Это реально хреново – когда у тебя нет абсолютно ничего, Знаю, что выглядит жалко – не иметь мечты, как у всех нормальных людей, Всё будет хорошо, если ты поступишь в универ и будешь делать так, как мы тебе скажем. Я, как придурок, верил в эти слова… но сейчас я живу, тупо потому что не могу сдохнуть.
Я и впрямь не имел мечты. Изо дня в день я писал песни, придумывал музыку, работал над аранжировками, создавал партитуры. И всё это приносило мне неплохие деньги. Я не хотел жаловаться, однако чем больше я занимался сочинением текстов и мелодий для будущих треков, тем больше это начинало надоедать. — Юнги? — она снова потревожила моё внутреннее спокойствие. — Ли, давай не сейчас, — машинально кинув окурок в пепельницу, я направился в квартиру, а после и на кухню. Мельком смотря на то, как девушка идёт следом, я подумывал ругнуться, если б только это была не моя Хани. При ней я старался сдерживать эмоции. Домашний бар. Прекрасная возможность хорошенько выпить и забыться в собственных проблемах. Распахнув дверцу шкафа, я схватил бутылку коньяка и на автомате принялся её открывать. Пластиковая крышка ни с первого раза поддалась мне, но вскоре я всё же сумел разделить их со стеклянной банкой. — Ю-юнги… что с тобой? — Ли выпучила глаза, прикрывая себя руками.Просто дай мне выпить, потому что сегодня я хочу напиться в хлам, и не пытайся меня остановить. Мне без разницы, что пить, для человека без работы выпивка вообще роскошь. Я не могу жить без бухла… все вокруг бегут вперёд, но почему я всё еще здесь?
— Юнги?! — более требовательно крикнула Хани, заставляя меня прекратить хлебать коньяк. — Да что это с тобой? Ты две недели ни капли в рот не брал. Мой взгляд превратился в опьяняющий. Алкоголь всегда действовал на меня не самым лучшим образом, ибо после каждого пятого глотка я терял голову. Посмотрев на Ли, я закусил губу и медленным шагом направился к ней. Она стояла на одном месте, практически не шевелясь. Её бездействие помогло мне обхватить хрупкое женское лицо ладонями и впиться в её алые губы. Хани жалостно простонала, когда мой язык проник в её рот. Я хаотично опустил руки на женскую талию, прижимая тёплое тело ближе к себе. В какой-то момент тот яд, что я саморучно влил себе в глотку, начал действовать. Подхватив брюнетку под бёдра, я мнимо приказал ей обвести мою талию ногами, и она покорно подчинилась. Когда мы оказались в нашей просторной спальне, я закинул Хани на постель, не теряя времени на раздевания. Каждый наш раз был лучше предыдущего, поэтому я даже не сомневался в удовлетворительном исходе. Сорвав с себя футболку и оголив торс, я залез на кровать и, нависнув сверху, нежно прильнул к губам девушки.* * *
Мечта — мы будем вместе от её рождения до её осуществления, Мечта — нам хватит для неё душевного тепла и неважно, где ей место, Мечта — мы достигнем рассвета в конце всех трудностей, Мечта — мы начнем с малого, но всё равно достигнем успеха.
За окном смеркалось. Я слышал, как на подоконник падали капли ночного дождя, как завывал ветер. Присев на край кровати, я вплёл пальцы в волосы и попытался настроиться. Буквально час назад на меня накатило огромнейшее вдохновение, но стоило мне проснуться и выпустить из объятий Хани, как оно ушло, будто его и не было. Я не единожды убеждался, что моя Ли всегда пробуждала во мне самое лучшее. Она была что-то вроде моей музы, дарившей мне море возможностей. Никто кроме Хани не понимал меня. Все умели лишь осуждать и клеветать. А всё потому что никому не было дела до моего внутреннего состояния. Да, я улыбался. Мне приходилось улыбаться, чтобы не расстраивать мою любимую, однако она и без этого догадывалась, что у меня было не всё так гладко. В отдалённых уголках разума стали всплывать крупицы того самого вдохновения, что я потерял. И эта волна апатии нисколько не помешала мне подскочить с койки, кинуться к своему столу, схватить карандаш и начать записывать придуманные строчки.Всё верно, мать вашу, я не могу сдохнуть и вот я живу, и нет ни фига, что бы я хотел делать, Мне хреново больше чем другим, я один, а вокруг меня те, кто талдычат, что я должен делать, Я хотел бы вылить на кого-то свою злость, но я всегда один, и нет смысла изливать душу себе, Каждое утро я боюсь открыть глаза, боюсь дышать.
— Юнги? — снова полюбившийся мне голос прервал мою работу. — Да? — я взглянул на девушку и судорожно сглотнул. Я не хотел её беспокоить. — На часах три ночи. Возвращайся в постель, — она в игривой манере поманила меня к себе, но мне сейчас было не до этого. Я был обязан закончить эту чёртову песню. — Сначала допишу, — пролепетал, сомкнув брови на переносице. Молчание. Хани вылезла из под одеяла, накинула на себя лёгкий халат и, подойдя к столу, села в кресло рядом со мной. Взяв в руки листы с набросками текста, она пробежала по ним глазами и подозрительно ухмыльнулась. — Что? — я не понял причину её ухмылки. — Что за философские мысли? Ты решил заняться изучением человеческой психологии? — очередная усмешка. — Этот текст – выражение моих чувств. Моих страданий, которых я не хочу раскрывать, — попытка объяснить ей мои внутренние переживания окупилась кивком. Ли всегда меня понимала. Что бы я не делал, что бы не говорил – на всё я получал её беспрепятственное понимание.Мои друзья и семья оставляют меня позади, чем больше проходит времени, тем они нетерпеливее, Мое чувство одиночества и ненужности – хотел бы, чтобы это все исчезло, как мираж, Хотел бы я, чтобы оно исчезло, и чтобы я тоже провалился ко всем чертям. Вот так, я выброшен из жизни, я всё дальше и дальше от рая, Так далеко… Я падаю…
— Давай я помогу тебе закончить? — Ли накрыла ладонью мою руку и, часто заморгав, воззрилась на меня невинным взглядом. — Уверена, что хочешь этого? Знаешь же, как я отношусь к работе, — ни то, чтобы я не хотел её помощи, просто была велика вероятность того, что в случае провала я сорвусь. — Милый, я уже давно привыкла к перепадам твоего настроения. И сейчас меня это не пугает. — Звучит, как упрёк. — Не цепляйся к словам. Ты всё равно самый уникальный музыкант из всех, кого я только видела, — Хани захлопала в ладоши и, выхватив из моих пальцев шариковую ручку, принялась живо писать что-то на листе. — Ты, как всегда, — я улыбнулся и, подперев голову рукой, стал разглядывать брюнетку. — Как всегда неотразима. — Может уже приступим? — раздраженно, но в то же время радостно спросила она. — Конечно, — вмиг став серьёзнее, я прокашлялся и присоединился к написанию песни.Мы будем вместе при твоём сотворении и конце жизни, Где бы не было твоё место, я его приму, После всех испытаний, наконец, мы встретим рассвет, Если вначале не было ничего, то впоследствии мы обретём всё.
* * *
— Всё бестолку! — крикнул я, отшвыривая от себя бумажную волокиту. — Это просто кошмарно! Курам на смех! — Юнги, прошу, успокойся, — Хани приложила множество усилий для того, чтобы я перестал орать и угомонился. — Текст просто потрясающий. Хватит придираться. Ты всё равно никогда не добьёшься совершенства. — Он ужасен. У меня ничего не выходит… — буркнув что-то себе под нос, я прикрыл ладонью лицо, отказываясь показывать его Ли. — Милый, не переживай. У нас всё получится. Давай попробуем ещё раз? — я вздрогнул, когда нежные женские пальцы коснулись моего плеча. Подняв голову, я взглянул на девушку, в который раз восхищаясь её красотой. Хани была великолепна. Умная. Весёлая. Искренняя. Нежная. Любящая. Она всегда давала мне стимул продолжать, когда я хотел опустить руки и сдаться. Когда было так тяжело, что я устал от жизни. Когда я был никем, не имея абсолютно ничего. Когда я даже не мог увидеть свою семью. Когда думал, что ничего не стою, она поддержала меня. После встречи с ней я так изменился. Я начал мечтать. И хотел воплотить в реальность её мечты тоже. Для этого мне приходилось карабкаться выше. Я понимал, что мне нужно стать «кем-то», чтобы быть достойным такой, как она. Она была моим всем, она наполняла мою жизнь смыслом, пока я продолжал идти вперёд. Она значила для меня весь мир, который я был готов кинуть к её ногам в любой момент. Я был готов говорить ей «спасибо» целую вечность. Спасибо за то, что помогла мне обрести себя. Что не отвернулась, когда все были против меня. — Помнишь, что я сказал тебе, когда мы впервые встретились? — я машинально обвёл ладонями лицо брюнетки и, сквозь её глаза, заглянул ей прямо в душу. — Ты сказал, что никогда не сдашься, даже если что-то пойдёт не так, — томное дыхание прямо в губы. — В то время я был неуверен в себе. Был закрыт от внешнего мира и не хотел разделять свой внутренний с кем-то другим, — я тяжело выдохнул. — Ты помнишь, как помогла мне? Ответом послужил лёгкий кивок. — Ты дала мне тысячу причин и один ответ для того, чтобы я принял себя. И я не сдамся, — улыбнувшись, я подался вперёд и прильнул лбом к голове Хани. — Я допишу эту песню. Взяв в руку тот же самый карандаш, я набрал в лёгкие побольше воздуха и на автомате принялся расписывать те слова, что крутились на языке.Ты так далеко, если вдруг и у меня есть мечта, парящая мечта, Пожалуйста, не отдаляйся, вдруг и у меня есть мечта. Вдруг она у нас одна на двоих…