i want to rest

      быть лидером безумно сложно. чан знает это по личному опыту. часами безвылазно находиться в студии, игнорируя все сообщения, приходящие в чат, и вообще, игнорируя все, что существует за пределом этой маленькой комнаты. сидеть в попытках создать что-то стоящее, но в голову ничего не лезет. будто все знания, все идеи, что были до этого в его сознании, просто в мгновение рассеялись, оставляя после себя лишь след в виде головной боли. ему нужно срочно отдохнуть, расслабиться, освежить свои мысли, поэтому парень решает отправиться в общежитие, чтобы хорошенько проспаться. просто прийти и свалиться на постель. ведь если он останется сейчас в студии и будет продолжать себя мучить, ничего хорошего из этого не выйдет. за здоровьем своим тоже нужно следить.       теплый ветер приятно обдувает лицо, а парень мечтает о том, как примет душ, смоет с себя всю усталось и упадет в объятия чистой постели, забывая о всем, что его сейчас тревожит. чан и не заметил, как уже оказался у входа в общежитие. внутри непривычно тихо. дэнсрача скорее всего практикуются, остальные, наверное, по комнатам разошлись, так как время уже было позднее.       вещи отправляются в стирку, а чан включает холодную воду в кране, умывает лицо, смотря в зеркало. он и правда выглядит слишком уставшим.       горячие струи расслабляюще бьют по напряженным мышцам парня, одинокие капли, унося с собой всю утомленность, стекают по загорелому прессу. это приносит невероятное удовольствие. приняв душ, чан направляется в свою комнату и, с облегчением осознавая, что в ней никого нет, плюхается на расправленную кровать. но как только парень закрыл глаза, слышится тихий стук в дверь. — входите.       в дверном проеме виднелись два темных силуэта, что еле различимы из-за плохого освещения. — хён, мы не помешаем? — по голосу чан узнаёт джисона, но что-то в нем не так. звучит как-то по-особенному. — чани-хён, не беспокойся. мы тебя не потревожим, — произнёс второй парень, в котором бан чан различает голос чанбина.       парни проходят в комнату и усаживаются на край кровати бана. — я планировал отоспаться, надеюсь, вы здесь не надолго, — чан не был против компании этих двоих, но его безумно клонило в сон. — мы всего лишь поможем тебе расслабиться, чан, — парень хотел было уже возмутиться из-за неформального обращения к себе, но холодные пальцы хана выбили все мысли из головы. парень прошипел от контраста ледяных пальцев и горячего тела. это было неожиданно. — ай, джисон, у тебя руки холодные, убери. — я всего лишь хочу сделать тебе массаж. дай, я пересяду.       хан в миг оказался у изголовья кровати чана, садясь по-турецки и укладывая голову юноши себе на колени. джисон кладет свои маленькие ладошки на широкие чановские плечи, сжимая напряженные мышцы парня. бану безумно приятно, это именно то, чего ему так не хватало в последнее время, и он даже рад, что друзья решили навестить его на ночь глядя. тем временем чанбин расположился в ногах лидера и стал растирать голени массирующими движениями, поднимаясь выше к коленям. бан плавился под сильными руками со, что гладили его бедра, слегка забираясь кончиками пальцев под штанины шорт. прикосновений слишком много, руки ощущались везде, и когда джи случайно дотронулся до его сосков, парень не смог сдержать негромкий, но достаточно, чтобы можно было расслышать, стон. дыхание парня участилось, и он проклинал себя за то, что его тело настолько сейчас отзывчиво. у него давно не было секса и даже на обычную дрочку времени просто не хватало. оставалось только молиться, чтобы случайно не возбудиться из-за нежных касаний рук. — тебе и правда хорошо, да, чан? — внезапно произнёс хан, выбираясь из под плеч парня и ложась сбоку, — ты так расслаблен. я хочу сделать тебе хорошо, хён, ты ведь не против?       крис кивнул, ведь сейчас не смог бы сказать и слова. обжигающий шепот на ухо, заставил член чана дернуться в штанах, и парень надеялся, что никто из присутствующих не заметит его стремительно нарастающее возбуждение. он боялся посмотреть в сторону джисона, ведь тогда у него точно встанет, но взгляд всё равно невольно упал на хана. тот, словно назло медленно прошёлся кончиком языка по нижней губе. этот вид вызвал табун мурашек по телу лидера.       последней каплей становится ощущение ладоней на кромке домашних шорт и горячего дыхание возле пупка, — ты же не разозлишься, если я тебе сейчас отсосу? — чан был способен лишь в удовольствии закатить глаза на слова бина. кто вообще разозлится на минет? предмет одежды тянут вниз, а возбуждение чана наконец-то ничего не сдерживает. — ты такой развратный, что даже не носишь нижнего белья? — джисон устремил свой взгляд на полувставший член старшего и кажется, что джи был в восторге от увиденного, — вау... ты завелся от одних лишь прикосновений к твоему телу? и правда, развратный.       чан громко стонет, когда горячий язык со лижет покрасневшую головку его члена. так плавно и так хорошо, до чертиков просто. хочется раствориться в этом чувстве, позабыв о всем на свете. хочется полностью прочувствовать влажный рот бина. хочется грубо толкнуться бёдрами вперёд, как можно глубже погружаясь в горло друга, но что-то будто удерживает чана. со так правильно смотрится на его члене, словно его рот только и был создан, чтобы отсасывать чану. казалось, у бина совсем не было рвотного рефлекса, удивительно. удивительно, что парень, которого он так долго знает, с кем было пережито столько моментов, с кем связано невообразимое количество воспоминаний, сейчас с остервенением втягивает щеки так сильно, что бан чан уже сейчас готов кончить, но держится изо всех сил. настолько ему хорошо. бин умело проходится языком по набухшим венкам, очерчивая каждую, касается уздечки, всасывая головку, отчего скопившиеся слюни стекают по подбородку, и помогает себе рукой, обхватывая ей основание ствола. чан не признаёт в нем того самого милого мальчика чанбинни, что вечно дразнится, перед ним совершенно другой человек, и он задумывается, откуда у со такие навыки? — тише. ты ведь не хочешь, чтобы нас кто-то услышал? или тебе нравится быть пойманым за грязными делишками, а, чан? — ему бы прибить этого джисона с его разговорчиками, но тело не слушается от слова совсем.       хан чувственно выцеловывает только ему известные узоры на груди чана, втягивает молочную кожу под ключицей, не заботясь о том, что следы кто-то увидит, и языком начинает играть с бусинами сосков, выбивая из легких бана весь воздух. прикусывает не сильно, но так чтобы дрожь прошлась по всему телу. — ты так хорошо поработал сегодня, чанни, ты так много стараешься для нас. неужели мы не можем тебе по-дружески помочь? ты заслуживаешь этого, хён, — хан растегивает ремень своих черных зауженных брюк и просовывает руку под ними, обхватывая рукой длину члена, — так горячо выглядишь, что я не могу удержаться, чтобы не потрогать себя.       джисон снова припадает пухлыми губами к коже старшего и язычком проводит мокрую дорожку на прессе, а в штанах быстро надрачивает себе. он выглядит сексуально, и он это знает. мышцы на животе бана сокращаются, и парень чувствует, что уже близко к долгожданной разрядке.       чан резко подается бедрами навстречу чанбиновому рту, отчего второй сдавленно стонет, посылая приятные вибрации по всей длине члена старшего. это становится конечной точкой их веселой поездки в радужный мир. бан чан, всхлипывая, упирается в стенку горла со и изливается глубоко внутрь. кажется, он и вовсе не дышит. чанбин проглатывает всё до последней капельки, отстраняется и облизывается, словно сперма чана это самая вкусная вещь на свете, что пробовал со. — ты так восхитительно выглядел, что я спустил в штаны, даже не притронувшись к себе, — голос чанбина был донельзя охрипшим.       он начал было уже вставать, но рука бана не дала ему этого сделать, притягивая к себе. — останьтесь со мной, — чан почему-то звучал отчаянно.       старший обнял с обоих сторон юношей, утыкаясь лицом куда-то в подушку, и произнес: — вы, ребята, просто фантастика.