n(ever) think twice

— Трой, подожди! — я побежал к малышу, который резвился где-то во дворе. Бежал я по свежим следам его чудесных новых фиолетовых ботинок, так понравившихся мне. Почему-то вся одежда этого голубоглазого несносного мальчишки вызывала у меня восторг. Его мама точно знала, как заставить завидовать всех в округе. — Ты забыл перчатки! Мальчик хохотал, раскидывая ладошками первый выпавший снег, смотря прямо в небо, пытаясь поймать крупные хлопья языком. — Ты заболеешь, что ты творишь! — Не будь таким занудой, Джей. Это же весело! — он хохотнул, прокружив меня за руки, а затем толкнув в снег, пользуясь погрешностями в моем вестибулярном аппарате. Мы лежали в тонком слое первого декабрьского снега, не заботясь о том, что под нами грязь и мокрая трава, и, скорее всего, мамы этого точно не одобрят. — Надень перчатки. — Нет. Трой показал мне язык, а я, до глубины души обиженный, кинул в него перчатку. Мальчик удивленно захлопал ресницами. — Мама читала мне сказку, где двое мужчин сражались за даму своего сердца. Они бились насмерть, но прежде вызывали друг друга на драку. Вроде, так… — Так ты что, хочешь меня побить? — в его чистых детских глазах промелькнул испуг, а сам мальчишка смотрел на меня так внимательно, будто изучая. — На самом деле… Я бы хотел сражаться за тебя, а не с тобой! — гордо произнес я, подняв носик, а Трой умиленно улыбнулся. — Но для начала, я просто буду заботиться о тебе. Я снова взял в руки его перчатки, потянувшись к его ладошке, натягивая на маленькие пальцы согревающую ткань. — И когда-нибудь ты сразишься за мое сердце, так? Натянув ему вторую перчатку, я облизнул засохшие на морозе губки, смотря в его полные надежды глаза. — Обязательно. Даю тебе слово. Придумал! Я буду как храбрый рыцарь! Буду защищать тебя от всего на свете, от злых драконов, лесных чудищ, хитрых ведьм, и… — Трой, Джейкоб! Ну-ка быстро вставайте, все замарались, заболеете еще! — крикнула его мама, а мальчик хихикнул в рукав куртки. — Наверное, надо начать защищать меня от моей же мамы. — Мы улыбнулись друг другу, но со снега так и не встали, наслаждаясь крупными снежинками на своих лицах. *** Утро понедельника по определению не может быть добрым, я считаю. Почему нужно обязательно обделять вниманием такое прелестное создание, как кроватка с подушечкой и одеяльцем, если можно остаться? Беспрекословно нужно куда-то торопиться, рано подниматься, клевать носом весь оставшийся день. Мерзость. — Доброе утро, мам. — Доброе, Джейкоб. Моя невероятно солнечная женщина с самого утра пекла что-то приятное на запах. Оказалось, что на завтрак у нас блинчики с вишневым сиропом. — Пока не съешь, в школу не отпущу. — С чего бы такая щедрость с утра? Обычно у нас бывает только «Джей, я опаздываю на работу, сам себе засунь в контейнер…» — Да, я иногда…- я тихо кашлянул, исправляя ее. — Ну, ладно, почти всегда не успеваю уделить тебе время с утра. Но сегодня особый день! Я почесал затылок, макнув блинчик в сироп. — Сегодня не твой день рождения. И не мой. Четверг? — непонимающе изогнул бровь я, усмехнувшись. — Жуй свой блин, все узнаешь вечером. Я пожал плечами, кивнув в знак согласия, доедая прекрасную стряпню этой загадочной женщины. — Ладно, я пошел за Троем. А то опоздаем оба. — я обнял маму, а она мило улыбнулась. — Только без приключений. Кабинет директора — часто посещаемое мной место, но все-таки, не самое любимое. Трою привет. Я улыбнулся, подмигнув ей. — Ничего не обещаю. *** — Он такой зануда, господи. Я чуть не уснул. Неужели, они не нашли преподавателя пободрее? — усмехнулся мальчик, крутя в руках наушники. — Это ты зануда, ты уже десять минут болтаешь только о мистере Бруксе. Втрескался? Трой цокнул, закатив глаза. — То, что я открыл тебе свою главную тайну — не значит, что можно меня теперь шипперить со всем движущимся. — Я и не пытался. Трой действительно мой лучший друг. Единственный, на кого я могу положиться без задней мысли. Мы общаемся почти с рождения, так как наши мамы — подруги еще со студенческих времен. Мама — Меллет уехала после учебы в Австралию, там завязался роман, и вскоре появился Трой. К сожалению, настоящего отца он не знает, зато после двух лет в Австралии, семья снова вернулась в нашу родную Калифорнию, Лорелл вышла замуж второй раз, на этот раз удачно. Своего отца я знаю, но мне абсолютно это не помогает в жизни. Никак. Мои родители развелись, когда мне было три года, брат остался у папы. С тех пор, мы мало общались, но я свыкся быть для мамы опорой. Хоть иногда я бываю просто невыносим, но все это — проступки Троя! Только с ним я действительно живу, совершаю глупости, учусь на своих ошибках. И то, что он признался в своей ориентации — нисколько меня не оттолкнуло. Я готов убить каждого, кто посмеет сказать хоть слово в адрес Троя. — О чем задумался, великий? А нет, не отвечай. Сегодня мы идем… — Трой задумался, закусив губу. Он плюхнул свою тощую попку на подоконник рядом с кабинетом, обведя глазами полукруг. — За баллончиками. — Какими еще? — С краской, дурень. Хочу оставить свой непоколебимый вклад в развитие науки и искусства! Я тихо прыснул, толкнув его в бедро, прося подвинуться. — Как ты своими карикатурами собрался вносить вклад в науку? — Ну, как же…- обиженно надул губки Трой. — Я оставлю свои творческие писания будущему поколению! Это ведь посылки в историю моих внуков. Я недоверчиво приподнял бровь, а Трой, не выдерживая долго серьезного взгляда, расплылся в улыбке, облокотившись на окно. — Ладно, окей, я просто хочу немного побыть вандалом. Так ты согласен? Я закусил губу, слыша, как коридор медленно заливается противным звуком школьного звонка. Конечно, я был согласен еще с первой секунды. Куда я отпущу его одного ночью вандалить? Загремит еще в участок. Но нужно же немного поломаться, зазнается еще. — Я в деле. *** Только после шести купленных баллончиков, я вспомнил, что мне нужно, по сути, домой. Я так и не выяснил, какой важный день сегодня в нашей семье, и, честно, забыл об утреннем разговоре. Но сообщение от мамы вернуло мне память. — Не хочешь прийти к нам на ужин? Мама позвала меня домой, у нее для меня, верно, какие-то новости… — Забыл об этом? — Ага. Опять облажался. Трой обошел меня с другой стороны, забирая все баллончики в свой рюкзак. — Боишься ее слов? Почему он постоянно попадает в точку, я что, так предсказуем? — Ты не предсказуем, просто я научился тебя понимать с детства, балда. Погнали, я все равно сказал маме, что буду с тобой. Я улыбнулся, чувствуя себя таким гордым и счастливым за это небольшое достижение — доверие Лорелл. — Я думаю, она скажет что-то хорошее. — От Троя это звучало не убедительно, но хотя бы успокаивающе. Я прыснул, закатив глаза. Трой поправил волосы пепельного цвета, улыбаясь мне одной из своих фирменных улыбок — «улыбнись в ответ, иначе я тебя убью». — А я думаю, что тебе идет этот цвет. И я помню, что был против. Выглядит действительно шикарно. — О да, Бикс, ты боишься ее слов. Наверное, она нашла себе мужчину, и не знает, как деликатнее рассказать это своему маленькому Джи. Заревнует еще. Я улыбнулся, толкнув его в бок. Засранец. — Мне точно нужно зайти? Я могу подождать тебя на баскетбольной площадке, если что. Мы стояли около двери, и что-то во мне нервно сжималось, будто бы предупреждая, что ничего хорошего точно не случится. А если мама и вправду нашла себе мужчину после отца? Я буду счастлив за нее! Но, чтобы выяснить это, надо войти в эту чертову дверь. — Мне с тобой будет спокойнее. Не оставляй меня на растерзание маме, прошу! — слезно вскрикнул я, повиснув на Трое. Мальчик фыркнул, пытаясь отлепить меня от себя. — Окей-окей. Но я хочу есть. Я усмехнулся, думая, как этот человек умудряется есть больше кита, но все равно оставаться маленьким и щупленьким ребенком. — Мам, я с Троем, если что… Ты на кухне? — робко высунулся я, а парень сзади дал мне весомый пинок под зад, чтобы я ускорил свое движение к источнику звука. Я шикнул на Троя, заходя на кухню, где за моим местом на моем стуле сидела точная копия меня. Руки передернуло слабой дрожью, которую я попытался унять быстрее, чем на это кто-то обратит свое внимание. Два наглых глаза изучающе проехались по моему лицу, оглаживая холодным взглядом волосы, скулы, плечи, ремень, стопы... От этого стало так неуютно, что я скривился. — Вот же б… — Джейкоб! Не выражайся! Это твой брат, Мэтт. — Разве не очевидно? — Усмехнулся парень, хищно облизнув губы. —Я понимаю, что вы долго не виделись, но… Мэтта нужно перевести в школу нашего города, это решение отца. Это и есть та новость, которую я не смогла рассказать тебе с утра. — Да, папа не имеет больше на меня влияния. Рассчитывает на мамочку. — Подал голос появившийся из ниоткуда братец. Я завис в дверном проеме, переводя взгляд с мамы на Мэтта. Мой мозг, кажется, отключился от питания, не подкидывая мне верных фраз, поэтому я выдал наиболее тупой вариант из всех имеющихся шаблонов, застывших на периферии: — Какого черта он должен здесь жить? Вы с отцом же решили, что… Он... Вот же… Трой неловко выглянул из-за моего плеча, тихо поздоровавшись с мамой, видимо, опешив не меньше, чем я. — Мне эта затея нравится не больше твоего. Но все же…— Мэтт встал со стула, криво усмехнувшись. — Даже не обнимешь братика? Все в его тоне наливалось превосходством. В каждом действии читалось нескрываемое самолюбие и надменность. Я отчетливо почувствовал, как у меня зачесались кулаки от его смазливого хитрого лица. — Пошел к черту. — Я шумно выдохнул, направляясь вон из дома под утихающие крики мамы и Троя. Уверен, на лице этого ублюдка засияла ухмылка. Я просто не хочу этого принимать. Как такое возможно? Мне нужно это переварить.