***
Утро перед тренировкой начинается как всегда на час раньше, чем можно было. Хангёль думает, что надеть. Но когда приходит в спортзал понимает, что можно было надеть обычную красную футболку вместо белой безрукавки. Зачем ему оголять плечи? Он заходит в раздевалку как раз в тот момент, когда Сынён натягивает чёрную майку на полуголое тело. Хангёль охает и невольно скользит взглядом на нижнюю часть живота, затем на короткие шорты и… — О, привет, Хангёль, я ждал тебя. Ты припозднился. Тебя подождать? — Не стоит, я заранее приготовился. Нужно только переодеться в шорты. — Тогда я жду тебя на беговой дорожке, — подмигивает Сынён. Когда Хангёль заканчивает с переодеванием и выходит из раздевалки, он тут же находит Сынёна, который как всегда занял ему тренажёр возле себя. — У меня сегодня только кардио, но я смогу тебе помочь с чем-нибудь, если хочешь, — предлагает старший. — Пресс? — первое, что приходит Хангёлю в голову. — Идёт. Хангёль любит кардио, потому что тогда можно говорить со старшим немного больше, чем во время обычных тренировок. Их нельзя назвать друзьями, ведь для Хангёля это нечто большее, но для Сынёна наверное просто отличная возможность не тренироваться в одиночестве и поболтать. Хангёль никогда не задумывался, почему любит так неправильно. Это чувства, он не может ими управлять в любом случае. Просто он любит, когда с ним Сынён. Просто он любит, когда с ним Усок. Просто он любит, когда эти двое тусуются вместе. Настанет ли день, когда они будут любить втроём? Или это будет только во снах? — Тебе нравится Усок? — неожиданно спрашивает Сынён. — Что? — Хангёль почти спотыкается и кашляет. — В смысле? — В прямом. Сынён не смотрит на него и, кажется, в нём нет ничего не обычного. Это действительно простой вопрос? — Ну, он же твой парень, — тихо произносит Хангёль. Его лицо краснеет, но это кажется естественным из-за интенсивного бега. — Почему ты вдруг спрашиваешь меня об этом? — Я знаю, что он мой парень, спасибо. Но он нравится тебе? — старший поворачивается к нему и Хангёль снова чуть не спотыкается. — Эээ, — младший смотрит в ответ. Во взгляде Сынёна нет ничего подозрительного, наоборот — он очень нежен, поэтому Хангёль все же отвечает, хоть и с небольшой опаской. — Он очень красивый, — и добавляет на всякий случай. — Вы хорошо смотритесь вместе. Сынён ухмыляется и ускоряет бег. После тренажёра Сынён помогает Хангёлю качать пресс. Они проходят к матам и младший ложится на спину, чувствуя, что одежда промокла и неприятно прилипает к телу. Интересно, он так сильно потеет от физических нагрузок или от того, что Сынён обнимает его колени? — Я подержу твои ноги, — говорит Сынён с нежной улыбкой. — Ладно. Хангёль напрягает пресс, поднимается наверх и опускается. Приподнимается снова, а Сынён пододвигается ближе, сильнее сжимая чужие колени. Хангёль приподнимается снова, и Сынён выдыхает ему в рот. Их глаза неотрывно смотрят друг на друга. И если это не сексуальное напряжение, то Хангёль точно сошёл с ума.***
Новый рабочий день и новые проблемы. Хангёлю не удалось нормально выспаться после того, что произошло вчера на тренировке, поэтому и это утро не задаётся. — Ты считаешь меня очень красивым? — неожиданно спрашивает Усок, незаметно подкрадываясь из-за спины. Хангёль вздрагивает. — Что? — Сынён сказал, что ты считаешь меня красивым, — его голос почти ласковый. Усок почти касается подбородком чужого плеча, отчего парень решает отойти на шаг в сторону. — Ну, так и есть. Чисто объективно. Ничего не подумай, — тут же оправдывается Хангёль. — Да ладно, что в этом такого. Ты вообще-то тоже очень красивый, — беззаботно произносит Усок и хлопает Хангёля по бедру прежде, чем вернуться к кассе. У Хангёля начинается икота.***
Утренние полупустые улицы неожиданно радуют Хангёля, который решил пойти в спортзал на час позже после его открытия. Именно в это время народу меньше всего. А главное — он не встретит Сынёна. После недавних событий ему совершенно расхотелось появляться тому на глаза. Пусть Усока он избежать не сможет, но вот не попадаться на глаза Сынёну — немного проще. У Хангёля уже едет крыша, потому что даже во снах его атакует эта парочка, а просыпаться в мокром поту и с каменным стояком уже которую неделю подряд — не лучшее в его жизни. Хотя признаться, оргазм после таких снов — просто до дрожи в коленях и сорванного голоса, но смотреть этим людям потом в глаза слишком стыдно. Он чувствует себя хуже, чем просто от осознания своей порочной любви. Хангёль осматривает почти пустой зал и с облегчением выдыхает, не обнаруживая Сынёна в помещении. Он проходит в раздевалку, переодевается в тренировочную одежду и заглядывает в ванную, чтобы умыться перед тренировкой. Открыв кран, он наклоняется, набирает в ладони холодную воду и брызгает себе на лицо. Дверь душевой кабинки открывается и Хангёль выпрямляется. — Ты здесь? — спрашивает Хангёль, пытаясь не пялиться на голую грудь Сынёна. Боже мой, он в одном полотенце. Не трудно представить, что под ним… Нет, он не будет представлять. — Да, на втором этаже новый тренажёр поставили. Не терпелось, решил испытать как можно раньше. Сынён зачем-то делает шаг вперёд, а Хангёль повторяет за ним. — Ты пришёл к открытию? — как ни в чём не бывало уточняет он. — Раньше. Хозяин мой друг, у меня есть ключи. — Понятно… — бубнит себе под нос младший, неотрывно смотря на чужие соски. Даже не скрывает этого. Сынён приближается, заставляя младшего замереть и покрыться краской смущения, и берёт его за подбородок, осторожно тянет на себя, хитро улыбается и развязывает полотенце. Хангёль чуть не падает в обморок, но убегает прежде, чем его глаза успевают посмотреть вниз.***
Сегодня Усок и Хангёль делают кофе вместе, а Ёхан стоит на кассе, успевая при этом поговорить со всеми и обо всём. Хангёль непривычно молчалив. Он старается не смотреть на Усока после случая в спортзале. Он не знает, что ему думать, но перед глазами всё ещё стоит Сынён, снимающий полотенце с бёдер. Из раздумий его вырывает холодная рука, развязывающая на спине фартук. Хангёль напрягается и замирает, задержав дыхание. Кофе будет испорчен. Усок двигается ближе, залезает руками под футболку младшего и поглаживает поясницу. Хангёль решает поменяться местами с Ёханом, но это не избавляет от настойчивых домогательств к его бёдрам. Хангёль не понимает, что происходит. И после работы в полнейшем шоке идёт в спортзал. К самому закрытию. Этот день не мог быть хуже, если бы он не застал Сынёна, но он застает его. — Хангёль? Привет, — здоровается старший. На его лице счастливая улыбка и Хангёль готов утонуть в ней. Но он игнорирует приветствие и идёт в раздевалку. Когда он выходит, то занимает велотренажёр, который находится как можно дальше от Сынёна. Но, так как больше никого в зале нет, то и голос слышен так же отчётливо, как если бы они находились рядом. — Зал закрылся, но ключи у меня, если что. Хангёль молчит. Старший больше ничего не говорит, и они продолжают заниматься в тишине. Неловкая атмосфера заполняет абсолютно всё свободное пространство под звуки работающих тренажеров и даже, кажется, скручивает внутренности. Хангёль не уверен, как чувствует себя старший, но он точно уверен в своих, поэтому начинает яростнее крутить педали. Усок, который вытворяет странные вещи на работе, Сынён, который смотрит на него, как будто он самый прекрасный человек на свете — всё это слишком для него и в то же время похоже на один из его страстных снов. Он осторожно поворачивает голову, чтобы случайно не столкнуться с чужим взглядом, и улавливает как раз тот момент, когда кто-то открывает дверь спортзала со стороны выхода. Сынён поворачивает шею, открывая вид на потрясающий профиль своего лица, на шейные мышцы, и всё это освещается лунным светом из окна. Хангёль не осмеливается спуститься взглядом ниже — на ключицы, и просто замирает на месте. Капелька пота стекает по его лбу и он едва слышно стонет от прекрасного вида. — Я пришёл забрать тебя. Ты не поверишь, я сегодня на работе Хангёля… — Усок замолкает, замечая Хангёля рядом со своим парнем. — Ты не сказал, что будешь не один. Сынён слезает с тренажёра, молнией подбегает к любовнику и целует его в губы. — Прости, я ещё не закончил кардио. — Я подожду. — Нет-нет, я схожу в душ и вернусь. Сынён напоследок чмокает парня в нос и скрывается в мужской раздевалке. Они остаются с Усоком наедине. Хангёль всё это время делает вид, что не слушает и просто старательно крутит педали на тренажёре. Но вдруг Усок подходит ближе к нему на несколько шагов и его затылок покрывается мурашками. Хангёль начинает сходить с ума от столь близкого расстояния между ними и задерживает дыхание. Усок не раздумывая кладёт ладонь на мокрое от пота плечо, но Хангёль игнорирует этот жест, зато его сердце уносится как можно быстрее вон из грудной клетки. Тем временем рука старшего спускается ниже, двигается до поясницы и затем ныряет под резинку спортивных шорт. Это снова вводит младшего в ступор. Он не знает, продолжить не замечать это и насладиться прикосновениями или же пробудить остатки здравого смысла и сделать уже что-нибудь, пока Сынён не вернулся. Ему безумно хочется продолжения, но в то же время ему кажется, что Сынён не знает об этом а, значит, это неправильно. Пребывая на грани отчаяния, Хангёль набирает в лёгкие как можно больше воздуха и громко выдыхает. Он продолжает ещё немного насиловать тренажёр, пока не начинает чувствовать чужие губы, которые осторожно прикоснулись к его шее. Младший сжимает зубы, притворившись, что ничего не произошло, и быстро встаёт с тренажёра. — Я в душ, — бросает он, совсем забыв, что Сынён тоже ушёл туда. Каково его удивление, что после стремительного похода в раздевалку, а затем в ванную комнату, он увидит перед собой Сынёна с голым торсом. По его волосам стекают свежие капельки воды и это кажется благословением, потому что слава богу в шортах. Но, не способный справиться с порывом, Хангёль отходит на пару шагов назад и возвращается в раздевалку. Сердце его уже давно отправилось на небеса, оставляя хозяина отчаянно просить о помощи. Но, сделав попытку выбежать в зал, он натыкается на Усока и его словно зажимают со всех сторон. Младший, не в силах сопротивляться, падает назад, натыкаясь на мокрую грудь Сынёна. В мыслях Хангёля тут же пробегает страшное: а вдруг эти двое узнали о его странных чувствах и решили проучить? А может быть это вообще всего лишь сон? Хангёль вдруг чувствует сухость во рту и делает рывок в новой попытке сбежать, но не успевает больше ничего сделать, как Усок прислоняется к нему губами. Младший уже готовится оттолкнуть парня, но ощущает на своих бёдрах чужие руки, ласкающие его, и выдавливает стон в поцелуй. Усок едва заметно подрагивает от неуверенности и всё же прижимается ближе. Их губы нежно и осторожно прикасаются друг к другу, не в силах оторваться. Сынён кусает младшего за шею и тот углубляет поцелуй, заставляя Усока промычать. Он решительно стаскивает с Хангёля промокшую футболку и вновь возвращается к губам. Прижавшись бёдрами к Сынёну сильнее, Хангёль шире приоткрывает рот, позволяя языку Усока проскользнуть внутрь, лишив партнёра последних остатков здравого смысла. Младшему с каждой секундой становится всё труднее дышать и, будто поняв это, Сынён тянет его за подбородок, отрывая от Усока. Хангёль успевает сделать маленький вдох, но Сынён поворачивает его к себе, засасывает нижнюю губу и кусает на последок до крови прежде, чем вернуть Усоку. Они целуются так долго, доводя друг друга до невыносимого исступления. В это время Сынён начинает ласкать младшего руками, чтобы изучить тело. Царапает и щипает кожу вокруг сосков. А Усок всё так же ласкает его губы, но его руки вдруг тянутся вниз и оттягивают резинку шорт. Сынён снова разворачивает голову младшего к себе и крадёт ещё один поцелуй, пока Усок опускается на колени, попутно осыпая поцелуями Хангёля с подбородка до пупка. Грудь его поднимается и опускается невероятно быстро и явно, выдавая чувства Хангёля. Он словно охвачен чем-то невероятным. Это снова кажется сном, потому что такого просто не может быть в реальности. Он не может чем-либо ответить, потому что губы и тут и там, наслаждение со всех сторон. И это настолько связывает его, будто верёвками истинного блаженства, не давая разрешения действовать. Сынён тем временем целует где-то за ухом и горячо шепчет, не забывая поглаживать чужие руки и плечи. — Хангёль… Волосы Сынёна ещё не высохли и вода редкими каплями падает младшему на тело, обдавая прохладой горячую кожу. — Не шевелись, — снова шепчет Сынён, когда Усок бесцеремонно снимает с младшего последнюю часть одежды. Хангёль с облегчением выдыхает и его член тут же окутывает прохлада, которая моментально сменяется тёплым дыханием Усока. Тот облизывает его ниже пупка и оттягивает зубами нежную кожу. — Боже, — стонет он. — Ты такой горячий, — шепчет Сынён. — Тебе нравится? Почти добравшись до уже каменного члена, Усок меняет направление и поцелуями поднимается вверх, чтобы собственными губами почувствовать твёрдые мышцы пресса. Хангёль, промычав, смотрит вниз, и Усок, поймав на себе взгляд лишь хитро улыбается и спускается губами вниз, дыханием касаясь головки члена. Тогда младший не выдерживает и хватает парня за волосы. Сынён скользит руками по тяжело вздымающейся груди, не забывая уделять внимание соскам, и продолжает шептать: — Он очень хорошо это делает. Ты не пожалеешь. — Пожалуйста… Хангёль стонет, когда Усок обхватывает его возбуждение губами, а руками хватается за его бока, и тот бёдрами поддаётся вперед. — Посмотри на него, — не прекращает Сынён. — Он такой красивый, когда стоит на коленях. Хангёль слушается и смотрит. И в этот момент Усок, плотно сомкнув губы, захватывает его член полностью и проталкивает так глубоко, пока чувствительная головка не касается задней стенки горла. Изо рта Хангёля вырывается громкий стон. Это, кажется, лучшее, что он мог представить себе, когда думал о подобных вещах. Он не знал, что это когда-нибудь случится, и что будет так хорошо. Сейчас ему вдвойне хорошо. Усок сосёт его член. Хангёль мысленно признается, что ему никогда так не сосали. Сынён ласкает его руками вдобавок к этому, и это сводит с ума еще сильнее. Лучше, чем в мечтах. Хангёль стонет громче. — Я знаю, — шепчет Сынён и прижимается пахом к бёдрам младшего, чтобы получить немного трения. Усок начинает двигать головой, то выпуская член наружу, то заглатывая вновь. Его язык также не прекращает поддразнивать красную головку со стекающей по ней смазкой и вязкой слюной. Хангёль, захваченный тёплым и влажным ртом, больше не способен себя контролировать. Столь старательные ласки превращаются для него в настоящую пытку и он непрерывно стонет, не скрывая собственный голос. — Да, — повторяет Сынён каждый раз после нового стона младшего. Он изредка потирается о его бёдра, но всё ещё контролирует себя, что, кажется, уже невозможным. — Да. Ощутив, как ещё больше учащается дыхание Хангёля, и как руки крепче сжимают волосы, Усок ускоряется. Член младшего уже до невозможности твёрдый и красный. Хангёль готов умереть здесь и сейчас, если не кончит. Он откидывает голову назад и кладёт её на плечо Сынёна. — Вот так. Усок начинает двигаться быстрее и младший уже через несколько секунд ощущает, как внутри становится всё приятнее, и выгибает спину, когда старший сильнее сжимает его член губами. Неожиданная нега скапливается внизу живота Хангёля, распространяется по позвоночнику вверх и охватывает всё тело. Его ноги и руки начинают дрожать, поэтому он крепче сжимает чужие волосы. В глазах младшего начинает мутнеть и в конце концов появляются белые искры. Он не выдерживает и срывается на крик от изнеможения. Его бёдра напрягаются и он с громким криком наконец-то кончает Усоку в рот. Тяжёлое и частое дыхание наполняет раздевалку тренажёрного зала. Усок падает на скамейку первым прямо перед младшим, тянется вперёд и облизывается. Хангёль смотрит на это и мучительно стонет, не веря в происходящее. Кажется, он готов кончить ещё раз. Тот хитро улыбается и хихикает. А Сынён тем временем кусает парня за ухом, целует в висок, садится напротив своего любовника, расставляя ноги по бокам от скамейки и, схватив младшего за руку, тянет к себе. Хангёль замечает стоящий член Сынёна и понимает, что будет происходить, когда Усок наклоняется к бёдрам и целует выпирающую головку сквозь тонкий слой ткани. — Усок, может заберём Хангёля к себе? Ты как? — спрашивает Сынён. Тот лишь согласно мычит в ответ и продолжает ласки. — Ну же, — обращается Сынён к Хангёлю, прикрыв глаза. — Поцелуй меня. Хангёль подходит на ватных ногах, берет старшего за подбородок и смело мажет языком по его губам.