***
Древко фоторамки ломается на две неравные части, а стекло с громким треском падает на пол, разбиваясь на тысячи маленьких осколков. Их уже никак не склеить, не соединить между собой. Как и отношения между ним и Прозерпиной. Семейная фотография отправляется в жаркое адово пламя, сжигая последние мосты между ними. Младшая сестра всегда отказывалась принимать собственную природу, предпочитая громкий самообман и горькие слезы в подушку. «Я не убийца, Майкл» — ее шепот отдается в его ушах криком до сорванной гортани. В глазах стоят слезы, не решаясь выйти наружу. Конечно, она никогда не покажет ему свою слабость, не обнажит девственно чистую душу. Его девочка. Маленькая, наивная и еще глупо верующая в то, что у него был выбор. У него его не было, как и не будет у нее. По их жилам одинаково жестикулирует ядовитая кровь Люцифера, внутри них пламя самой преисподней, которое сжигает все их внутренности, превращая в гору пепла. Она нужна ему, а он нужен ей. Майкл сорвет повязку с ее глаз, покажет ей суровую правду, заставит быть с ним. Над ее головой не красуется блестящий нимб, а за спиной нет могучих белый крыльев, способных унести ее от любых проблем. Она и есть проблема, от которой с криками бегут прочь, прячась по любым темным углам, лишь бы остаться живым. Лишь бы сердце билось в грудной клетке, а кровь безостановочно бегала по венам. От себя не убежишь, а Прозерпина обнимает себя руками, давится рыданиями и плачет-плачет-плачет навзрыд от собственной тени. Она кричит, с пеной у рта доказывает ему о том, что она не монстр, что ее воротит от вида крови, что она вообще-то заслуживает счастья, ведь ей совсем ничего. Целая жизнь впереди, полная ярких эмоций, жарких объятий с друзьями и терпких поцелуев у камина с любимым человеком. У нее в планах создать семью, добиться карьерных высот и умереть от старости, окруженной любимыми внуками и родными детьми. Прозерпина отказывается принимать жестокую реальность, где она бесплодна и совсем не имеет ни единого шанса на искренние улыбки и заливистый смех. Она держать себя в руках не может, поджигает дома, сносит ветром их крыши и топит любимых, заботливо накрывая их громадной волной, отправляя их в дом отца. Прямо в преисподнюю. Майкл обнимает ее крепко-крепко, хлопает по спине, шепчет ей, что «все хорошо будет», что «они справятся», а сам мысленно со смеху помирает, ведь с ними так никогда не будет. С кем угодно, но не с ними. А она слепо верит каждому его слову и хватается за его мокрую от ее слез рубашку, то ли отталкивая, то ли притягивая его к себе непозволительно близко. Лэнгдон смотрит на нее так, как не посмотрит ни на одну женщину, ни на этой планете, ни на другой. Прозерпина тонет в океане его черных глаз, зарывается в нити его густых белоснежных, как и у нее самой, волос и робко касается его губ своими. Его маленькая и глупая девочка. Несколько секунд он стоит, выжидает, что же она сделает еще. На какую глупость решится, охваченная эмоциями и отчаянием. Момент и она уже оказывается прижатой к ледяной стене, покрытая жадными поцелуями родного брата и хватающая воздух приоткрытыми губами, словно рыба, выброшенная на сушу. Они теряются в объятиях и жарких поцелуях друг друга, находя свое спасение в родном человеке. Тихая гавань, где даже демонам становится спокойно.***
«Я не убийца, Майкл» — истерически кричит, когда пожар окутывает дом ведьм, словно теплое мамино одеяло, пропахшее насквозь запахом ее дорогих духов и лаванды. Ловко выкручивается из кольца его сильных рук и бросается в особняк, наполненный криками ужаса и нечеловеческой боли. Ее собственный огонь обволакивает ее хрупкое тело, веревками утаскивая ее в мир неживых. Прозерпина давится дымом, сгибается пополам и острыми коленками на разломанный пол падает. Все, что она увидела перед бесконечной темнотой: десятки бездыханных тел, чьи жизни покинули тело из-за нее и Майкл. Майкл стоял перед ней на коленях, кричал что-то не особо внятное, на его щеках виднелись дорожки от слез потери. Темнота. Занавес.***
Лэнгдон кидает в камин их совместную с Прозерпиной фотографию и смотрит-смотрит-смотрит, как она скукоживается, как на ней появляются черные пятна, а затем на ней уже не разглядеть ни ее, ни его. Майкл давится красным полусладким и наблюдает за ее смертью второй раз. Переживает эти жуткие эмоции во второй раз, чувствуя огромный ком в горле. Прозерпина — не девочка, погибшая в собственном пламени. Прозерпина — девочка, которую любил сам Сатана.Прозерпина — демон-разрушительница, которая покровительствует стихийным бедствиям, катастрофам, глобальным несчастьям
.