Свой среди чужих

В комнате всё так же пусто. Даже стульев нет. Только постель, на которой они сидели, и та не заправлена после сна. Но так было даже спокойнее, хоть какой-то небольшой ворох, а не голые стены и деревянный пол. Аой, недолго думая, кинул Ширасаги телефон. Непонятно, откуда он его вообще достал. То ли из воздуха, то ли… нет, Ширасаги не станет пошло шутить. Одно он знал точно. Нужно позвонить Гоу и отказаться от задания. Голубоволосый набрал нужный номер, приложил телефон к уху, ожидая, когда длинные гудки сменятся чужим голосом. И глава гильдии не заставил себя долго ждать. — Луи! Ты что творишь?! На тебе ещё два других задания висят, а ты как сквозь землю провалился! — как и ожидалось, Гоу в бешенстве. Да, он всегда поддерживал своего друга, и старался относиться к нему спокойно. Однако у любого терпения есть свой предел. — Слушай, меня тут надурили. Это оказался не обычный парнишка, — Ширасаги сделал глубокий вдох, готовясь к вероятным последствиям своего отказа от задания. Но Вальт ему важнее этих денег и репутации. Всё можно вернуть назад, всё восстановится, но в своей жизни он больше уже никогда не встретит такого человека, как Вальт Аой. — Да мне насрать, хоть он бедовый, хоть золотой! Куда ты, чёрт возьми, пропал?! — не понимал друг, и тут его начали одолевать подозрения, Чагаке нервно вздохнул на другом конце трубки. — Где ты сейчас? — Гоу, я отказываюсь от задания. Я приеду сам, никого не вызывай. Заказчик обвёл нас вокруг пальца, этот парнишка тот ещё «подарочек». Мне больше не нужны разборки с мафией, — конечно же, всё это были отговорки. Но не мог же он сказать: «Прости, друган, я тут, походу, к маньяку попал, а трахается этот псих настолько «ничего так», что я решил всё кинуть в омут». — Если это просто шлюха, то ты зря волнуешься. Поверь мне, они этих шлюх, как перчатки меняют, — фыркнул Чагаке, припоминая, что в последний раз Луи не очень повезло с разборками мафиози. И это ещё мягко сказано, так что осторожность в таком вопросе действительно в духе настолько пострадавшего человека. — Да ну? Расскажу, как приду, что за прекрасная «шлюха» у Куреная и Шакуэнджи под боком. Как бы он их не трахнул, а не они его, — фыркнул Ширасаги, пусть и действительно думал о том, как ему повезло нагнуть Аоя. А ведь этот парнишка мог и воспользоваться его слабостью, трахнуть лично, и не пришлось бы жрать каких-то мишек, растирать и растягивать себя. Просто безумное везение. — Да ты бредишь. Глава мафии и семьи, изучающей врачевание и боевые искусства. Их в этой стране нагнуть так же нереально, как с неба звезду достать, — Чагаке явно посчитал, что Ширасаги из ума выжил, в конце концов, такие известные люди, а тут их «нагибает» какой-то жалкий подросток, делящий с ними, разве что, одну параллель. — В таком случае, я достал две. Отменяй заказ, и не советую соваться к нему хоть кому-то из нашей гильдии. Клянусь, я пальцем не пошевелю в защиту этой «шлюхи», но не хотелось бы увидеть большую часть из наших профи где-нибудь на кладбище или в АДу. И нет, Гоу, я не про тот Ад, что после смерти, я про тот, который удачно разместился недалеко от центра города, несмотря на своих специфических пациентов, — дважды повторять было не нужно. Это местечко Гоу прекрасно знал. И мало кто мог вообще не знать. Больница для психов прямо в городе. Такое и в кошмаре не приснится. Хотя оттуда мало кому удавалось сбегать… больше похоже на пожизненную тюрьму. Поговаривают, что если раз попал туда, то не выйдешь никогда. И было страшно даже подумать, что этот парнишка делает, чтобы довести людей до такого «уютного» местечка. — Ты так и не ответил, где ты и что с тобой, — подметил Чагаке, уже больше волнуясь о друге, а не о задании. Заданий Луи может выполнить ещё хоть с тысячу, только бы вернулся. — Мне не нужна помощь. Прибереги силы, когда вернусь, у меня будет для тебя весёлый рассказ. А пока мне надо ещё пару вопросов уладить. Надеюсь, что наша многоуважаемая «шлюшка» не станет капризничать, а то мне придётся задержаться, — сказал это Луи с ухмылкой поглядывая на Вальта, что, казалось, и вовсе не слушал его, смотря на стену, словно бы на ней показывали фильм, как на большом телевизоре или проекторе. Но Ширасаги прекрасно знал, что его отлично слышат. И стоило парню сбросить трубку, как Аой решил высказаться насчёт «шлюхи». — Ещё раз назовёшь меня так, и можешь идти трахать кого угодно, но только не меня, — Луи поднял одну бровь, намекая, что не совсем понимает, что именно так разозлило Вальта, в конце концов, не он первый, не он последний так называет кареглазого. — Ты намекаешь на тройничок? Если так хочешь, то можем заказать девушку лёгкого поведения и трахнуть её вместе. Или ты предпочитаешь парней? Но я не позволю какому-то левому чуваку совать свой член в твою прекрасную задницу, — закатив глаза, Аой красноречиво положил подбородок на свою ладонь. Он «сканировал» киллера, отлично понимая, что это была уловка, но ему сейчас не до смеха. — Буду спать, с кем захочу и когда захочу. Кому и что ты там позволять собрался? Когда я успел стать твоей собственностью? — подросток едва ли не прямым текстом очертил между ними рамки, но такие Ширасаги не устраивали. По крайней мере, он надеялся на нечто больше, чем «буду спать, с кем захочу». — Ты не собственность. Но что насчёт наших отношений? Ты решил переспать со мной, а после бросить? Я не согласен, — они смотрели друг другу непрерывно в глаза, словно пытаясь выиграть раунд, и никто не хотел уступать. — И что же ты мне сделаешь? Схватишь? Станешь маньяком вроде меня? Не сходи с ума, Луи, ты же не дурак? — нагло усмехнулся Аой и встал с кровати, собираясь оставить гостя с этими мыслями один на один, словно бы это могло его отрезвить. Но Ширасаги почему-то кажется, что Вальт больше не вернётся к нему, что этот дом сгорит дотла, а в нём и он. Его накрывала ревность, негодование и желание присвоить только себе. Да, Аой, безусловно, не тот, кто расставит ноги перед первым встречным, но и не тот, кого так просто привязать к одному человеку. Он то раскрыт и готов поддаться чувствам, то трезв и холоден, как лёд. Этот контраст сводит Ширасаги с ума. Резко схватив подростка за руку, киллер легко рванул его на себя, сваливая на кровать. Вальт ничего не понимая, сразу начал отпираться, готовый в любой момент выцарапать глаза обидчику. Даже если Луи отказался от своего задания, их отношения всё ещё на острие ножа. Как если бы судьба решила связать дракона с тигром. И дураку было понятно, что чувства Ширасаги странны. Этот подросток под ним — самый настоящий псих. Более того, хитрый и опасный, как кобра, затаившаяся в траве. Человек, подставивший его несколько лет назад, человек, который держал его под замком, тот, кто способен за какую-то неделю свести с ума любого. И это же существо умудрилось оказаться величайшей слабостью киллера. Он не смог бы сейчас холодно и легко сжать беззащитную шею. Не смог бы взять это синеволосое нечто за волосы и бить, пока не треснет черепушка. И от этого становилось не по себе, словно бы Луи только что осознал насколько слаб и беспомощен перед кем-то. Пугающе. Действительно пугающе. Вальт же с непониманием наблюдал за резко застывшим парнем. Ему сложно было определить, о чём именно думает киллер. Что-то знакомое в аметистовых глазах было. Страх? Но это боязнь вовсе не Аоя. Но чего же тогда? Этого он не понимал. Да и вряд ли смог бы. — Ты напуган?.. — всё-таки задал вопрос Вальт, понимая, как глупо они сейчас теряют время. Луи не может свыкнуться со своими мыслями, просто застыв в молчании. А маньяк не знает, как ему помочь. Остаётся только начать разговор. — Да. Я боюсь, что опущусь ещё ниже только ради встречи с тобой. И я не пожалею ни денег, ни сил. Не заставляй меня это делать. Просто скажи, что это был не просто секс, — Вальт удивлённо моргнул, чувствуя, как от его ответа действительно решалось нечто важное. И не только для Ширасаги. Для него тоже. — Я не знаю, — честно ответил кареглазый, не став лгать. Его поступок был даже для него чем-то странным. Не столько спонтанность, сколько шестое чувство. И оно ещё ни разу не подводило Аоя. Но и такой ответ немного успокоил Луи. Это не категоричное «нет», но и не уверенное «да». И это не ложь, которой маньяк может кормить кого угодно. Но не Луи. Не кого-то, кто способен заглядывать в карие глаза с такими смешанными чувствами. И любовь, и ненависть, и жёсткое желание пресечь любые разговоры, и нежность, с которой хочется касаться, дешёвая страсть и приторное желание получать отдачу. Ширасаги буквально рвало на части рядом с этим человеком. — Ты чёртов псих, который испортил мне последние два года жизни. Я мечтал найти тебя и отомстить. Мечтал засунуть в твою задницу если не всю, то хотя бы часть той суммы наличкой, которую ты перевёл через неизвестный счёт в банке. Открутить голову, законсервировать её в формалине и поставить в своей прихожей, как красивый атрибут. Но сейчас я могу лишь подёргать тебя за волосы и пожёстче трахнуть, — на честность Луи всегда готов был ответить честностью. На любое добро таким же добром. Он не станет говорить кому-то лесные слова, чтобы ему сказали те же. Нет. Но может пощадить того, кто раньше помог выбраться из полнейшей дыры. И сейчас он придерживался своих принципов. Аой лишь хихикнул, понимая как, должно быть, трудно киллеру, привыкшему к насилию и чёрствости, испытывать что-то большее, чем просто трахнуть один разок. Но смех резко угас, когда и сам маньяк подумал о будущем. Будущем, в котором отпустит Луи. Первого человека, который просто вернётся к своей жизни, а не отправится на просторы психиатрической больницы. — Иногда я ненавижу свою иррациональность. Но, кажется, я такой больше не один… — всего на мгновение карие глаза со слабым оттенком синевы отражают тепло и гармонию, которой Вальту так часто не хватало. Он постоянно ходил по лезвию ножа. Однако всего на секунду ему показалось, словно мир перестал вращаться. Остались только аметистовые глаза и мелкий выброс эйфории от касания к чужой щеке. Но стоит сделать вдох и выдох, как оба возвращаются к реальности. — Я хочу заглянуть к тебе снова. Ты разрешишь? — парень перестаёт нависать над маньяком, поднимаясь на ноги. Вальт же усаживается на кровати, скрестив ноги. Он с интересом оглядывает Ширасаги, раздумывая над вопросом. — Можно. Но могу не захотеть возлежать с тобой на одной кровати. Я тебе не паб и не ночная бабочка. Ко мне не завалишься пьяный с другом. Ноги по щелчку не раздвигаю, — вновь очертил границы Аой, буквально на пальцах объясняя и так понятные правила. Словно бы они были кому-то из них нужны. Хотя, скорее, самому Вальту. — Даже за деньги? — ухмыльнулся парень, не сумев удержать язык за зубами. Хотя когда он умел? Слишком боится прикусить такими-то зубками язык. — Даже за головы заказчиков, — фыркает маньяк, но слабо улыбается, словно бы находит их разговор действительно занимательным. — Ах, какая жалость! А я так надеялся стоять у твоей двери в жопу пьяным с головами людей в большом целлофановом пакете! А как были бы рады твои соседи! Они выходили бы по вечерам, аплодировали моим серенадам, кидали бы в меня пакеты, красиво сложенные в цветы! — не удержавшись, Аой прыснул, начиная ухахатываться с такой перспективной картинкой. Выглядело бы слишком забавно и странно. — Да-да, а в конце ты бы поклонился, как актёры в театре! — оба залились смехом. Даже если бы Луи действительно принёс с собой чью-то голову, это не перестало бы выглядеть до боли смешно. Вальт не мог сказать, что чувствует сейчас к Луи. Не мог признаться сам себе, что Ширасаги для него вовсе не на одной ступени с семьёй или жертвами. Это было что-то совершенно иное. И даже если Аой не дурак, он всё равно не торопился с выводами. Шестое чувство никогда не подводило его. Но ощущение неправильности не давало ему покоя. И если киллер, наконец, успокоился, считая, что ситуация под контролем, то маньяк совершенно не был готов к более изощрённым поворотам судьбы. Однако был уверен. Поворотов ему будет скоро хватать с лихвой.

***

Чёртов киллер. Акаба не мог поверить, что его старший брат начнёт встречаться с каким-то киллером. Что позволит кому-то прижимать себя к столу. Уму непостижимо. Айга уже сталкивался с братом в бою, пусть он и не был самым честным, но Вальт однозначно не дурак и не позволил бы просто так себя использовать. Однако одна мысль, что такой сильный и независимый маньяк уступает кому-то лидирующее место… выбешивала. Было сложно сказать, от чего красноволосый так нервничал. Его словно муха укусила. Причём неизвестно какая. Но, скорее всего, её звали Луи Ширасаги, и у неё были отвратительные аметистовые глаза. Пусть Айга и не стал проявлять своего недовольства в лицо, однако мысленно бастовал. Просто даже не представлял себе, что в такой ситуации делать, да и делать ли что-то вообще. В конце концов, Аой сам выбрал этого человека, но… но как же Акаба не хотел видеть рядом с братом кого-то другого. И не важно, девушка то или парень. Судя по отметинам на теле Вальта, у них уже явно что-то было ночью. Хотя стены в доме толстые, он не мог услышать. И предотвратить тоже не мог. Оставалось только гадать, когда припёрся этот накаченный красавчик с голубыми пышными волосами, напоминающими огонь. Скрипя зубами, подросток ходил по комнате. Ему не нравилось происходящее. Не нравилось видеть Вальта в объятьях того парня. Однако и мысли сформировать не мог, почему так. Странное чувство подкатывало комом к горлу. От него было даже как-то противно. Так и хотелось спросить: «Да что с тобой не так?», однако тщетно. Ответа нет. Устало вздохнув, красноволосый упал на кровать. Ему бы пойти к брату и поговорить. Но, скорее всего, его не поймут. Да и какое он имеет право вмешиваться в личную жизнь главы семьи? Если Аой захочет, то Акаба и вовсе женится или ляжет под первого, на кого глава тыкнет пальцем. И не важно, девушка или парень. Всё, что ему оставалось, сжать ткань в руках и хмуро смотреть в потолок. В голову ничего кроме тех картинок на обеде не лезло. А отвлечься надо было. И чем скорей, тем лучше.