеспокоено стал обсуждать персоны Блэквуд и Малфоя. О них снова писали в газетах. Пришла совершенно безрадостная новость о том, что знаменитая волшебница захворала и чувствует себя не очень хорошо — след от пережитого давал о себе знать. Чародейка жила очень бережно относясь к себе и к своей семье, лишний раз стараясь не вспоминать былое и жить лишь будущем, боясь потревожить травмы прошлого. Но маги не бессмертны. Эмилия прожила долгую жизнь. На её долю выпали трудные времена, но она сумела пройти их с высоко поднятой головой, сумела сохранить человечное достоинство, а после сумела обрести и покой. Она приложила все усилия, чтобы подавить в себе пророческий дар и сфокусировалась на зельеварении. Блэквуд сделала это делом своей жизни и продолжала совершать небольшие открытия в магической науке, пойдя по стопам отца. Впрочем, как и многие после магической войны, время от времени, она страдала кошмарами, что невольно врезались в её мирный сон. Она умерла в возрасте 79 лет, успев вырастить сына и построить прекрасный бизнес. Всю жизнь после войны она прожила с Драко в их доме на холме. Это была одна из тех заветных мечт Малфоя, за которую он цеплялся в те времена, когда было совсем темно и страшно, и это однажды спасло им обоим жизнь. В последние дни перед решающем боем, когда Эмилия стала тонуть в своём же сознании, юноша вытащил её в реальность, опираясь на своё воспоминание, связанное с этим местом, с домом, что крепко-накрепко связал их судьбы. Там же она и ушла из жизни. А он, с трудом её отпуская, прожил в доме на холме ещё несколько лет. Его тёплыми воспоминаниями, к которым он обращался в свои последние дни, были их беседы. Короткие фразы, длинные диалоги — он многое запомнил очень хорошо, бережно храня и пронеся их с собой на всём своём жизненном пути. Там, в его мыслях они были ещё совсем юны и молоды. Чаще всего он обращался к одному особенному воспоминанию. Тогда, когда они ещё плохо знали друг друга, а он от чего-то захотел помочь ей решить загадку золотого яйца, что она блестяще вырвала в схватке с драконом во время турнира трёх волшебников. Драко взмахнул своей волшебной палочкой, и трофей выскочил из горящего камина, а после приземлился на кофейный столик, стоящий рядом с Эмилией. Девушка внимательно наблюдала за драконьим яйцом, пытаясь понять изменилось ли что-то. На вид ничего нового не произошло. Блэквуд, совершенно ещё не обременённая тяготами жизни, присела на колени и потянулась к головоломке, что только достал из пламени Малфой. Дотронувшись до неё, она вздрогнула. Он запомнил этот момент очень чётко. Тогда он понял, что возможно беспокоится о ней больше, чем думал. — Ай! — наигранно выкрикнула девушка, когда схватилась за золотой предмет с двух сторон кончиками пальцев. — Горячее? — спросил Драко, чуть приподнимая подбородок. Тогда он умело скрыл беспокойство. Сейчас бы не смог. — Нет! — резко ответила Эмилия, после чего неожиданно подкинула яйцо в воздух, целясь прямо в Малфоя. Тот мгновенно сориентировался и поймал предмет. — А если бы я не поймал?! — приглушённым голосом выкрикнул юноша, уставившись на девушку как на полоумную. — Поймал бы. Снитч же ловишь. — ответила Блэквуд, разводя руками в стороны. Она ему улыбнулась, и ему впервые стало приятно, что он оправдал её ожидания. — Это яйцо будет потяжелее снитча. — резонно заметил Драко. — Я бы мог и выронить его. — Но этого же не произошло?! — быстро произнесла Эмилия. Она разговаривала с ним так, словно они были друзьями. Тогда он впервые подумал, что они и правда вполне могут ими стать. — Надо идти. Эта фраза всегда следом звучала в его сознании. Её голосом. Не было в их жизни людей, кто говорил бы эту фразу чаще, чем они друг другу. Сражаясь, проигрывая, падая — они всегда поднимали и поддерживали друг друга, не позволяя сдаться. Чаще всего сами того не осознавая, как многое значат эти слова для каждого из них. — Надо идти. Эти воспоминания принадлежали мрачным временам, они были гадкими и болезненными. Теми, от которых сразу же наворачиваются слёзы на глаза. — Надо идти. Но Драко вспоминал и их. В вечное назидание о том, что останавливаться нельзя.***
Теперь, когда прошло очень-очень много времени, когда магическая война была далеко позади, фамилии Блэквуд и Малфоев продолжают встречаться на страницах газет при упоминании каких-то исторических грандиозных событий. Всегда рядом. Или где-то неподалёку. Об их жизнях рассказывают юным волшебникам и волшебницам, как пример достойного противостояния злу, даже будучи в коварной близости к нему, совсем вплотную. Ой, а ещё их фамилии звучат в рекламках их семейного магазинчика, что продолжает существовать до сих пор! Того самого, что стоит на пересечении двух дихотомий, в месте где сталкивается жизнь двух координатно разных магических улиц — Косой аллеи и Лютного переулка.