We Just In Too Deep

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀29 июня ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀2000 ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀07:00 —Выруби это дерьмо,—слышу чьё-то сонное бормотание, когда будильник начинает звонить, вырывая меня из самого реалистичного сна в моей жизни,—Ради всего святого...—словно молитву произносит парень, о личности которого я не имею представления. Больших усилий мне стоит открыть глаза и вздохнуть от того, насколько жарко в комнате. Как будто окна и двери не открывали неделями. Но что происходит? Мне требуется мгновение, чтобы понять, кто лежит в одной постели со мной. Нет... Маршалл... Как я попала в его номер? Я не помню абсолютно ничего с этой ночи... Мы были в клубе, всё было гораздо безумнее, чем обычно, а дальше—тьма. Моя голова раскалывается на части, в ушах звенит, в горле пересохло, а тело болит. С трудом дотягиваюсь до этой чёртовой штуки и выключаю её, после чего вновь откидываюсь на подушку и пытаюсь перебороть сраную головную боль. Мне нужна таблетка, но у меня нет ни малейшего желания попросить её, потому что единственное, чего я сейчас хочу—спрятаться в своём номере и наорать на саму себя за неспособность контролировать своё поведение. Если кто-то узнает, что мы с Маршаллом делили одну кровать, то я могу попрощаться с работой и самоуважением. Ну, с самоуважением я уже попрощалась. Но я, чёрт возьми, не для того работала днями напролёт, чтобы секс с парнем из моего яркого прошлого поставил точку на моей карьере. —Спасибо,—еле уловимым шёпотом говорит он сквозь сон. Его голос глубокий и расслабленный. В противовес мне. Я настроена далеко не расслабленно. Мне хочется кого-нибудь разорвать. Например, себя. Делаю вдох и собираюсь покинуть его постель, сделав вид, что меня тут и не было никогда, но Маршалл поворачивается лицом к моей спине и неуклюже обнимает меня за талию. Он голый, твою мать! Чувствую его губы на своей коже, и в другой ситуации это могло бы вознести меня до небес от счастья. Если бы это было на утро после того, как мы занялись любовью, а не потрахались. Если бы он уложил меня в кровать не из-за того, что нуждался в сексе с кем угодно, а из-за того, что нуждался именно во мне. Если бы перед тем, как позволить ему прикоснуться к себе, я узнала бы, что он любит меня. Но мы просто потрахались. Как два пьяных и ничего не соображающих человека, которые поставили потребность в удовольствии выше рассудка и здравого смысла. Как два человека, которые нуждались в физическом контакте. Я больше не буду пить. Его ровное дыхание гладит мои плечи, будто стараясь убедить меня, что всё происходит так, как и должно. Это подействовало бы, но мы переспали в пьяном состоянии, а я не занимаюсь сексом без отношений. И я не хочу отношений с ним. Он, чёрт возьми, женат. И на него бросаются фанатки. И эта сука Мелани... И нам нельзя переходить установленные границы касательно наших взаимодействий. Работа и только. Теперь, вероятно, я просто ещё одна покорённая шлюха в его списке. Трудно доверять парням после того, как ко мне относился Дилан. Я слишком часто думаю о нём и сравниваю его с остальными—плохой знак. Нужно принять эту часть моей жизни и перестать убиваться по нему. Спустя двадцать минут осторожно отталкиваю его от себя и нахожу себе увлекательное занятие: ищу свою одежду в просторной спальне, где всё кричит о том, что мы трахались как ненормальные. Простыни смяты, вещи разбросаны по всей комнате, бумаги валяются под столом, половина одеяла свисает с постели. Медленно в сознании загораются картины с ночи. Всплывают моменты, когда он долго целовал мои губы, не спеша переходить к делу; когда грубость в его действиях заменялась осторожностью и нежностью; когда мои ногти царапали его мокрую после душа спину; когда он издал громкий и похожий на рычание стон, а затем я обессиленно упала на его тело. Но самым важным воспоминанием оказалось то, когда он спросил, уверена ли я, что хочу этого. И я хотела. И именно этого я и боюсь. Я боюсь, что могу хотеть от него большего, чем он может мне дать. Я хочу любви, тепла и доверия, а не секса от скуки. Я хочу кого-то, кому смогу рассказывать о причинах своего беспокойства, а не того, кто затащит меня в спальню, чтобы воспользоваться моим телом. Я хочу кого-то, с кем смогу проводить бессонные ночи, разговаривая о самых неожиданных вещах, а не того, кому от меня будет нужен лишь секс. Рано делать поспешные выводы о Маршалле, но я прекрасно вижу, с каким количеством голодных поклонниц он имеет дело каждый день. Я понимаю, что он человек, который редко задумывается о своих поступках, потому что им руководят наркотики и жажда острых ощущений. Я хотела бы, чтобы мы оставались друзьями, но у нас не получается. Надев на себя нижнее бельё и кое-как натянув мятые шорты с футболкой, как ниндзя шагаю в сторону выхода, но очень вовремя будильник начинает орать с такой силой, словно хочет разбудить весь мир. В панике бросаюсь и выключаю его, пока Маршалл не проснулся, иначе я не смогу избежать дикой неловкости между нами. Он не собирается состоять в серьёзных отношениях, а я не собираюсь трахаться с ним, когда ему вздумается. Мы были пьяны, а он, плюс ко всему, был под наркотиками. Если я уйду сейчас, то он, может быть, и не вспомнит. Или поймёт намёк и не будет поднимать эту тему. Положив будильник обратно, оглядываюсь на Маршалла, в надежде убедиться, что он всё ещё спит. Он немного двигается, а затем поворачивается на спину, и мне остаётся лишь молить Бога о том, чтобы одеяло не сползло с его тела. Спасибо... Прикусив нижнюю губу, наблюдаю за тем, как его грудь поднимается и опускается с каждым вдохом и выдохом. К приятной боли в области бёдер прибавляется и внезапно возникнувшее возбуждение. Я хочу большего между нами, но это невозможно. Открываю дверь из дорогого дерева и покидаю душную комнату, мечтая больше всего оказаться под горячей водой и смыть с себя грязь последних событий. Почему я чувствую себя шлюхой? ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀30 июня ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀21:35 ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀POV Маршалл Спрыгиваю со сцены, направляясь в свою гримёрку и минуя всё и всех. У меня нет абсолютно никакого желания с кем-либо говорить. Даже парни заметили, что моё настроение со вчерашнего дня стремительно летит ко дну. А всё потому, что Шерил, блять, избегает меня. Я так чертовски сильно хочу поговорить с ней о ночи, которую мы разделили в моей комнате, но всякий раз, когда я появляюсь в зоне её видимости, она куда-то испаряется. Это убивает меня. Я думал, что Шерил относится к таким вещам серьёзно и не трахается ради забавы, но я, видимо, ошибался. Это просто секс. Я уверен, что у неё есть парень, но не должен беспокоиться об этом. Я не стремлюсь к отношениям или что-то вроде этого, и я уверен: единственное, что я к ней испытываю—симпатия, но меня бесит это напряжение между нами. Мне хочется, чтобы мы относились друг к другу как в старые времена, а не отказывались дышать одним воздухом. Даже моё выступление сегодня отличалось от прошлых. Я был более агрессивен, когда вышел из-за кулис и начал исполнять ‘‘Kill You”. Думаю, дело в том, что на этот раз я вложил искренние чувства в слова, что вылетали из моего рта. Я просто, мать вашу, не понимаю, что сделал не так и чем заслужил холод с её стороны. Она раздвинула передо мной ноги, а теперь ведёт себя так, будто я её изнасиловал. Почему я всегда должен быть тем, кто виноват? Восемь лет назад я её оставил, а теперь она оставила меня. Карма существует. —Чувак, ты не видел Шерил? Пол хочет поговорить с ней о каких-то датах,—на половине пути меня останавливают ДеШон и О'Ши с двумя бутылками пива, и я пытаюсь скрыть, как меня злит любое упоминание её имени. В последнее время Шерил, помимо своих, выполняет также и обязанности Мелани, которую, скорее всего, скоро вышвырнут из тура. А жаль—она лёгкая мишень. —Вероятно, она очень занята, раз не явилась на этот концерт,—выплёвываю я, не заботясь, что всё это слишком подозрительно. Но как мне реагировать на это? Тем утром я проснулся один, хотя помню, как она отключала будильник. Я миллион раз набирал ей сообщение, но тут же стирал его, напоминая, что она ничего мне не должна. Я миллион раз воссоздавал все наши диалоги до и после секса, чтобы понять, чем мог отпугнуть её. Я не требую, чтобы она была привязана ко мне, нет. Это было бы дерьмово. Мне не нужна девушка. Но я требую простого разговора. И всё. На самом деле, я просто не привык, что девушки уходят после секса. Обычно мне приходится их выгонять. Но это не тот случай. —И что это значит?—усмехается Пруф, отводя меня в сторону от шума. Рядом с нами несутся люди с какими-то бумагами и конструкциями, но мой разум в другом месте. Мне интересно, допускает ли она мысли обо мне? Или ей всё равно? —Это значит, что я не знаю, где она,—у меня уже не выходит скрыть тот факт, что я раздражён, но он, в любом случае, не тот человек, от которого есть смысл что-либо скрывать. —У вас ведь всё было хорошо, разве нет? —Она так не считает,—вздыхаю я, избегая прямого ответа. Я даже не могу найти возможного объяснения её поведения. Я ведь не заставляю её жениться. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀3 июля ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀21:15 —Эй, Эм!—Мелани трясёт моё плечо, пытаясь привлечь внимание. Моргаю несколько раз, прежде чем навести порядок в голове и посмотреть на неё. Мои мысли находятся где угодно, но не здесь. —Что?—сухо спрашиваю, задаваясь вопросом, почему она всё ещё не ушла. Ей нет нужды задерживаться в моей кровати. —Ты слышал, что я сказала?—немного обиженно интересуется она, принимая сидячее положение. Одеяло сползает с её груди, и я чувствую, как мой член уже хочет трахнуть её спустя десять минут перерыва. —Нет,—мой ответ заставляет её вздохнуть и закусить нижнюю губу. Судя по всему, она обдумывает, что будет говорить дальше. По правде, мне всё равно, что бы она не решила. —Может... Может, между нами могло бы быть что-нибудь большее, чем просто секс?.. Ну, знаешь, всё это... —У тебя есть парень,—усмехаюсь я, сопротивляясь желанию воспользоваться её навыками минета во второй раз за ночь. Она чертовски хороша в этом. Лучшая из всех на моей памяти. —Мы расстались,—немного помедлив отвечает Мелани, опустив взгляд на свои пальцы, нервно сжимающие простыню. —Хорошо? Знаешь, мне нужно вставать рано утром, так что... —Почему ты так ко мне относишься?—она звучит так, будто давно собиралась задать этот вопрос. Больше всего мне нравилось в ней то, что она не цепляется за чувства и позволяет относиться к ней так, как я отношусь. И теперь она втоптала в грязь то, что меня в ней привлекало. —Как? —Как будто я шлюха и... Потому что ты шлюха. —Расслабься, ладно? Я не отношусь к тебе... таким образом... Ложь. Абсолютная ложь. —Да? Тогда почему ты выгоняешь меня после секса? Мы никогда не проводим время вместе, не разговариваем... С тобой не о чем разговаривать. —Я не против поговорить с тобой, если ты можешь делать это с членом во рту. —Это то, о чём я говорю! —Блять, знаешь что? Как мне относиться к тебе? Ты изменяла своему парню со мной каждый ёбаный день, ты не выполняешь своих обязанностей в туре, не регистрируешь номера, не... —Стоп!—Мелани прерывает меня в своей почти стервозной манере. Как же я хочу заткнуть её... —Я трахаю тебя, когда мне лень искать кого-то другого. И всё. Ты это знаешь. Ты всегда знала. Ты сама прыгаешь в мою кровать. Мне не нужно даже просить, чёрт возьми!—усмехаюсь от того, насколько абсурден наш разговор. С чего вообще это возникло? Зачем я озвучиваю эти очевидные вещи? —Теперь я просто шлюха? Это звучало бы оскорбительного для любой шлюхи. —Нет, ты не просто шлюха! Ты шлюха с синдромом жертвы! —Я не... —Это смешно! Ты просто спрашиваешь, хочу ли я большего между нами! Как я могу хотеть большего с той, кто скачет на мне через пять минут после разговора по телефону со своим парнем?—приподнимаюсь на локтях и упираюсь спиной о изголовье кровати. Думаю, нас ожидает насыщенная беседа. —А как я могла хотеть большего с парнем, который раздевается передо мной, когда его дома ждёт жена? О, сука, ты ничего не знаешь. —Ким не из тех, кто тихо ждёт дома, поэтому твой аргумент не работает. И да, я не говорю своей жене о любви, трахая ассистентку. А вот ты пишешь милые сообщения своему мужику, стоя передо мной на коленях,—тоном победителя преподношу горькие факты и получаю кайф, когда понимаю, что мои слова надолго засядут в её голове. —Это не меняет сути. Потому что суть в том, что ты дешёвая шлюха. —Сука, тебе не надоело? Чего ты добиваешься? —Ты бежишь от серьёзных отношений! —С кем? С тобой? —Эм, ты любишь меня! У тебя может быть любая из поклонниц, но ты спишь со мной. Это не имеет смысла, если ты не.. —Пока, Мел, вернёшься, когда надумаешь потрахаться. —Это из-за неё? Из-за неё ты отталкиваешь меня?—то ли с грустью, то ли с болью спрашивает она, подняв на меня свои покрасневшие от эффекта экстази глаза. —Ким? —Шерил. —Тебе лучше не лезть в это. —Что? Она не хочет быть игрушкой великого Маршалла Мэтерса? —Иди нахуй, Мелани. —О, она знает, что ты называл меня её именем во время секса? —Ты не посмеешь,—указываю пальцем в её сторону, установив зрительный контакт. Несколько секунд нас окружает лишь полная тишина. —Да? И чем ты будешь угрожать мне? У меня больше нет парня. —Но знает ли он, что ты спала со мной, когда встречалась с ним? —Нет, и он не поверит тебе. —Твоя татуировка... —Мы расстались три дня назад. За эти три дня вся Америка могла видеть мою татуировку,—с видом гения утверждает Мелани, скрещивая руки на груди. И я бы не удивился. —Ладно, ты победила. Иди и скажи Шерил, что ты настолько бесполезна, что трахая тебя я думаю о ней. —Как скажешь! —Но я забыл уточнить, что сразу после этого ты вылетишь из тура без денег и поселишься в каком-нибудь вшивом мотеле Питтсбурга, где тебя изнасилует наркоман, который будет уверен, что тебя послал его дилер, а потом ты автостопом вернёшься в Лос-Анджелес, но будешь вынуждена отплатить водителю минетом, потому что за просто так тебя ни за что не подвезут,—моё отношение к ней полно яда и презрения. Наверное, мои слова слишком грубые. В этом и заключается моя проблема. Я не контролирую свой язык, когда злюсь. —У тебя нет права выгонять меня. —Да, это сделает Пол. —Нет, Эм, у него нет причин. Ты же не скажешь, что мы спали. Ты знаешь правила. Нам нельзя делать это. —Ты правда такая тупая? Все уже знают, что я использую тебя как свою личную шлюху. Пол—не исключение. Ты не справляешься со своей работой. Этого достаточно, чтобы прямо сейчас выселить твою задницу из этого отеля. —Ты невероятен... —И куда, интересно, ты пойдёшь, если мне хватит доброты переспать с тобой за деньги и на утро выгнать подальше? Станешь шлюхой? —Я ухожу! —Я позову тебя, когда захочу кончить на чьи-нибудь сиськи!—смеюсь я, ощущая, как во мне говорят все виды наркотиков, что я перебрал за этот вечер. —Жаль это говорить, но тебе придётся обратиться за этим к Шерил! —Не лезь в это. —Или что?! —Или я лишу тебя возможности продолжить обучение в колледже. Я сделаю всё, чтобы испортить твою жизнь. Не лезь в то, что тебя не касается. Ты меня поняла? —Я ненавижу тебя. —Не могу сказать о тебе того же, потому что мне нравится, как ты сосёшь мой член. ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀22:20 Выхожу из душа, стараясь не оставлять мокрых следов, и прыгаю в постель. Я не хочу спать, но завтра мне нужно проснуться в семь утра и поговорить с Полом о своих планах на шестое число. Думаю, было бы неплохо увидеться с Хейли и Лэйни, пока я буду в Детройте. И Ким хочет прийти на шоу. Но главное шоу устроит именно она, потому что я уже вижу, как её глаза сканируют каждую девушку в радиусе ста метров, пытаясь определить, с кем из них я ей изменяю. Если бы я сам помнил их всех... Моя голова перегружена лишними мыслями, что делает цель уснуть почти недосягаемой. Я почему-то в очередной раз задумываюсь о Шерил. Что будет, если я сейчас постучусь в двери её номера? Я могу выложить все карты перед ней. И Мелани больше не путается под ногами. И я не настроен ругаться, поэтому будет несложно держать себя в руках, если она взбесится. И нельзя вечно прятаться друг от друга. И я... скучаю по ней? Собрав в себе всю уверенность и решимость, стучусь в двери её номера, молясь, чтобы она не спала в это время. Я знаю по личному опыту, что те, чей сон нарушают, не ведут себя дружелюбно. —Мар... —Привет,—примеряю лёгкую улыбку, чтобы как-то ослабить атмосферу. Вряд ли поможет, но попробовать стоит. —Привет,—повторяет Шерил, цепляясь за мой взгляд. Эта футболка на ней похожа на одну из тех, что она стащила у меня много лет назад. И я бы хотел, чтобы это была действительно моя футболка. —Я могу войти? ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀POV Шерил —Я... Да, хорошо,—отхожу в сторону, наблюдая за тем, как он медленно проходит в гостиную, а затем неловко оглядывается по сторонам, ожидая, что я предложу ему сесть на диван. Он не сделает этого просто так. Всё как раньше, когда он приходил ко мне после длительного перерыва в общении. Когда у нас всё было хорошо, он врывался дом так, словно это его владения, но если мы были в ссоре, то он вёл себя как потерянный щенок. —Ты можешь подождать на диване, пока я принесу что-нибудь выпить,—тихо предлагаю я, оттягивая как можно дальше разговор, из-за которого он сюда и пришёл. Я знаю, что его беспокоит, поэтому буду делать вид, что избегаю его лишь из-за того, что много работаю. —Хорошо,—бормочет Маршалл, сев напротив телевизора и уперевшись локтями о колени. Белая майка облегает к его телу, а серые спортивные штаны свободно болтаются на ногах. В них даже можно спрятать тело, если постараться. —Виски или...—изучаю содержимое полупустого холодильника. Обслуживание номеров вот-вот принесёт мне мой «поздний ужин», а пока следует довольствоваться тем, что имеем. —Просто воды. —Итак...—сажусь рядом, передавая ему бутылку холодной воды,—Ты пришёл сюда не просто так... —Мы можем поговорить? Исправить ситуацию или типа того?—он звучит так, будто ему 13 лет и он натворил что-нибудь, за что теперь вынужден извиняться. Но он не сделал ничего криминального. Как и я. —Ты мог написать, знаешь... или позвонить... —Я хотел поговорить лично, но я могу уйти, если ты... Я слишком категорически смотрю на такую простую и случайную вещь как секс, верно? Из-за поступков и лживых фраз, которыми меня кормил Дилан, мне кажется, что почти все люди используют меня. Он вбил мне в голову одно правило: меня никогда не будут уважать. И я верю в это. Я помню, как Дилан заваливался домой пьяный, от него несло женским парфюмом, его шея была покрыта царапинами, но, несмотря на это, он требовал меня удовлетворять его. Я была влюблена и нуждалась в близости, но была слишком слепой, чтобы понять, насколько опасна игра, в которую я ввязалась. И в качестве напоминания о токсичных отношениях Дилан оставил мне проблемы с доверием! Спасибо! —Нет, просто... это всё просто... слишком много...—перебираю пальцы, отказываясь смотреть в глаза Маршаллу. Я увижу в них лишь насмешку или презрение. И я не выдержу этого. Конечно, это смешно! Простая связь на одну ночь напугала меня так, будто мне 12 лет. —Я понимаю. Мне жаль,—это не совсем то, что я ожидала услышать. Он извиняется за то, что мы спали? Это не тот Маршалл, которого я знаю. Он, скорее, обвинил бы меня. Или заявил бы, что я даже не сопротивлялась. Но извинения? —Не извиняйся. Ты не виноват. —Я... —Маршалл, я знаю, что мы оба были пьяны, ничего не соображали... Это был просто секс, я понимаю. Я не привыкла к такому, вот и всё. У меня... не было такого,—о, боюсь представить, как глупо я звучу. Он, наверное, решит, что я сбежала из какого-нибудь монастыря, серьёзно. —Не было? —Нет, только не смейся!—я знала, что ему будет смешно. Теперь он официально считает меня странной, закомплексованной и скучной крысой. Дура, дура, дура. —Я не собирался! Но... тебе никогда не хотелось чего-то случайного?—как можно осторожнее спрашивает Маршалл, отчаянно пытаясь установить зрительный контакт. Его глаза немного красные, а зрачки больше, чем обычно. Да и в целом он выглядит довольно уставшим. Что будет, если я скажу, что хотела «чего-нибудь случайного» чаще, чем он мог бы себе представить? —У меня было несколько парней, с которыми я встречалась меньше месяца в Университете, но это всё,—мне интересно, какой была бы его реакция, если бы я сказала, что спала с этими парнями, потому что хотела перечеркнуть свои мысли об одном парне из Детройта... —Да? Никогда бы не подумал, что ты не такая уж и правильная. Что не так на этот раз? То, что меня могут лишить работы... —Маршалл, мне нельзя спать с клиентами! —Я обещаю, что никому не скажу,—почему-то этот разговор проходит легче, чем я ожидала. Это связано с тем, что Маршалл не трезв, но при этом взвешивает каждое слово?—Это единственная причина? —Я теперь отношусь серьёзнее к таким вещам, чем следовало бы... Я не напиваюсь до такого состояния, что прыгаю в постель любого парня, которого вижу... Со мной не происходит такого обычно,—как можно осторожнее объясняю я. Он, наверное, уже жалеет, что вообще связался со мной. —Я теперь всего лишь «любой парень»?—поддельная обида в его поведении слегка ослабляет напряжение в комнате, дав мне возможность дышать полной грудью. Мне сложно делиться с ним чем-то подобным, но он заслуживает знать. —Ты знаешь, что и имею в виду! И ты, может, и считаешь меня шлюхой... И это то, что меня пугает. Я могу быть просто легкодоступной девочкой в его глазах. Я очень бережно отношусь к своей репутации, но теперь одна ошибка, вероятно, сбросила все мои усилия в пропасть. —Я так не считаю. Боже, из нас двоих я больше похож на шлюху,—усмехается он, чем помогает мне расслабиться. Я не могу не посмеяться над его детским комментарием, как бы мне не хотелось сохранять серьёзность. В ту секунду, когда я собираюсь сказать что-то в ответ, раздаётся звонок в дверь. —Сейчас вернусь,—встаю с дивана, поправляя волосы. Я планировала поесть в одиночестве, но не откажусь от компании. Даже в лице Маршалла. Даже в лице парня, которого мне хотелось бы избегать. —Ты ждёшь кого-то?—в его глазах загораются непонятные эмоции, которые я не могу прочитать. Это злит меня. Почему он такая чертовски закрытая книга? —Нет, я заказала еды. —Ночью? —У меня много работы!—говорю в своё оправдание, покидая гостиную и открывая дверь. Молодой парень приветствует нас, раскладывая еду по столу, а затем принимает чаевые и уходит. Я достаю виски, текилу и вино, не обращая внимания на шутки Маршалла насчёт этого. Мне нужно расслабиться, а он может уйти, если его что-то не устраивает. —Почему здесь порции на одного человека?—спрашивает он, наливая себе выпить. Я знала, что он не откажется. —О, мне жаль, но я не ждала никого в этот час! —Мне обидно, но я готов простить тебя. —Ты всё такой же идеальный, как и раньше,—мой саркастический комментарий заставляет его усмехнуться, но что-то в его взгляде показывает, что его настоящая реакция на эти слова отличается от той, которую он демонстрирует. —Я думал, ты ешь только салаты и прочее диетическое дерьмо,—смеётся эта остроумная задница, сканируя всякую вредную еду и бутылки с алкоголем,—Что за работа требует таких расходов энергии? —Работа твоей ассистентки, которая, кстати, ничего не делает,—бормочу, набивая рот сырной пиццей и наблюдая, как Маршалл напрягается после упоминания Мелани. —Она, кажется, больше не моя ассистенка...—бормочет он, окуная картошку фри в кетчуп. —Вы продвинулись на новый уровень? —Я её, вроде, уволил... —Нужно было сделать это в тот день, когда я вместо неё контролировала установку сцены...—этот концерт я запомню надолго. Я ненавидела Мелани в тот день так, будто она угрожала моей жизни. —Да, извини. —И что послужило причиной твоего прозрения?—подношу бокал к губам и сразу же чувствую сильный аромат напитка. —Она сказала, что хочет большего между нами,—Маршалл пожимает плечами, уставившись в какую-то вымышленную точку. Почему-то больно слышать его слова. Он просто блокирует любую девушку, которой от него нужно нечто большее, чем секс. —Ты не фанат серьёзных отношений. —Почему все так говорят?—смеётся Маршалл, качая головой. Как будто то, что он слышит, далеко от правды. —Ты сам подумай,—закатываю глаза, осматриваясь в поисках пульта. Я не знаю, когда он уйдёт, но я собираюсь включить телевизор и приступить к работе, чтобы не разгребать всё потом. —Нет, ответь. —Просто создаётся такое впечатление! —А ты фанат серьёзных отношений? —И с чего ты так решил?—мой рот набит вредной еды, но я продолжаю диалог с ним. Он должен быть благодарен! —Ты не трахаешься ради развлечения. И, знаешь, ты почти не изменилась. Вообще. —В плане? —Ты всегда отталкивала парней на вечеринках, когда они были для тебя возможностью хорошо провести время. Так было всегда. Помнишь того парня Сэма с твоей школы?—ненавижу, когда речь касается нашего прошлого. Это напоминает мне, что мы вместе с самого начала. И по какой-то причине продолжаем сталкиваться. —Высокого блондина? —Да! Его хотели все девочки из этой сраной школы, но он заигрывал с тобой. Постоянно. А ты просто игнорировала его...—он делает глоток виски прямо из бутылки, зная, как меня это раздражает. Хотя, он мог уже и забыть об этом... —И ты не знаешь, почему?—я действительно думала, что Маршалл в курсе, но он, оказывается, ещё тупее, чем мне казалось. —Потому что ты искала серьёзных отношений? А не парня на неделю? —Ты идиот, Маршалл,—усмехаюсь, поражаясь тому, как можно не замечать таких простых вещей. Правда была на поверхности! —Почему? —Ты будешь смеяться. —Нет, обещаю,—он звучит так, словно это и имеет в виду, но я знаю, что он хороший актёр. Я помню его поведение на следующий день после того, как мы переспали. Он вёл себя так, будто того конфликта с Ким, где он называл меня шлюхой, не было. —Я игнорировала его, потому что ты мне нравился! —Но это было... раньше, чем мы... —Да-да, заткнись. —Подожди, я думал, ты тогда любила Джейка,—Маршалл немного смещается на диване, полностью повернувшись ко мне. Эти светлые волосы кардинально меняют его внешность. Он действительно тупой. —Ты даже помнишь его имя! Невероятно! —Сука, я помню всё,—ухмыляется он, откинувшись на спинку дивана. Как раньше. —И ешь как свинья,—я уже ощущаю, как алкоголь помогает мне быть более спокойной в его компании. Главное не сделать ничего глупого на этот раз. —Это дерьмо вытекает, блять!—ругается Маршалл, положив гамбургер на тарелку и начав облизывать кетчуп на пальцах. Почему он такой горячий? Почему он? —Держи обеими руками! —Это всё так неправильно звучит,—звук его тихого смеха—то, за что я его любила много лет назад. Этот немного хриплый смех слишком хорош... —Ты не меняешься. —Я могу спросить кое-что? —Нет, не можешь. —Ты правда ненавидишь меня? За то, что я сделал,—его голос звучит так неуверенно, что кажется, будто Маршалл боится ответа. Зачем тогда задавать вопрос? —Нет,—сразу же отвечаю я, но он, судя по выражению его лица, не совсем верит,—Я ненавидела тебя сначала. Немного. Хорошо, сильно. Но потом это прошло. —Я знаю, что ты никогда меня не простишь, но я очень долго хотел просто сказать это лично. Не по телефону и всё такое... Я даже готовил речь,—после последней фразы он смеётся. Но о чём он говорит? Если это то, о чём я думаю, то... —Маршалл...—я не хочу слышать ничего об этом. Я вложила много сил в то, чтобы идти дальше, оставив всё это позади. —Нет, мне нужно сказать...—он прочищает горло и проводил рукой по волосам. Это говорит о его несобранности и нерешительности. Я просто боюсь, что он может сказать много чего лишнего под воздействием виски,—Я не хотел тогда так тебя бросать. Я думал, что Ким изменяет мне. Я был зол, а ты... ты просто всегда была где-то рядом... И я не хотел так поступать, но ты просто оказалась слишком близко в тот момент, когда я хотел отомстить Ким,—я вижу слёзы в его глазах, и это усложняет мою задачу держать себя под контролем,—Клянусь, всё, что я сказал тогда Ким, было на эмоциях. Я правда любил тебя. Знаешь, с того самого вечера, когда я оставил тебе ту кассету, чтобы ты вернула её Алексу. Я знаю, что не нужно сейчас говорить это, но ты имеешь право знать. Я долго хотел переспать с тобой и убедиться, что мне от тебя ничего больше не нужно. Но я ошибался. Всё оказалось сложнее. Я даже ждал, что ты вернёшься обратно в Детройт... Я писал тебе письма на твои дни рождения, хотя знал, что никогда их не отправлю. Это был мой способ успокоиться или что-то в этом роде. И когда ты тогда сказала, что любила меня... Знаешь, лучше бы ты этого не говорила. Потому что... потому что тогда я на самом деле понял, какую боль тебе причинил... Я не считал тебя тупой шлюхой... Или что я тогда сказал?—его голос выражает чистое сожаление и дрожит с каждым сказанным словом. Это и была моя цель с самого начала. Мне хотелось сделать ему больно. Но теперь я не понимаю, как могла желать ему зла. Он правда думал об этом. Он правда винил себя. —Ты сказал, что если Ким может трахаться с другими мужиками, то почему ты не можешь трахаться с другими суками,—не скрывая горечи отвечаю я, сжимая края дивана и смотря куда-то сквозь Маршалла. —Я не хотел... По какой-то причине я верю ему, но это ведь ничего не меняет? —Я читала твоё письмо,—бормочу, сдерживая слёзы и пытаясь контролировать свою истерику. Мне нельзя плакать перед ним. Серьёзно, Шерил, соберись! Это было восемь лет назад! —Какое письмо? —Которое ты написал на мой выпускной,—осторожно поднимаю глаза, встречая его потерянный взгляд. Не нужно было поднимать эту тему, да? —О, чёрт, нет, Шерил, я не помню, что я там говорил, но я был пьян, поэтому если что-то тебя задело... —Всё в порядке, там было почти то же самое, что ты сказал сейчас,—вздыхаю я, проводя рукой по длине цепочки, которую ношу с 17-ти лет. Это так странно, что она не покидала моей шеи даже в те времена, когда я питала ненависть к тому, кто мне её подарил. —Мне жаль,—шепчет Маршалл, следя за моим движением. Он на самом деле удивлён тем, что я не выкинула всё связанное с ним. —Я знаю. —Я могу уйти сейчас,—он поднимается с дивана, как будто решив за меня, чего я хочу. Но он, видимо, не до конца научился читать меня, потому что я не хочу, чтобы он уходил. —Нет, не нужно. Всё хорошо,—пытаюсь изобразить улыбку, но у меня не выходит. Прошлое откликается где-то в душе, и я не могу игнорировать воспоминания, которые всплывают в моём сознании. —Мы можем сделать вид, что ничего не было? Быть друзьями? А хочу ли я просто быть его другом? —Зависит о того, будешь ли ты хорошим мальчиком. —Ты знаешь, что я могу быть очень хорошим мальчиком, но мы договорились забыть об этом,—лёгкая ухмылка остаётся на его губах, когда я слабо ударяю его по груди. —Тебе нужно помыть рот с мылом,—замечаю, как моё настроение плавно становится всё лучше. По крайней мере, мы не сказали ничего лишнего. Те же слова, что и много лет назад, но только лицом к лицу и без того барьера, который я строила столько времени. —Нет, девушкам нравится всякое грязное и горячее дерьмо,—усмехается Маршалл, цепляясь за мой взгляд. Я не знаю, что конкретно он ищет в моих глазах, но мне кажется, что если он продолжит так тщательно в них смотреть, то сможет найти даже то, чего нет. —Хорошо, но это всё равно звучало ужасно,—смеюсь я, поднося к губам бутылку виски. И мне без разницы, что он уже пил оттуда. Мне нужно что-то крепче вина. —У нас всё в порядке? Больше не будешь прятаться от меня? —Я не пряталась! —Я чувствую ложь за милю. —Твой детектор сломался! Я была занята работой!—указываю в сторону разбросанных листов бумаги. Это не та причина, по которой я отрицала его существование, но я могу использовать работу как оправдание. —И поэтому сбежала из моего номера? —Мы договорились не вспоминать об этом. —Хорошо, но почему ты это сделала? Я бы не сожрал тебя. Если бы ты не попросила,—он должен был добавить что-нибудь извращённое, конечно. Иначе ведь нельзя. —Мне было неловко, ясно? Ты мог считать меня шлюхой, раз я переспала с тобой просто так. Я просто думала, что ты и сам бы хотел избежать разговора... —Я просто думал... что у тебя есть парень,—он пожимает плечами, рассматривая бумаги на столе. У меня действительно накопилось много материала. —Если бы я состояла в отношениях, я бы ни за что не... —Я знаю, знаю... Прости. —Мы можем закрыть тему? —Да. —Итак, ты хочешь посмотреть что-нибудь? Фильм? —Да, это,—Маршалл тянется за некоторыми записями, но я ни за что не позволю ему читать это, пока всё не готово. —Нет, отдай! Ты сам всё прочитаешь в журнале!—пытаюсь забрать у него текст, но он вытягивает руку, делая мою задачу почти невыполнимой. —Сука, зачем мне тратить деньги, если я могу сделать это бесплатно?—ухмыляется он, издеваясь над моими пьяными попытками взять контроль над ситуацией. —Маршалл!—ною я, совершив последнюю попытку забрать у него наброски для статьи. —Ладно, извини,—смеётся он, сдавшись и вернув мне всё, что я так отчаянно хотела отвоевать. —Я буду смотреть телевизор, а ты делай что хочешь,—нахожу пульт под кучей бумаг и обёрток от еды, а затем выбираю фильм, чувствуя, как Маршалл внимательно следит за мной. —Ты серьёзно? Это какая-то сопливая драма? Ты же ненавидишь такое. —Да, и ты тоже такое ненавидишь, поэтому я буду смотреть это. —Вот же сука,—усмехается он, откинувшись на спинку стула и забрав с собой бутылку текилы. Может, сказать ему, что к меня есть рюмки, соль и лимоны? Тридцать минут спустя мы уже не обращаем внимания на фильм. Мы просто разговариваем, дурачимся, пьём и рассказываем случайные истории из своего прошлого. Я включаю песни этого парня «Эминема», а Маршалл смеётся, слушая, как я пытаюсь зачитывать за ним. —Извини, чёрт,—смеюсь я, разлив бокал вина на майку Маршалла. Начинаю вытирать пятно, но он хватает моё запястье и с усмешкой в глазах готовится к нападению. Вытаскиваю запястье из его хватки, стараясь прочитать в его взгляде, что он собирается делать. —Я убью тебя,—он спрыгивает с дивана, а я пытаюсь убежать и запереться в спальне, но мне даётся с трудом даже добраться до двери, потому что я почти не держусь на ногах,—Ты не убежишь, сука,—усмехается он, когда застигает меня врасплох у дверей комнаты, где я хотела запереться. Маршалл толкает меня к стене, блокируя все мои движения и рассекая любые попытки вырваться из плена. Его руки упираются о стену по обе стороны от моего лица, и кожей я чувствую его пьяное дыхание. Он облизывает губы, довольствуясь своей победой, и внезапно я хочу, чтобы эти губы легли на мои. —Маршалл? —Да? —Поцелуй меня. На секунду он замирает, словно сомневается, что я сказала именно то, что он услышал. Одна его рука приземляется на мою талию, а вторая заправляет прядь волос мне за ухо. Маршалл медленно наклоняется вперёд, давая мне шанс передумать и принять более разумное решение, чем бросаться с головой в этот омут. Но я не хочу. Обнимаю его за шею, приближая его губы к себе —Это так неправильно, Шерил,—шепчет он за мгновение до того, как накрыть мои губы своими. Поцелуй, начавшийся как что-то нежное, быстро перерастает в проявление чистой страсти. Его ладони оставляют горячие отпечатки по всему моему телу, а мои пальцы цепляются за его майку, чтобы стянуть её и воспользоваться возможностью ощутить себя желанной. Я не хочу слушать свой разум или думать, что будет, если кто-нибудь узнает о нашей связи. Я хочу быть с ним сейчас.