Вино сближает

Огонь мирно потрескивал в камине, наполняя кабинет светом и теплом в такой холодный вечер. — Ты так уверен, что это действительно нужно? — вальяжно рассевшись в кресле, закинув ноги на массивный стол, спросил барон Штольц. — Знаешь, что с этими деньгами можно сделать? — Да, восстановить разрушенные замки и не только, — съязвил Генрих, отворачиваясь от окна. — И тебя, кстати, попросили помочь. — Попросили тебя, — буркнул Хельмут, поправляя свою шевелюру. — А я погряз вместе с тобой в этой жиже, я же не могу бросить друга. Между прочим, у меня тоже достаточно дел накопилось. — Право же, милорд, барон Штольц даже свой запланированный поход в бордель отложил. — Кристина все это время ставшая возле камина, наблюдая за танцем языков пламени, не могла смолчать. Хельмут лишь хмыкнул, закатив глаза. Он уже привык пропускать колкости Кристины мимо ушей. — Хельмут, — тяжело вздохнул Генрих. — Я тебя прошу, убери, пожалуйста, ноги со стола. Штольц нехотя выполнил просьбу, бурча что-то себе под нос. Кристина с гордостью взглянула на мужа, подходя ближе, и только открыла рот, дабы выдать еще одну колкость, как в дверь постучали. — Лорд Штейнберг! — молодой запыхавшийся парнишка чуть не снес маленький столик возле стены. — Милорд, вы срочно нужны внизу! — Это не может подождать? — спросил он, не желая оставлять наедине два потенциально взрывоопасных объекта. — Нет, милорд… — юноша виновато опустил взгляд в пол. — Хорошо, иду. — Генрих направился к двери, предварительно улыбнувшись жене и смерив друга серьезным взглядом, надеясь, что к его возвращению от кабинета останется хоть что-то. После ухода Генриха в комнате повисла неловкая тишина. Решив ее нарушить, Хельмут демонстративно вздохнул, снова закинув ноги на стол. Он уставился на девушку и поправил свои блондинистые волосы, ожидая ее реакции. Кристине позерство этого выпендрежника порядком надоело, но предвидя, что ее мужу явно не понравится подвешенный за причиндалы Штольц, она хмыкнула, поправила выбившуюся прядь из наспех собранной прически и уселась в кресло напротив камина. Главное — не видеть эту раздражающую рожу. Минуты в тишине тянулись мучительно долго. Кристина продолжала гипнотизировать пламя в камине, надеясь на скорое возвращение супруга. Она то и дело поправляла непослушную прядку, которая так и норовила выскочить из собранных волос. Они уже успели немного отрасти за время, прошедшее после войны. Девушка окунулась в свои раздумья. Из них ее вырвало только недовольное бурчание Хельмута и его тяжелые вздохи. — Он носится с тобой только потому, что пообещал, — заявил барон. — Генрих у нас же человек чести. — Что ты хочешь этим сказать? — вскипела Кристина, подпрыгивая в кресле. — Он захотел помочь, потому что действительно хороший человек! — Ему бы не пришлось бы этого делать, если бы ты не свалилась на наши головы! — усмехнулся Штольц, сделав еще более надменное лицо. Кристина ощутила подступающую горлу ярость. Она буквально стрелой подлетела к столу, чуть не перевернув его на зазнавшегося наглеца. — Я бы предпочла, чтобы на вашу голову обвалилась крепостная стена! — опершись руками на край стола, девушка словно выжигала взглядом Хельмута. Разозленный Штольц хотел было высказать, что думает, но Кристина его прервала. — Так что, советую вашей светлости держать свой острый язык за зубами, — почти спокойно произнесла она, направляясь к своему креслу. Стоя возле дверей своего кабинета, лорд Штейнберг молился богам, чтобы два самых близких ему человека не поубивали друг друга. Он вздохнул и открыл дверь. К его огромному удивлению, все было спокойно. Или так просто казалось. Окинув мельком кабинет, он направился к маленькому столику у окна. — Хельмут, ноги! — бросил Генрих, даже не смотря на друга, разливая вино по бокалам. Хельмут нехотя выполнил просьбу друга, не прекращая сверлить взглядом Кристину. Все-таки напряжение между этими двумя можно было ножом резать. — Я надеялся продолжить наши обсуждения, — начал лорд Штейнберг, протягивая бокал жене. — Но я вижу, что вы уже тут много чего обсудили. Генрих покосился на Штольца, протянув ему второй бокал. — Лучше скажи, что за дело настолько требовало твоего внимания? — осушив уже больше половины бокала, поинтересовалась Кристина. — Как обычно… — глотнув вина, вздохнул он. — Никто не может ничего сделать, пока их не заставишь. — О, ты умеешь заставлять, — еле сдерживая смех, выпалил Хельмут. Кристина предпочла не думать, что имел в виду заносчивый барон, и решила налить себе еще вина. — Плесните и мне, миледи! — с милейшей улыбкой выдал Штольц, протягивая бокал. Кристина с трудом себя сдержала, чтобы не плюнуть в напиток, но манеры ей не позволили. Вернее, ей не хотелось расстраивать мужа. Она и так дел натворила. Она вернула наполненный фужер с еще более наигранной улыбкой, надеясь, что нахал хотя бы подавится. После ещё пары выпитых кувшинов делом государственной важности стало обсуждение цвета исподнего Хельмута. Прежняя напряженность растворилась в воздухе. Барон вновь сидел в привычной позе, задрав ноги еще выше, чем прежде, и прилично сполз в кресле. — Вашей светлости лишь бы чем-нибудь да сверкнуть, то пятками, то…– расхохоталась Кристина, съезжая с кресла на пол. Вместо того, чтобы поднять катающуюся по полу от смеха жену, Генрих направился к покрасневшему то ли от стыда, то ли от количества выпитого Штольцу. Штейнберг обошел стол и облокотился руками на спинку кресла. — Ноги, дорогой… друг, будешь в другом месте задирать, — медленно наклонившись к уху Хельмута, произнес Генрих. Штольц явно не знал, что ответить, поэтому раскраснелся еще больше, внимательно смотря на лежащую на полу Кристину, которая явно все слышала. — А я тебе говорила дорогой муж, что ему понравится! — выпалила девушка и вновь залилась истеричным звонким смехом. А Хельмут молчал, расплываясь в идиотской улыбке.