Письмо Арлетте.

      В очередной раз перечеркнув все написанное, Арно швырнул еще один испорченный листок в ящичек для мусора. Он, вообще не любил писать письма никому, кроме Эмиля. А уж Арлетте,-тем более. Их отношения не клеились, можно сказать, с самого рождения виконта Сэ. Дело было в том, что Арно был незаконнорожденным. Пусть и признанным, но внебрачным ребенком. Его появление на свет было результатом тайной и запретной страсти между близнецами Лионелем и Эмилем. Они сблизились очень рано, не без участия их кузена Рокэ Алвы, которого в семье называли Росио. Как узнал Арно, когда уже вырос, Алва совратил Лионеля, когда тот был еще подростком. Ухаживания, ласки, поцелуи. А потом,-и плотская близость, когда Лионель гостил у Росио, в Кэналлоа. Однако, заметив близкие отношения между братом и двоюродным дядюшкой, Миль начал болезненно ревновать его к Алве, и, однажды, чуть не покалечился, приехав в трактир, где Росио и Ли встречались. Он упал с лестницы и скатился вниз, жутко перепугав Лионеля. А позже, во время праздника в честь Дня Рождения матушки, танцуя с Ли, поскольку, ''отмеченного'' мог пригласить и парень, Эмиль признался Ли, что его безумно любит, и любил всегда, с самого раннего детства. А потом они вдвоем поехали в Ассерьенте,-сказочно-карнавальную столицу Великого Княжества Ардора, -тогда послом Талига в Ардоре был их дядюшка, Гектор Рафиано, который пригласил племянников отдохнуть, поскольку, слышал, что Эмиль долго хворал, но ничего не знал об их отношениях,-и провели там целый месяц, слушая чарующе-сладкую ардорскую музыку, катаясь по знаменитым каналам в лодках и наслаждаясь окружающей красотой и друг другом. Вскоре же после их возвращения домой выяснилось, что Миль, носит под сердцем плод их любви,-ведь, ''отмеченные'' были наделены способностью к продолжению рода.       Эмиля, во избежание сплетен и пересудов, пристроили на службу к маршалу фок Варзов, и его малыш родился на севере, очень далеко от столицы. Миль со своим крохой жил там, фактически, в ссылке, и не особенно рассчитывал вернуться в столицу. Но, после того, как погиб, от руки мятежника Борна, отец Миля и Ли, маршал Арно Савиньяк, Лионель забрал Эмиля, с ребенком, названным в честь деда, обратно домой, признал ''Олененка'' своим наследником, и, таким образом, Арно получил титул виконта Сэ. Что Арлетте сразу не понравилось. Она считала поместье Сэ своей личной собственностью, и всегда его очень любила,-и, вдруг поместье и замок оказались подарены внебрачному ребенку, вместе с титулом, который присвоил ему отец. Оказалось, что она-не полноправная хозяйка замка, как прежде, а всего лишь, управляет им, от имени какого-то несчастного мальчишки.       -А что в этом такого дурного?-Пожал плечами Ли, в ответ на ее возражения,-Малыш вас, дорогая матушка, из замка не выгонит. Он еще дитя, а когда вырастет, то вряд ли окажется жестоким и жадным,-из такого милого крошки едва ли может вырасти плохой человек. К тому же, у вас есть еще и дом в Олларии, и то имение, что досталось вам, в качестве приданого, когда вы выходили замуж за отца, от ваших родственников Рафиано. У бедного Эмиля, в отличие от вас, нет ничего, кроме тех драгоценностей, которые я подарил ему за рождение сына и титула графа Лэкдеми, который не обеспечен ничем, кроме весьма скромной суммы, которую Эмиль получает от меня. -И на эту ''скромную сумму'',-Фыркнула Арлетта,-Он купил дом, неподалеку от королевского дворца! -Дом купил я,-Отвечал Лионель,-Я же служу во дворце, и мне спокойнее, когда мой брат и ребенок от меня недалеко!       Когда Арно немного подрос, Эмиль вернулся на службу. Он нередко брал Арно с собой, повсюду, кроме разве что, боевых действий. Хотя, Арно рядом с Эмилем ничего не боялся бы даже на войне. А потом, став уже совсем большим и поступив в ''Лаик'', Арно очень скучал по Эмилю, и даже хотел сбежать к нему,-тем более, что все, чему учили в этом странном учебном заведении, больше похожем на школу для бедняков, чем на училище для юных аристократов, ему было неинтересно,-он знал гораздо больше, чем другие ребята, и даже,-чем иные преподаватели, поскольку, Эмиль, пока его растил, учился сам, и многому учил своего малыша. Да и от Лионеля он тоже немало узнал. Фехтовал и ездил верхом, ко времени поступления в ''Лаик'' он уже неплохо, что при таких родителях было неудивительно. Поэтому, так называемые ''уроки фехтования'' которые давал директор этого учебного заведения, капитан Арамона, были, для него, просто смешны. Поэтому, в ''Лаик'', он особо не усердствовал, а Лионель на него и не давил, понимая, что учится он там, скорее, по традиции. В общем-то, его столичная жизнь и учеба были не так уж плохи, но отношения с Арлеттой у него так и не сложились. Тем более, что Арлетта не очень хорошо относилась к Эмилю. Он, для нее, был, явно, лишним. Ли говорил, что когда Миль появился на свет, Арлетта была крайне разочарована тем, что ее второй сын родился "отмеченным". К тому же, рождение близнецов далось ей очень нелегко. Если Лионель явился в мир относительно благополучно, то с Эмилем она намучилась, и, похоже, запомнила это на всю жизнь, и особой любви к младшему из близнецов никогда не питала. Эмиль ее раздражал, а когда он сделал ее довольно молодой бабушкой, обзаведясь собственным ребенком, Арлетту это и вовсе, расстроило. Она очень надеялась, что Эмиль со своим малышом так и останется на севере, но Лионель привез их в Олларию, и все узнали, что у нее имеется внук, а это подчеркивало то, что она уже в возрасте.       Бабушкой же Арлетта чувствовать себя не хотела. Она была хозяйкой самого блестящего светского салона в Олларии, у нее имелся поклонник, граф Бертрам Валмон, хотя, гуляли слухи, что немолодой граф всего лишь прикрытие для ее отношений с виконтом Марселем Валме, сыном Бертрама, фатом, щеголем, картежником, любителем модных вещей, изысканной кухни и драгоценностей. Арлетта, хотя и старалась этого не показывать, довольно болезненно относилась к его встречам к известной в Олларии куртизанкой, Марианной Капуль-Гизайль. Однажды она даже намекнула Ли, что он, как начальник Королевской Стражи, мог бы выставить Марианну, вместе с ее мужем, бароном Коко, из столицы. Однако, вместо этого, Ли подарил Марианне роскошную шестерку лошадей. Что еще больше разозлило Арлетту. Причем, злилась она не на ''Звезду Олларрии'', а почему-то опять на Эмиля. Мол, Ли поступил так назло матери под его ''дурным влиянием''. Что вылилось в жуткий скандал, после которого, Эмиль уехал к армии, и дома уже, практически, не бывал.       Арно скорее опасался Арлетты, чем ощущал к ней какие-то родственные чувства. А поэтому, его очень удивило, с какого перепуга Ли вдруг заставил его писать ей письмо. Если бы Эмилю,-совсем другое дело! Хотя, как рассказать Эмилю обо всем, что он пережил в плену у дриксов, и, в особенности,-о тех обстоятельствах, что связали его с молодым герцогом Рупертом фок Фельсенбургом, лейтенантом дриксенского Западного флота и родствеником кесаря Готфрида?       -"Миль, Руперт хороший человек и прекрасный супруг",-Вывел Арно,-"Так получилось,что мы оказались друг другу очень нужны!"       И вздохнул, вспомнив, что пишет Арлетте, а не Эмилю. Тщательно замазав написанное чернилами, чтобы никто не мог этого прочесть, опять выбросил листок, и печально вздохнул, поскольку, сидеть в одиночестве, за письмом, которое, все равно, не получалось, было не слишком приятно. В особенности,-когда за окном молодые офицеры из штаба Лионеля играли в снежки и смеялись. Был прекрасный, сияющий день, какие выдавались нечасто.       От невеселых размышлений его отвлек скрип открывшейся двери. Подумав, что это Лионель, Арно напрягся, приготовившись сказать ему, что письмо никогда не напишет, если даже Ли посадит его под караул навсегда, и не понимает, за какими кошками дорогому папеньке все это понадобилось.       Однако, это был не Лионель, а его адьютант Люсьен Сэц-Алан, который сообщил, что виконта Сэ хочет видеть полковник Придд.       Арно кое-как удалось не ляпнуть, от удивления, какую-нибудь глупость. Чтобы Придд, эта замороженная каракатица, снизошел до того, чтобы явиться к нему! Да, скорее, гора пришла бы в гости к Создателю. Или Создатель,-к горе. Кто их точно знает, кто там и к кому ходил, в морисской поговорке, которую Арно слышал когда-то от Росио, который являлся родственником багряноземельского шада? Придд не снизошел бы явиться по собственной воле, без приказа, даже к Регенту Ноймаринену,-не то что к нему! -Так что сказать,-Осведомился Люсьен,-Господину полковнику? -Что сказать?-Арно спохватился, что надо хоть что-нибудь ответить,-Ну, если уж он приехал,-пусть входит! Хотя, не понимаю, что ему от меня так нужно, чтобы вдруг сюда примчаться!       Люсьен, вежливо кивнув, вышел. Вообще, он почему-то недолюбливал Арно, и и сам Арно тоже особо ему не симпатизировал, поэтому, они практически не общались. А вскоре в комнату вошел человек в темно-лиловом плаще, с низко опущенным капюшоном. -Если вы, господин полковник, явились позлорадствовать,-Начал Арно,-Над тем, что я был в плену,-то совершенно напрасно! -Я вовсе не собираюсь,-Отвечал вошедший, голосом, совершенно непохожим на приддовский,-Злорадствовать! -Что у вас с голосом, полковник?-Удивленно спросил Арно,-Какой-то он не такой! -Должно быть, простудился,-Отозвался "Зараза",-Очень долго ехал. И метель эта кошачья!       Он сбросил капюшон, скрывавший его лицо, и Арно прикусил губу, чтобы не вскрикнуть от удивления. Поскольку, перед ним был совсем не Валентин. В приддовском лиловом плаще, и даже в мундире "спрутьего" полка. Но не Придд. А Руперт фок Фельсенбург. Дриксенский лейтенант, с которым судьба таким удивительным образом связала Арно, когда он был в плену. Ведь это надо же,-сначала привязаться к этому, совсем не враждебно настроенному молодому человеку, а потом и тайком с ним обвенчаться! А что было делать? Бедный Руперт был тяжело ранен, когда они уходили от погони, после того, как Руперт спас адмирала Кальдмеера, от угрожавшей тому жестокой расправы. Перепуганный лекарь не давал никаких гарантий, что Руперт выживет,-слишком уж тяжелым было его ранение. Поэтому, Руперт, очнувшись, решил, сколько бы ему ни осталось, провести это время с Арно. Виконту же было очень жалко Руперта, который, после того, как он попал в плен, выкупил его у герцога Бруно, а потом долго выхаживал,- больного, истощенного, измученного, похожего на несчастного, истерзанного и жалкого уличного котенка. Поэтому, Арно привязался к Руперту, и в такой ситуации не смог ему отказать.       Обвенчал их сельский священник. Арно тихонько сидел возле раненого и держал его за руку. И чувствовал, как худые и горячие пальцы Руперта сжимают его собственные пальцы. Как будто он был единственным, что привязывало его неожиданного супруга к жизни. И это было даже важнее, чем слова, чем плотская близость. Арно ощутил, что их обоих может спасти то, что они держатся за руки. Что это поможет им выжить,-одиноким в обезумевшем мире.       -Руппи?!-Арно, от удивления, выронил перо, которое держал в руках,-Откуда ты? И куда девал Придда? -Не беспокойся,-Улыбнулся Руперт,-Ничего с ним не случилось! Вице-адмирал Вальдес любезно оставил его, на некоторое время, у себя. А мундир я позаимствовал, чтобы проникнуть в Ставку графа Савиньяка. -''Гусиный'' ты,-Проворчал Арно, прильнув к обнимающему его Руперту,- Шпион! -Я не шпион. Я просто безумно соскучившийся муж! -А мне казалось, что ты уже забыл о нашем браке! Тем более, что здесь, в Талиге, его вряд ли признают законным. -Я готов обвенчаться еще раз, уже по олларианскому обряду. Ваш король Франциск и моя соотечественница, королева Алиса, венчались по двум обрядам. -Я не имею права принуждать тебя к такому поступку. Тем более, что твой отец, адмирал Кальдмеер, человек очень религиозный, и может счесть это неподобающим поступком. -Отец не против. Он хочет, чтобы между нами все было, как положено. -Это очень большая жертва с его стороны. -Он считает, что ты спас мне жизнь, когда я был ранен, и что если бы не ты, я бы не выкарабкался! Поэтому, для него это вовсе не жертва. Он любит тебя, как сына, и называет ''Мое дорогое дитя''. -Я очень тронут! Он хороший и добрый человек. И мне ужасно обидно, что мои родные, скорее всего, отнеслись бы к нашему браку более, чем прохладно! -Граф Савиньяк,-конечно. Для него я, прежде всего, родственник, пусть и не самый близкий, принца Фридриха, который чуть его не покалечил. А вот, граф Лэкдеми, скорее всего, вряд ли был бы столь враждебен. -Есть еще моя дорогая бабуля, Арлетта. Представь себе, Ли заставил меня писать ей письмо, пообещав, что пока не напишу, он меня отсюда не выпустит! Сам не знаю, что ему от меня понадобилось! Как будто, он не знает, что она терпеть меня не может, и мои письма ей даром не нужны! -Я слышал об этом от капитана Сэц-Алана, которому пришлось сунуть бутылку кэналлийского, чтобы он меня к тебе пропустил. Он был весьма удивлен, поскольку, настоящий полковник Придд особой щедростью не отличался. -Он ничего не заподозрил? -Вроде бы, нет. Хотя, какая разница, что он там подозревает? Я так по тебе соскучился!       Фельсенбург подхватил Арно на руки, завладевая его ртом, жадно, как багряноземельцы пьют воду, которая у них, в далеких колодцах, драгоценна, как сама жизнь, дерзко, и, в то же время, очень нежно хозяйничая в нем языком, от чего, по телу Арно разлилась волна сладкого возбуждения, и он прильнул к Руперту, позволяя тому вторгнуться в свой рот как можно глубже. -Ты такой теплый,-Пробормотал Руперт после поцелуя,-А я так соскучился, что безумно хочу исполнить свой супружеский долг! -Но здесь,-Арно почувствовал, что его щеки запылали от смущения,-Даже кровати нет! -Здесь есть стол,-Улыбнулся Руперт,-Судя по его внешнему виду, он очень удобный и крепкий! -Ты хочешь взять меня, как куртизанку, на столе?! -А почему ты думаешь, что стол подходит только для куртизанок? Может быть, в каком-нибудь убогом трактире,-конечно. Но здесь приличная комната. И стол тоже весьма ничего! Конечно, мне больше хотелось бы искупать тебя в самом дорогом вине, уложить тебя в роскошную постель, под балдахином, и взять тебя на самых нежных шелках, но, увы, я сейчас в изгнании. Не повезло же тебе выйти за бедняка! -Повезло,-Возразил Арно,-И я очень люблю тебя! Просто, у столов не самая лучшая репутация! -По-моему, у этого стола,-Возразил Фельсенбург,-Репутация вполне себе почтенная. Судя по зеленому сукну, которым он обит, за ним работали чиновники, которые переписывали важные документы, а не валяли на этом столе гулящих девиц! -А ты решил повалять на нем меня? -Ты мог бы стать первым, кто предавался страсти на этом почтенном столе. -Ты настолько меня хочешь, что ради этого даже рискнул проникнуть в Ставку Ли? Ты сумасшедший! -Хочу! Я хочу и люблю тебя, с тех пор, как мы с отцом были в плену, после злосчастной битвы за Хексберг, и когда ты сначала вступился за нас, поругавшись с этим злобным фельпским капитаном Джильди, а потом нас официально познакомил Вальдес. Кстати, Джильди, ведь, кажется, был твоим женихом? Говорили, что после этой истории он разорвал помолвку. Получается, что я нечаянно разрушил твою судьбу. -Ничего. Откровенно говоря, я рад был от него избавиться. У него не все в порядке с головой. Он всю жизнь бредит какой-то девицей по имени Поликсена, которой, на самом деле, не существует. Его родители хотели, чтобы он женился на мне, совсем не ради меня,-я ведь ничего из себя не представляю,-а ради того, чтобы породниться с двумя влиятельными фамилиями Талига,-Савиньяками и Рафиано. А Лионелю были нужны их деньги. Только не осуждай его за это! Мы ведь не так богаты! Все эти особняки и побрякушки,-это все пыль в глаза! На самом деле, Савиньяки давно уже на грани разорения, а ныне покойный дед был весь в долгах. Он любил жить на широкую ногу, кутить, покупать дорогих лошадей. Он всегда хотел быть не хуже своего любовника, герцога Алваро Алва, отца Росио Алвы. -Похоже, что все Савиньяки предпочитают, скорее, мужчин, чем женщин. Даже те, кто совсем не из ''отмеченных''. -Да. И те, кто не из ''отмеченных'', женились не по любви, а ради наследников и влияния при Дворе. И дед не исключение. Он всегда любил герцога Алваро. И всегда старался доказать, что он не хуже любовника. А в результате, любовник выплачивал его долги. Иначе, наша семья очутилась бы совсем в нищете. Так что, наверное, зря ты на мне женился. Тебе и так трудно. -Ничего. Я стал учиться на лекаря. А они получают, за свои услуги, неплохую оплату. Так что, проживем как-нибудь, и я сделаю все, чтобы ты ни в чем не нуждался. -Тебе нужно беречь здоровье. Твоя матушка говорила, что у тебя слабые легкие. -Она все преувеличивала. Я уже совсем здоров, рана зажила и все в порядке!       Усадив Арно на стол, Руперт принялся освобождать его от одежды. Сначала на пол упали сапожки и чулки, потом камзол, потом ''Гусенок'', как поддразнивал супруга Арно, расстегнул пояс его штанов, и, вытянув из-под него рубашку, положил прохладную руку на живот Арно. -У тебя такой теплый животик,-Заметил он,-Приятно немножко погреть об него руки! -Грейся, пожалуйста,-Улыбнулся виконт. Он давно заметил, что Руперту почему-то очень нравится его живот. Еще когда он был пленником и жил в доме Руперта, тот поставил ему шутливое условие,-подставлять живот для поцелуев. -Я не буду вас мучить, теньент Сэ, не буду держать под караулом,-Сообщил он Арно, когда тот, выздоровев, поднялся на ноги,-Единственные мои условия,-вы будете носить на шее ленту моего фамильного цвета, и, когда я попрошу,-немедленно, без возражений, подставлять мне свой очаровательный животик, чтобы я всегда мог его потрогать и поцеловать!       Арно не понимал, чем его несчастный живот так очаровал Руперта. ''Олененок'' был до прозрачности худым, а его живот, можно сказать, прилип к ребрам. Но, похоже, что Руперту чем-то понравился его пупок, который был совсем крохотным, и абсолютная беззащитность Арно, когда Руперт укладывал его на взбитые подушки, и пленник приподнимал рубашку, доверчиво подчиняясь. Руперт осторожно прижимал его ладонью, поглаживал, тискал, целовал пупок, дурашливо проникая в него языком, капал на живот Арно воском со свечи, от горячего воска немного пощипывало, но, при этом, было очень приятно, а иногда щекотал пленника, так, что тот изнемогал от смеха, а потом потихоньку засыпал. Вообще, они проводили очень много времени вместе,- разговаривали, читали, музицировали, гуляли в замковом саду. Во время этих прогулок, Руперт, подхватывая его на руки, прижимал к себе, целовал и осторожно кружился с ним в диковатом танце, даже не задумываясь, что за ними могут наблюдать из окон. Впрочем, похоже, что близкие Руперта не имели ничего, против его общения с пленником. Он им чем-то понравился. Даже капризная матушка Руперта, ''Волшебница Шарлотта'', относилась к нему, как будто он был не пленным, а заглянувшим в гости родственником. А маленький брат Руперта Мики с ним очень подружился. Сам Руперт был этим приятно удивлен и все больше к своему невольному гостю привязывался. Постепенно Арно начал понимать, что нужен этому причудливому молодому моряку, и что тому очень трудно хоть на минуту отпустить его от себя. И самому Арно Руперт стал очень нужен. Рядом с ним было уютно и не так страшно и одиноко. И когда Руперт отправился спасать своего отца, Арно увязался за ним. А в результате этой безумной авантюры они стали супругами.       Бархатную ленту цвета темного изумруда Арно сохранил. Руперт сам повязал ее ''Олененку'' на шею, и во время совместных прогулок, осторожно виконта за нее придерживал, если же начинал ее потягивать, виконт дурашливо падал к нему в руки, а когда они вместе читали, устроившись в большом кресле, и Арно сидел у Руперта на коленях, тот завязывал этой лентой пленнику глаза, которые у Арно иногда болели,-это было последствие того, что ему пришлось перенести после ракановского переворота, -или завязывал ее на запястьях ''Олененка'', украшая тонкие, изящные руки пышным бантом. Завязывал бант он очень долго и старательно, с каждым разом все больше в этом совершенствуясь. Арно очень старался не шевелить руками, чтобы не помешать созданию настоящего произведения искусства. А потом Руперт подарил к ней драгоценную брошь, в виде припорошенной легким снегом еловой ветви,-такие веточки были частью герба Фельсенбургов. Ленту с брошью Арно прятал в шкатулке, подальше от чужих глаз. Но иногда доставал, чтобы полюбоваться и вспомнить о Руперте. -Знаешь, я хочу,-Проговорил Руперт, стягивая с Арно штаны вместе с нижними панталонами, опять заставив Арно ужасно смутиться, поскольку, панталоны были совсем ребяческими, с кружевами и оборочками,-когда он вернулся из плена, новые вещи ему покупал Миль, все еще считавший его ребенком,-Чтобы мы, когда-нибудь, поселились вместе! Разлука с тобой,-это самоизгнание в Закат! Я этого долго не выдержу! Я по тебе так скучаю, что готов на любое безумство! -Даже стащить мундир у Придда? -А зачем ему сейчас мундир? Он спокойно дрыхнет в доме у Вальдеса. Чем ''Бешеный'' неплохо пользуется! -А если он разбудит ''Заразу'', и тот обнаружит себя у Вальдеса в постели? Он же Ротгеру, как минимум, глаза выцарапает! -О, за это не беспокойся,-Вальдес давно научился с ним управляться, не хуже, чем граф Лэкдеми,-с норовистыми лошадьми! -Не представляю, чтобы ''Спрута'' кто-нибудь сумел объездить! -Если Вальдес с горными ведьмами общаться умеет, то что ему стоит оседлать осьминога? Когда мы с отцом были в Хексберге в плену, я однажды задумался о том, как отбить тебя у этого ''Заразы''. Ведь, говорили, что ты с ним. Даже сплетни об этом гуляли. -Которые распускал Джильди, чтобы оправдать этим разорванную помолвку! Он давно хотел от меня избавиться. Как будто я сам был в восторге, от такого жениха! -Ты мне тогда уже, действительно, нравился. И я заглянул к Вальдесу. Хотел посоветоваться. Он ведь человек необычный, и в такого рода делах очень опытный. А открыв дверь в его комнату, я увидел Придда. Он стоял перед Вальдесом на четвереньках и ласкал его ртом, а ''Бешеный'' подгонял его, потягивая за волосы. Я раньше иногда видел такое, когда принц Фридрих развлекался с принцессой Гудрун или со своим секретарем. Но чтобы замороженный ''Спрут'',-и такое! Меня почему-то разобрал дикий, просто истерический смех. Сам не знаю, почему. А придя в себя, я подумал, что если Придд такая шлюха,-значит, у меня есть шанс увести тебя у него. Ты ведь совсем другой. Ты хочешь безраздельно доверить кому-то свое сердечко. Хочешь, чтобы тебя по-настоящему любили, а Придд этого не умеет, да и не хочет. Сегодня он с Вальдесом, завтра,-со своим зятем Гирке. Я слышал, что жена полковника Гирке не хотела иметь от него детей, потому, что знала, что он с Вальхеном. А послезавтра развлекается с герцогом Бруно. Йонг видел его в штабе герцога, а потом называл все это самым нелепым анекдотом. Действительно, смешно! Два предателя в одной кровати! -Нисколько не смешно!-Вздохнул ''Олененок'',-А просто гадко! Руппи, возьми меня, пожалуйста! Делай со мной, что хочешь! -Тебе все еще больно, что Придд тебя не любит? -Не больно. Просто, неприятно. Это ведь он меня предал. Я очутился в плену из-за него. А потом Йонг рассказывал, что ''Спрут'' отдал меня Бруно, чтобы подольститься к вашим. Йонг служит в разведке у Эмиля. Он перешел к Милю после того, как Ли казнил одного перебежчика. Этого предателя звали Кристобаль Фиеско, и он приходился какой-то родней Приддам, и был замешан в скандальной истории с картиной ''Марк и Лаконий''. То ли он сам ее нарисовал, то ли переслал герцогу Вальтеру, по просьбе тогдашнего кансилльера Штанцлера. Насколько понимаю, когда Лионель был еще мальчишкой, этот маркиз сделал с ним что-то дурное, что Ли ему не простил. Не смог простить. А потом, позже, Фиеско перешел к вашим. У Йонга с этим парнем что-то было. Поэтому, когда этот перебежчик попался нашим фульгатам, и Ли приказал его расстрелять, Александру это было очень неприятно, хотя, он сам от этого негодяя немало натерпелся. Миль все это понял и забрал Йонга к себе. -Я слышал, что Александр от графа Лэкдеми в восторге. Похоже у них что-то есть. -Бедный Герард! -Кто это? -Герард Арамона, сын капитана Арнольда Арамоны, который был директором ''Лаик'', где я учился. Но, в отличие от ''Свина'', Герард очень хороший мальчишка. И он любит Миля. -Граф Лэкдеми всех с ума сводит! В Хексберге тоже есть человек, который к нему неровно дышит. Это не кто иной, как командующий вашим флотом. -Адмирал Альмейда? -Он самый! Однажды, подвыпив, он проговорился моему отцу, что давно влюблен в Эмиля. -И что же адмирал Кальдмеер ему посоветовал? -Заманить графа Лэкдеми, под каким-нибудь благовидным предлогом, в Хексберг, соблазнить и тайком жениться. -Только такого отчима, как Альмейда, мне не хватало! -Он неплохой человек. А графу Лэкдеми нужен настоящий мужчина, а не компания мальчишек. Он ведь из ''отмеченных''. Граф Савиньяк обручен с королем Гаунау, их свадьба,-дело решенное. Почему Эмиль должен оставаться один?       Болтая с мужем, Арно не заметил, что оказался совсем раздетым. На нем осталась лишь рубашка,-и ту Руперт приподнимал все выше, любуясь его телом, и ласково, щекочуще, возбуждающе, прикасаясь кончиками пальцев. -Ты прелестен,-Выдохнул Руперт,-Просто головокружительно прелестен! Любой художник, наверное, продал бы душу "Леворукому", чтобы заполучить тебя в свои модели! -Я не хотел бы,-Смутился Арно,-От художников таких жертв! К тому же, я ни за что не согласился бы позировать постороннему человеку в таком виде! Лионель, в юности, этим грешил. Чем крайне огорчал Эмиля. В особенности,-когда тот узнал, что излишне откровенный портрет Ли оказался у принца Фридриха. -Я видел этот портрет,-Заметил Руперт,-В кабинете Фридриха. По-моему, он был неравнодушен к твоему отцу, если не уничтожил его портрет, даже после того, как граф Савиньяк сбежал от него, похитив у него важные документы и личного секретаря впридачу. Граф Савиньяк на этом портрете прекрасен, как абвений. Но ты еще прекраснее. Ты изящнее и нежнее. В тебя природа и Создатель вложили все самое лучшее! Ты такой утонченный! Как фарфоровая куколка. Нет, куда тоньше и прелестнее! Кстати, ты знаешь, что я немного рисую. И мне хотелось бы, чтобы ты мне хоть чуть-чуть попозировал. -Я не умею так выставлять напоказ свое тело, как Лионель,-Совсем смутился Арно,-К тому же, мне не хочется, чтобы рисунки потом разглядывали посторонние! -Не бойся,-Улыбнулся Руперт,-Рисунки, изображающие тебя в таком виде, я никому показывать не буду. Мне хочется запечатлевать твою красоту для себя. Чтобы потом потихоньку ею любоваться! -Ты плут!-Фыркнул Арно,-Мошенник и соблазнитель! Короче,-самый отпетый и наглый "Гусенок"! -"Олененок" мой любимый,-Рассмеялся его супруг, и совсем стянул с него рубашку, которая, и так, оставалась уже только на плечах,-Чудо мое золотоволосое! Ты все такой же худенький и хрупкий! Много бегаешь, и совсем ничего не ешь! -Было бы,-Проворчал Арно,-Что есть! Трактиры дрянные. Ли недавно хворал, отравившись несвежей куропаткой. Хорошо, что хоть вино было приличное, собственно, им Ли и лечился. -У нас трактиры поприличнее,-Заметил Руперт,-И, к тому же, тетушка Вальдеса прекрасно стряпает, и нас тоже угощает. Вообще, мне, правда, хочется, чтобы ты был со мной. Я очень боюсь тебя потерять! -Не бойся,-Арно потянул его за кисточки на шнурах, которыми был завязан воротник Руперта,-Ничего плохого со мной не случится! Кстати, я тоже хочу посмотреть, какой ты без одежды. Я уже видел тебя, когда ты был ранен. Но тогда было не до рассматривания, сам понимаешь! -Понимаю,-Насмешливо фыркнул Руперт,-Ладно, помоги мне раздеться. Только, боюсь, что я тебя разочарую! -Это вряд ли,-Хихикнул "Олененок", развязывая его воротник, а потом принимаясь за пуговицы камзола,-Ты ведь такой красивый! Так что, тело у тебя прекрасное!       Руперт был худым, крепким и смугловатым. У него были очень красивые шея и плечи, на груди краснели два шрама, от перенесенных ранений. Арно осторожно провел по ним пальцем. -Как же тебе,-Тихонько проговорил он,-Было больно! -Сейчас уже не болит,-Отвечал Руперт, взяв Арно за руку, целуя и дурашливо полизывая тонкие пальцы,-Все в порядке! -Ты даже прекраснее, чем я думал!       Эти наивные слова вызвали у Руперта ироническую улыбку, но он скрыл ее, чтобы не обидеть своего юного супруга, и, ласково поцеловав его в теплую, золотистую макушку, бережно опустил спиной на стол. -Ну, как? Не страшно? -Нет,-Отозвался "Олененок",-Но непривычно. -Не бойся,-Присаживаясь рядом, на край стола, проговорил Руперт,-Все будет хорошо!        Устроившись возле Арно, он вновь принялся трогать и ласкать мальчика, изучая его тело, и находя самые чувствительные места. Когда он дотронулся до сосков, Арно невольно заскулил и смущенно закусил губу. -Ты что?-Встревожился Руперт,-Тебе неприятно? -Приятно,-Выдохнул мальчишка,-Но нас могут услышать! Представляешь, что будет, если сюда кто-нибудь вломится, да еще и сообщит Ли, что тут происходит? -Не вломится,-Улыбнулся Руперт, потирая подушечками пальцев соски Арно,-Я закрыл дверь на засов, так что, вломиться сюда не сможет даже сам маршал Савиньяк! Кстати, у тебя просто очаровательные сосочки!       Арно почувствовал, что жутко краснеет. Таких комплиментов его интимным частям тела еще никто и никогда не высказывал. А Руперт, продолжая играть с его сосками, продолжал: -Они такие милые и крохотные! Я подумал, что можно вставить в один из них маленький бриллиант. У меня есть парочка драгоценностей, и, если ты не возражаешь, можно было бы украсить твой сосок. Я мог бы заказать для тебя такое украшение, и вставить его так, чтобы для тебя это было не слишком болезненно.       ''Олененок'', в ответ, только заскулил, потому, что пальцы супруга его отчаянно заводили. А Руперт, смеясь, провел ''дорожку'' поцелуев и полизываний от его шеи до низа живота, одновременно, дотрагиваясь рукой уже до его паха. -Руппи,-Простонал Арно,-Что ты делаешь?! -Ты так очаровательно произносишь мое имя,-Хихикнул этот дриксенский ''Леворукий'',-Что мне это безумно нравится! Пожалуйста, повтори еще разок! -Руппи,-Пробормотал Арно,-Что ты творишь, кошачье отродье?       А ''кошачье отродье'' бесцеремонно разложило его на столе, раскинув его руки, чтобы он сам не мог до себя дотронуться, или прикрыться ладошками, и широко раздвинув его ноги. Теперь Арно лежал перед супругом абсолютно обнаженный, беззащитный и полностью раскрытый. -Я давно мечтал тебя затискать,-Улыбнулся Руперт,-Всего, от сосков до пальчиков ножек! Такого вот, совсем раздетого, нежного и покорного! -Я не умею,-Отозвался Арно,-Быть покорным! -Я тебя научу,-Руперт склонился к нему, откидывая, с его лба, золотистую прядку волос,-Обязательно, научу! Мой чудесный фарфоровый кукленок!       Так Руперт называл Арно, когда они гуляли в саду замка Фельсенбургов, осторожно покачивая своего гостя-пленника на руках, Арно же, обняв его руками за шею, прижимался к его плечу, сам не понимая, почему так доверился этому дриксенскому лейтенанту.       Руперт, вновь целуя Арно, завладел его ртом, хозяйничая внутри языком, а руки Фельсенбурга принялись крепко, но ласково тискать все тело ''Олененка'', исследуя и лаская. Это было мучительно-приятно. Арно извивался и стонал, тихонько ужасаясь своему бесстыдству, но поделать ничего не мог, наслаждаясь немного болезненными, но, в то же время, очень приятными ощущениями. Руппи стискивал и мял его, как скульпторы разминают глину, Арно и был сейчас глиной, из которой Руперт ваял, что хотел. -Руппи, я так не могу!-Стонал Арно,-Руппи, не надо! -Терпи,-Смеялся Руперт,-Терпи, мой хороший! -Хвааатит! -Перевернись на животик, малыш! Губы супруга провели такую же ''дорожку'' уже по спине Арно, целуя, прикусывая и полизывая, а потом спустились к ягодицам, уделяя внимание и им. Потом Арно поставили на четвереньки, хорошенько потискали и крепко отшлепали. Это было немного больно, но, в то же время, безумно приятно. Арно выгибался и запрокидывал голову, кусая губы, чтобы не кричать, но крики невольно срывались с них сами. И Руперт тоже уговаривал его кричать погромче: -Кричи, малыш! У тебя прекрасный голос! Обожаю твои крики! Кстати, тебе не больно? -Нет! Еще, Руппи! Еще! Руперт, смеясь, продолжил шутливое ''наказание'', уговаривая Арно кричать. Сам же ''Олененок'' не без ужаса думал о том, что будет, если его крики услышат на улице. Тогда его репутация будет погублена, раз и навсегда. Его, и так, многие осуждают, из-за разорванной помолвки с Джильди, из-за Придда, из-за того, что он побывал в плену. Но сдерживаться было трудно, вскрики вырывались у него поневоле, поскольку, такого с ним еще никто не проделывал. Он мог выдержать даже сильнейшую боль, но эти ласки и шлепки, током пробегая по его телу, отчаянно его возбуждали. Ему хотелось до себя дотронуться, как-то себя успокоить, но ему приходилось упираться руками и коленками в стол, приподнимая зад и подставляясь под шлепки, которые доставляли не столько боль, сколько удовольствие,-такое постыдное, и, в то же время, такое сладостное удовольствие!       Отшлепав, его опять перевернули на спину, заставив его согнуть ноги в коленях, и широко их раздвинув. В комнате запахло экзотическими багряноземельскими фруктами, а потом в него проникли тонкие, но крепкие и настойчивые пальцы. -Руппи, пожалуйста,-Взмолился Арно, чувствуя, что лицо заливает краска стыда,-Не надо! -Не бойся,-Отвечал супруг,-Все будет хорошо! Надо же тебя подготовить!       Хотя, у Арно уже была близость с супругом, когда тот выздоровел после ранения, но тогда все произошло достаточно быстро и бестолково, и он еще совсем не привык к тому, чтобы его трогали в столь запретном месте. -Раздвинь коленки еще пошире,-Проговорил Руперт,-И расслабься! -Ты совсем,-Проворчал Арно,-Стыд потерял!       Он хотел высказать еще что-то, по поводу аморальности и бесстыдства флотских офицеров, нахватавшихся дурных привычек в экзотических борделях, однако, ласкающие движения пальцев Руперта внутри заставили его, вместо негодующих слов, издать какое-то нечленораздельное мяуканье. Изучавший медицину муженек, явно, знал какие-то чувствительные места в теле, и задел что-то такое, от чего у Арно закружилась голова. И он даже не заметил сначала, как пальцы сменились мужским достоинством Руперта. Тот вошел легко, не причинив боли. А последовавшие плавные движения заставили Арно вцепиться пальцами в плечи Руперта, поскольку, его раздвигали, раскрывали все сильнее, а он не знал, как себя вести. Когда же Руперт вновь начал прикасаться к чему-то очень чувствительному внутри, Арно захотелось усилить эти прикосновения, и он, приподняв бедра, задвигался навстречу. Супруг же, придерживая его руками за спину, все сильнее прижимал его к себе, стонал и выговаривал, сквозь стоны его имя. -Арно, ''Олененок'' мой, люблю, безумно люблю! Ты мой, никому не отдам! Никому! Очаровательный, сладкий, любимый!       Арно никогда не любил дриксенский, но, в устах Руперта этот достаточно грубый, гортанный язык, напоминавший гусиный гогот, звучал, как самая прекрасная музыка. Руперт не был ''гусем'',-он был прекрасным, сказочным лебедем. В старинных легендах образ лебедя нередко принимал Унд, который, в таком виде, соблазнял своих возлюбленных. Теперь потомок Астрапа, отданный в дар потомку Унда, качался, всецело ему доверившись, на волнах любви. Старый, широкий стол превратился в алтарь, на котором морское божество наслаждалось своим прелестным, золотоволосым супругом.       Излившись, Арно, на миг, провалился в забытье. А очнулся, прижимаясь к Руперту, который, тоже кончив, еще некоторое время, находился, вздрагивая и пульсируя, внутри него. Некоторое время они лежали, тесно вжимаясь друг в друга, и Арно не хотелось отпускать мужа, с которым он чувствовал себя единым целым. -Наверное,-Подумал он,-Ли и Миль тоже такое ощущают, когда они вместе! Оказывается, найти свою половинку, того, кто разделил твою ''метку'',-это так здорово! -Малыш, я не причинил тебе,-Встревоженно спросил Руперт,-Боли? Тебе не было неприятно? -Мне было прекрасно,-Промурлыкал Арно,-Ты самый лучший супруг и любовник в мире! -Милый ''Олененок'',-Улыбнулся Руперт,-Я тебя просто безумно люблю! И очень хочу, чтобы ты был со мной всегда! Увезу, украду! -Тогда меня могут обвинить в дезертирстве! -Тогда пусть Лионель переводит тебя к Альмейде! -Они на ножах с Альмейдой! Когда-то, у Ли был с Первым Адмиралом ''роман'', а потом он Альмейду бросил. Тот на него страшно разозлился, и они, с тех пор, не общаются. -Ужас какой! Тогда придется, действительно, тебя похитить, обвенчаться по вашим обычаям, а потом пасть в ноги Первому Адмиралу и рассказать ему, что я тебя люблю, жить без тебя не могу, и хочу, чтобы мы всегда были вместе! -А если Первый Адмирал разгневается? Лучше, попрошу Эмиля. Может быть, он что-нибудь придумает! -О, Создатель,-Проворчал Руперт,-Здесь холодно! Ты же простудишься!       Дотянувшись до своего, точнее, приддовского, теплого плаща, Руперт укрыл им Арно. -Меня больше согреваешь ты,-Лукаво улыбнулся Арно,-Чем плащ! -Намекаешь,-Улыбнулся Руперт,-Что хочешь еще?       Арно опять ужасно смутился. Близость с супругом ему очень понравилась, и он был совсем не против еще пошалить. Но он боялся выглядеть, в глазах Руперта бесстыдным. Младшему супругу,-а ''отмеченный'' в супружеской паре всегда младший,-полагается быть благовоспитанным и скромным. Что муж о нем подумает?!       А муж осторожно прижал его губу большим пальцем. Повинуясь инстинкту, Арно этот палец лизнул, и позволил ему проникнуть в рот, что, странным образом, отдалось внизу живота. Руперт ласкал его во рту, заставляя свой палец полизывать и посасывать. -Ты жаден,-Хихикнул Руперт, лизнув мочку его уха,-Ты бесстыдно жаден в любви, детка! Но мне это ужасно нравится!       Он ласково прикусил чувствительное местечко между шеей и плечом, а влажный палец, покинув рот Арно, потер его соски, заставив мальчишку глубоко вздохнуть, поскольку, они затвердели и сладко заныли. -Говорят, что в Багряных Землях,-Заметил Руперт,-''Отмеченным'' мальчикам с детства щиплют соски, а спать укладывают обязательно обнаженными. Считается, что это повышает чувствительность, и делает потом таких мальчиков хорошими наложниками. -Берто Салина однажды, в шутку, сказал мне,-Заметил Арно,-Что меня очень дорого купили бы в Багряных Землях или на Марикьяре, поскольку, у меня светлые волосы. Но меня выкупил, когда я попал в плен к вашим, ты, Руппи. И тоже очень дорого. Так что, мой шад -это ты, -любимый, самый красивый и храбрый шад! -Ты умница!-Улыбнулся Руппи,-И маленький хитрец, который умеет делать очень красивые комплименты! -Когда мы с тобой соревновались в верховой езде,-Отозвался Арно,-Вальдес заметил, что ты держишься в седле не хуже, чем багряноземельцы и марикьяре! -Ты тоже прекрасно ездишь! Тебя Эмиль учил? Он же лучший наездник Талига! -Я вырос в седле,-Отвечал Арно,-Когда я еще ходить толком не умел, Миль завел, для меня маленькую лошадку, и вывозил меня на прогулки, ужасно гордясь, что я этой лошадки не боюсь! А я угощал ее кусочками яблока! -Она тебя не кусала? -Меня иногда кусал мориск Эмиля. Потому, что ему тоже хотелось яблока. Пришлось его тоже угощать! -Дипломатии ты обучился с детства,-Улыбнулся Руперт,-Маленький Рафиано! -Рафиано-это родня моей бабушки,-Проворчал Арно,-И они меня не любят! -И зря! Как можно не любить такое очаровательное создание? Кстати, ты позволишь ущипнуть твои соски? -Позволю! Делай со мною, что хочешь! -Ладно! Но будет больно, - так что, кричи, пожалуйста!       Было, действительно, больно, так, что на глазах выступили слезы, но эта боль, странным образом, отозвалась разлившейся по всему телу волной удовольствия. -Еще!-Взмолился Арно,-Руппи, еще! -Сумасшедший кукленок!-Проворчал Руперт,-Хорошо, еще, так еще. Только закрой глаза и кричи погромче!       Покрасневшие соски Руперт смазал тем самым фруктовым маслом, которое привез с собой. А потом аккуратно прокапал этим маслом от груди до низа живота. Что напомнило Арно их игры с воском, когда он был в плену. Ему очень нравились горячие капли, падающие на живот, он ойкал и смеялся. А Руперт потом убирал застывшие капли и зализывал оставленные ими алые пятнышки языком. -Раздвинь,-Потребовал Руперт, смазывая пальцы,-Коленки!       Арно, полыхая лицом от смущения, подчинился. Он был уже сладко возбужден и хотел, чтобы Руппи взял его поскорее.Однако, тот, как будто дразнясь, долго ласкал его пальцами внутри. -Руппи, кляча твоя несусветная,-Взмолился Арно,-Трахни меня, наконец! -Ты выражаешься,-Усмехнулся Руперт,-Как гулящий мальчишка в Метхенберге! -А ты, что,-Подозрительно спросил Арно,-Спал со всеми гулящими мальчишками в порту? -Со всеми не спал. Но Отто Бюнц, однажды, затащил меня в гайифский бордель! -Пристрелил бы твоего сводного братца, вместе со всеми его шлюхами! -А ты ревнивец! -Если ты со мной, то не смей путаться с непотребными мальчишками! И с девками Вальдеса, с Хексбергской горы,-тоже! -Они не просто девки,-они горные ведьмочки! -Потаскухи они, и все! -Будешь обзываться,-я тебя буду затискивать! -Пожалуйста! Только не шатайся, с кем попало! -Забавно, что ты такой ревнивый! -Просто, я люблю тебя! -Я тебя тоже, малыш! -Так, возьми меня, наконец! -Какой ты нетерпеливый!       Руперт поднял ноги Арно к себе на плечи, и тот очутился в необычной и абсолютно бесстыдной позе. -Что ты,-Проворчал он, вновь жутко краснея,-Делаешь?! -Учу тебя,-Улыбнулся Руперт,-Некоторым тонкостям любви! А ты меня спросил, хочу ли я такому учиться?! -Хочешь,-Отозвался Руперт, и вошел в Арно, быстро и стремительно, как врываются в покоренную крепость,-Потому, что мы с тобой любим друг друга!       Арно хотел заметить, что любовь,-еще не причина вести себя таким непристойным образом, но Руперт задвигался в нем, заставляя его, потеряв голову, стонать от наслаждения и впускать Руперта все глубже, насаживаясь на него, как на копье. Это было и больно, и сладко, и так невероятно чудесно, что Арно не смог бы рассказать об этом ощущении словами. Он просто скулил, постанывал, вскрикивал, то пытался схватить мужа за локти, то беспомощно раскидывал руки, то вцеплялся в края стола, запрокидывал голову, кусал губы, всхлипывал, умолял заткнуть ему рот, и Руперт, склоняясь к нему, закрывал ему рот поцелуями, заставляя Арно растворяться в ощущениях, каких он еще не знал раньше, пробуждая в его не очень опытном теле отчаянный интерес к плотской любви, и желание впитывать прикосновения и ласки каждой клеточкой тела. Стоны, всхлипы, вскрики, дрожь, головокружение. Арно опять был пленником морского божества, которое играло с ним в морских волнах. Это немного пугало,-и это же дарило невиданное блаженство. -Это не Придды Повелители Волн,-Пробормотал Арно, когда они кончив, вновь лежали, тесно прильнув друг к другу,-Это ты, Руппи! Похоже, что ты потомок самого Унда! -Говорят, среди моих предков были представители Волшебного Народа, жившие у моря,-Улыбнулся Руппи, обнимая ''Олененка'', и как будто даже не удивившись, что тот вспомнил про Унда,-Так что, наверное, во флот меня привело не просто так! И это оказалось дорогой к тебе, малыш! -Боюсь, что я теперь без тебя совсем не смогу,-Вздохнул Арно,-Без твоего голоса, твоих прикосновений, твоих ласк и поцелуев! -И я добьюсь,-Отвечал Руперт, прижимая его к себе,-Чтобы мы с тобой были вместе!       Прочитав письмо к Арлетте, которое Арно передал ему через Люсьена, Лионель вздохнул. Оно оказалось очень подробным описанием участия Арно, при его побеге из плена, в спасении дриксенского адмирала Кальдмеера, которому, в Кесарии, грозила жестокая расправа. Граф Савиньяк задумался, следует ли пересылать это матери. Через сплетников и откровенных шпионов, околачивающихся в ее салоне, все это, рано или поздно, дойдет до дриксов, а те могут так вывернуть все наизнанку, что, в итоге, придумают, будто в организации побега осужденного адмирала замешана разведка Талига. А потом придется долго и нудно растолковывать Регенту, что никакие средства из казны на устройство побега из-под виселицы пожилого дриксенского моряка никто не расходовал,-и, скорее всего, Ноймаринен во все это не поверит, поскольку, зол на него, Лионеля, за его легкомысленные отношения с дочерью Регента Урфридой, которая, непонятно, с какого перепуга, решила, что Савиньяк обязан на ней жениться. -Уж лучше,-Подумал Ли,-Пойти под венец с Хайнрихом, чем с этой копией принцессы Гудрун! По крайней мере, старый гаунаусский медведь хоть в постели хорош. К тому же, срывать злость на консорте соседней страны Ноймаринену будет значительно сложнее! Кстати, надо отпустить Арно. Держать его взаперти толку, все равно, нет!       Арно встретил его в таком виде, как будто совсем недавно встречался с любовником,-а в таких вещах Ли разбирался неплохо. Золотистые волосы ''Олененка'' были прибраны, явно, наспех, губы ''горели'' от поцелуев, на шее мальчишки Лионель заметил кое-как прикрытый шейным платком след от прикуса. К тому же, глаза у ''Олененка'' были полусонными. Такие бывают у хорошо и досыта залюбленных. -Ну, и кто писал Арлетте?-С легкой иронией осведомился Ли,-Ты или твой парень? -Что?!-''Вспыхнул'' Арно,-Какой парень?! -Ладно,-Усмехнулся Лионель,-До какой степени зацелованы твои губы, слепой не может не заметить! Ну, и кто тот счастливец, которому ты так безоглядно себя доверил?       Арно молчал, сердито закусив губу. Он, явно, опасался, что отец его выбор не одобрит. -Послушай, ''Олененок'',-Ли осторожно положил руку на плечо Арно,-Кем бы твой возлюбленный ни был, я это приму! Лишь бы только он не оказался каким-нибудь проходимцем, который может разбить твое сердечко! Не думай, пожалуйста, что я не желаю тебе счастья. Да, я тот еще недоумок, я, по глупости, повредил тебе ногу, но ты мой сын, и я не могу тебя не любить!       Ему было, действительно, очень обидно, что Арно от него замкнулся. Похоже, что он, и, впрямь, наделал множество глупостей, которые оттолкнули от него ''Олененка''. И как теперь обрести его доверие? Как защитить его, если он попадет в нелегкую ситуацию? -У меня, правда, есть парень,-Все так же нервно покусывая губу, отвечал ''Олененок'',-Я просто не знаю, как тебе все это рассказать. Дай мне время подумать, пожалуйста! -Хорошо,-Кивнул Ли,-Я не буду тебя принуждать и торопить. И прости меня, пожалуйста, что я заставил тебя писать это письмо. Это нелогично, глупо! Сам не знаю, что мне в голову взбрело! -Ничего,-Арно вдруг улыбнулся,-Все хорошо! Все в порядке! -Потому, что ты воспользовался своим временным заточением, чтобы встретиться со своим приятелем? -Скорее, он,-Арно покраснел до кончиков ушей,-Нашел возможность.. Он меня любит. Он скучал. -Я все понимаю,-Улыбнулся Лионель,-И думаю, что тебе нужно обсудить ситуацию с Эмилем, поскольку, он из "отмеченных", как и ты, и может дать тебе некоторые рекомендации, которые я, как обычный мужчина, давать не могу. -Зачем ты бросаешь Эмиля и выходишь за Хайнриха? -Это абсолютно политический брак, необходимый для союза Талига и Гаунау. Хайнрих прекрасно знает о моих отношениях с Милем и не собирается как-то им препятствовать. Так что, бросать Миля я вовсе не собираюсь! -Брак не может быть абсолютно политическим! -Глупышка ты мой! Еще как может! Иногда такие браки даже прочнее тех, что заключаются по страсти. Потому, что страсть, рано или поздно, угасает, а взаимное уважение и некоторые договоренности остаются. -А ваша страсть с Эмилем угасла? -Это была не страсть. Скорее,-нежность и ощущение себя единым целым. Все это никуда не девалось и останется с нами навсегда. -У меня тоже есть ощущение единого целого с моим..другом. -Судя по тому, как ты произносишь слово "друг", он для тебя нечто большее, чем просто увлечение, какие случаются у всех молодых людей. То, что ты так с ним себя чувствуешь, говорит о том, что ты его по-настоящему любишь. И это прекрасно. Но, вот, любит ли он тебя так же? В противном случае, ты можешь оказаться сильно разочарован. Боюсь, как бы это тебе судьбу не поломало, потому, что знаю, как ты открыт и доверчив. -Он меня любит. Даже хочет, чтобы мы постоянно были вместе. -О постоянстве во время войны говорить, к сожалению, довольно самонадеянно, однако, то, что у него к тебе серьезные чувства, не может не радовать!       Савиньяк ласково потрепал Арно по голове. Давно ли этот мальчик был крохой, державшимся за руку Эмиля и с любопытством рассматривавшим подаренные игрушки? Теперь этот кроха ''Олененок'' вырос, превратившись в очень похожего на Миля очаровательного подростка,-и уже успел в кого-то влюбиться! Все-таки, время, действительно, уходит очень быстро. Так, не успеешь оглянуться, - и молодой маршал Арно Сэ будет армией командовать! Когда-то, они с Милем сами были беззаботными, влюбленными мальчишками,-и вот,-оба маршалы! А ''Олененок'' ничем их не хуже, а в чем-то скоро сможет их превзойти. Он уже прекрасный стрелок и фехтовальщик, и опытный разведчик. Лишь бы только с ним все было хорошо, и он был счастлив!       Из болтовни своих адьютантов,-Сэц-Алана и постоянно чем-то недовольного Чарльза Давенпорта, -Лионель узнал, что парень, тайком посещавший Арно, был в темно-лиловом плаще полка Валентина Придда. И Лионелю это не понравилось. Хотя, за время войны, он более-менее притерпелся к ''Спруту'', однако, думать о том, что Арно мог доверить сердце родственнику убийцы их с Милем отца, было неприятно. И как ''Олененок'' ухитрился так привязаться к типу, которого сначала и сам терпеть не мог?! -Это все-штаб Ариго,-С досадой думал Ли,-Не следовало мелкого там оставлять,-лучше было к Эмилю его пристроить! Бедный Арно! Он так надеется, что эта засушенная вобла питает к нему серьезные чувства, а вся армия только и говорит о том, что Придд подыскивает богатую невесту, чтобы поправить свои материальные дела! Он даже с этой фельпской веселой вдовушкой Скварца, которая бегала за Эмилем, завел переписку! Хорошо, что Миль, все-таки, женщинами всерьез не увлекается, и ему гораздо проще с парнями! Но что делать с ''Олененком''? Ведь, такие сильные чувства к Придду могут жизнь ему поломать! Может быть, в отпуск его отправить? Тогда Придд, как говорится, ''с глаз долой,-из сердца вон!''. Или перевести его к Эмилю? Но не будет ли он обижаться, что Миль привязался к Герарду, и проявляет к нему повышенное внимание? Вдруг для него окажется,неприятным постоянное присутствие возле Эмиля постороннего мальчишки, да еще и сына капитана Арамоны, которого он, во время учебы в ''Лаик'', просто терпеть не мог! Ну, как помочь бедному глупышке?       Через несколько дней по армии прошел слух, что фельпский капитан Луиджи Джильди подрался на дуэли с бежавшим из Кесарии морским офицером Рупертом фок Фельсенбургом. -Говорят, что Джильди, явившись к Вальдесу, отказался поздороваться с бывшим дриксенским адмиралом Кальдмеером,-Рассказывал любитель светских сплетен, Люсьен Сэц-Алан капитанам Уиллеру и Давенпорту,-И, мало того, что отказался,-так, еще и заявил, что ему не пристало здороваться с простолюдином, который мог бы в его доме, в лучшем случае, уборщиком работать. В общем, распустил перья, как павлин гайифский! Фельсенбург потребовал, чтобы Джильди извинился, а тот фыркнул, что, мол, с чего это ублюдок ему что-то там указывает. Тогда этот дриксенский ''гусенок'' так влепил ему по физиономии, что нос разбил! -И правильно сделал,-Заметил Уиллер,-Будь этот Кальдмеер даже просто прислугой в доме Вальдеса,-труд прислуги тоже требует уважения. Заметьте, наш маршал Лионель на своего камердинера даже голос не повышает, а герцог Алва к своему слуге Хуану, вообще, относится почти как к брату. Джильди, с тех пор, как его отец стал диктатором в Фельпе, сделался похож на Альдо Таракана. -И чем же,-Поинтересовался Давенпорт,-Вся эта история закончилась? -Джильди взбесился и намекнул, что Фельсенбург, у себя в Дриксен, сделал карьеру на флоте,-Отвечал Люсьен,-Благодаря ''постельным услугам'', оказанным Рупертом принцу Фридриху. Руперт совсем взбесился, выташил его на улицу и заставил драться! В итоге, оба были ранены,-Джильди в ногу, Фельсенбург-в плечо. Раны не опасны, но дриксенский мальчишка потерял много крови, а командующему флотом теперь придется долго и нудно выяснять отношения с родителями Джильди. Будь он просто драчливым фендриком,-и ''Леворукий'' бы с ним, но он, с некоторых пор, почти принц! -Вот именно, ''почти'',-Замети Уиллер,-Еще непонятно, захочет ли Фоккио Джильди, чтобы его наследником стал помешанный придурок, сохнущий по несуществующей девице, и расторгнувший помолвку с наследником графа Савиньяка, из-за своей блажи! -Похоже, что наследник маршала,-Не без ехидства отвечал Давенпорт,-По поводу расторгнутой помолвки не особенно горюет! -Ну и правильно делает!-Оборвал Чарльза Уиллер,-Арно еще мальчишка совсем! Для чего ему хомут, в виде сумасшедшего мужа?       А сам Арно, примчавшись к Лионелю, попросил, чтобы тот позволил ему поехать в Хексберг. -В Хексберг?-Удивленно пернспросил Ли,-Зачем? -Я хочу увидеть,-Отвечал Арно,-Лейтенанта фок Фельсенбурга! -Фельсенбурга?-Еще больше удивился Савиньяк,-Зачем? -Говорят, что он ранен на дуэли с Луиджи! -Я об этом уже премного наслышен. О поединке Фельсенбурга и Джильди не говорит только ленивый! Но тебе-то все это для чего? Извиняться перед этим кесарцем за идиотское поведение Луиджи ты не обязан,-ваша помолвка давно расторгнута. Поэтому, переживать тебе не за что! -Руперт мой друг,-Упрямо надулся ''Олененок'',-И я хочу его увидеть, потому, что очень за него беспокоюсь! -И чем же вызвано,-Удивленно поинтересовался Ли,-Такое странное беспокойство? -Ничего странного,-Проговорил Арно,-Руперт-мой друг, когда мы бежали из Дриксен, он был тяжело ранен. И сейчас его тоже ранили. Поэтому, ничего такого странного, в том, что я за него тревожусь, нет! -Руперт твой друг?-Задумчиво переспросил Лионель,-Или..больше, чем просто друг? А как же твои отношения с Валентином? Что-то, ты, дитя мое, совсем запутался! -Да нет у меня,-Фыркнул Арно,-Никаких отношений с Приддом! С чего ты, вообще, это взял?! Я, вообще, не понимаю, что он в нашей армии делает! -А кто же, не так давно, посещал тебя, в форме приддовского полка? -Никто! -И все-таки?-Лионель, осторожно прихватив сына за подбородок, внимательно взглянул ему в лицо,-О твоем таинственном посетителе болтает вся Северная армия, так что, скрывать уже просто не имеет смысла. И кто же это? -Да какая разница? -Это был Фельсенбург? -Какая разница?! -А ты знаешь, что за кражу офицерской формы можно попасть под трибунал? -Он ничего не крал! -Не крал? А форма на нем каким образом очутилась? Из воздуха? -Он не крал никакую форму! Только плащом воспользовался! -Ну, ладно, если ты не считаешь это проступком, то подумай, хотя бы, о том, что он проник в расположение моей армии,-и не просто,-в расположение,-он тайно посетил тебя, сына командующего армией. С его страной у нас война. Что если бы кто-нибудь из моих офицеров застал вас вместе? Ты хоть соображаешь, что тогда вы оба отправились бы на виселицу, за шпионаж? И даже я, со своми полномочиями, не смог бы тебя спасти! -Не было никакого шпионажа! Руперт нам давным давно не враг! Он не хотел ничего плохого! Он.. Он просто по мне соскучился! У него ведь нет здесь других приятелей! Ну, разве что, Вальдес, но он чаще на корабле, чем на суше, а когда возвращается, то проводит время с адмиралом Кальдмеером, а Руппи почти постоянно один. -И это было причиной, чтобы столько натворить? -Он ничего не натворил!-В глазах Арно блеснули непрошенные слезы,-В том, что он хотел меня повидать, нет ничего дурного! И я тоже был очень рад его видеть! -Так, он и есть твой парень? -Да, да!-Арно отчаянно сжал кулаки,-Да! Он мой парень! И мы любим друг друга! Он приходил сюда, но не для того, чтобы вытягивать из меня твои кошачьи секреты, а чтобы заняться со мной любовью! Да, я с ним спал! В той комнате, где ты меня запер, на столе, как последняя куртизанка! И вообще,-он не просто мой парень,- он мой муж, мы обвенчались, когда он был ранен, когда мы с ним и Олафом бежали из Дриксен! Его жизнь, когда он сделал мне предложение, висела на волоске, поэтому, я согласился за него выйти, чтобы поддержать его и сделать хоть что-то, чтобы не позволить ему уйти! Кстати, тогда, я еще не совсем разобрался в своих чувствах к нему. А сейчас понимаю, что люблю его! Можешь теперь меня за это повесить! -Глупышка!-Лионель осторожно обнял дрожащего Арно,-Какое там ''повесить''?Бедняжка ты мой! Ты так запутался! -Я не запутался! Я его, правда, очень люблю, и он меня любит! -Почему-то, подозреваю, что дуэль с Джильди у него была совсем не из-за Кальдмеера! -Ли.. Ты думаешь, что они подрались из-за меня, да? -Опасаюсь, как бы он еще с Приддом не сцепился! -Почему? -Когда они с Олафом были здесь, в Талиге, еще в качестве военнопленных, Фельсенбург невзлюбил Валентина. И, похоже, что не в последнюю очередь, из-за возникшей у него симпатии к тебе. Ты ведь спас их с Олафом, когда они попали в плен. Вальдес рассказывал, как ты за них вступился. Если бы не ты, Джильди мог бы с ними расправиться. Ты весь в Эмиля,-такой же милосердный, добрый и очень доверчивый! Кстати, Миль давно заметил, что ты привязался к этому дриксенскому мальчишке, и его это всерьез беспокоит. -Значит,-Арно всхлипнул,-Даже Миль никогда не признает моего брака с Рупертом?! И что же мне делать? Я его, правда, очень люблю! И мне будет очень больно, что вы никогда меня не поймете! -Я тебя понимаю,-Ли осторожно поправил выбившийся из-под ленты, которой были наспех прибраны волосы Арно, золотистый локон,-Может быть, это даже и к лучшему. Фельсенбург-мальчишка неглупый. А ваш брак мог бы стать залогом мира между нами и Кесарией. Поскольку, семейство Зильбершванфлоссе изрядно повыжило из ума, у Руперта есть некоторые шансы на дриксенскую корону! -Он совсем не хочет быть кесарем. Да и я не хочу! Я не смогу покинуть свою страну и навсегда переехать в Кесарию! Я просто хочу жить с мужем здесь, в Талиге. -Не все, к сожалению, зависит от наших желаний! И тебе придется иногда с этим смиряться. -Ты хочешь сказать, что не отпустишь меня повидать Руппи? -С чего ты это взял? -Ну, ты сказал, что мне придется смириться.. -Я имел ввиду наши политические обязанности. Ведь, ты,-наследник семьи Савиньяк, супруг герцога фок Фельсенбурга, будущий родственник короля Гаунау. А это подразумевает небходимость считаться с некоторыми обстоятельствами. Если же ты хочешь поехать в Хексберг,-поезжай. Но одного, без сопровождения, я тебя не отпущу. Поедешь в компании капитана Уиллера. -Этого зануды?! -Он вовсе не зануда, а вполне здравомыслящий и надежный человек. К тому же,-Улыбнулся Ли,-Он пользуется большим успехом у дам, а значит, может избавить твоего супруга от общества назойливых воздыхательниц, которые вряд ли были бы тебе приятны!       -Ужасно боялся,-Заметил Руперт, глядя, как Арно вертится у зеркала пытаясь разглядеть маленький рисунок на спине, в ложбинке, пониже поясницы,-Что причинил тебе боль! -Ничего,-Улыбнулся "Олененок",-Это было настолько быстро, что я ничего не почувствовал!       Рисунком, который виконт Сэ так старался разглядеть, был оттиск фамильной печати Фельсенбургов, изображавший еловую ветку. Чтобы сделать его на спине Арно, Руперту пришлось сильно нагреть печать, а потом с силой приложить к нежной коже "Олененка", что было для мальчика довольно болезненно, но он оказался очень терпеливым и храбрым, и только тихонько охнул, когда печать обожгла маленькую, изящную ложбинку, чуть ниже поясницы. -Зачем тебе, все-таки,-Поинтересовался Руперт,-Понадобилась моя печать? Просто, для того, чтобы иметь какой-то знак нашего супружества? Лучше бы я попросил Олафа сделать нам браслеты. И, кстати, попрошу, поскольку, нам, все равно, придется венчаться по вашему обычаю. -А у вас, в Дриксен, браслетов не носят? -Носят. Однако, не так давно, появилась мода на кольца. -И где их носят? В носу, что ли? -У тебя весьма оригинальное чувство юмора! На пальцах, так же, как обычные кольца. От обычных они отличаются тем, что на них нередко гравируют имена супругов и дату свадьбы. А кольцо у младшего супруга немного тоньше, чем у старшего. Так, зачем тебе понадобилась моя печать?       Арно закусил губу. Не мог же он рассказать Руперту, что когда-то, на месте этой печати, у него было клеймо Придда, которое он получил, когда очутился в "Багерлее", после того, как в Олларии произошел переворот и к власти пришел Альдо Ракан. Валентин был одним из приближенных Альдо, и заклеймил Арно, чтобы показать всем, что виконт Сэ принадлежит ему. Это клеймо Арно потом свел, и от него остался лишь небольшой шрам. Говорить об этом супругу ему не хотелось,-чего доброго, тот вытянул бы из него и о причастности Валентина к тому, что у него были обожжены глаза, а потом кинулся бы Придду за все это мстить. У Руперта был удивительный для северянина вспыльчивый характер, и Арно совсем не хотелось, чтобы он, чего доброго, ввязался в поединок с Приддом. Хотя Валентин был посредственным фехтовальщиком, он неплохо владел пистолетами, и мог выбрать это оружие. Что для Руппи было очень опасно,-у него, и так, было прострелено легкое, он чудом выжил, а потерять его Арно вовсе не хотел. Поэтому, предпочел скрыть неприятный эпизод из прошлого, который, вообще, хотел бы забыть. -Просто, мне понравилась еловая веточка. Она очень похожа на "метку", которая у меня на шее. Кстати, когда-то, в детстве, я думал, почему у меня такая странная "метка". И понял, почему, когда встретил тебя! Ведь такая есть в твоем гербе. -Я тоже был немало удивлен, что вскоре после того, как попал в плен к вашим, и познакомился с тобой, у меня на плече появился странный рисунок, в виде маленького оленя в прыжке. А потом отец заметил, что, похоже, я разделил с тобой "метку", поскольку, мы, скорее всего, предназначены друг другу, что его удивило и немного огорчило. Ведь, тогда мы были совсем по разные стороны. Как чудит иногда судьба! Хвала святому Торстену, что моей парой оказался ты, а не какой-нибудь сумасшедший Джильди! -Кстати, почему ты с ним, на самом деле, подрался? Из-за меня, да? -Он оскорбил Олафа. А мне противно, что какой-то фельпский выскочка задевает моего отца. Все-таки, Фельп, действительно, недогосударство торгашей и ублюдков!       Арно вздохнул. Он знал, что дриксы не любят фельпцев. Хотя, с другой стороны,-а за что, собственно, Руперту их любить? За то, что когда он, вместе с Олафом, попал в плен, фельпцы его избили? Издеваться над раненым,-это как-то не очень красиво! А потом Луиджи хотел Руперта повесить. Когда же это не удалось,-пытался настроить против него Вальдеса, и даже его отравить. Так что, как ни крути, а основания для неприязни у него имеются!       Самому Арно фельпцы тоже были не очень приятны. Из-за покушений на Эмиля. Да и из-за Луиджи,-тоже. Если расторг помолвку,-отстань и забудь, раз и навсегда. Вместо этого, Джильди продолжал ему мелко пакостить и распускать о нем сплетни!       -О чем ты,-Тихонько спросил Руперт,-Задумался? -Так, ни о чем,-Арно встряхнул головой,-Пожалуй, я понимаю, почему ты не любишь фельпцев! -Потому, что меня бесит твой бывший жених! Если он опять возле тебя появится.. -Он не появится,-Арно прильнул к плечу супруга,-Потому, что я вовсе не хочу с ним общаться. Я люблю тебя, Руппи! И счастлив, что мы опять вместе! -Я тоже очень счастлив,-Руперт подхватил ''Олененка'' на руки,-И больше никуда тебя не отпущу! -Что ты делаешь?!-Проворчал Арно,-У тебя же плечо поранено! -Ничего,-Улыбнулся Руперт,-Это всего лишь царапина, и она уже почти зажила! Я в таких вещах прекрасно разбираюсь, так что, не беспокойся! Все в порядке!       Он принялся целовать ''Олененка'', в губы, в шею, в щеки. Арно прекрасно знал, что последует дальше. Однако, был вовсе не против, и охотно позволил супругу унести себя в спальню.        Вскоре Руперт и Арно обвенчались по олларианскому обычаю. На их свадьбу примчался Эмиль, чему ''Олененок'' был очень рад. Тем более, что ужасно боялся за Миля, из-за дурного сна, который увидел незадолго до свадьбы. Он проснулся с криком, в слезах, и Руперт долго его успокаивал. -В медицинских трактатах,-Тихо ворчал Руппи, прижав Арно к себе, согревая и успокаивая,-Говорится, что сны всего лишь сумбурное отражение того, о чем мы думаем. Ты очень беспокоишься за Эмиля, поэтому, тебе такое и снится! Успокойся, все будет хорошо! Знаешь, как говорил Олаф, когда мне, в первые дни службы, снились дурные сны? ''Сон страшен, да Создатель милостив''! Ничего дурного не случится,-вот, увидишь!       Ласковые слова Руперта успокоили Арно, и он, обняв Руперта, уснул, спокойно, без жутких сновидений.       Когда приехал Эмиль, Арно вдруг испугался, что тот может поссориться с Рупертом, поскольку, слышал от Ли, что Миль недоволен отношениями сына с дриксенским лейтенантом. Однако, Эмиль лишь проворчал: -Уши бы тебе выдрать! Однако, вижу, что ты просто сияешь от счастья! Очень надеюсь, что твой муж будет тебя любить и оберегать! А я буду радоваться за вас, и нянчить внуков!       Арно вздохнул. Внуков хотели нянчить решительно все,-и Эмиль, и Ли, который полушутливо-полусерьезно намекнул в письме, что Арно должен подарить будущему кесарю наследника, и Олаф, возмечтавший гулять с внучатами на берегу моря и мастерить им игрушки. Сам ''Олененок'' о детях пока не задумывался. Ему хотелось еще послужить,-ведь, все-таки, он был сыном двух маршалов, и внуком маршала. Хотя, если так получится,-и против особо не был,-в конце концов, его собственное рождение не помешало Эмилю сделать карьеру, а он сам, в детстве, был маленьким талисманом Миля. Они почти не расставались, пока Арно не вырос и не поступил в ''Лаик''. -Приезжайте к Арно почаще, господин маршал,-Заметил Руперт,-Он о вас очень скучает и беспокоится. Если вы будете его навещать, он будет намного счастливее! -Конечно, буду приезжать,-Эмиль приобнял обоих молодоженов,-А вы, Руперт, берегите моего ''Олененка''! И не обижайте его! Он, и так, много чего пережил, бедняжка! -Все это прошло,-Проворчал крайне смущенный Арно,-Сейчас со мною все в порядке, и ничего плохого не случится! -Конечно, не случится,-Поддержал его Руперт,-Потому, что теперь ты мой по всем законам и обычаям, и мы всегда будем вместе! Тем более, что я просто без тебя не могу!       Арно покраснел, из-за того, что Руперт, явно, хотел утащить его в кровать прямо со свадебной пирушки. Тем более, что желание супруга, каким-то загадочным образом, отзывалось и в нем самом, заставляя его сладко изнывать, и он очень боялся, что все это заметят. Выручил их Эмиль, который весело проговорил: -Вы очень сильно волновались сегодня, детки мои! Так что, вам было бы неплохо отдохнуть! Ступайте к себе, а мы с гостями выпьем за ваше здоровье!       Арно облегченно вздохнул, и они с Рупертом оставили разгулявшихся гостей, на попечение Эмиля, Олафа и Рамона Альмейды. Вальдес успел запустить им вслед, по марикьярскому свадебному обычаю, старым башмаком. Руперт, погрозив ему кулаком, шутливо обозвал его ''бешеным котом''.       Арно и Руппи торопливо поднялись по лестнице, ведущей на второй этаж, дверь комнаты Руперта закрылась за ними, когда они туда вошли, отделяя их от шумных гостей и всего окружающего мира. Они остались вдвоем,-и были очень счастливы.