***
На следующий день Питер проснулся только ближе к двенадцати. Из-за приоткрытой в комнате двери разносился манящий запах еды, а кроме того был слышен тихий звон посуды. Встав и заправив постель, парень заскочил в ванную комнату. Увидев себя в зеркале, он невольно поморщился. Не стоило ложиться так поздно… Или рано? Но в любом случае — видок так себе. Волосы, порядком отросшие за последнее время, спутались, глаза покраснели, а на припухшем лице остался измятый след от подушки. Приведя себя в порядок, он переоделся в свежую одежду и спустился вниз, на кухню. — Доброе утро, Питер. Как спалось? — тётя Мэй встретила его тёплой улыбкой и объятиями. — Доброе, Мэй. Нормально. Ты ещё не ложилась? — Не переживай, я спала. Тоже проснулась совсем недавно. Что будешь на завтрак? За завтраком они обсудили планы на оставшиеся выходные. Оказалось, что и на них он тоже останется один, потому что Мэй идёт на свидание с каким-то «очень обаятельным и красивым» мужчиной. Что ж, Питер был не против. Но, всё же, что-то на мгновение кольнуло у него в груди. В памяти ещё слишком свежи были воспоминания о счастливой жизни Бэна и Мэй. Парень отогнал от себя мысли о ревности, ведь больше всего на свете он желал счастья для тётушки. По телеку крутили новый выпуск новостей, в котором, по счастливой ли случайности, не упоминались никакие происшествия. На пару мгновений показали Железного Человека, подписывающего контракт на сотрудничество с одной из крупнейших компаний. Питеру, если сказать честно, было всё равно, что, как и зачем, он просто любовался своим героем. Мужчина был для него объектом подражания. Человеком, спасающим жителей, без преувеличения, планеты. Так же, как однажды спас его, когда Паркер был еще совсем крохой. Что уж тут говорить. Отчасти из-за существования Старка Питер являлся Человеком-Пауком. И пусть он не спасает человечество на мировом уровне, а всего-то скручивает мелких воришек, оставляя их в коконе паутины на радость полиции, он рад, что тоже может хоть чем-то помочь.***
Выходные парень посвятил домашней работе, общению с Нэдом и своему обыденному занятию — патрулированию улиц. По сравнению с прошлыми выходными, эти вышли весьма затруднительными. На высокой скорости Питер влетел в открытое окно своей спальни и, кувыркнувшись, перелетел через кровать. На лестнице послышались шаги, дверь приоткрылась и в комнату заглянула тётя Мэй. Но парень уже мирно спал. Женщина оглянулась, но не заметив никого постороннего в комнате, улыбнулась и прошла внутрь. Погладила племянника по голове и подоткнула одеяло, а следом вышла, плотно закрыв дверь. Паркер надрывно вздохнул и сел, скинув одеяло. Костюм — влажный, грязный и в засохшей крови — всё ещё был на нём. Чуть не спалился. Встав, Питер выругался: грязь, пепел и кровь грязными пятнами отпечатались на белом постельном белье. Парень быстро переоделся, поменял постельное бельё и кинул всё это в корзину, решив, что завтра с утра незаметно всё это подкинет к остальной стирке. Горячий душ смыл всю грязь с тела и расслабил мышцы, которые всё ещё были немного напряжены из-за остатков адреналина, гуляющего в крови. Паучья регенерация делала своё дело — повреждения на теле больше не кровоточили, а через пару часов не останется даже рубцов от ссадин и гематом от ушибов, подаренных ему вооружённой группировкой. Как бы там ни было, в конечном итоге эти гады встретили полицейских, свисая вниз головой в персональном коконе паутины. Закончив свои дела, Питер взял учебник и лег в постель, чтобы повторить материал к завтрашней контрольной. Но парень и сам не заметил, как уснул с открытой книгой на груди.***
Следующий день, как ни странно, начался довольно хорошо. Питер выспался, успел на автобус, ни разу не споткнулся на лестнице, а по контрольной работе получил хорошую оценку. Даже Флэш, против своего обыкновения, не сказал ему практически ни слова. Несмотря на его суперсилы, дарованные укусом паука, у него также имелась суперсила быть жутко неудачливым и невероятно неуклюжим. В какой-то момент он даже ущипнул себя, чтобы проверить, не спит ли. Вполне могло оказаться, что он всё ещё сладко дремлет в своей постели и опаздывает на всё, что только можно. Но учебный день подходил к концу. На крыльце школы Питер и Нэд попрощались с Мишель и вдвоём пошли несколько иной дорогой, чем шли обычно. Хотелось прогуляться по улицам Куинса. — Чувак, я недавно такой фильм смотрел, — Лидс болтал без умолку, рассказывая увлекательный сюжет, а Питер мыслями был где-то далеко. Туда-сюда сновали прохожие, спешащие по своим делам. За ними было забавно наблюдать. Сразу вспоминались моменты, когда он однажды сидел на одной из башен Бруклинского моста. Миллионы огней и шум большого города под тобой… Это не передать словами, это можно лишь почувствовать. Это завораживало, пожалуй, почти как полёты на паутине. Паркер обязательно ещё раз навестит этого висящего через реку гиганта. Нэд пощелкал пальцами у Питера перед носом и сказал, что тот его вообще не слушает. — О, прости, наверное, погода так на меня влияет. Так о каком фильме ты говорил? Лидс фыкнул. Было обидно, что, когда он делился своими эмоциями, его не слушали. — Там был просто гигантский поезд без управления машиниста. С опасными химикатами, — ты можешь себе это представить? — который вот-вот должен был сойти с рельс. Ну да, а так ничего интересного. Паркер, немного покопавшись в воспоминаниях, воскликнул и похлопал друга по плечу. — Так я тоже его смотрел! С каждой минутой напряжение всё росло и росло, я даже есть ничего не мог, только безотрывно смотрел в экран. — Ага, наверняка еще и сидел с открытым ртом и глазами, размером с блюдце, — подколол Лидс друга. Скрестив руки на груди, Питер изобразил крайнюю степень возмущения, а спустя пару секунд, увидев свой глупый вид в отражении витрины магазина, хихикнул. — Так и было, на самом деле. Когда Мэй ко мне заглянула, она спросила, что такого увлекательного я смотрю. — Наверняка она думала, что ты смотришь всякие непристойности. Беседа плавно перетекала от одной темы к другой. Мальчишки настолько заболтались, что и не заметили, как дошли до дома Нэда. Попрощавшись, Паркер пошёл дальше один.***
Питер зашёл в квартиру и захлопнул за собой дверь. — Я дома, — парень выложил на трюмо вещи, вынул наушники из ушей и прошёл прямиком на кухню, откуда доносился дразнящий сладкий запах. Мэй, мурлыча какую-то мелодию себе под нос, пекла пышные оладушки. На столе уже стояла полная тарелка, щедро посыпанная сахарной пудрой. — Здравствуй, солнце, — произнесла тётя, мальчишка чмокнул ее в щеку в знак приветствия. — Как дела в школе? — Неплохо, получил хорошую оценку, — медленно произнес Паркер. Пока тётушка наливала тесто на сковороду, Питер пытался стащить со стола небольшой кусочек выпечки, но не заметил, как женщина обернулась и увидела наглое посягательство. Тихонько шлёпнув его лопаточкой по руке, она хихикнула и сказала: — Сперва переоденьтесь и вымойте руки, молодой человек. Вздохнув, Питер подхватил сумку с книгами и убежал в свою комнату, выполнять приказ тёти. Когда он спустился, стол был накрыт, а с готовкой покончено. Улыбнувшись, парень сел за стол обедать. Мэй сидела напротив, попивая кофе с собственной выпечкой. Сегодня у нее было какое-то чересчур хорошее настроение. Волосы были уложены в аккуратную причёску, закреплены заколкой, вместо привычного домашнего хвоста, а бирюзовая блузка с принтом на манер цветущей ветки миндаля Ван Гога, явно была новой. Эта прекрасная женщина прихорашивалась только в нескольких случаях, но самое вероятное — это приглашение на свидание. Паркер не стал хитрить и начинать издалека, ведь знал, что Мэй наверняка не терпится поделиться радостью с племянником. — Ты такая нарядная сегодня. Кто избранник? Тётушка сразу просияла, слегка залившись румянцем, который делал её еще краше. — Помнишь, я в прошлый раз говорила про обаятельного мужчину? Питер закивал головой, в самом деле припоминая подобный разговор на прошлой неделе. — Он вновь пригласил меня на свидание. Его зовут Тодд Уокер, мы познакомились с ним в организации*. — Тодд бездомный? — ляпнул племянник, даже не подумав, прежде чем спрашивать. Тётушка слегка нахмурилась и покачала головой. — Он терапевт. И такой обаяшка, — женщина стыдливо опустила взгляд. — Думаю, я ему действительно нравлюсь. Питер допил свой чай, поставил чашку и с энтузиазмом ритмично похлопал по столу, произнеся: — Мэй, так это же замечательно! Так, сколько у тебя часов? — Около трех, — растерянно ответила она. — Так, нужно использовать это время, чтобы потом, когда он встретит тебя, он упал в обморок от твоей ослепительной красоты! Тётушка фыркнула и махнула рукой. Но этот восторг и увлечённость передавались и ей, поэтому она, крепко обняв племянника и поблагодарив за поддержку, ушла в свою комнату готовиться к встрече. Когда пришло время, Питер с улыбкой на лице проводил Мэй, понимая, что ей необходимо его одобрение. А уже после того, как женщина скрылась за дверьми лифта, Паркер вылез на фасад здания, цепляясь за стену, и с щемящей грустью наблюдал, как тётя уезжает на машине того самого Уокера.