Свой среди чужих

Голова шла кругом и побаливала, но Луи отлично понимает, что, скорее всего, это из-за обезвоживания. Сколько же он проспал? Одна рука явно ощущала давление, и притянуть её к лицу Ширасаги не мог, видимо, наручники. Но, в то же время, запястье не затекло, значит, в таком положении оно относительно недавно. Однако стоит открыть глаза, как недоумение достигает своего апогея. Перед ним тот самый подросток, который должен был стать жертвой. Один выстрел и это мелкое отродье уже не видело бы белого света. А сейчас он попал в лапы непонятно к кому. Это должен был быть обычный школьник, в крайнем случае, шестёрка или подстилка для кого-то из верхов. И вот. Ничего подобного. Подросток оказался запутанной, странной личностью, которую Луи совершенно не понимал. Ещё в той подворотне ему казалось, что жажда крови этого мальчишки просто сожрёт его с потрохами, что проснётся он уже на каком-нибудь операционном столе, где его двадцать четыре на семь будут медленно разрезать по кусочкам. Но сейчас он был в комнате, окна зашторены, но свет всё равно проникает. День. Сам кареглазик отрывается от телефона и приветливо улыбается ему. Пиалочка подставляется едва ли не под нос, и Ширасаги понимает, что в ней находится овсяная кашка. Выглядела сносно, даже приятно для глаз. А сразу после он заметил бутылку с водой, что была совсем близко. То, что надо. — Ты запоздал, я думал, ты проснёшься немного пораньше, — словно бы пожаловался Аой, надув свои губки и поднеся к ним телефон. Подросток в этот момент совершенно не выглядел, как тот, кто может причинить кому-то вред, скорее, на наивного ребёнка. Но нельзя его недооценивать. Прошлый опыт стал достаточным основанием для того, чтобы считать Аоя, как минимум, скрытой угрозой для жизни. — Видимо, ты сильно истощился до этого. — И что же по твоему плану после моего пробуждения? — с интересом спрашивает Луи и усмехается. Что бы ни было нужно этому Аою, если он сейчас жив, то для чего-то. Возможно, Вальт хочет узнать, кто его так подставил, но Ширасаги не имеет права разглашать имена, это чревато не только выходом из гильдии киллеров, но и очень вероятной смертью. Хотя, что страшнее, гильдия или Вальт парень ещё не решил. — Закармливать меня каждое утро кашками, а после пить чай, как маленькие девочки со своими куклами? — Да, конечно, именно так всё и будет, — от светлой улыбки подростка становилось уже действительно непонятно. То ли он и правда просто не хотел убивать киллера, но побоялся, что тот улизнёт и попробует его прибить ещё раз. То ли всё это одна большая насмешка над Луи перед тем, как его кинут в пучины адской боли. — Ты это серьезно? — задал вопрос Ширасаги, приподнимая одну бровь. Аой засмеялся в голос. Ведь Вальт играет. Пусть Ширасаги ему и не верит, но реагирует слишком предсказуемо. Подростка не покидает ощущение, что он уже знает все ответы пленника, но от этого почему-то на удивление не скучно. Смех снова переходит в улыбку, но взгляд карих глаз больше не такой тёплый. В нём искрит любопытство и интерес. Луи — его холст, на котором он собирается нарисовать нечто невообразимое. Краски уже в наличии, лишь бы переработке поддались уже кем-то оставленные мазки. — А как ты думаешь? Серьёзен ли я? Или вру? Может, просто не договариваю? Что ты сейчас думаешь обо мне? — вопросы Вальт не тараторил, но его резко сменившийся тон с задорного, детского и звонкого начал сменяться более взрослым и завораживающе спокойным. Когда перед глазами Луи всё темнело, он слышал точно такой же, но успел подумать, что это было всего лишь побочное действие препарата. Как оказалось, он слишком рано сделал выводы. — Я тебя не понимаю. И мне это не нравится. Ты оставил меня в живых, зачем тебе так рисковать? — Ширасаги не мог не ответить, он не знал почему, но эти карие глаза словно загипнотизировали. Они смотрели прямо в его душу, и от этого нельзя было просто взять и уйти. Этот Аой, как удав, который приближается к своей жертве, медленно, но бесповоротно. Луи уже попал в его ловушку. — И правда, зачем обычному человеку вроде меня так рисковать? Приносить твою жалкую тушку в свой дом, запирать в комнате, где есть целое окно. Приковывать всего лишь одними единственными наручниками, зная, что ты киллер и, вполне реально, можешь освободиться, стоит мне только отвернуться… зачем? — подросток не давал ответов, лишь заставлял дыхание Ширасаги немного сбиться от понимания. Вальт абсолютно осознаёт всю опасность своей ситуации. Прекрасно понимает, что Луи — профессионал, и всё это может плачевно закончиться. Но Аой не боялся. Ему не страшно, если Ширасаги вырвется, если решит выбраться и позвать подмогу, если наоборот решит атаковать его в самый неожиданный момент. Почему же? Он уже всё продумал? Заметив, как немного стушевался его гость, кареглазый только шире улыбается, прищурив глаза. Ему нравится реакция Луи. Потому что она правильная. Потому что голубоволосый вовсе не дурак, и это очевидный плюс. С дураками всё было бы слишком скучно. — На окне железные решётки. И они припаяны. Даже если ты освободишься от наручников выход у тебя только один. Кстати, на выходе милая калитка. Открывается ключами. Которые сейчас не со мной. Тебе придётся постараться, чтобы понять, куда я их прячу, — начал объяснять Вальт. — Этот дом достался мне от биологического отца. И тут нет никого кроме нас с тобой. И если вдруг что-то случится — никто не придёт на помощь. — Я могу выбраться и забрать твой телефон, — предположил Луи, намекая на то, что это было весьма предсказуемо. К сожалению или счастью, они жили в двадцать первом веке, когда можно было достучаться до кого угодно. — Или распилить решётку на окне и выбраться из дома. А после перелезть через калитку. — Забор в три метра высотой, и это железо. Ты уверен? — спросил Вальт, словно невзначай. Его карие глаза так и говорили: «Развлеки меня. Покажи весь спектр своих эмоций». — Ты думаешь, что трёхметровый заборчик остановит профессионального убийцу? — усмехнулся Ширасаги. Он его не сломает, не сможет пробить, и они делают одну и ту же ошибку, пытаются насладиться этой маленькой победой, но в итоге оба проиграют. Вот только Луи выживет. Выживет и выполнит своё задание. А после больше ни за что в жизни не даст спуску даже самому слабому и жалкому простачку. — Ну, твой профессионализм я бы оспорил. Было бы слишком странно, если бы такого «профессионального» киллера с величайшей лёгкостью уделал маньяк-любитель. И что-то я не вижу в твоих глазах великого желания самопожертвоваться… ты не убьёшь себя. А ведь для киллера одно из первых правил — уберечь конфиденциальность заказчика, — Аой бил ровно в цель. Ширасаги замолк, прикусив язык. Этот малый уже знал, кто он и что хотел сделать. Хотя даже полнейший придурок поймёт, что его пытались прибить. Но, к счастью или сожалению, Луи попал именно на такого человека, как Вальт. — Маньяк-любитель? Изнасилуешь меня, а после убьёшь и зацементируешь? Или ты как-то по-другому любишь хоронить своих жертв? — улыбка сошла с лица подростка, казалось, что он был немного недоволен предположениями Ширасаги, словно бы разочаровался в нём. Карие глаза ушли в сторону, разглядывая стену с хорошими, приятными на вид обоями зелёного цвета. — Как скучно ты мыслишь, Луи Ширасаги. Начинай уже есть. Мне бы не хотелось, чтобы ты сдох раньше положенного, — ещё с секунду Ширасаги осмысливал сказанное подростком, пока до него не дошло. Его назвали по имени. В гильдии, в полиции, его реального имени никто не называл. Его прозвище «Белый Тиран», но Вальт знает реальное имя. — Откуда? — вырывается у голубоволосого. В глазах шок, непонимание. Где он успел проколоться? Паспорта при нём нет, в гильдии Вальт бы не получил ничего, кроме неприятностей. Так откуда же? — Есть много способов получения информации… особенно, когда уже знаешь этого человека. Белый Тиран, нарвавшийся на мафию год назад. Уж не ты ли оставил шрам Шу Куренаю на правом глазу? Самое забавное в этой истории то, что заказывали вовсе не будущего главу мафиози, и тебе крупно досталось за свою неаккуратность. Интересно, это просто совпадение или тебе просто очень везёт по жизни? — аметистовые глаза всего на секунду выдали ужас, но быстро стали холодными и спокойными. Он не должен был показывать своей слабости. Только не в такой момент. Но такое «совпадение» и правда шокировало. — Уже второй раз сталкиваемся… кто же нас так упрямо пытается свести, а? Как думаешь Луи? Вальт смотрит на Ширасаги, как удав на кролика, опутывает его своим завораживающим голосом, что едва ли не пропел имя киллера. Они уже знакомы. Только сейчас голубоволосый может вспомнить эту кареглазую бестию, что мотылялась рядом с Куренаем и Шакуэнджи. Ещё тогда он говорил себе, что это странно, что дело тут не чисто. Но за целый год образ вечно скачущего мальчишки совсем вылетел из головы, чтобы вот так резко свалиться на него, как град в середине лета…