***
У Гарри дико болела голова, конечно не так, как когда болит шрам, но сильно, очень сильно. Перед глазами плавали какие-то разноцветные шарики, похожие на «Берти-Боттс» которые кружились и вращались, а потом построились в водоворот и, набрав скорость, взорвались! Поттер даже вскрикнул от боли, которая, впрочем, мгновенно прошла, оставив после себя чёткую и ясную картинку сегодняшнего вечера. Картинку, не слишком сочетающуюся с той, что была у него в голове несколько секунд назад. Вечера, который изменил, как ему казалось, всё. Он встал с пола и огляделся, обнаружив, что валяется уже на половине пути до Гриффиндорской башни от того подземелья, где его отобливиэйтила его бывшая подруга и возлюбленная, тоже бывшая. К счастью вокруг никого не было.***
Едва только Гарри вошел в гостиную Гриффиндора, его немедленно окликнул Рон: - Эй, приятель, ты куда запропал? Ну, у тебя и рожа, словно тебя опять в турнир засунули! – сказал он и заржал над «удачной» шуткой. Гарри промолчал и, обойдя группку первокурсников, двинулся к лестнице в спальни мальчиков. Краем глаза он заметил Грейнджер, уткнувшуюся в книгу, и едва сдержал взметнувшуюся ярость. Она стерла ему память и, как ни в чем не бывало, учится! Чего она ждёт, что он ей спасибо скажет, что не оставила валяться в коридоре, а отправила в спальню под «конфундусом»? Гарри ускорил шаг, буквально ворвавшись в спальню, которую он делили с Невиллом, Роном, Дином и Симусом.***
Когда принявший душ, переодевшийся, и трясущийся от ярости и обиды Поттер спустился в гостиную, его окликнула Грейнджер. Голос её был лишь слегка напряжен, не жди этого от неё Гарри, то и не заметил бы. - Гарри, ты сделал эссе по трансфигурации на завтра? – спросила она, поправляя локон за ушко. - Нет, я ЗАБЫЛ! – ответил он, выделив последнее слово и почти с садистским наслаждением смотрел, как с лица мгновенно всё понявшей Грейнджер, стекают все краски, а в глазах появляется ужас. - Гарри! – прилетел в спину панически прерывистый оклик, когда Поттер выходил из гостиной.***
Она нашла его на Астрономической башне, куда Гарри пришёл, будучи не в силах кого-то видеть и что-то говорить. - Гарри, послушай… - начала она, не зная, куда деть руки. - Сколько? – перебил он её, не поворачиваясь. - Я… - Я спрашиваю, сколько раз ты стирала мне память?! – повысил голос Поттер. - Десять или пятнадцать раз до конца пятого курса… - всхлипнула она, - Но… - Когда начала? – вновь перебил её Поттер. - На третьем… до того… отец… потом он научил… - она уже рыдала, не скрываясь. - Пятнадцать раз! – покачал головой Гарри, словно в восхищении. – Отец! Вот значит, почему ты его постоянно защищала, советовала мне «больше стараться», когда он меня пытал, разрушая мне мозги, якобы обучая окклюменции, оскорблял меня и моего отца... Вот почему «не Снейп, а профессор Снейп». Понятно теперь почему ты отмахивалась от моих слов о поганом хорьке! Он замолчал, глядя на темнеющий Запретный лес. - Гарри, пожалуйста, пойми! Волдеморт… - девушка чувствовала, будто земля уходит из-под ног. - Пошла ты нахер, предательница! – Сила и искренность посыла с оскорблением заставила Грейнджер отшатнулась, почувствовав лопатками холодный камень стены. - Волдеморт за всё время не узнал от меня абсолютно ничего! Даже несмотря на то, что твой ублюдочный папаша-пожиратель изнасиловал мне мозги, да так, что и обливиэйт на меня теперь не работает. – Отрезал он, слушая рыдания за спиной. Будь это другой случай, другой день, он бы первый бросился её утешать и успокаивать, но не сейчас… Гермиона вскинулась было на оскорбления в адрес отца, которого искренне уважала, хотя и не понимала его отношения к Поттеру, впрочем, тот и не стремился ничего объяснять, но предпочла промолчать. - Ты меня теперь ненавидишь? – сквозь подступающие к глазам слёзы прошептала Грейнджер. - Я не могу тебя ненавидеть… перестать считать тебя другом и…, впрочем, не важно, уже неважно, могу, а ненавидеть нет. Гермиона сразу поняла, какое слово он пропустил, и от этого ей стало ещё горше. - Прости…. - Я не хочу больше с тобой общаться, Грейнджер, - она дёрнулась, как от удара, когда он использовал фамилию, а не имя, - Не разговаривай со мной больше! – сказал он и, пройдя мимо навзрыд рыдающей девушки, спустился с башни в тёмные коридоры Хогвартса.***
Альбус Дамблдор откинулся на высокую спинку своего кресла, невидящим взглядом уставившись на противоположную стену, будто на ней должны, как на скрижалях, появится письмена, разъясняющие, как ему теперь поступить и, что делать. Но вместо этого в стене открылась дверь, и в кабинет вошел преподаватель зельеварения Северус Снейп, который кивком поприветствовал хозяина кабинета и сел в кресло перед столом. - Мальчишка играет в обиженного. Прямо королева драмы! – с презрением начал он. Дамблдор сфокусировал взгляд на Снейпе и спокойным, мёртвым голосом, под которым начинало закипать, поинтересовался: - Скажи мне, Северус, ты сам хоть понимаешь, ЧТО ты наделал? - Ничего я не наделал! Высокомерный говнюк ломается… - Высокомерный говнюк здесь только один! И это ты! – привстав в кресле, прогремел Дамблдор. - Директор?! – ошарашенно спросил Снейп, который впервые в жизни видел Дамблдора, который повысил голос и даже употребил ругательство. - Я тебя просил, умолял! Не лезь к Гарри! Не лезь в их отношения с мисс Грейнджер! Просто не лезь и всё! – последняя фраза прогремела так, что потухли несколько свечей в канделябрах. – Но ты в своем высокомерии и дочь заставил шпионить, а потом и вовсе убедил её, что стереть память любимому и другу это нормально и правильно, одновременно продолжая унижать его и издеваться! Я давал тебе команду тереть ему память? Впрочем, это риторический вопрос. - Без обливиэйта нельзя было обойтись! - Можно! И ты это прекрасно знаешь. Не было ни единого подозрения на то, что Том что-то получает из головы Гарри, события в Отделе Тайн доказали это, – махнул рукой Альбус. Да и вообще, кто ты такой что бы проделывать такое? – Ты просто упивался тем, что даже его ближайший друг проделывает с ним такое. - Я не понимаю, директор, почему любовные чувства Поттера к моей дочери так вас волнуют? - Я ведь не зря просил тебя не лезь, помнишь? Не совать свой нос не в свое дело! - Моя дочь — это моё дело! - Давай будем честными сами перед собой, Северус! Ты про неё и не вспоминал до момента, пока о ней не рассказала Минерва, посетившая Кроули, а потом вдруг неожиданно воспылал отцовской любовью. – Альбус внимательно смотрел пронзительно голубыми глазами на сидящего напротив Снейпа. - Победить Тома Гарри в одиночку не сможет, ему нужна та самая «сила, которой он не знает». И эта сила – любовь. Ему нужны чувства и нужна девушка, которую он глубоко, искренне и взаимно любит. Они вдвоем способны спасти всю магическую Британию, вернее были способны, а теперь нет, и это благодаря тебе! - Это откуда такая информация?! – опешил Снейп, чувствуя, как предательски засосало под ложечкой и появилось тянущее чувство в груди. Дамблдор слегка трясущимися руками бесцельно переложил в другой конец стола несколько документов и глухо ответил: - Через пару дней после того, как Сибилла изрекла свое пророчество, мне прислали ещё три. Одно из Греции сам догадаешься от кого, второе мне передал Рагнок, который получил его от одного из своих гоблинских предсказателей, а третье и того интереснее, оно было от домовых эльфов, его я получил от их старейшины общины эльфов Хогвартса. Все ещё более невнятные, чем у Трелони, но если прочитать все вместе – то вывод можно сделать только один. Избранный должен иметь романтическую пару, связанную с ним настоящей взаимной любовью. Только в этом случае они смогут победить и изменить мир. Думаю, если ты знаешь свою дочь, то способен представить основные направления изменений. В кабинете воцарилась тишина. Снейп пытался лихорадочно собрать картину мира и найти выход. - Если он её, как вы говорите, по-настоящему любит, то простит, а если нет, то и любви не было! Альбус горестно покачал головой. - Простить-то он её простит и даже довольно скоро, неделя или чуть больше, вот только любви уже не будет. А я ведь не просто так говорил о любви, как о «силе, которой он не знает». - Значит, её и не было! – упрямо повторил Снейп пытаясь снять с себя ответственность. - Любовь, Северус, - как толстое крепкое стекло, которое может выдержать всё что угодно. Но все же, если попасть в крошечную точку напряжения, оно лопается, аналогия не ахти, но думаю, смысл ты понял. Понимаешь, Северус, стирай ему память моя внучка или Минервы, если бы они у нас были, то никакой особой трагедии бы не было. Но ты - другое дело, ты больше пяти лет планомерно его унижаешь и издеваешься, ты добился от парня, который практически не умеет ненавидеть, искренней ненависти в свой адрес. Мисс Грейнджер, своими действиями поставила себя на один уровень с тобой, чем невероятно усугубила ситуацию, ведь предательство лучшего друга бьёт больнее всего. Или ты думал, что он злится на неё только за то, что она твоя дочь? В его глазах она не только одобряет твои к нему проступки, но ещё добавляет и свои собственные, потому что приняла твоё к нему отношение, как правильное. Ты сделал свою дочь заложницей своей ненависти к Джеймсу Поттеру, Северус, несмотря на то, что он мертв более полутора десятилетий. И отобрал у дочери любимого человека. Поздравляю! – вздохнул Дамблдор. - Значит надо с ним поговорить, объяснить. Гермиона не одобряла моего отношения к нему, о чем неоднократно говорила. – Снейп ненавидел всю ситуацию в целом и особенно Поттера, хотя и понимал, что ненавидеть надо только себя, ведь его ненависть к парню была не мотивирована и попросту иррациональна, но, тем не менее, настолько сильная, что сожгла и его, и дочь и, если верить директору, весь Британский магический мир. Альбус снял свои очки-половинки и, протирая их платком, ответил: - Любовь, Северус, нельзя создать, её нельзя вернуть. Её можно только прогнать…***
Поттер простил Грейнджер через неделю. Как и предсказывал Дамблдор, они начали общаться, обоим было больно, но всё же они хотя бы редко, но разговаривали, правда презрение к собеседнице мелькало в его глазах частенько. К чести Снейпа, можно сказать, что он и правда пытался, он пытался поговорить с Гарри, объяснить и убедить. Поттер кивал и соглашался, глядя на него потухшими зелёными глазами, лёгкая легилименция подтверждала, что он искренен в своих кивках и согласии, но на этом всё и заканчивалось. У Снейпа серьёзно испортились отношения с дочерью, которая тоже ходила с потухшим взглядом, она не пыталась его в чем-то обвинить, понимая, что действовала по своей воле, пусть он её и убедил, но общаться старалась с ним всё меньше и меньше. Между тем мир не стоял на месте, Волдеморт копил силы, Драко неумело пытался устроить покушение на Дамблдора и, наконец, случился тот самый вечер, когда последние остатки авторитета Снейпа перед Гермионой рухнули вместе с трупом директора с Астрономической башни. Рон и окружающие не могли понять, что происходит между Гарри и Гермионой, а отвечать те отказывались. Пролетела свадьба в Норе, трио побывало и бежало с Гриммо-12, оказавшись в итоге в лесу Дин, где их бросил и вернулся Рон, который в очередной раз задал вопрос: - Мордред побери! Да что между вами двоими происходит?! - Ничего. Между нами не происходит ровным счетом ничего, Рон, – глядя в сторону ответил Гарри, заставив Гермиону всхлипнуть и уйти в палатку оставив парней на улице.***
Когда Снейп получил через метку срочный вызов немедленно прибыть в Малфой-манор, внутри него всё упало, похолодели руки и ноги, зашумело в голове. В главном зале манора, помимо сидящего в высоком, похожем на трон кресле Волдеморта, был весь ближний круг и несколько оборотней включая Фенрира, который, Снейп сжал зубы, неспешно срывал одежду с подвывающей Гермионы. Неподалеку лежали трупы Рона Уизли и Гарри Поттера, у которого из груди торчал меч Гриффиндора, тот самый, что Снейп забросил им совсем недавно. - Уизли заавадили сразу, а Поттера немного помучили и тоже заавадили. Потом Фенрир… занялся… Грейнджер и тут вдруг Поттер оживает и кидается на оборотня!!! – у Драко тряслись губы, он буквально излучал ужас, рассказывая Снейпу происходящее. - Поттер снова получил Аваду и его на всякий случай проткнули мечом. – Закончил тихо-тихо подвывающий Малфой. У Снейпа зашумело в ушах, и он уже не слышал ни восторженных воплей, ни торжественной речи вставшего Волдеморта. Его зрение сосредоточилось на дочери, с которой поганый оборотень уже срывал джинсы. Сверкнули две зелёные вспышки. Гермиона, получив Coup de Grâce, умерла мгновенно, следом последовал пытавшийся её изнасиловать Фенрир, а третьей возможности Снейпу уже и не дали. Снейп уже не чувствовал, как у него отобрали палочку, как в ярости Волдеморт пытает его Круцио. Он только думал, что всё предназначение его жизни было терять, разрушать и ненавидеть. Единственное его создание – дочь он же и уничтожил. Альбус в очередной раз оказался прав. Снейп видел перед собой хохочущую Лили, катающуюся на качелях. Потом этот образ сменился на смеющихся Гарри Поттера и Гермиону Грейнджер, таких, какими он видел их сразу после распределения по факультетам, чистых и невинных. Они и умерли такими, чистыми и невинными. Тёмный Лорд победил. Британия пала во тьму и только через пару десятков лет объединённые силы МКВ смогли навести порядок. Волдеморта, однако, убить даже не пытались. О пророчествах было широко известно, и маги решили не рисковать. Избранный уже давно был мёртв, а без него… Одиночная камера в том самом Нурменгарде, в котором до самой смерти просидел другой его узник. Но надолго ли?