mio angelo

Серые тучи закрыли солнце, заставляя комнату погрузиться в полумрак. За окном идёт дождь, а на диване лежит Питер; его голова лежит на коленях Тони - тот гладит её, зарываясь пальцами в густые кудри. Слышится звук сирены полицейской машины: она проезжает где-то за окном, и Тони напрягается, на секунду останавливая все свои движения - кажется, даже его сердце пропустило удар— Машина проезжает мимо их дома. Питер закрывает глаза. На экране телевизора мерцает заставка новостей - симпатичная блондинка с нахмуренными бровями и обеспокоенным лицом вслушивается в слова коллеги, ведущего репортаж с места событий, постоянно кивая. «С момента пропажи ребёнка прошло уже три дня. Сегодня была организована поисковая группа добровольцев... Полиция прилагает все усилия, но, к сожалению, поиски безрезультатны—» Напряжённое лицо Тони обдаёт более ярким светом - на экране высвечивается фото Питера, и, кажется, оно было сделано около года назад. Здесь мальчику только четыре, он улыбается и выглядит так же очаровательно, как и всегда. Тони выключает телевизор. Он знал о Питере всё. О его умерших родственниках, о его любимых супергероях, о том, что он любит только макароны в форме зверей и, конечно, о том, что это самый милый ребёнок во всём чёртовом мире. Впервые они встретились на Старк Экспо. Тони буквально влюбился в эти восхищённые щенячьи глазки, и с этого всё и началось. Старк давно планировал уйти на покой, отдохнуть от дел... Железного Человека, но что-то всё время останавливало его. Его комплекс героя. Тони нужен был кто-то, о ком он мог бы заботиться. Кто-то, кто боготворил бы его, кто-то, для кого Тони был бы целым миром, кто-то, кому он был нужен. И ребёнок - Питер - идеально подходил под это описание: мальчик был явным фанатом Старка чуть ли не с рождения, отчаянно нуждался в отцовской фигуре в своей жизни, и его горячая тётушка явно не могла позаботиться о нём - ребёнка, чёрт подери, похитила группа каких-то педофилов! «Папочка, а почему ты перестал быть Железным человеком?» «Если бы я был Железным человеком, кто бы заботился о тебе, малыш?» «А... А как же другие люди? Ты же спасал столько людей!» «Ох, Питер, мне не нужно спасать других людей, когда у меня есть ты.» Ему потребовалось не больше часа, чтобы найти Питера. С мальчиком не успели сделать почти ничего ужасного - все раны заживут, Тони позаботится об этом. Он удостоверится в том, что с его любовью и заботой Пит даже не вспомнит о том, что случилось в этом сыром подвале, куда его затащили. Главное то, что он был жив. В отличие от его похитителей. Тони не отдаёт его бесконечно скорбящей тётушке. Он не объявляет о том, что нашёл и спас мальчика, или даже о том, что он жив. Вместо этого, Старк забирает его к себе, в загородную резиденцию. Если всё не должно было закончиться так, тогда почему Питера похитили в самый правильный момент? Почему единственным, кто мог найти его, был Тони? Вся его жизнь вела к этому судьбоносном моменту, и это очевидно. Звёзды сошлись. «Кто Вы?» - тихо спрашивает обессиленный мальчик, открыв свои глаза всего на пару секунд. Они уже в машине, и мужчина, сидящий за рулём, поворачивается назад, и, ласково улыбаясь и кладя свою большую, тёплую руку на голову Питера, просто отвечает «я твой папочка.» Лицо мужчины кажется смутно знакомым - его бородка и тёплые глаза цвета янтаря, Питер точно знал это... Но что-то кажется неправильным. Что-то не укладывается в повреждённой голове ребёнка, и он хочет спросить - что-нибудь, - но всё кажется таким далёким и размытым, приглушённым туманом, заполнившим всю его голову, а рука, аккуратно гладящая его голову, будто заставляла пульсирующую боль в ней утихнуть... Питер заснул. Когда он просыпается во второй раз, он лежит на мягкой постели, среди подушек и мягких игрушек. Его голова всё ещё болит, свет, исходящий из огромного окна, занимавшего немаленькую часть противоположной стены, слепит мальчика, а его тело ноет при малейшей попытке встать. Мужчина входит в комнату всего через пару минут после его пробуждения, с обеспокоенным видом и мягкой улыбкой на его лице. Он садится на край кровати, рядом с Питером - матрас прогибается под его весом, а его рука снова ложится на голову мальчика, в этот раз - на лоб. Нижняя губа Питера дрожит, его лицо искривляется, и он разверзается тихими рыданиями. Питер плачет. Питер плачет часто и много. Он напуган, дезориентирован и ему нет даже шести лет. Всё вокруг кажется ему чужим, совершенно новым - будто он не жил тут до этого, будто его жизни до... Чего-то не было. Он будто новорожденный, помнящий свою прошлую жизнь, и его черепная коробка, кажется, не могла выдержать этого. Или дело было в «сотрясении»? Мужчина говорил о нём. Он не помнит Тони. Не помнит жизни с ним. Всё кажется одновременно неправильным и прекрасным, мягким и отвратительно странным. Вафли на завтрак - да, кажется, Питер помнит их. «С шоколадным соусом, малыш?» «Д-да, пожалуйста...» «Как и всегда.» Вечера, проведённые в объятиях Тони, перед просмотром научных программ - нет, Питер не помнит этого... Но это не мешает ему наслаждаться этим. Ровное горячее дыхание над его левым ухом, мягкие поцелуи в макушку, сильные, мозолистые руки, держащие его рядом, низкий голос, читающий сказки на ночь, покалывание щетины, когда он целует Питера в лоб, прежде чем выключить свет в его комнате и закрыть за собой дверь, укладывая мальчика спать - воспоминания смешиваются с новыми чувствами, и Питер не уверен, что из этого настоящее. Тони знает его. Тони знает о нём так много, как не знает никто больше, и это единственное, в чём Питер уверен. Каждый раз, когда Питер плачет, Тони успокаивает его, обнимает и помогает боли в его голове утихнуть. Тони лечит его сотрясение. Он не обращается за помощью профессионалов, но Питер не спрашивает, почему он не делает этого - будто ангел, посланный Старку с небес, он доверяет ему, привыкает к новой жизни и своему папочке. «А где моя мама?» «Умерла.» Питер не задаёт вопросов. Не спрашивает, почему он не ходит в школу, почему не играет с другими детьми - он просто не знает, что может быть по-другому. Тони не рассказывает ему об этом. Тони боится, что старые воспоминания вернутся к нему. Он боится этого больше, чем хотел бы признавать - сейчас у него было всё, о чём он только мог мечтать: его идеальный мальчик, такой любознательный и умный, совсем такой же искромётный, как и Тони в детстве, с его интересом к изобретениям его папочки и его вечным желанием научиться чему-то новому... Тони не повторяет ошибок отца. Тони любит своего ангела. Он учит Питера тому, что считает нужным. Тому, что не навредит ему и тому, что не сможет разрушить тот мир, что Старк построил для него. Они вместе строят крепости из подушек, разбирают и собирают приборы, играют в прятки и рассматривают бабочек в саду, а вечером Тони мягко целует Питера в лоб и желает хороших снов, наслаждаясь тем, как дыхание мальчика выравнивается, а его тело - расслабляется. Питер часто спит со своим папочкой. Его место тут, под боком Тони, когда последний крепко обнимает его, согревая и оберегая от ночных кошмаров. «Кто такая Мэй?» - этот вопрос застаёт Тони врасплох. Паника и ужас на секунду мелькают в его глазах, но он не показывает того, как испуган. «Мэй? Твою няню звали так.» «Няню? А где она сейчас?» «Я уволил её. Она следила за тобой, потому что папочка был занят работой, но теперь, когда я могу проводить с тобой всё время, она нам не нужна. Так ведь?» Питер послушно кивает. Тони чувствует, как холодный пот стекает по его спине. Он уходит в ванную, запирается там и проводит следующие пять минут, стараясь успокоиться: умывается холодной водой, чтобы привести мысли в порядок, бьет плитку на стене комнаты кулаками - но всего несколько раз, чтобы Питер не услышал. Чёртова Мэй. Если Питер вспоминает что-либо, Тони не отрицает этого. Отрицание лишь заставит мальчика начать копаться в собственной голове - Питти такой любознательный, всегда так хочет докопаться до правды... Проще дать ему ответ. Такой, который не будет расходиться с его внезапными воспоминаниями, но и не будет... Правдой. Тони повезло, что он забрал Питера в таком юном возрасте - отголоски прошлого были глубоко зарыты где-то в подкорках его сознания, и прошлое было таким размывчатым для него— Всего несколько неверных слов могли прояснить его. «Папочка! Папочка, проснись, проснись—» «Пит— Что случилось?» - обеспокоенный голос мальчика заставил Старка подскочить на кровати; он тут же включил прикроватную лампу и принялся осматривать младшего парня на предмет повреждений, «У тебя что-то болит?» - Тони немного успокоился, когда он отрицательно помотал головой. «М-мне приснилось— Папочка, там были— Там был подвал, и страшно, и т-темно, и—» Он прекрасно знал, о каком подвале говорил Питер. Тони мог почувствовать, как его лицо побледнело. Как он на секунду утратил способность дышать, как его глаза сфокусировались только на испуганном лице Питера, его ангела, его малыша— «Ох, детка, иди сюда. Это всего лишь сон, ты в безопасности. Папочка не даст тебя в обиду, я всегда защищу тебя. Всегда. Всё в порядке, это всего лишь сон.» Всего лишь сон. Питер прекрасен. С каждым годом он становится все прекраснее - он всё так же наивен, всё так же радуется каждой мелочи и смотрит на Тони с таким же восхищением. Он всё так же купается в постоянной любви и заботе, всё так же любит смотреть на бабочек и всё так же спит с папочкой. Тони не думает, что может быть что-то прекраснее этого. Ужасные истории про бунтующих подростков остаются лишь легендами - Питер, как Старк и ожидал, был всё тем же маленьким ангелом. Утром Тони целует его взъерошенные кудри и готовит им обоим завтрак, а вечером прислушивается к стонам за закрытой дверью. Пит не знает о том, что обычно подростки учатся ублажать себя, издавая как можно меньше шума. Потому что Тони не рассказал ему об этом. Всеобъемлющая власть, которой он обладает над ним. Этот детский восторг во взгляде, когда Старк показывает ему своё новое изобретение, этот звонкий смех, этот удивительный ум, эти упругие кудри и глаза оленёнка - всё это угрожает стать всего лишь прошлым Тони, когда он заходит в гостиную, только чтобы увидеть, что Питер - его послушный ангел, подумать только! - раскодировал чёртов новостной канал, и теперь смотрит— «П-п— Что это значит?! Это— это ведь я? Почему тут сказано, что с-сегодня... Годовщина моей пропажи?!» Слёзы в глазах Питера, его дрожащие пальцы, тяжело вздымающаяся грудь и дрожащая нижняя губа. Почему-то, Тони вспомнил, как мальчик разбил тарелку, когда ему было восемь. Бедный малыш, он так испугался!.. Его губа дрожала совсем также, но тогда он тут же бежал в объятия своего папочки, когда тот раскрыл свои руки и сказал, что не злится на него, а сейчас— «Не подходи ко мне! Т-ты—» «Питер, малыш—» «Ты не мой отец!» «Я никогда и не говорил, что я - твой родной отец.» «Ты похитил меня!» «Я вырастил тебя, Питер. Я дал тебе всё. Разве я хоть раз обидел тебя? Нет, мой мальчик. Ни разу. Я не похитил тебя, мой ангел, я спас тебя.» «Ты— ты монстр! Я н-ненавижу тебя, я— я вызову полицию!» «А что дальше? Что дальше, мой мальчик? Ты умеешь работать? У тебя есть образование? Что ты вообще знаешь о выживании во внешнем мире? Ты провёл всю жизнь тут, в идеальном маленьком мирке, который я создал специально для тебя... Я дал тебе ту жизнь, которую ты заслуживаешь. Я дал тебе лучшую жизнь, и ты можешь называть меня как хочешь - папочкой, монстром, своим похитителем, но я вырастил тебя, Питер.» Словно гепард, охотящийся на лань, Тони медленно подходит к дрожащему от ужаса парню, рука которого— «Питер! Питер, мой мальчик, положи телефон—» Испуганные огромные глаза, отчаянно ищущие что-то в спокойном взгляде мужчины, душераздирающий звук рыданий и Тони, медленно подходящий всё ближе. Он знал, что Питер сдастся. Он видел это. Он вырастил хорошего мальчика. «Иди сюда. Иди к папочке, всё хорошо. Я не буду злиться на тебя. Ты испугался, я понимаю— вот так. Я знал, что вырастил тебя правильно, мой ангел. Я люблю тебя, Питер. Ты знаешь это? Я так люблю тебя.» Питер снова там, где ему и место. Он снова в объятиях Тони. Снова рядом с папочкой, и он может быть уверен, что его успокоят и расскажут обо всём, что ему стоит знать. Он может быть уверен, что Тони не выпустит его из объятий. Никогда. Серые тучи закрыли солнце, заставляя комнату погрузиться в полумрак. За окном идёт дождь, а на диване лежит Питер; его голова лежит на коленях Тони - тот гладит её, зарываясь пальцами в густые кудри. Слышится звук сирены полицейской машины: она проезжает где-то за окном, и Тони напрягается, на секунду останавливая все свои движения - кажется, даже его сердце пропустило удар— Машина проезжает мимо их дома. Питер закрывает глаза. По его щеке течёт слеза.