Ещё пять минут...

      Девушка носилась по дому под музыку, вытирая пыль влажной тряпкой. Прокатившись в очередной раз по полу до зеркала, она упала громко рассмеявшись. Сегодня мамы не было дома, она ушла на свидание с кем-то, Сара догадывалась, но тактично молчала. В конце концов, личная жизнь матери — не её дело, хотя то, что она не хочет делиться этим с ней — немного расстраивает девушку. Перед уходом она попросила убраться в доме, Сара любила это дело только потому, что можно было подурачиться, на несколько часов забыться от ежедневной суеты.       Звонок в дверь отвлек от мытья посуды. Вытащив наушники из ушей, положив недомытую тарелку обратно в раковину и выключив воду, девушка, стряхнув с рук пену в раковину, направилась к двери.       «Неужели Кэнди решила сдержать обещание прийти посмотреть фильмы?» — подумала Сара, стоя уже перед дверью.       Она резко распахнула её, от чего та ударилась о стенку. Девушка невольно взвизгнула. Переведя взгляд на непрошеного гостя, глаза её расширились от удивления. На пороге стоял тот, кого она меньше всего ожидала увидеть в этот вечер, но где-то в глубине души очень этого хотела.

Pov Джон

      Время доходило до отметки семь вечера, когда я отправился за очередной «жертвой» для Фавна. Всё, что я делаю, кажется несколько неправильным, но ради встречи с мамой я готов пойти на что угодно. Иногда по ночам перед сном мучает совесть за то, что эти дети проживут гораздо меньший срок, чем им дано, а после я просыпаюсь в холодном поту от кошмаров, в котором они зовут на помощь, когда я обманом завожу их в лес. Однако всё это попросту обычные мелочи, которые не должны волновать меня, так ведь?       Идя по тротуару, я пинал маленькие камушки, а те отлетали далеко вперёд или в сторону. Перед глазами мелькали различные дома, пока взгляд не зацепился за один. Почему-то захотелось постучаться в аккуратно выкрашенную деревянную дверь и просто поговорить с этой девушкой, которая не дает покоя уже несколько дней. И что со мной делает эта девчонка? Почему каждый раз при виде неё хочется прикоснуться, ощутить тепло, и где-то внизу в животе все стягивает узлом, а дыхание перехватывает.       Сначала твёрдо решив идти дальше, продолжаю свой путь, но после тяжело вздыхаю и замираю на месте. Сомнения набатом бьют в голове. Стоит ли идти дальше или можно задержаться на несколько минут? Всё же решаю задержаться ненадолго, от этого же ничего не произойдёт, да?       Развернувшись резко на пятках, иду назад и останавливаюсь на крыльце не решаясь позвонить в звонок, что находится слева в нескольких сантиметрах от двери. Былая уверенность, которая присутствовала буквально только что, куда-то испарилась не оставив после себя и следа.       Глубоко вдохнув и выдохнув, нажимаю несколько раз на кнопку и остаюсь ждать. Проходит несколько секунд, но за дверью не слышно даже шагов. Может, никого нет дома? Так будет даже лучше…       Разочарованно вздыхаю. И с каких это пор мне стало так важно видеть её?..       Собираюсь уже уходить, но дверь резко, со стуком о стену, открывается. На пороге стоит она. В каком-то милом мятом свитере бежевого цвета, в чёрных коротких шортах и белых тапочках, которые по форме напоминают кроликов. На голове небрежно завязан пучок, из которого уже выбилось несколько прядей волос. И почему от этого уютного домашнего наряда где-то в груди становится теплее? — Кхм, привет, — немного неловко начинаю я, но тут же успокаиваю себя и возвращаю прежний уверенный вид, который присутствует со мной каждый день. — Джон? Что ты здесь делаешь? — она немного в шоке, как собственно и я.       «Хороший вопрос…» — проскальзывает мысль. — Я просто проходил мимо, решил заглянуть, не пустишь на чай? — усмехнулся я.       «И что ты творишь? Надо было просто поздороваться и пойти дальше…» — не даёт мне спокойствия внутренний голос. — А? Да-да, конечно, проходи, только у меня небольшой бардак, уборкой занималась, — она заправила выбившуюся прядь волос за ухо, и, мило улыбнувшись, скрылась в одном из поворотов.       «И зачем ты согласилась? Надо было сказать, что занята», — гул мыслей не прекращается.       Отказываться уже будет не красиво, да и неловко, поэтому переступаю порог и закрываю за собой дверь. — Ты одна? — зачем-то спрашиваю я. — Да, мама ушла по делам, — доносится с кухни.       Я снимаю ботинки и оставляю на ковре в прихожей. — Проходи пока в гостиную, я сейчас, — все так же с кухни.       До слуха также доходит стук посуды, шум мебели и какой-то неясный лепет. Неужто недовольна таким гостем?       Я, ничего не ответив, прохожу в указанную комнату и сажусь на синий диван, сложив руки в замок. Мягко.       Здесь я уже второй раз, но осматриваюсь, как в первый, примечая для себя новые детали: вместо жёлтых подсолнухов, которые стояли в вазе на телевизоре красуются нежные белые ромашки, а на полу вместо бежевого однотонного ковра какой-то тёмно-жёлтый с синими полосками. — Решила сменить интерьер? — хмыкаю я, когда девушка заходит с двумя чашками в руках. — Что? — ставит чашки на приставной столик и переводит на меня свой взгляд. — Ну, ковёр другой и цветы, — подмечаю. — А, это, да так, мама решила немного изменений привнести, — неловко усмехается.       Я невольно провожу параллель между ромашками и Сарой: они такие красивые и нежные, но в то же время такие хрупкие и уязвимые.       Девушка садится рядом и отпивает из кружки горячий чай, от которого пахнет какими-то травами. От неё веет легкими сладкими духами, моющим средством и совсем немного теми самыми травами. — Раз уж напросился на чай, то расскажи что-нибудь, — улыбается она, но взгляд от кружки не отрывает — смотрит на жидкость, которая отражает в себе белый потолок. — Что, например? — не зная, что стоит говорить, спрашиваю я. — Расскажи о своем детстве… — задумчиво тянет девушка.       Она переводит взор на меня, и мы встречаемся взглядами, её глаза отливают теплом, домашним уютом, хочется дотянуться и пощупать наверняка мягкие волосы. Неосознанно поддаюсь вперед, но замираю. Стоит ли оно того? Стоит ли переступать снова эту черту?       «Нельзя», — проносится мысль в голове. — «Но так хочется».       Девушка замирает на месте с кружкой в руках не решаясь двинуться, кажется, будто даже не дышит. Но после медленно, будто боясь меня спугнуть, ставит чашку на столик и переводит взгляд обратно. — Сара, можно я… — меня нагло прерывают, но чувство приятное.       Спустя несколько секунд уверенно отвечаю на поцелуй. Левая рука опускается и ложится на талию девушки, а правая поглаживает волосы. И правда — мягкие.       От нехватки воздуха приходится отстраниться, но её горячее дыхание всё ещё опаляет кожу. Запах духов становится отчётливее, он дурманит разум, заставляя окунуться в этот омут с головой, но всё так же отдёргиваю себя, оставляя ещё один поцелуй, но на этот раз какой-то смазанный.       Невольно цепляюсь взглядом за время на часах, которые находятся позади девушки. Почти половина… — Сара, прости, мне пора, — шепчу я.       Чувствую, как она недовольно ёрзает. Недовольство возрастает и во мне, а может оставить это всё? Уходить не хочется, совсем. Хочется остаться вот так, на этом диване в обнимку с ней, остаться в этом месте, которое будто огорожено от внешнего мира. — Давай… давай просто полежим, — её лицо заливается алой краской. — Ещё пять минут…       Я медленно киваю, соглашаясь, и устраиваясь поудобнее, прижимаю её ближе к себе, чтобы чувствовать её тепло, чтобы знать, что не уйдет, не растворится в воздухе, не рассыплется, как ромашка, когда сжимаешь её немного сильнее необходимого. Тепло чужого тела доставляет чувство спокойствия и расслабления, которое так необходимо было в последнее время. Все проблемы и дела разом уходят на второй план и уже не кажутся такими страшными. Но это пока… Пока она не отстранится, не уйдёт, не перестанет сжимать в крепких объятиях, цепляясь, как за спасательный круг…