Исход

Позже, ночью, он лежал в кровати и думал, думал, думал… Туман, навеянный лекарствами, начал рассеиваться, оставляя лишь опустошение и безысходность. Тени, наползающие из разных углов спальни, казались одушевленными, словно неведомые чудовища, которые стремились окончательно поглотить его. Была ли эта чушь навеяна медикаментозным вмешательством, или он просто стал слишком ярко воспринимать окружающий мир, Стас не знал. Как не знал и того, что вообще происходит в мире, вокруг него. Где люди? Где все? Неужели он потерял не только свою честь, репутацию, работу, жесткий контроль над собой и своими эмоциями, но и тех, чья ненависть могла еще заставить его жить? Пожалуй, это была самая страшная ночь в жизни Стаса Карпова. И без того нелегкие моменты его жизни вставали перед его глазами, к ним примешивался легкий флёр паники и отчаяния. Заснуть ему не удалось. Лишь пару раз, на несколько минут, Стас проваливался в забытье, терзаясь кошмарами. Ночь не дала ему ни отдыха, ни успокоения, ни облегчения. Карпов встал утром с кровати так, словно пролежал всю ночь на мешках с гравием. Тело было разбито, мозг затуманен, а дел у него было еще вагон и маленькая тележка. Стас позавтракал хлебом и маринованными огурцами, выпил минералки и вышел из дома с твердым намерением проверить все отправные точки своего жизненного маршрута. Начать свое долгое путешествие он собирался с дома своей матери. Отсутствие автомобиля, равно как и отсутствие общественного транспорта вообще, сказывалось. Карпов привык передвигаться на своем родном «Инфинити», да и, что скрывать, потерял форму, пребывая в местах не столь отдаленного медицинского воздействия. Спасало то, что мама Стаса жила в одном районе с ним. Он не знал, сообщили ли ей, что его выпустили из больницы. Впрочем, что-то ему подсказывало, что СМИ должны просто гудеть от такой новости. Психа, который расстрелял одиннадцать невинных человек, выпустили на свободу. Уму непостижимо! Собственно говоря, Стас и сам не ожидал, что его выпустят вообще. Больше всего ему не хотелось, чтобы мама увидела его в таком состоянии, в котором он сейчас пребывал. Однако беспокойство за участь матери было превыше всего. К полудню Стас с трудом добрался до ее дома, но не зашел. Кое-что его остановило… – Здорова, Стас! Я тебя давно жду. Карпов глазам своим не поверил. У подъезда его матери, на лавочке, сидел оперативник Денис Антошин и лениво попивал пиво. Стасу даже показалось, что он был в той же одежде, что и в ту, их последнюю встречу. Да, это точно был любимый светлый свитер Дениса и кожаная коричневая куртка. Бывший подчиненный Стаса едва ли сильно изменился. Как бы жадно Стас ни впитывал каждую черточку его лица, не мог понять, изменился ли Денис или нет. Это улыбающееся лицо не раз и не два вырывало Карпова из мерзкого сна, навеянного действиями медикаментов. Эти золотистые искры во взгляде чудились ему в глазах каждого врача и санитара на протяжении всех этих трех лет. – Дэн, какого хера здесь происходит? Где все? Стас аккуратно присел на лавочку рядом с парнем. Так тихо и аккуратно присел, словно боясь спугнуть Дениса, как мираж или видение. – Да как тебе сказать, Стас, – протянул Антошин, дружелюбно и с усмешкой глядя в глаза Стаса. – Слишком сложно мне все объяснить сейчас. – Дэн, не тяни кота за яйца! – рявкнул Карпов. Напряженные нервы бывшего мента были явно ни к черту. – Куда все делись? Что происходит? Бывший оперативник Антошин усмехнулся, вальяжно откидываясь назад, на спинку лавочки, и откладывая пиво в сторону. – Стас, а это у тебя надо спросить, куда все делись, кроме меня. Мы у тебя в голове, а не у меня. Стас нахмурился, разворачиваясь к собеседнику лицом, глядя на того, как на умалишенного. В любой бред он бы поверил, но в такое?! Хотя… Учитывая все то, что окружало Карпова уже несколько дней, а вернее все то, чего в этом окружающем мире не было…