Insight

Знакомые звуки "Оды к радости" достигли ушей Синдзи, когда он подходил к огромному роялю. Иногда он задавался вопросом — почему Каору так любит эту песню. — Доброе утро, Каору. Мелодия остановилась, как только парень повернулся к Синдзи. Нежная улыбка украшала лицо Каору, выражая радость прибытия другого парня. — И тебе доброе утро, Синдзи. Как поживаешь? — Я в порядке, вроде как. — Синдзи застенчиво присел рядом с Каору. Честно говоря, он был более чем в порядке. Такие вещи как то, что он застрял в NERV, всё ещё остаётся в неведении о том, что произошло за эти 14 лет, — дают ему возможность лишь разочаровываться. Задыхаться. Игнорировать. С Каору он ничего из этого не чувствует. Игра на рояле с ним — то, что даёт причину вставать с кровати каждый день ещё с их первой встречи. — Синдзи? Мягкий голос Каору привлекает его обратно в реальность. Синдзи понял, что слишком погрузился в мысли. Лазурные глаза двинулись от клавиш, встретив обеспокоенные красные, и только тогда Синдзи понял, что Каору приблизился, буквально нависая над ним. Удивившись, Синдзи дёрнулся назад, издав девчачий визг. Такая близость была неожиданной (хотя Каору всегда был непредсказуем), но не неприятной. Возможно он уже начинал привыкать к этому. — Н-ничего! Всё нормально. Просто задумался. Облегчение отразилось в глазах Каору и он немного отпрянул. Когда персональное пространство вернулось на место, Синдзи выдохнул, только тогда заметив, что задерживал дыхание. — Ясно. Тогда я рад. Может, начнём? — его бледные руки зависли над клавишами, терпеливо ожидая партнёра, но и готовые к любому признаку нежелания. Но Синдзи не собирался отказываться от такого предложения, не от Каору. — Конечно. — брюнет улыбнулся, ему с благодарностью улыбнулись в ответ. Медленно они погрузились в песню, согревая пальцы, нажимая на клавиши. Мягкие музыкальные ноты эхом звучали в открытом космосе, переплетаясь друг с другом перед тем как рассеиться на открытом воздухе, как только добавлялись новые ноты в непрерывную музыку. Каору закрыл глаза, удовлетвореный, играя милейшую мелодию, которая была ему так знакома. В течение времени, проведенного в ожидании человека, которого он так нежно любил, у него было много свободного времени на этом музыкальном инструменте. Когда его пальцы танцевали на клавишах, он вспоминал время, потраченное на практику этого произведения и наглядно представлял о том, как это будет звучать, когда Синдзи, наконец, присоединиться к нему в этих quatre mains. Впрочем, тренироваться самому и воображать, как Синдзи играет рядом с ним — одно дело. А когда этот мальчик — этот замечательный мальчик — сидит рядом с ним, отдавая всего себя игре, это был совершенно новый опыт. Это заставляет его сердце биться чаще, заставляет его взлетать, заставляет его биться с чистым и абсолютным счастьем. Если Икари Синдзи мог дать ему столько счастья, Каору хотел дать ему столько же, если не больше, счастья. Приоткрыв один глаз, Каору украдкой взглянул на второго музыканта. Взгляд Синдзи был прикован к своим рукам, он сосредоточился исключительно на исполнении произведения в меру своих способностей. Каору заметил, что пальцы Синдзи были короче его (не то чтобы они были менее красивыми), как они нажимали на клавиши, когда его часть достигала декрескендо, как они плавно играли ряды арпеджио. Синдзи так нежно относился к пианино, подражая и считая Каору таким же нежным. Когда Каору играл с большим энтузиазмом, чтобы соответствовать пылу Синдзи, ему хотелось, чтобы у них была виолончель. Он хотел бы посмотреть, как Синдзи играет. Должно быть, это выглядело потрясающе. Грусть внезапно промелькнула в разуме Каору, когда он задумался о том, как этими руками ужасно злоупотребляли в выполнение приказов, как эти руки были запятнаны кровью, несмотря на большое нежелание причинять боль другим. Каору хотел отвести Синдзи от этой ужасной судьбы и защитить его от всякого вреда. Мало кто мог видеть красоту, которую мог создавать Синдзи (он всё ещё мог ясно помнить, что когда-то, много временных линий назад, когда он переплетал свои пальцы с его и чувствовал утешительную теплоту руки Синдзи), и вместо этого большинство просто использовали его. Синдзи может отказаться, может возразить и даже заплакать, но те все равно будут набрасываться на него: "Ты же мужчина, не так ли?" и подтолкнут его к пределу только для того, чтобы удовлетворить свои потребности и достичь своих целей. "Ты должен сделать это." "Следуй моим указаниям." "...Бесполезный." Каору почувствовал, как кровь закипела, думая об оскорблениях, нанесенных Синдзи. Его тело горело от воспоминаний о жестокости, психической и физической, от которой Синдзи приходилось страдать. Его палец слишком сильно нажал на клавишу, на мгновение подавив мелодию Синдзи. Синдзи нахмурил брови от внезапного пика громкости, но ничего не сказал, Каору мысленно извинился, слегка успокаиваясь. Его руки скользили по клавишам, в тот момент Каору был взволнован — сможет ли он дать Синдзи то счастье, которое он так сильно желал ему. Он стремился быть убежищем и святилищем Синдзи. Но было ли это правильно? Он не хотел бы ничего больше, чем держать Синдзи на руках и любить его до конца времен. Но после бесчисленных временных линий и неудачных попыток почувствовать свое счастье только для того, чтобы в конце это привело к безвременной смерти и нисходящему безумию Синдзи. Каору остановился на этой мысли: Синдзи не сможет достичь истинного счастья, если не научится принимать недостатки мира и свои собственные. Вот почему в этом временной линии он так старался дать Синдзи свободу и учил его самозащите. Чтобы он принял свои ошибки, а затем попытался исправить их для создания лучшего мира. Каору решил не защищать Синдзи полностью, а раскрыть правду только тогда, когда Синдзи спросит. Пока все хорошо, считал он. Они начали медленно, но это сделало Синдзи более восприимчивым к нему. Синдзи наслаждался его компанией, его улыбки были все еще застенчивы, но они постепенно становятся теплее. У Каору было хорошее предчувствие по поводу этой временной линии. Пока что. Он больше не уверен ни в чем. Конечно, он планировал успех этой линии более десяти раз, но он знал, как быстро все может превратиться в огромный беспорядок даже с малейшей ошибкой. И после стольких неудачных линий это не приносит пользы его эго. Как много раз он ранил Синдзи? Сколько ещё раз ему придётся покинуть Синдзи? Сколько еще времени, пока он не потеряет рассудок между этими бесконечными таймлайнами? Он не видит свет в конце туннеля. Он не может больше это терпеть. Он может просто- — Каору? Услышав своё имя, Каору вернулся в реальность. Его зрение сфокусировалось, он уставился на свои руки, которые лежали на пианино. Он не заметил, как перестал играть. — Каору? — обеспокоенный голос позвал снова, парень поднял голову к источнику голоса. Синдзи смотрел на него, всё большее беспокойство заливало его голубые глаза. Его тело было наклонено к Каору, его рука неуверенно зависла между ними, словно обдумывая, стоит ли до того дотронуться. Первоначально, когда Каору стал замедляться, Синдзи подумал, что он играет слишком медленно, и Каору просто терпеливо ждёт его, чтобы играть вместе. Но через несколько секунд он заметил, что тот не собирается продолжать, а просто останавливается. Так что Синдзи поднял голову, чтобы посмотреть на альбиноса, и увидел обеспокоенное выражение на лице Каору. Синдзи был слишком знаком с этим взглядом. Взгляд, который он так много раз видел в зеркале. Он не даст Каору проходить через это одному. Желание протянуть руку к Каору появилось само собой. Так он и сделал — Ты в порядке? Каору кивает. — Да. Извини, что заставил тебя волноваться, Синдзи. Я просто был погружен в мысли. — технически это не было ложью. Он никогда бы не солгал Синдзи. Не убедившись, Синдзи решает настоять. — Если тебя что-то беспокоит, я здесь. — успокаивающая улыбка показалась на его лице. Возможно, он не лучший человек, чтобы утешить кого-то, но он постарается изо всех сил. Каору это тронуло, он засиял. — Спасибо, Синдзи. — это было предложение, от которого трудно было отказаться, так как Синдзи смотрел на него так серьёзно. Должен ли он доверять ему, в конце концов? Он должен был быть уверен, верно? Он же делал только правильные вещи для Синдзи? — Тогда могу я кое-что у тебя спросить? — начал Каору, его руки переместились с рояля на колени. — Д-да. Глубокий вдох. — Синдзи, ты счастлив со мной? Синдзи моргает, не ожидая этого вопроса. На момент он потерял дар речи. — Что— почему ты спрашиваешь об этом? — Потому что мне нужно знать. — в ответ. Синдзи чувствует мольбу в этих словах. Потирая затылок, Синдзи изо всех сил пытается придумать хороший ответ. Конечно, он был счастлив. С тех пор как он прибыл в NERV, он был счастлив с Каору. Со всем этим беспорядком — Мисато надела на него чокер DSS, Аска относилась к нему с такой злобой, Аянами больше не вела себя, как та, кого он знал, а его отец вел себя более отдаленным, чем был раньше — Каору был его опорой, устойчивой колонной, поддержкой. Он был его маяком, и Синдзи отчаянно цеплялся за него. Но это не был достаточно хороший ответ. Он знал, что это не тот ответ, которого желал Каору. Он выпрямился, готовясь отвечать. Каору ждал, затаив дыхание, сердце с болью бьётся в груди. — Прямо сейчас я не уверен, что такое настоящее счастье. Я даже не уверен, могу ли я испытывать это. Но с тобой, впервые за столь долгое время, я чувствую себя комфортно. С тобой я чувствую, что могу быть собой, не беспокоясь о том, что ты ожидаешь от меня чего-то. Я могу доверять тебе, Каору, и я не знаю, что я буду делать без тебя. Но я знаю, что не могу полагаться на тебя вечно, потому что ты веришь, что я могу постоять за себя, и я верю в тебя. Так что с тобой я чувствую, что могу сделать всё что угодно. Впоследствии мы можем столкнуться с множеством неприятностей, и я могу пострадать— Каору внутренне вздрагивает, но Синдзи улыбнулся. — Но я знаю, что ты хочешь, чтобы я был поддержкой. Не для кого-то, а для себя. Это даёт мне облегчение, так как все остальные хотят, чтобы я их поддерживал, но чтобы я мог продолжать выполнение их приказов, но ты этого не сделаешь. Я не могу сказать, можно ли это назвать "счастьем", но это самое близкое к счастью чувство, которое я когда-либо испытывал. Когда он закончил, Синдзи взглянул на Каору с волнением. Медленная боль загорелась в сердце Каору при этих словах. На самом деле услышать это от него... По мере того, как тишина продолжалась, Синдзи становился всё более взволнованным. Сказал ли он что-то не так? Но прежде чем он смог нарушить тишину, Каору сделал это первым. — Даже если ты можешь пострадать, ты счастлив со мной? — вопрос Каору был произнесен едва ли не шепотом. Страх, он был напуган. (От чего?) (Чего угодно.) Большое подозрение в глубине души Синдзи говорило ему, что это, вероятно, было главной причиной беспокойств Каору. Теплая улыбка осела на его губах и он кивнул. Боль в сердце Каору неудержимо вспыхнула. Рваный вздох сорвался с его губ. Его глаза горели. — К-Каору? — сердце Синдзи остановилось. Он причинил боль Каору? Он ведь не обидел его, правда? Эти мысли ушли так же быстро, как и пришли, когда Каору приблизился и обнял его. Полностью опустив самообладание, Каору бездумно уткнулся головой в изгиб шеи Синдзи, услышав удивлённый вскрик от того. Синдзи был таким теплым. Каору никогда не захочет отпускать. — Спасибо тебе, Синдзи. — пробормотал он. Затем он слегка отпрянул, чтобы улыбнуться Синдзи, мальчику, которого он любил так безоговорочно. Услышать, что этот мальчик — так ужасно страдавший от боли, причиненной окружающими людьми всю его жизнь, — всё ещё хотел быть с ним, сделало его таким, таким счастливым. Каору не смеет желать чего-то большего. Его решимость, таким образом, укрепилась, и Каору был абсолютно уверен, что в этот раз он сможет дать Синдзи счастье. Он должен. Икари Синдзи был самым прекрасным существом в мире, и никто не мог сказать Каору иначе.