Нежелательный доброжелатель.

«Гиена Огненная» — Полегче, ковбой! Сегодня ты очень спешишь, — с лукавой улыбкой, сказал Булл. — Или тебе от меня только одно и нужно? — понизив голос, спросил он. На что Кольт, ещё сильнее рванул на себя его рубашку, от чего несколько пуговиц, с глухим стуком, покатились по полу. После встречи с Мортисом, они вместе вернулись домой и закончив приготовления, хотели отправиться спать. Но громила уже не раз замечал на себе, искрящийся взгляд парня, он был на редкость взбудоражен, как будто что-то могло им помешать и он жутко торопился. — Нет, просто я очень напряжён, — практически рычал ракетоволосый паренёк. Внутри него бушевало пламя, он в нетерпении закусил губу и погладил накаченный торс парня. — Из-за предстоящей вылазки? — спросил Булл. — Молчи, — грубо сказал Кольт, уже справившись с ширинкой брюнета и выпуская наружу, напряжённый орган. Булл даже не скрывал своё возбуждение и подрагивающий от напряжения, член, сочившийся смазкой. Парню стоило огромных усилий, чтобы взять себя в руки и не сделать слишком резких движений, однако, в его действиях чувствовалось желание и нетерпение. Кольт осторожно провёл рукой по набухшему, стоящему члену и взял его в рот. Солоноватый вкус, выделяемой смазки, лишь раззадорил его, в этот момент, Булл уже сам едва сдерживался, к тому же, он не привык уступать Кольту. — Ну что ж, малыш, ты сам напросился, — прохрипел Булл и схватил парня за волосы. Аквамариновые глаза парня расширились, а зрачки сузились. Но несмотря на это, он послушно взял член в рот полностью. Во рту стало густо и вязко, выделения смешивались со слюной, накапливаясь внутри, поэтому Кольт, по возможности, сглатывал всё это, но не всегда получалось, так что, какая-то часть жидкой субстанции, стала выходить за пределы рта. — Умгх! — простонал он. — Ах! У тебя очень милое выражение, ты знаешь? — хищно улыбался громилла. — Как будто ты просишь ещё. По подбородку парня, уже текли слюни, в перемешку со смазкой, а глаза слегка закатились, зато сам он был возбуждён до предела, но ему не хватало концентрации, чтобы растегнуть ширинку и поласкать себя, так как любое, лишнее движение, могло привести к потери координации. Он уже было собирался потянуться рукой к джинсам, как был замечен Буллом, тот понял его намерения, но не позволил закончить начатое. Брюнет вынул член изо рта парня, с характерным, хлюпающим звуком и пока тот пытался отдышаться, повалил его на спину и завёл руки за голову. Он наклонился над ухом малиноволосого и укусил его за мочку, щекоча своим горячим дыханием и чувствуя как тот, буквально, полыхает под ним. — Мне кажется, тебе придётся отработать мою рубашку, ты так не считаешь? — хмыкнул он, стягивая с Кольта штаны. Ракетоволосый умоляюще застонал, когда его орган оказался в руке у Булла, который, медленными движениями, надрачивал ему. Кольт пытался было сделать это сам, но когда он дёрнул рукой, то громила лишь усилил хватку, не позволяя парню, сделать по-своему. Булл наслаждался тем, как трепещет под ним разгорячённое тело партнёра и изнемогает от желания. Сейчас он принадлежит ему, он стонет для него, этот, просящий продолжения, взгляд, обращён к нему. Он убрал руку с члена парня, не дав ему кончить, на что получил разочарованный стон и ещё более жадный взгляд. Брюнет медленно начал входить в парня, тот прерывисто дышал и если бы не крепкая хватка Булла, сам бы начал двигаться, но тот не давал ему двинуться с места. Когда тот вошёл полностью, Кольт почувствовал несколько резких толчков вперёд, которые вырвали из него пару громких стонов. Сильные руки подхватили его и теперь уже Кольт сидел на Булле верхом, обхватив его ногами и царапая спину, уже свободными, руками. Громила, в свою очередь, горячо целовал парня, кусая его губы, настойчиво хозяйнича внутри его рта, играя с его языком. Внутри Кольта всё горело, член вколачивал его туда-сюда, и он, практически, не мог свободно вздохнуть, он чувствовал, что уже на пределе и когда очередной толчок, отозвался в нём с силой, он укусил брюнета за плечо. Ещё немного и горячая сперма заполнила его изнутри, в то время как он пришёл к разрядке сам. Какое-то время они находились в таком положении, пока оба, без сил, не повалились на кровать. По крайней мере, этой ночью, Кольт получил, что хотел. Утро встретило их настойчивым стуком в дверь и трелью звонка. Ну, они думали, что утро. Когда, кое как, разлепив глаза, Булл приподнялся на кровати, он увидел, что уже вторая половина дня. Сказать, что он был шокирован — ничего не сказать. Кроме того, что-то тянуло его вниз и он, почему-то, не чувствовал правой руки. Но когда он повернул голову, то даже не удивился. Кольт обхватил его обеими руками, а ноги укомплектовал у него на животе. Он не собирался будить его сразу, но ещё пару ударов в дверь и настойчивый звон звонка решили за него. Кольт проснулся. С самым недовольным видом, он поднялся и пошёл вслед за Буллом, открывать дверь. Спросонья, они даже не поинтересовались кто за ней. И зря. За дверью была Пэм. Не просто Пэм, она была в ярости. Небольшая сумочка, что она брала с собой, чтобы носить в ней лекарства, необходимые для оказания первой помощи, была обрушена сначала на голову Булла, а потом и на голову Кольта. Во всём есть плюсы, зато, они окончательно проснулись, так думал громила. — Два идиота! Хоть бы привели себя в порядок, в борделе выглядят приличнее, чем вы сейчас! — бесновалась Пэм. — Ой, как будто ты знаешь, как выглядят люди в борделе, — пробурчал Кольт. На что женщина мгновенно замолкла, и парень решил, что так она признаёт его правоту. — Я до вас достучаться не могла, уже решила, что нас рассекретили и вы — трупы, — уже с облегчением говорила она. — а вы, всего-навсего, трахались. Парни вспыхнули в ту же секунду. Так что теперь цвет их лиц, неплохо сочетался с волосами Пэм. — С чего ты взяла? Мы, может, всего-навсего кино до поздна смотрели… — Хотел было оправдаться Кольт. — Дай угадаю, это был фильм ужасов? Настолько страшный, что во время просмотра вы не сдерживались и от страха, впивались друг в друга зубами. Глаза малиноволосого поползли на лоб и он рванул в ванную комнату, из которой, спустя пару минут, послышалось разъярённое: «—Блять, Булл!» Но Булл лишь смеялся и говорил, что он тоже жертва, ведь зубы Кольта не обошли его шею. Пэм подождала, пока парни утихомирятся и заодно приготовила поесть, завтрак вышел нехитрый, так как эта парочка не сильно заботилась, эти дни, чем они будут питаться. Так что это была яичница, с поджаренным хлебом, в качестве бутерброда и чай. Но ребята были рады и этому, ведь с утра, решительно не соображали и не могли собрать себя в кучу. Поэтому они искренне наслаждались завтраком, который, хотя бы не пришлось готовить самим. — Ох и горе вы моё, на вас посмотришь, так и задаёшься вопросом, куда с вами идти. У нас ночью опасная для жизни операция, а вы напоминаете пару варёных яиц, — качала головой Пэм. — Не беспокойся, к ночи мы будем готовы, как никогда! — оживился Кольт. — Я надеюсь на это, — серьёзно сказала женщина. — Мортис договорился со своим сообщником, всё же в заведение были те, кому не по нраву нынешнее начальство, так что у нас будет помощь изнутри. Скорее всего, нам придётся уводить людей, а именно, работников этого заведения, они не должны пострадать. — Разумно ли придти в самый разгар рабочего дня? — Задумчиво протянул Булл. — В другой раз у нас не получится, днём там всё стерильно, а значит, если нагрянет полиция, у нас не выйдет доказать им обратное, более того, хозяин заведения появляется только ночью, информация от Мортиса, — в конце, сорвала Пем. Парни кивнули. Убедившись, что они, наконец-то, пришли в себя, Пэм начала растолковывать им план. Ребята слушали внимательно, не желая упускать ни малейшей детали, сходили за ручкой и листом и Пэм очертила им план здания, всё ещё убеждая их, что это было со слов Мортиса. Она делала вид, что сомневается в своих отметках. «Где-то ещё, надо будет уточнить, — говорила она. — что-то спросим у Мортиса.» Так что её слова не вызывали подозрений. Хотя червячок сомнения грыз Булла, когда она, со странной уверенностью, говорила о некоторых вещах. Пэм сказала взять побольше дымовых шашек, хорошенько зарядить обойму, а так же прихватить с собой пару кинжалов. У Булла был только один, но она сказала, что и так пойдёт, Кольт же не имел холодного оружия в арсенале вообще. Но у него был хороший перочинный нож, подаренный когда-то Шелли. Пэм выполняла роль поддержки команды, её габариты не позволяли быстро и ловко передвигаться, да и пользовалась огнестрелом она не так хорошо, поэтому она собрала хорошую аптечку, чтобы быть полезной парням, кроме того, она обладала хорошими, хирургическими навыками, так что пара скальпелей были ей лучшими помощниками. После обсуждения плана, начались сборы. Женщина снова покинула их, договорившись о месте встречи. Стало как-то тоскливо, в воздухе витала атмосфера мрачной напряжённости и нетерпения. Время стало тянуться медленнее и никакое занятие, надолго, не увлекало парней, нередко они начинали просто ходить по дому, заваривали и не допивали чай. Живот Кольта странно тянуло вниз, как перед экзаменом, или ожидания родителей, с родительского собрания. Давно забытое чувство, непонятной тревоги, когда всё тело морозит, хотя в доме не холодно, а сам ты, не можешь ни на чём сконцентрироваться. Ты просто ждёшь, пока всё само пройдёт, ждёшь этот удар, чтобы потом, пусть и побитым, сесть спокойно и начать жить нормально. На улицу стала опускаться темнота, из открытого окна кухни, дул приятный, прохладный воздух, Булл сидел, попивая чай и глядя в одну точку, он не сразу заметил, как свет исчез, а на холодильнике появилась желтовато-оранжевая полоска, отбрасываемая фонарным столбом, свет которого проникал через окно. В этот полумрак зашёл Кольт и его глаза сверкнули каким-то жутким огнём. — Пора. * * * Эмз нервничала, как никогда, она была заперта в какой-то комнате, из неё был выход лишь в ванную, совмещённую с санузлом. Комната была маленькой, здесь была простая кровать, маленький, круглый столик, со стулом впритык и прикроватная тумбочка. Несколько раз, какой-то темнокожий парень, приносил ей еду. Но она не была благодарна ему за это, он кидал на неё похотливый, хищный взгляд и игнорировал любые вопросы, мерзко улыбаясь. Звуки снаружи, не попадали в эту комнату, она лишь слышала, едва уловимые, обрывки диалогов, среди которых, иногда, узнавала голос своей матери. Да и тут она сомневалась, её ли это голос, всё же услышать ей его довелось недолго. Она лежала на кровати, смотря в потолок, одновременно умирая от скуки и безысходства. Она мысленно сочиняла разные истории, сказки. И погружалась в них. Где-то она была молодой красавицей, идущей на бал, учтиво отклоняющей предложение, напыщенных кавалеров, потанцевать. В другой истории она была жестокой разбойницей, не щадящей никого. А где-то… Она просто мечтала, что вернётся домой, обнимет дядю и, наконец-то, выпьет с ним горячего шоколада… Одну из таких историй, прервал звук открывающейся двери. Это была Табес. Эмз медленно распахнула глаза, не желая покидать красивые миры, там она была счастлива. Она повернула голову и увидела свою мать, она всё также блаженно улыбалась, но уже без сумасшедшего блеска в глазах, видимо, эта улыбка, была уже частью её самой. — Я принесла тебе одежду, — сказала она, своим слащавым голосом. Она положила вещи на тумбочку и выжидающе уставилась на неё. Эмз поняла, что та хочет, чтобы она, как минимум, взглянула на одежду. Она поднялась и потянулась к вещам. Это была не верхняя одежда, а нижнее бельё. Узорчатые чулки, с поясом и подвязками, бледно-пурпурного цвета. Прозрачный лифчик, без косточек, с ненавязчивыми блёстками и узорами, оплетающих его, как стебли. В довершение ко всему этому, был чокер, с бантом посередине. — Я. Не. Надену. Это, — отчеканила она. — куда я в этом пойду, на панель? — Эмз не имела ничего против эротического белья, или фото в нём, но сейчас, это уже за гранью. Ей что, расхаживать тут в ЭТОМ? Табес сморщилась, как от пощёчины. — Ты должна предстать пред Тласольтеотль во всей красе, которая достоина её, тебе будет необходимо удовлетворить многих мужчин, но это приблизит нас к богине и даст нам её благословение. Ты должна быть благодарна, что она выбрала тебя! — выпалила Табес. Значит, всё-таки, она не ошиблась. Всё что она поняла из слов сумасшедшей это то, что попала в какую-то секту, возможно, бордель, они поклоняются какой-то непонятной богине, о которой она ни разу не слышала, да и имя выговорить с первого раза, не сломав язык, затруднительно. — Ты сумасшедшая! — не выдержала Эмз. — Верни меня домой, рано или поздно, меня начнут искать, не создавай ещё больше проблем и не мешай мне жить нормальной жизнью! — Нормальной жизнью, — примерзким голосом, передразнила её Табес. — Какая может быть, у тебя, нормальная жизнь? Вечные потёмки? Изоляция от общества, ведь выходить из дома днём, ты не можешь. Ты никогда не была и не будешь нормальной. Твоя жизнь — ошибка, всё что ты можешь, влачить бессмысленное существование! Ты никогда не сможешь получить высшее образование, пойти в колледж, ты не сможешь заниматься чем-либо, вне Дома. Дом — твоя крепость, гробница, могила. Ты сгнила бы там, если бы, однажды, Тласольтеотль не выбрала бы тебя! У тебя есть шанс стать женщиной! Контактировать с таким количеством людей, с каким тебе и не снилось, а главное, быть полезной. Какая-то часть этой триады, всё же, задела её. А ведь верно, что будет делать Эмз? Если операция не удастся, то она действительно лишиться шанса на нормальную жизнь. Провести её в вечном заточении, в страхе, взглянуть на солнце, не ослепнув, это ли не ад? Друзья не смогут приходить к ней вечно, однажды они закончат школу и будут строить свою жизнь, наверняка, захотят уехать. У них не будет времени бегать к ней, она, опять, останется одна. Как ни грустно признавать, дядя тоже не вечен, а что будет с ней? Она останется умирать от голода, внутри собственного дома, не имея возможности добраться до магазина? Или бегать в темноте ночи, покупать продукты, в круглосуточных магазинах? Это действительно, жалкое существование. Но ни один мускул на её лице не дрогнул, только не перед ней, нет. Она твёрдо посмотрела ей в глаза и ответила: — Ты отказалась от меня очень давно, как и от всяких прав на меня. Не лезь в мою жизнь, то, как я буду «существовать», больше не твоего ума дела, тебя это не касается, — отрезала она. На лице Табес появилась безумная улыбка. — Ты уже не принадлежишь себе и завтра, я тебе это докажу! Тощая фигура круто развернулась и прошагала к двери, она вышла наружу и заперла девочку. Но доказать что-либо, ей будет не суждено. Тоннель, по которому Мортис вёл Кольта, заставлял того содрогнуться. Холодно и мрачно, хотя, мрачнее того дома, через который они вошли, ничего уже не будет. Они остановились у большой, массивной двери. Сначала, Кольт решил, что это тупик, дверь казалась ему очень мощной, но мужчина потянул её на себя и со скрипом, она открылась. Они вошли незаметно, чего нельзя было сказать, о подоспевших в ту же минуту, Булле и Пэм. — Кто вы такие? — Взвизгнул какой-то амбалистый мужик, его голос звучал, как плохо смазанные, ржавые петли и Кольт скривился от отвращения к нему. Резко погас свет. Кольт знал, что это часть плана и не смутился, он не спешил включать фонарь, что был на его голове, так как нужно было незаметно подобраться ближе к противникам. Он старался двигаться за Мортисом, который знал это место лучше него, ну и, конечно, голоса этих идиотов выдавали их местоположение. — Блять, что за хуйня, — ругался кто-то, стоящий в противоположном углу. — Ржавый, иди проверь пробки! — Ты не охуел?! Никуда я не пойду в темноте! — Ребят, так дело не пойдёт, что за шутки! — сказал ещё один голос. — Да хер его знает, — ответил другой. — наверняка эти шлюхи не хотят работать, вот и саботируют! Ух я им задам такую… Неизвестный не успел закончить фразу, так как получил удар по голове и с громким звуком упал на пол. Это услышали другие и явно занервничали. — Алё, чё за хрень тут творится? — недоумевал тот, кто хотел отправить Ржавого на проверку электричества. — Хей, Булыжник, ты что, в темноте навернулся? БУЛЫЖНИК! Но некто «Булыжник» не подавал признаков жизни. Ржавый замолчал и тихо сдвинулся с места, он помнил, про незваных гостей, всё это неспроста, значит, кто-то вырубил, или даже замочил Булыжника, этот кто-то, отключил электричество и нашёл их по звуку собственного голоса. Не только Ржавый догадался об этом и уже вскоре, многие стояли молча. Крикливый парень быстро отправился за Булыжником и ещё одно тело упало на пол. Ребята поняли что другие догадались, в чём дело, и притаились. Поэтому, с разных концов зала, зажглось четыре фонарика, которые неплохо освещали то, что впереди и, практически, не отбрасывали свет на своих владельцев. — Вот они, суки! — какой-то коренастый, невысокий парень, кинулся на Булла, доставая дубинку. Булл увернулся и попытался сделать подсечку, но противник оказался не настолько глуп. Он отпрыгнул в сторону, словно кролик и нацелился в солнечное сплетение. Ещё немного и Буллу бы пришлось корчиться на полу, но он рванулся в сторону и удар пришёлся в плечо. Было больно, но терпимо, брюнет стиснул зубы и гневно прошипел. Он схватил противника за руку и дёрнул в сторону. Послышался хруст и ужасный крик. Краем глаза, Булл увидел, что Мортис и Кольт тоже отбиваются от других противников. Огонь открывать было ещё рано, Пэм говорила теснить их от чёрного входа. Спустя какое-то время, они были окружены, в центре зала. Долго отбиваться они не могли, но отвлекали внимание на себя. Чёртовы амбалы, во сгустившейся, позади них, тьме, не заметили, как Ворон и Лезвие выводили людей тем же путём, что пришли Мортис и Кольт. Когда дверь за ними захлопнулась, Ворон хотел незаметно подкрасться сзади, но, случилось то, чего никто не ожидал. Включился свет. Не такой как обычно, а белый, как в больничных палатах. Все замерли. — Аварийное электричество, детишки, — пропел кто-то, выходящий из левого коридора. — Босс! — крикнул Ржавый. — у нас наруши… Выстрел. Мужчина рухнул как бесформенная кукла. Это была Шелли. Этот выстрел стал стартом. Началась перестрелка. * * * Граф оставил своих людей в зале, а сам рванул в свой кабинет и заперся там. Он не знал что и делать, такого он явно не ожидал. Пэм уворачивалась от пуль, летящих во все стороны, если раньше никто не использовал оружие, то после выстрела Шелли, охранники вытащили пистолеты и начали палить без разбору, видимо, раньше они не делали этого, рассчитывая отвести их к начальнику и доложить о нарушении. Но тот самый начальник, явился к ним лично и перед тем, как трусливо удрать, сказал, не жалеть никого. Ворон держался рядом с ней, они знали, что её дорогому братцу не хватит ума, кроме как закрыться у себя в кабинете. Они собирались взломать дверь и уничтожить компромат, который он хранит. Где-то в гуще этой битвы, мелькнул Блэк, что отбивался от мужика, в двое больше его, когда они убедились, что никому не нужна помощь, они отправились искать Графа. Пришлось повозиться, замок был более, чем качественный, но Пэм была готова и к этому. Когда они ворвались внутрь, Граф стоял с револьвером в руках. Ворон отошёл назад и тоже направил на Графа оружие. — Стимпер, опусти револьвер, жалкий трус. Убьёшь меня, Ворон прикончит тебя, — её голос был полон решимости и резал холодными нотками. — О! Дорогая сестрица! Я, знаешь ли, считал тебя мёртвой, но не беспокойся, я не собираюсь марать об тебя руки, я лишь избавлюсь от всех вас, — Стимпер зашёлся в приступе безумного хохота. — я прекрасно знаю, что не смогу выйти отсюда живым, ну и пусть. Не мне это место так никому! Ворон и Пэм не успели среагировать, как рыжеволосый мужчина, опустил руку на какой-то рычаг, а следом его мозги, яркими, кровавыми пятнами, украсили стену. Пэм осторожно обошла его тело и прошла к рычагу. Раньше, он был скрыт за дверцей, что была вделана в стену, но ублюдок, заслышав как они открывают дверь, подготовился. — Как думаешь, что он активирует? — взволнованно спросила Пэм. — Без понятия, но думаю, ничего хорошего. — мрачно ответил Ворон. Где-то, как будто за стеной, слышался чей-то голос. Пэм и Ворон переглянулись и поняли, что где-то тут, есть ещё одна дверь. Они ощупали стену, вдоль и поперёк, пока не нашли то, что искали, с той стороны уже кричали. Они отварили проход, за которым было небольшое пространство и ещё одна дверь. Запахло гарью. Кто-то молотил руками в железную дверь и кричал о помощи. — Потерпи, сейчас мы тебя освободим! — крикнул Ворон, ковыряясь в замке. Благо тот был куда менее замысловатым, чем предыдущий и дверь оказалась открыта в считанные минуты. Из неё выскочила девчушка, лет четырнадцати. Из ванной полыхало пламя и оно перекинулось на комнату. Пэм и Ворон подхватили девочку под руки и выбежали с ней наружу. Когда они пробежали коридор, то обнаружили, что зал полыхает. Мортису удалось добить своего противника, он хотел было прислониться к стене и передохнуть, но обнаружил, что она горит. — Что происходит?! — выкрикнул Кольт. Вокруг бушевало пламя. Если левый коридор ещё был чист, то правый горел полностью, не говоря уже о том, что постепенно начинал гореть зал. Дым начал заполнять пространство, что-то рухнуло с потолка на пол. Сцена, находившаяся в центре зала, была из дерева и разваливалась полностью. Кольт и его преследователь, скачками убирались с неё. В последний момент, Кольту удалось, скорее слететь, чем спрыгнуть с неё. Позади послышался страшный грохот, а также нечеловеческий крик. Это враг оказался погребён под кучей тяжёлых, горящих балок. Лезвие тоже едва не был придавлен остатками сцены, ранее висевшая, железная клетка, с оглушительным треском, протаранила пол, рядом с ним и охранником, с которым он вёл бой. — Где Пэм?! — надрываясь кричал малиноволосый. — Мы здесь! — донеслось из другого конца. Они уже обогнули бушующее пламя и теснили оставшихся противников к нему. Эмз старалась держаться подальше от огня, позади неё возник Брок, собравшийся взять девочку в заложницы, но ему преградила путь Шелли. Сейчас они столкнулись нос к носу, наконец-то, она сможет дать ему отпор. Оружие обоих уже не стреляло, заряд иссяк, они оба потратили его на перестрелку с другими людьми, но это было неважно. Брок достал бейсбольную биту, припасённую на такой случай, а Шелли вытащила нож. Она рванулась на Брока, тот, в свою очередь, занёс биту для удара. Шелли увернулась от него и попыталась резануть противника по шее, но тот отскочил назад и ударил её битой в бок. Фиалковолосая едва устояла на ногах, если бы не хорошая, физическая подготовка, она бы собирала кости. — Что, маленькая шлюшка, уже всё? А той ночью тебя хватило на долго! — поддразнил её Брок. Слепая ярость захлестнула Шелли. В боку отдавало тупой болью, а дым уже резал глаза, но она не сдавалась. Девушка пригнулась, когда очередной удар был направлен ей в голову и вонзила нож в икры противника, тотчас выдернув его обратно. Брок выронил биту и упал на колени. Но Шелли было этого мало, она била и резала без разбора, красная пелена затянула её глаза, а мозг был затуманен гневом, она резала не останавливаясь, с каждым ударом, внося всё больше ненависти. Она не сразу заметила, как Брок затих, уже не подавая признаки жизни, она сидела на поверженном противнике, продолжая уродовать его тело, пока не осознала, что под ней не оказалось кровавое месиво. Кто-то закричал, что надо уходить и только тогда она оторвалась от него и увидела, что все движутся к чёрному входу, так как огонь уже был везде и практически добрался до выхода. Мортис бежал, замыкая цепочку, он смотрел в спину удаляющейся племянницы и молился, лишь бы она добралась до выхода. Что-то вцепилось в его ногу и он упал, на горящий пол. Мортис закричал. Это был один из полумёртвых охранников, видимо решил унести его за собой. Мужчина попытался подняться, его тело было в ожогах и кровоточащих ранах, предплечье было прострелено, пуля ещё была внутри. Но мертвец так просто не отпускал его. Он слышал голоса других, кто-то пытался придти ему на помощь. Последнее, что он увидел, перед тем, как что-то тяжёлое обрушилось на него, были мелькнувшие, фиолетовые волосы и он умолял, чтобы это была не Эмз. — Мортис… МОРТИС! — надрываясь, кричала девочка, она бежала позади Шелли, что пыталась спасти её дядю, но не успела. Все, кроме неё Пэм и Шелли, покинули это место. — Скорее! Огонь уже здесь! — кричала Пэм. В голове Эмз мелькнули недавние слова Табес, о бессмысленности её жизни. Но даже если и так, какой смысл ей жить без Мортиса? Её дядя был единственным, кто мог скоротать её дни, а теперь… В ней будто что-то оборвалось, внезапно, она обогнула Шелли и вошла в бушующее пламя, боковым зрением, она видела, как та пытается пройти к ней, но между ними легла очередная балка и тогда уже закричала сама Шелли. Девочка снова перенеслась в одну из своих сказок, там её дядя, как феникс из пепла, поднимался из огня и звал её за собой, пламя опаляло её брови, волосы и руки. Кожу нестерпимо жгло, было очень жарко, а дым разрывал лёгкие, ей казалось, что она видит Мортиса, который печальным взглядом смотрит на неё, но это было её воображение. — Увидимся на той стороне, — сказала девочка, прежде чем испытать ад на себе. * * * Полиция приехала не сразу, они опрашивали многих из тех, кто ранее работал в борделе, так же, вскрылось, что комиссар полиции, брал взятки и давал ложные обвинения. За ним тянулось много тёмных делишек и работники подозревали, что что-то тут нечисто. Его взяли, когда он пытался запугать очередную жертву и заставить подписать чистосердечное признание, явно не стесняясь в выражениях. В эту же ночь, подоспели и бывшие работники борделя, некоторые из них указали на Бо, так как тот пару раз появлялся у них, в качестве клиента. Когда прибыли на место происшествия, брать уже было некого, подземное убежище сожрал огонь, так же перекинувшись на тоннель, из которого убегала наша «спасательная группа». Пожарные подоспели вовремя и смогли потушить огонь, до того, как он добрался до верхней части. Было большое расследование, разбирательство. Компромат, что хранил Стимпер, умер во огне. Так что у бывших проституток был шанс начать нормальную жизнь. Останки Мортиса и Эмз не нашли, всё выгорело дотла. Пэм никому не рассказала о своей тайне, она умерла во огне, так же, как и Мортис знавший её. Те кто помнил об этом и узнали в Пэм — Антуанетту, молчали, предпочитая забыть это. Блэк, который перестал зваться Лезвием, вместе с Шелли поженились, спустя полгода и отправились в свадебное путешествие, набираться хороших впечатлений. Пайпер и Камилия были подружками невесты. Кстати, Пайпер избавилась от имплантов в груди и свела татуировки, что были сделаны Графом. Теперь она работает над своей карьерой певицы и, пока, она достигает успехов. Булл и Кольт решили обойтись без торжества и тихо расписались, после чего, купили общее жилье и планируют усыновить ребёнка. Ворон покинул страну. Эта жестокая история наложила отпечаток на всех, но каждый из выживших, старается жить дальше. Пэм продолжила работу в больнице и стала бороться с проституцией, в любом её проявление. Жизнь началась сначала.