***
Марк стоит на коленях и ему нестерпимо больно, когда Владыка ногтем скребет по его метке. Это настолько унизительно, что Марк готов хоть сейчас перерезать самому себе горло, и ему конечно не позволят это сделать. — Очаровательно, — голос Кайрос не мужской и не женский. Кайрос выше любых категорий, — «Я собираюсь свергнуть Владыку». Так будущий Архонт Теней узнает, что все-таки из себя представляет его метка, а еще то, что его предначертанный абсолютный дегенарат, которого ему, вероятно, при первой же встрече придется убить.***
— Ты убил четверых подающих большие надежды учеников, — с каждым обвинительным словом, тени у ног Тунона становятся гуще. — Каждый из них мог бы стать достойным служителем закона. — Я выполнял то, что мне было приказано, не более, — Бледен Марк — К тому же одна все-таки выжила. Ваша протеже, если не ошибаюсь. — Я противник фаворитизма. — Можно тогда вопрос? Она немая или просто так любит подражать вам? — … — сквозь маску на Бледен Марка смотрят яростно темные глаза. — Как я могу принять на службу Вершителя, который не может озвучить решения суда или самостоятельно разрешить конфликты на месте. — Все понятно, все-таки любимица.***
Он пишет ей письмо, не сильно рассчитывая на нужный ему исход. Верная собачка Тунона никогда не старалась его развлечь. Тем удивительней то, что она первым делом все же направляется в Пепельную глушь, а не в Город-Бастард. Она приходит без сопровождения, верх безрассудства. Ему стоит её припугнуть. Он появляется за её спиной и приставляет клинок к горлу. — Давно не виделись, девочка. Чем порадуешь меня? — его голос одновременно пугающий и заигрывающий. — Я собираюсь свергнуть Владыку. Эти невообразимо дерзкие и забытые за столетия слова отдаются покалыванием во всем теле. А может закончить это все прямо сейчас, мазнув кинжалом по её открытому горлу. Вот же маленькая сучка, она знала и уже очень давно. Знает ли Тунон? Она определённо могла ему рассказать. Блять. — Я очень давно хотела поговорить с вами, Архонт, — с каждым словом её кадык дергается и цепляется за острие кинжала. — Прошу вас опустить оружие. Выпустить ей кишки и дело с концом. — Пожалуйста. — Ты стала слишком разговорчивой для той, кто молчал столько лет, — с этими словами Марк прячет оружие в ножны и отталкивает Вершительницу от себя. — Говори. — Коснувшись Шпиля, я увидела и прочувствовала многое, что мне будет сложно облечь в слова. — Вершительница замолкает, касаясь пореза на горле и пытаясь найти правильные выражения. — Я смогла отменить Эдикт Кайрос и знаю, что смогу сделать это еще раз. Не пройдет и локтя как я обрету силу подобную Архонту, а вскоре я наберу достаточно могущества, чтобы противостоять Миру Владыки, но пока этот момент не наступит я прошу вас обучать меня, как и ранее. — Ты удивляешь меня, малышка. А меня нельзя так ошарашивать, я уже слишком стар. — Марк задумчиво касается пальцем своей нижней губы. — Я пришел сюда предложить тебе повоевать за Ярусы, а ты мне предлагаешь сбросить Владыку. — Но ведь ты и сам когда-то покушался на Кайрос. Чертовка и откуда она это знает? — И ты видишь куда меня это привело. Забудь об этой глупости, пока не наберешься сил. А теперь беги к Тунону. — он начинает растворяться в тенях — Возвращайся после и я тебе расскажу, что делать дальше. И она возвращается вновь и вновь раз. С каждым обретенным артефактом, с каждым разрешенным Эдиктом, с каждым завоеванным Шпилем она необратимо меняется. Становится сильнее, могущественней и желанней. Марку кажется, что ему опять двадцать и каждый раз становится все трудней сдерживаться, чтобы не опрокинуть её прямо на покрытую пеплом холодную землю и не отыметь. Но увы, у неё миллионы вопросов о нем, о Кайрос, о других Архонтах, о истоках силы и Артефактах и совсем никаких действий. Жаль, а они могли бы так повеселиться. Кульминация случается в Шпиле Авроры, в личных покоях Архонта. Они спокойно беседуют, когда Кара провозглашает требование: — Покажи мне её! — Кого тебе показать малыш? — он издевательски тянет каждое слово. — Ты знаешь, о чем я, это приказ, — новоявленный Архонт хмурит брови. — Приказ? А мне казалось, что мы хорошие друзья без всего этого дерьма. — Ты присягнул мне, — Кара в раздражении поджимает губы и бросает яростные взгляды, её начинает окутывать странная сила, так что даже завязки на горловине рубашки начинают шевелиться, а весь Шпиль издает мерный пугающий гул. Были и те, кто обделывался на месте, напуганные необычной силой Архонта, но Бледен Марк нисколько не впечатлен, за свою жизнь он видел куда более страшные вещи. — Не зарывайся, девочка, ты слишком многое себе позволяешь. Откуда такое неуважение? Власть тебя портит. — Марк возмущенно цокает языком. — Я не замечал подобного отношения к Тунону. — Архонт Правосудия не имеет к этому никакого отношения, это касается только нас. — Нас? — Марк недоуменно изгибает крашеную бровь. Архонт Шпилей молчит и в этот момент кажется по настоящему напуганной, гул башни затихает. — ... Я не могу показать не потому что не хочу, а я не хочу, а потому что ты её все равно не увидишь. — Марк накрутил на палец свой белоснежный локон — Она глубоко в волосах. Кара размышляет несколько мгновений, неосознанно касаясь Оков Теней, будто надеясь найти в них истину. Затем произносит: — Тогда я покажу свою, только вот она тоже не в самом удачном месте — она отворачивается и начинает стягивать тонкую хлопковую ткань. Вдоль позвоночника идет длинный ровный ряд букв начиная с шеи и заканчиваясь… Марк проводит пальцем по всей протяженности метки, отчего у бывшей Вершительницы подкашиваются ноги и вырывается стон и она даже падает на колени, прижимая руки к груди. Его собственная метка горит словно Эдикт Огня, выжигая все мысли. Он больше других знает когда нужно выжидать, а когда наносить удар. В этот раз он не сдерживается.