Arise

Пытаться прикоснуться к Игрису словно пытаться поймать дым голыми руками. Тот всегда замирает величественной статуей и моментально рассеивается неосязаемым черным. По итогу Джинву просто хватает пальцами пустое пространство перед собой. Но ему не требуется много времени, чтобы снова решить. Восстань. И служи мне. Сжатый кулак раскрывается ладонью вверх. Только с секунду-вечность вокруг ничего не происходит. В небольшой комнате видно лишь мерцающие точки летающей пыли, подсвечиваемые луной, пока вдруг не уловимый обычному человеку магический контур не начинает подрагивать. И окружающее идёт бесцветной рябью. Да воздастся терпеливым. Отвечая на призыв, Игрис собирается кусками. Он тянет на себя каждую, даже самую мелкую и блеклую тень в комнате, появляется отовсюду сразу, медлительно и по крупицам проявляется, когда воссоздает свой могущественный образ. Тени ткут его словно картину. Джинву завороженно выдыхает. Когда Игрис преклоняет перед ним колено, бордовый хвост плюмажа щекочет Джинву пятки. Сейчас тот настолько материален, насколько был когда-то, ещё до перерождения. И теперь понимает, что Джинву ничего не стоит призвать его снова. И снова. Его одного. Единственно-верного, единственно-правильного. Поэтому он покорно ждёт своей участи. Джинву спускается с кровати на пол и поддевает острый край шлема. Ты нужен мне, говорит Джинву, заглядывая в глазные прорези. Игрис не имеет глаз, не имеет тела под броней, только сгустки маны, но Джинву интуитивно чует всю его сущность. Всю силу, что кроется под кроваво-красным металлом, всю мощь, покрытую не менее внушительным доспехом и струящуюся вокруг него незримым ореолом. Тонкий шрам-щель практически вертикально пересекает левое веко, и Джинву поднимает вторую руку, чтобы провести по нему пальцем. Его метка победы, метка власти. От его касания по красному доспеху расходится едва заметная вибрация, но кто Джинву такой, чтобы это не подметить. Их связь слишком сильна, и в этом его основное преимущество. Он успевает ухватить взглядом, как особое голубоватое свечение маны в узких щелях шлема на миг вспыхивает сильнее. Глаза Джинву мгновенно разгораются в ответ. Холодное прикосновение к щеке — пальцы, закованные в металлическую перчатку, очерчивают скулу. Не поддаться искушению, чтобы не закрыть глаза, в такие моменты Джинву кажется практически невозможным. Игрис смотрит на него своими пронзительными, без зрачка, без радужки прорезями, и Джинву чувствует, как все скручивает внутри. Желание настолько велико, что расползается под кожей теневыми щупами, жжет его всего голубыми вспышками. Забери меня к себе во тьму, просит-приказывает Джинву, на что Игрис едва заметно качает головой. Аккуратно переводит свои холодные и заостренные металлические пальцы на затылок. Но Джинву смотрит решительно, готовый со всем своим безумным вызовом системе пропасть в приближающейся тьме. И этой жажде Игрис внемлет и не может воспротивиться. Поэтому безропотно поддается вперед и останавливается так близко, что практически касается чужого лба шлемом. И лишь через толику сомнений кутает их обоих в черные клубы дыма. Восстань. И служи мне. Каждый раз Джинву не может удержаться, чтобы не попытаться покорить эту несоизмеримую силу снова. И Игрис не может ему не повиноваться.