паника

Паника - это черви, ползающие под кожей, вода, которая превратилась в лёд, чтобы сковать твои внутренности, вирус, качающий плохие мысли в твою голову со скоростью 100 мб в секунду, кран, ограничивающий подачу кислорода, кукловод, приказывающий делать странные вещи и полностью овладевший твоим телом, кромешник, искажающий каждый твой сон, бесконечное падение в бездну и тысяча Пенивайзов, уже давно сожравших тебя. Но ты этого не заметил, потому что постоянно находишься где-то между реальностью и кошмаром. Меня зовут Мия Юн Ким. Человек, который вместо решения проблем отчаянно желает распастьсяна молекулы, частицы и атомы. Так как достаточно эгоистичен, чтобы, растворившись в воздухе, посмотреть будут ли горевать по моей скромной персоне. Так же безумно хочется узнать, есть ли что-то за приделами мирской жизни. Признаюсь, было несколько попыток узнать это: пара драк (дотрагиваюсь до шрама, пересекающего бровь), неглубокие порезы (опускаю рукава кофты как можно ниже - на самом деле ничего нет, просто привычка, кровь остановилась сама, скорую никто не вызывал)), нож, направленный в грудь и поспешно вернувшийся на место в стене, ибоне для того я 2 года учился его метать, пистолет, не знавший крови (по той же причине - глупо растрачивать свои навыки, когда есть враг). Нет. Нет, не бойтесь! Убивать её ещё глупее, чем намеренно смыть в унитаз что-то кроме растворимой туалетной бумаги. Я - её лев, она - моя овца, сорт соли, если хотите... Чтобы иметь о нас полное представление, просто возьмите любую токсичную пару: есть лишь одно различие между ней и нами, хищник никогда не прикидывался травоядным. С пяти лет за излишнюю бледность, тихий нрав, частое созерцание облаков, мешковатую одежду, взятую из гардероба старшего брата, философские размышления на тему человеческих чувств и практически постоянное пребывание в мире, где что-то эфемерное стоит выше реального, был наречён ведьмаком (ведьмой), чем был очень огорчён. Даже купил (О, боже!) платье как у принцессы Авроры - простое розовое (отчаянная попытка влиться в тусовку "девачек", ибо мальчики тоже не жаловали,) которое, мягко говоря, не очень сочеталось с ярким мейком... В общем попытка завести друзей ценой потери личности успешно провалилась, что давало маленькому "философу" ещё больший повод для грусти... так он ходил чуть больше полугода: грустный, без мейка, платьев, друзей, принимающий как дар любое внимание, пока не понял элементарную вещь: если говорить людям о своих минусах, они найдут в тебе больше плюсов, чем ты сам. Таким образом "ведьмак" перестал быть одиноким, насколько это возможно, лишь подчёркивая свою странность всё тем же злосчастным мейкапом, только с умом. Более того - немного преуспел в колдовстве, ибо однажды (1 сентября) 4 человека, назвавшие его ведьмой внезапно расчихались ака жуткие аллергики. Странно, ведь он всего лишь послал им воздушный поцелуй... Губы медленно расплываются в усмешке, обнажая клыки. Она была в курсе всего. Лев не виновен в том, что антилопа стоит на месте, пока её потрошат. Враг множество раз возвращалась, зная, что над ухом может пролететь нож после бурных ночей с другими. Имела смелость прийти? Что ж, будь готова к последствиям, малышка... Стук. Нож торчит из пробковой доски ровно над центром. Отлично получилось, благодаря расслабленной руке. Сами всегда говорил: «Напряжение мешает всему». Он чертовски прав, но всё таак слоожно, особенно без него... Бедный мальчик просто вырос и сбежал, задохнулся моей токсичностью: братец относился ко мне с пугающей нежностью, редко осаждал, позволял забирать буквально всё его время, а посему когда МОЙ брат начал тащить в НАШ мир кого-то ещё, я слетел в кювет депрессий, срывов болей, тревожностей, атак и всего-всего надуманного. Дальше всё только копилось. Я филигранно привязывался, требуя от людей того же. Они, естественно, задыхаясь, бежали. Никто не хочет на дно... Слышу, как мама просит меня спуститься, но не реагирую. Зачем вставать, есть, пить, если всё равно ничего не изменить? Ненавижу начало дня – приходится, как роботу, включать все свои системы. Соглашусь, многим трудно вставать по утрам, но лишь один процент из них представляет свою смерть буквально во всём: она ходит за ними по пятам, а на закате забирается им прямо внутрь, обнимает тело железной рукой, медленно поднимается выше, постепенно отравляя разум. Вплоть до полудня или пока не вернёшься в естественную среду обитания: комната, стол у окна, шкаф, полностью, обклеенный фоточками, которые имеют для тебя большее значение, чем должны, полки, где каждая книга, каждая вещь связана с тобой словно младенец с матерью, настольный радужный флажок, купленный на первую зарплату, но с неким чувством тревоги (вины?) Инет... Хочу там жить. Ненавижу реальность, в ней страшно: будто стоишь в метро, а в паре шагов от тебя маньяк уже готовится напасть, но тянет резину, дабы насладиться страхом, который вызывает один его вид. Кстати, очень точное описание моего состояния. Поверьте, ожидание горя намного хуже самого горя, по себе сужу, простите. Ведь рано или поздно моё тело (мозг) меня предаст. Я чувствую, знаю, вижу. Это происходит медленно, но часто. Например, когда мне предстоит нечто важное они начисто отказываются меня слушать или того хуже - делатьь не то что, мне нужно. Даже сейчас вы можете видеть пару опечаток, ибо мои долбанные руки, кажется, работают в команде моего врага, а может и любимой ... Любимого врага, наверное... О БОЖЕ! ЧТО ЭТО?! Улыбка коснулась моих губ? Да не может быть! А, а, всё в порядке, вот и слеза подоспела. Ладно, на самом деле всё не так плохо (не двадцать четыре на семь), бывают просто шикарные дни с грустными книгами, музыкой, любимыми видосиками, друзьями, семьёй, вкусной едой и радугой в сердце, где нет места противным щупальцам страха или попыткам его вызвать... Странно, да? Дело в том, что я борюсь с собой, сколько себя помню: иногда успешно, иногда доводя себя до судорожных приступов мыслями о смерти или попадая в больницу с приступом астмы, которой никогда не страдал, потому что в комнате слишком темно... Или нет) Честно, не знаю, почему он у меня был (никто не знает, даже врачи), но был. Потом было что-то вроде ремиссии, хотя нет, её не было никогда. Я просто нашел точку опоры, так сказать, и когда приступ начинался, делал вид, будто его нет. Было хорошо, и вокруг меня тоже всё наладилось, но мой лечащий врач, к которому я ходил тайком от мамы, сказал, что видит ухудшения, это надломило меня, а любимый враг, захотевший не знать меня, чуть не убил. А потом умер Кэмерон Бойс. Просто в кровати от эпилепсии, прикиньте, да? Хоп, и нету... Плюс ко всему, мама тоже стала говорить, что я взялся за старое... Какого хрена, простите?? Ты помнишь меня старого? Да, да, которого хотела в психушку отправить? Вот этим моментом можно озаглавить начало моего самодестроя. «Дестроя, дестроя, ту-ту-ту-ту-ту» - обожаю эту песню... Хлопаю себя по щекам, смотрю на экран: текста вроде много, а страница всего одна... Эх, не быть мне писателем! А жаль, уж очень хотелось оставить след... Ладно, есть куча других способов запомниться – стрельба, например... Если буду целым до того момента, поеду в какой-нибудь лагерь, коллекцией видео клянусь (их около 10000, между прочим)! Так вот показной дестрой перерос в реальный, организм легко отравить самовнушением, особенно мой. И Мия Юн Ким, то есть я, не из тех, кто будет сгорать медленно, не хочу, чтобы когда тело откажет, за мной ухааживали. Не хочу, чтобы вокруг меня в этот момент кому-то было хорошо, поэтому добиваюсь психушки или какой-то иной встряски. Всё, иду на кухню, снова слышу ругань, спускаясь по лестнице. Брат очень сложный, и я, как старший, должен помочь. Но, блин, мне самому нужен братик – высокий, желательно, чтоб висеть на нём и канючить: «Сами, поиграй со мной, понеси меня, отвези к врагу, купи вкусняшку, обними, встряхни, спроси, любую дичь, что творю, оправдай фразой: «#онжеребёнок», позволяй топать ножками, целуй, деликатно указывай на ошибки, забери куда-то далеко, где не будет никого... (для тебя)». Нет, серьёзно, я люблю свою семью - они милые, понимающие (дозировано), это значит: мужскую одежду носи, что хочешь, смотри, атрибутику покупай (улыбаюсь, поглаживая радужный ромбик на футболке), но нас, никоим образом нас туда не втягивай. Крики громче. Люблю, но хочу съехать, ибо моя мерзкая натура требует большего внимания. Чего мои близкие при всей своей любви, не могут мне дать. Хотя, хочу заметить, стараются намного больше, чем могли бы. А вот и кухня: уютная, чистая, много разных фигурок, статуэток - добавляет эксклюзивности этому помещению и дому в целом, ибо каждая комната в нём абсолютно не похожа на другую, благодаря творческому складу ума всей нашей маленькой семейки. Мать уже красная. Видимо, пыталась достучаться до брата или отчима. Один из её недостатков - излишняя импульсивность, к сожалению, эта черта передалась всем нам по наследству, отчего и происходят стычки. Движения резкие, обращены совсем не ко мне, но всё сжимается, перед носом появляется тарелка с капустой и кукурузой, говорю, что не хочу, следует отрывистое: «Ешь!». Я беру ложку, но всё, уже начинают приходить картинки того, как я давлюсь этой кроличьей едой и умираю, пролетают как в замедленной съемке, поэтому специально сую её поглубже, глотаю и, чувствуя, как слёзы застилают глаза, убегаю в комнату. Там сажусь на пол и под очень громкую, грустную музыку, бьюсь об бортик кровати: мягкий, люблю себя больше чем нужно. Оооо, поздравляшки с четырнадцатым, сука , сука, сука, сука, СУКА! Бьюсь сильнее, я же хотел устроить праздник своим, но тому, кто меня зачал, снова плевать. Часто моргаю, осматриваюсь: полки ломятся от книг, разных фигурок дорогих и сердцу, и кошельку. Кружится голова, опускаюсь на место, начинаю качаться в такт музыке: «Всё хорошо, хорошо, хорошо, хорошо… Ничего не случится, не должно, хватит это притягивать!»- резкие удары по вискам – «Будь доволен, доволен, доволен, живи сегодня, сегодня, сегодня, ай!» - ногти с силой впились в колени - «Почему нужно зацикливаться на плохом?!» - в изнеможении провожу руками по лицу, вздыхаю, встаю. Включаю мультифандомный видосик, посвящённый этому дню, обнимаю себя, прыгаю, кричу, стараясь вложить в этот крик все чувства, кружусь, надеваю пальто, достаю телефон, говорю зайкам, что иду и выбегаю на улицу. По пути кидаю снежок в окно Ыну, Чаён показала мне язык. Милашка. Я улыбнулся ей и пошел дальше. Девочки махали мне рукой. Мы давно не виделись и очень скучали, я то точно. Поэтому с разбега врываюсь в девичий круг: «Здравствуйте, лесбийские радости!». Шучу, одна из них заМУЖЕМ, ме. Они нечего не говорили, но мне и обнимашек с музыкой хватило. А ещё были шоколадные батончики - это прямо в сердце, туда, где холодно. Простите за сопли, насморк! Мы шли по улице в обнимку, обмениваясь видосиками, новостями, мнениями, гейскими шутейками, тычками, снежками, сладостями, фактами, наушниками и… любовью. Как вдруг я увидел врага и Сами. Они шли в нашу сторону, но, казалось, не видели. Враг нес башню из восьми томов - ведьма, которая в пару секунд оказалась в руках девочек. А мой язык медленно очерчивал внутренний контур губ Сами, проникая все глубже, и параллельно прижимая к себе врага, которая тоже целовала меня: медленно и очень страстно, будто не могла насытиться осторожными, нежными движениями, лаская мою грудь. Как у неё это получилось через зимнюю куртку не знаю, а потом.... Я проснулся или... нет?...