Marauders. Сборник

Англия, начало XXI века

      Решение пришло в голову неожиданно и молниеносно. Сколько можно это терпеть? Она всю жизнь старается быть идеальной, самой лучшей. А с нее только требуют и требуют. Может быть, ей и правда стоит перестать вести себя благоразумно? Тогда и за нее начнут переживать, а не только предъявлять претензии, что она вновь не оправдала чьих-то надежд.       Правда, трансгрессировав в порыве злости и оказавшись на границе Лютного и Косого переулков, в мысли закрались опасения — возможно, зря она столь поздним вечером появилась здесь одна. На улицу давно опустилась тьма, горят лишь вывески ночных заведений. Вдалеке шумная компания мужчин неприглядного вида. Впрочем, она всегда умела за себя постоять. Это другим стоит ее бояться.       Подняв глаза, она увидела яркую вывеску «In vino veritas». Разумом она понимала, что посещать сомнительные заведения ей совершенно не по статусу, однако хотелось как следует позлить семью. Что брату, что сестре вечно все спускали с рук! Как бы они ни облажались, родители воспринимали это с пониманием и снисхождением. Но стоило только ей поступить «неправильно», немного ошибиться — сразу упреки! А она даже не самая старшая!       Смело потянув на себя дверь, она вошла в бар. Внутри оказалось удивительно уютно. Совсем небольшое помещение, отделанное благородным деревом темных оттенков. Глубокие кресла из кожи и столики заполняли пространство. Возле барной стойки ряд высоких стульев. Из угла разносились приглушенные джазовые нотки, маленький зал наполнен негромкими голосами и сдержанным смехом посетителей. В воздухе витали ароматы дорого табака, виски и пряных ноток рождественского глинтвейна. Народу было немного, но единственное свободное место оставалось лишь за барной стойкой.       Уверенным шагом, не обращая ни на кого внимания, она двинулась к свободному стулу. Она чувствовала на себе чужие взгляды и крепче сжимала палочку в кармане мантии, хотя и понимала, что вряд ли на нее кто-то нападет. Она успела увидеть пару маминых коллег из Министерства и одного из приятелей отца, что провожал ее удивленным взглядом. Заведение явно приличное. И от этого даже некоторое сожаление закралось. Впрочем, пусть ее увидят коллеги и друзья родителей! Они сейчас наверняка задаются вопросом, что здесь забыла одна из лучших учениц Хогвартса в самое Рождество. Уж они обязательно сообщат родителям о том, какое это вопиющее поведение для юной леди!       С шумом отодвинув стул, она на него запрыгнула, ненароком задевая рядом сидящего человека.       — Прошу прощения, — она улыбнулась ему одной из лучших своих улыбок.       Парень ничего не ответил, лишь наградил тяжелым взглядом в ответ. Она нахмурилась в непонимании. Обычно на ее улыбки юноши всегда реагировали, мало кого они оставляли равнодушными.       Впрочем, с ним явно было что-то не так. От него веет холодом и замогильной тоской, словно только с похорон. Она мельком окинула его взглядом. Он старше нее лет на пять, может быть, чуть больше. Она уже на седьмом курсе, но в Хогвартсе его точно не видела. На нем дорогая черная мантия, под которой виднеются черные рубашка и брюки. В длинных бледных пальцах зажата сигарета с тлеющим огоньком на конце. Иссиня-черные волосы в завиток. Она бы с трудом назвала его красавцем, но в его внешности определенно было нечто завораживающее, что не отпускало внимание. Тонкие губы, выдающийся нос. Чрезмерная бледность кожи и по-настоящему гипнотические черные глаза — она таких ни у кого не видела.       — У вас не найдется и для меня? — она кивнула на сигарету в его руках.       Курить она не любила, хотя и пару раз пробовала. Но бармен на другом конце барной стойки — подойдет к ней не скоро, а коллеги и приятели родителей по-прежнему прожигают взглядами ее спину. Не хотелось их разочаровывать.       Все также молча он запустил руку в карман мантии и достал пачку сигарет. Не моргая следил за тем, как она достает сигарету, зажимает ее губами и подносит палочку с огоньком на конце.       — Благодарю, — очередная лучезарная улыбка и гробовое молчание в ответ — ее это начало раздражать, она сейчас была на взводе и хотелось куда-нибудь выплеснуть эмоции. — Ты разговаривать совсем не умеешь?       — А ты хочешь поговорить?       Голос у него до мурашек приятный. Низкий, размеренный. Внутри что-то волнующе колыхнулось при этом — при тяжелом, завораживающем взгляде, при тягучем тембре. Но она быстро себя одернула — она уже пару лет как крепко и взаимно любит одного человека. Из-за которого и случился настоящий скандал получасом ранее.       — Как тебя зовут?       — Рагнар.       В очередной раз не крепко затянувшись, она удивленно вскинула брови.       — А фамилия?       Парень медлил, явно не горел желанием отвечать. Но, кажется, ее обворожительные улыбки подействовали.       — Лестрейндж.       У нее дыхание перехватило. От волнения, от легкого трепета.       — А ты?..       — А меня зовут… — она запнулась на мгновение. Возможно, ей лучше не говорить настоящее имя. Кто знает, как он отреагирует. С другой стороны, она пришла сюда в поисках острых ощущений, которые обязаны вывести из себя родителей.