Халва, пряники, Катерина

- Вы вернётесь сегодня, Андрей Палыч? - А шут знает, - обронил на бегу, оставляя ключи консьержке. - Ключи никому не давайте. Вообще никому, только если вдруг придёт короткостриженная шатенка и назовётся Катей, ей дайте. Мчал по практически ночной Москве и думал, какого чёрта выдал несколько минут назад. Ну куда она придёт? В сказке они что ли? Потом вдруг занервничал: а вдруг за эти почти 15 лет у него ещё какая Катя была? Да к тому же короткостриженная шатенка. Начал вспоминать. Даже выключил радио, сбивало. Пришёл к выводу, что при Кире никого такого точно не было. Потом выругался, поносил себя на чём свет стоит, что такой чушью занимается. Пробубнил: "В этой квартире даже нужная Катя никогда не была, не додумался привести, ненужные точно не нагрянут". Потом вдруг начал думать, как назвал бы дочь. Так, чтобы любовницы с таким именем не было в памяти. Пришёл к неутешительному выводу, что, скорее всего, девочку придётся назвать в честь бабушки - неприкосновенность имени Маргариты Рудольфовны была одним из главных постулатов постельного мира Андрея Палыча. Притормозил в соседнем с Катиным дворе у продуктового. На двери малярным скотчем был прилеплен тетрадный лист в клетку, на котором фломастером значилось: "Акцыя! При покупке двух бутылок водки пол кило сасисок за 50 руб." - У вас пряники есть? - спросил у продавщицы с бейджем Люда, волосы которой отдавали явным фиолетовым подтоном. Уже ни на что не надеялся. - Развесных нет, только Тульские в пачках. - Свежие? - С чайком пойдёт, - выдала Людмила. - А халва? - А каперсов не надо? Удивился, что такая дама знает слово "каперсы". От пряников отказался. Погнал обратно на трассу из дворов - к первому попавшемуся супермаркету, внушавшему хоть какое-то доверие. Не мог себе объяснить, на кой чёрт ему эти халва и пряники, если он даже не уверен, что Катя его на порог пустит. Попросил завесить себе большущий пакет, килограмма на два с половиной, пряников, взял внушительный брикетик халвы, прихватил персикового сока, где-то в подсознании было заложено, что это её любимый. В машину сел на автомате. Опять оказался во дворе Пушкарёвых. Нашёл её окна. Тёмные. Кухонные на другой стороне. Может, спят уже. На часах около девяти. Да нет, не спят. Время детское. Подхватил два пакета и пачку сока, зашагал уверенно к подъезду. Прям перед ним дверь раскрылась, вышла девушка лет двадцати с маленькой собакой. Та заливалась, будто была минимум доберманом или овчаркой. Пока поднимался, думал, почему у Пушкарёвых нет домашних животных. Ладно он, но у них-то Елена Санна всегда дома. Подумал: "Может, у Кати аллергия?" И пролётом выше: "А я не знаю. Я вообще так многого о ней не знаю..." Стоял перед дверью пару минут так точно. Думал, что сказать. На кой чёрт халва и пряники. Наконец поднял руку и позвонил. Когда Елена Александровна открыла дверь, Жданов был действительно на грани чего-то типа "А можно быть вашим доберманом?". Кате он бы даже так и сказал. А для её матери пришлось взять себя в руки. Как там пелось? "Все секреты по карманам, я гуляю с доберманом". Секрет первый: я люблю вашу дочь. Секрет второй: да, я вёл себя с ней, как редкостный козёл. Секрет третий: мне жутко стыдно, что я вам тогда заявил, что Катя хочет украсть у меня компанию. Ну и да - то, что влип я по пояс, видел и доберман. Песня-то хорошая. Название такое обнадёживающее - "Невеста". У меня тоже до недавнего времени была невеста. А теперь я хочу, чтобы ей стала ваша дочь. И в кино на Тарантино её отвезу, ну, конечно, если она любит всю эту его фирменную кровищу. И машину на серебряную заменю. Лишь бы… - Андрей Палыч! А вы… а что… в "Зималетто" что-то? - Добрый вечер, Елена Санна! В компании всё отлично, - это даже прозвучало как отлично вместо ааатлично, Жданов был сам не свой. - А Катя, не подскажете, дома? - Нет ещё. Повисла пауза. - А Валерий Сергеевич? - Нет. Уехал. К сослуживцу на новоселье с ночёвкой. - А Николай у вас? - Нет. Одна я. - Может, это и хорошо. Столько пряников нам с вами на двоих достанется! Жданов сделал уверенный шаг в квартиру, передавая старшей Пушкарёвой пакет. - Вы позволите? - уже разулся, но на обувь руками указал, смешавшись. - Не знаю, - она судорожно начала комкать фартук. - Сейчас Катенька придёт, мне кажется, её ваше появление не обрадует. - А если вам это только кажется? - Андрей не думал, что делает. Уже шёл ва-банк. За эмоциями. За своим сердцем. - А если мне только кажется, то почему же вы уже здесь, а её до сих пор нет? Почему вы не вместе приехали? И почему она ещё работает, а вы отдыхаете? Значит, работа не бесконечная. Значит, и не была такой, когда Катя до полуночи на ней пропадала… - Не была, - легко согласился Андрей. - Мы никогда не работали до полуночи. Даже в самые критические для "Зималетто" моменты. Елена Александровна молчала. - У вас там, кажется, что-то горит, - почуял Жданов запах с кухни. Пушкарёва-старшая оглядела его снизу вверх и только потом ушла на кухню. Андрей постоял, подумал, так и держа в руках сок и халву. Потом взял оставленные женщиной в коридоре пряники, вошёл в кухню. - А где у вас вазочки? Давайте я пряники выложу. Пушкарёва накрыла сковороду крышкой и повернулась к нему. - Просто ответьте мне на один вопрос. Что будет, если она придёт и не будет довольна вашим здесь присутствием? - А она, конечно, не будет. Вы разве Катю не знаете? Но я за тем и приехал - чтобы в следующий раз она была довольна. Чтобы сама меня на вашу кухню привела, - и после небольшой паузы. - Так где у вас вазочки под пряники? Елена Александровна открыла нужную дверцу и подала ему посуду. - Катя любит пряники со сгущёнкой, - сказала Пушкарёва. - Видите, я не знал. Но, - Андрей разломил пряник и показал, что внутри него коричневая тягучая сладость. - Это хороший знак. А халву? Ответить она не успела. Из коридора послышалось верчение ключа в скважине. Андрей вышел ей навстречу. А она замерла. Застыла. Дар речи потеряла. И себя всю тоже потеряла. Он? Он. В её квартире. Нет-нет, только не здесь. Здесь же всё под защитой. Но он. Точно он. Не мерещится. Не чудится. Настоящий. Стоит в своём дорогущем костюме. Смотрит на неё. С какой-то вазочкой в руках. - Привет, - заговорил с ней. А она голос слышит, как сквозь туман. - Пряник будешь? И сознание отказало. - ЕленСан! - только и успел крикнуть Андрей, пряники разлетелись по полу, со стуком грохнулась ваза. Моментально на коленях оказался, Катерину к себе прижал, хотел по привычке за воротничок схватиться, а там и не за что. Все воротнички в той жизни остались. С его подписью напротив фразы "президент компании "Зималетто". Пока Елена Александровна нашатырь доставала, Жданов действовал единственным знакомым путём - прижался к Катиным губам. Но не сработало. - Да у неё бывает, - опустилась рядом на пол Пушкарёва-старшая. В руках у неё был уже смоченный кусок ватки. - Давление низкое. И работа нервная. - Да при чём тут работа. Это я её. Она меня увидела, и… Нашатырь подействовал. Катя глаза открыла и дёрнулась. Жданов плотно сжал свои руки, никуда её не выпуская. - Никаких лишних движений. Я тебя сейчас отнесу. Подхватил её, медленно реагирующую, ничего ещё не понимающую, на руки. Елена Александровна дверь в Катину комнату распахнула, сама вбежала вперёд, подушки на диванчике взбила. - Это ты, да? Ты? - Катя обмякла вновь, Андрей это почувствовал. - Я. Только в обморок опять не надо. Сам сел на диван, её с рук своих не опустил. Прижал ближе, очки с неё снял, по волосам погладил. Вроде, несколько движений, а тянулось всё минутами. Елена Александровна сначала сидела рядом, придвинув стул от стола к дивану. Но когда Андрей коснулся волос её дочки, встала. Смутилась. Ничего не говоря, вышла. И если у материнской головы ещё оставались какие-то вопросы, что она десятью минутами раньше задавала на кухне, то у материнского сердца вопросов больше не было. Женщина дверь закрыла. Перекрестила её из коридора. - Кать, - шёпотом позвал Андрей. Она молчала. Только дышала всё чаще и чаще. Ему это нравилось. Она оживала на его руках. - Кать, а ты пахлаву любишь? Чтобы понять, в каком состоянии был Жданов, надо вспомнить, что никакую пахлаву он не покупал и не приносил, на столе в кухне Пушкарёвых лежала халва. Ни пахлава, ни пастила, ни хамон да и ни хумус. Но в голове всё смешалось. Как в доме Облонских - в лучшем с точки зрения культурной традиции случае. Как в доме Бобовых - в случае худшем. Всё смешалось и в доме Пушкарёвых. Елена Санна прошла в кухню и выключила газ под дымящейся сковородой, впервые за очень много лет у неё что-то подгорело. Да ещё и так капитально. Лишь бы Жданову не до ужина было, грех так сразу опростоволоситься. К счастью, сам что-то принёс. И пирожки есть. Чай соберут на троих. В Кате же смешалось всё: мысли в голове, чувства к Андрею, попытки осознать происходящее и женское начало, что, перекрывая всё, растекалось в удовольствии от того, что Катерина по-прежнему сидела у Жданова на коленях. А он что-то спрашивал. - Что? - робко (вся президентская показная выправка осталась на полу в коридоре) спросила девушка. - Ты пахлаву любишь, Кать? - переспросил Андрей. - Па… пахлаву? Ёлки зелёные, да зачем вообще он начал этот разговор? Мужские руки пробежались по девичьей спине, как-то властно остановились на лопатках, и Катю развернуло - не иначе как силой любви. Прямо к нему. Он ещё пару секунд смотрел прямо ей в глаза. А потом поцеловал. Прямо в губы. Зачем нам что-то говорить об этом поцелуе? Разве не всё понятно о нём, если посчитать, как много времени прошло с зимы? Короче говоря, целовались прямо в сердце. Или так не говорят? Но так делают. Когда Катя отстранилась, немного вильнула на его коленках, Андрей испугался. Но она замерла и, смотря куда-то на спинку красного дивана, сказала: - А при чём здесь пастила, Андрей? - Какая пастила? - Ну… ты спросил. - Я про халву спросил. - Да? - Так ты халву любишь? - Люблю. - А меня? Катя не была готова. Казалось, какой простой вопрос. Её сердце уже давно знало точный ответ. Частыми ударами: да-да-да-че-стно-че-стно. А губы молчали. Вот эти губы, которые предательски сдали всё ему за минуту до. Что же спрашивает? Сам ведь с козырей пошёл, а теперь делает вид, что то был фальстарт. - Знаешь, - Жданов повернул её к себе, уверенно положив руку Кате на шею, - я сто раз себя спрашивал, сколько раз тебе это говорил. Что люблю. А когда первый раз правду сказал, не знаю. Зато помню, когда себе в этой правде признался. Мне так тогда хотелось, чтобы ты не уходила. Я с показа этого летел к тебе самым счастливым мужчиной на земле. Я вообще показ тот люблю за то, что тогда чувствовал. Плевать я хотел на то, что на подиуме. Но внутри всё горело. Рвалось к тебе. Лучше только этот показ. Последний. Ты такая красивая была, Кать. Такая… Она подушечками указательного и среднего коснулась Андреевых губ. Такое интимное тсс. Помолчи, Жданов. Помолчи. Катя просто смотрела на него и молчала. Будто боялась каждого слова и каждого движения. Казалось, что это сон. Как минимум - с обморока. Как максимум - с прихода домой. Думала, что, быть может, потеряла сознание ещё в "Зималетто", выпроводив девочек. - Ты когда молчишь, мне неспокойно, - наконец нарушил тишину Жданов. Катерина никак не ответила. Всё также сидела фарфоровой куклой у него на коленях и смотрела на Андрея. - Кать… Катюш… всё хорошо? - Да… наверное. - Наверное? - Я даже боюсь попросить тебя меня ущипнуть. Вдруг… - мысль она не закончила. - Дурочка, - Андрей вновь поправил прядки её волос, было очень непривычно, когда она рядом с этой причёской. А затем осторожно щипнул любимую. - Ай, - Катя дёрнулась. - Вот видишь, это реальность. - Почему ты пришёл? - Потому что люблю тебя. - Нет, Андрей, почему именно сегодня? - чуть помедлила. - И именно домой. - Мне сегодня пообещали, что ты меня простишь. И я поверил. Мне так захотелось, чтобы ты меня простила, Кать. Больше, чем за все эти недели до этого. Прости, что так себя вёл. За ту выходку на глазах Женсовета в день твоего возвращения. За сцену у "Бон аппетита"... Я думал, а где ты та… Та, что любит меня, несмотря ни на что. И понял. Здесь. В этой комнате. Вот где ты без маски сильной леди. - Кто? - Сильная леди кто? Ты же. - Нет, Андрей, кто пообещал, что ты меня простишь? Кира? - Нет. Когда я уходил от неё, я сказал, что ухожу не к тебе, я ухожу от неё. Это не треугольник: ты, я и Кира. Это две параллельные прямые: я и ты и я и Кира. Я ведь вернулся к ней, когда ты уехала. Я вернулся, потому что не знал, что делать. Я вообще не знал зимой, что со всем этим делать. Я так запутался! Я… - Кто-то помог тебе распутаться… - Ты. Ты, которая, несмотря ни на что, нашла в себе силы, вернулась в "Зималетто", ты, что вкалываешь ради этой компании больше, чем кто-либо… - Здесь бы, опираясь на последний месяц, я бы поспорила. - Нет, Кать. Ты же понимаешь, зачем я уехал в эту командировку. Столько работают только по одной причине… - Помогло? - А тебе? - Да. - И мне да. Но всё рухнуло, когда я тебя увидел вновь. Знаешь, мне так неловко, как в тот раз в твоём кабинете перед показом, никогда не было. Я смотрел на тебя и понимал, что не сработало. И понимал, что обещал тебе. И не должен делать тебе больно. - А как же… - Катя набралась смелости. - А как же Надежда? - Это она сегодня пообещала мне, что ты меня простишь. Катерина молчала. - Катюш… ну что ты? Надя… Надя, она просто друг. - Ты не дружишь с женщинами, Андрей. Жданов хмыкнул. - Это я раньше не дружил. Кать, да многое изменилось, когда ты появилась. Я даже сам Наде сказал, что ещё бы недавно… Эх, да к чёрту всё это, Кать! Я здесь. Мне правда никто больше не нужен. Только ты. Она прижалась ладошкой к его груди. Чуть погладила. Посмотрела внимательно-внимательно. - Ужинать будешь? - спросила совсем не о том, о чём он думал. - Буду. Ты же не ужинала. Только если Елена Александровна… - Пойдём! - Катя перебила Андрея и вскочила с его колен, взяла Жданова за руку и потащила на кухню. - А про халву и пряники я серьёзно, - шепнул он уже в коридоре. - Это на десерт. Сначала нормальный ужин, - Катя замерла на пороге кухни. - Мам… я не знаю, честно говоря, что надо в таких ситуациях говорить… Андрей крепко держал Катерину за руку. - Садитесь, - старшая Пушкарёва кивнула в сторону стола и принялась расставлять посуду. - Елена Александровна, я бы хотел ещё и с Валерием Сергеевичем… - начал Жданов. - Не всё сразу. Мне надо подумать, как ему об этом сказать. - Как есть и скажу. Я давно люблю вашу дочь и хотел бы, чтобы… Пушкарёва не дала ему закончить. - Нет, про давно точно не надо. Мой вам совет - представьте эту историю без первой главы. С Катенькиного возвращения в "Зималетто". - Да не хочу я врать, Елена Санна! - Андрей даже вилку с ножом отложил. - Я не в эту Катю влюбился - с руководящей должностью и идеальным гардеробом! - А что тебе в моём гардеробе не нравится? - съязвила Катерина. - Воротничков нет никаких, - на полном серьёзе ответил ей Жданов, не побоявшийся, что они не наедине. - Елен Сан, я всё понимаю, Валерий Сергеевич может воспринять это в штыки, но он же не деспот! Он Катю любит. И я люблю. Так зачем нам переть друг против друга, если её это расстроит? - Ладно вы говорите, Андрей Палыч, да наворотили столько, что Валера до сих пор вам припоминает, когда не в духе или Катя с работы поздно приходит… - А я, думаете, себе не припоминаю? - Андрей вдруг замолчал. - И, пожалуйста, называйте меня Андреем. Где это видано, чтоб к будущему зятю по имени и отчеству… Катя даже поперхнулась. Жданов ласково постучал ей по спине. - А что ты? Думала, я замуж тебя не позову? Смотрел на неё так, что Елена Александровна верила - любит. - Думала, меня сначала спросишь, - Катя встала и отошла к окну. - Господи, что ж так быстро-то всё? Это сон какой-то... - Быстро? А по-моему, чертовски долго! - Андрей подошёл к ней. - Полгода уже почти мучаемся. Себя мучаем, близких. Скажите, Елена Санна? - Скажу, скажу. А вы знаете, мне сегодня что снилось? Катенька помидоры ела. Сочные такие, крупные. Я сначала подумала, это к нашей с Валерой годовщине, а оно вон как… Ой! Что ж я! Про помидоры-то! Пушкарёва полезла в холодильник, достала несколько томатов. - Купила же сразу сходила! Такие, как во сне. Вымыла их, порезала, солью посыпав, прям на доске поставила на стол. - Сядьте уж и поешьте. Маяться хватит. Оба, поди, работаете и не кушаете нормально. Будете теперь вместе на обед приезжать, когда посвободнее дни будут. Андрей улыбнулся. Катю за собой отвёл к столу. Положил ей несколько долек помидора в тарелку. - Кушай. Нас ещё халва с пряниками ждут.