--------
Сегодняшний вечер был последним, когда Майки мог что-то исправить. Он критично осмотрел свой шедевр, сравнил его с референсом, убеждаясь, что не пропустил ни одну деталь. На первый взгляд всё смотрелось как надо (на самом деле Майки и вправду отлично постарался и его рисунок был как никогда хорош), но было стойкое ощущение, что он что-то не так. Не то чтобы у него была возможность полноценно исправить свой недочет: оставшееся время подходило к концу, и нанесенная прямо сейчас краска попросту не успела бы засохнуть. При возвращении толстовки на ее законное место это грозило испортить творение Майки намного сильнее, чем какой-то мелкий недочёт. Тем не менее, Майки хмурился и проходил глазами по рисунку снова и снова, присматриваясь к каждой детали. Он явно что-то упускал, но что именно… Но вдруг ему стало не до рассматриваний: в комнату ворвался Рафаэль со словами о том, что Донни уже закончил и направляется в свою комнату. Лео его задержал, но ни Раф, ни Майки не думали, что он долго продержится. Художник быстро, но аккуратно схватил толстовку и, складывая её на ходу (из-за чего чуть не перекувырнулся через себя), поспешил в комнату брата.---------
Наконец настал тот самый день Х, которого Майки так долго ждал. Сегодня он проснулся ещё раньше обычного, волнение и возбуждение переполняли его. Интересно, понравится ли Дону? А вдруг Майки зря всё это затеял? Всё-таки это была его любимая толстовка, и возможно она была прекрасна для Дональда именно своей бесконечной, девственно-фиолетовой чистотой… Майки потряс головой. Так! Стоп! Хватит. Сейчас всё равно уже было поздно об этом думать. Тем более, он был более чем уверен, что Дону понравится. Это же сочетание двух его любимых вещей: фиолетового и Атомной Детки! Майки глубоко вздохнул и отпустил все тревожные мысли. Но чем же заняться, пока Дон не проснулся? Он не думал, что сейчас сможет нарисовать что-то вразумительное. К плите после недавнего несчастного случая (совершенно не существенного и не опасного! Подумаешь, им после этого пришлось идти на свалку и идти искать новую плиту, старая всё равно плохо работала) Майку не разрешали подходить к плите одному. По крайней мере до тех пор, пока Сплинтер не убедится, что тот больше не устроит пожаров в очередном порыве вдохновения. Но и сидеть на месте и, например, читать комиксы Майки не мог — в нём слишком сильно бурлила энергия. Подумав ещё немного, Майки решил разбудить Лео. Может, он захочет посоревноваться на рампе.--------
Через пару часов к братьям в холле присоединился Раф и начал свою утреннюю тренировку. Ещё через час в логово пришла Эйприл, благо сегодня был выходной, и она могла прийти в логово пораньше и целый день провести со своими лучшими друзьями. Сплинтер уже тоже вовсю смотрел телевизор, хоть за утро ещё ни разу и не поднялся с кресла. Эйприл принесла с собой немного украшений, которые черепашки сразу развесили вокруг логова (попутно едва не порвав пару растяжек), и ребята стали активно обсуждать, кто какой подарок приготовил для Донни. К тому моменту как Донателло соизволил-таки выползти из своей комнаты, всё было полностью готово к празднованию: из нескольких коробок со свежеприготовленными пиццами исходил чудесный аромат (из-за чего Эйприл приходилось следить, чтобы Раф и Сплинтер не растаскали все кусочки раньше времени), Лео и Майки сжимали хлопушки в руках в предвкушении. Как только ребята заприметили Донни на входе в гостиную, все как один воскликнули «С Днём Рождения!!!» и взорвали хлопушки. Донни немного опешил от такого шумного приветствия, потом нахмурился, но улыбку сдержать не смог, и все кинулись к нему обниматься, смеясь. Когда пришло время вручать подарки, Майки тихонько ускользнул от семьи и направился в комнату Донни. Там он достал толстовку и в последний раз оглядел её. И тут он заметил то, что ещё вчера смогло укрыться от его глаз. Он забыл нарисовать фирменный знак на поясе Атомной Детки! Сердце Майки судорожно забилось. У него было совсем мало времени, чтобы исправить свою ошибку. Может, Дон и не заметит ничего, всё-таки пояс частично скрыт за рукой… Но ведь его брат был перфекционистом, и дарить ему что-то несовершенное не хотелось, Майки хотел сделать идеальный подарок! Решив, что он успеет дорисовать пару штрихов, Майки стремительно понесся в свою комнату. Он выхватил кисточку, быстро развел краски на палитре и нанес их на толстовку. Подул слегка, чтобы подсохли, и осмотрел. Так, вот теперь всё было идеально. Довольный собой, Майки чуть ли не прыгал на месте от счастья. Донни точно понравится его подарок! Майки обернулся в сторону двери, услышав взрыв хохота. Он понял, что его нет уже довольно долго (чудо, что Донни еще не заметил его отсутствия) и решил поспешить. Резко поворачиваясь всем телом и бросая кисточку на ходу, он едва успел заметить, как задел что-то. Однако это маленькая оплошность стоила ему очень дорого.-----------
Донни скептически осматривал подарок, полученный от его надоедливого младшего близнеца. Это был старый катушечный магнитофон, который был «очень крутым, Ди, я как только его увидел, сразу о тебе подумал, ты только посмотри!». Донни был в целом согласен с братом, но в большей степени был озадачен, что ему делать с этим чудом: у них даже не было магнитной ленты, чтобы что-то проигрывать на нём, да и вообще непонятно, был ли он исправен. Где только Лео откопал такой раритет, оставалось для Донни загадкой. А ещё он надеялся, что Майки не последовал примеру старшего брата, всё-таки Дон был заинтересован в новейших технологиях, а не в отжившей своё, хоть и, надо признать, выглядящей классно, технике. Кстати, говоря о Майки, что-то его было не слышно. Обычно на всех праздниках он самым первым вручал свои подарки братьям, умирая от нетерпения. Донни огляделся вокруг себя и, не увидев нигде самого младшего, прислушался. Из соседней комнаты доносился храп папса, который, первым поздравив Фиолетового и отхватив кусок пиццы, завалился обратно к себе. Не заметив ни одного признака нахождения брата поблизости, Дон обеспокоенно спросил остальных: — Ребята, а где Майки? Рафаэль, Леонардо и Эйприл переглянулись. — Он сейчас спустится! Он… эм… — Раф замялся и потупил взор. — Он обпился газировки как раз перед твоим приходом! — пришла на помощь Эйприл, и Лео тут же подхватил эту идею. — Ты бы видел, Ди, он выпил целый ка… галоп… — Галлон, — услужливо подсказал Донни. — Да! Именно! Ох, что бы мы без тебя делали, Ди. В любом случае, я пойду схожу за ним, — Лео уже развернулся и начал движение, как Дон окликнул его: — Туалет в другой стороне, Леон. Лео остановился. — Т-точно. Кажется, у меня развивается топографический кретинизм, — Лео нервно рассмеялся. Донни нахмурился. Что-то явно было не так. — Я пойду с тобой, — Лео открыл рот, чтобы возразить, — и это не обсуждается, Леон. Если он до сих пор не вернулся, это может быть что-то серьезное. Лео оглянулся на Рафа и Эйприл. Они лишь покачали головой. Ничто не могло остановить Донни, когда тот беспокоился о своем младшем братишке. Не обнаружив Майки в ванной комнате, Донни уже всерьез забеспокоился о самочувствии брата. Следующим местом предположительного нахождения Микеланджело была его комната. — Майки, ты там? В ответ из-за двери послышался полузадушенный всхлип и скомканное «Угу». Не теряя ни секунды, ребята ворвались в комнату и сразу застыли из-за развернувшимся перед ними видом. Майки склонился над чем-то фиолетовым посреди комнаты, вокруг него были раскиданы тюбики с краской, в руках у него была куча салфеток, которыми он, видимо, пытался промокнуть темную лужу, вытекшую из опрокинутого стакана. Однако судя по выражению ужаса и отчаяния на его лице, у него это плохо получалось, да и слезы, рекой струящиеся из его глаз и капающие на ткань под ладонями, явно не помогали ситуации. Пару секунд Донни находился в ступоре, он не мог понять, что же могло так сильно расстроить его братишку, но тут он присмотрелся к тому фиолетовому пятну. И вдруг до него дошло. Это была его любимая фиолетовая толстовка. И прямо сейчас по ней растекалась цветастая лужа неизвестного состава. Слепая ярость поглотила Донателло. Увидев Донни, Майки попытался объясниться перед ним: — Д-Донни, прости, я… я не хотел, честно, — всхлип, — эт-то… это должен был быть сам… — еще один всхлип, — самый лучший подарок, н-но… — Хватит. Все оглянулись на Дона. — Я не хочу ничего слышать. — Донни… — ЧТО? — Дон взорвался, — Сколько раз я просил не лезть в мою комнату без разрешения?! Сколько раз просил не трогать мои вещи?! Это что, так сложно принять к сведению?! Раф обеспокоенно посмотрел на Майки и предостерегающее пробормотал: — Донни. Мне кажется, достаточно. Но Донни его не услышал. — Единственное, что я когда-либо просил на мой день рождения — это уран, а в итоге я получаю уничтожение моей любимой толстовки, которая лежала в шкафу с подписью «НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ТРОГАТЬ»?! Спасибо большое, Майки, это самый лучший подарок! После этих слов Донни развернулся и выбежал из комнаты.-------------
Донни сидел в углу кровати в темноте своей комнаты, обхватив колени руками. Злые слезы стекали по его щекам. Всё-таки он ненавидел свой день рождения. Никто никогда не дарил ему того, что он хотел. Более того, всеобщее внимание принадлежало только ему лишь в первые минуты его появления, дальше братья игрались с теми вещами, которые сами же и подарили, и в целом день проходил как обычно. Да еще и папс всё меньше проводил с ними времени, особенно с тех пор, как они познакомились с Эйприл. Хоть она была всего на год старше Рафа, Сплинтер, казалось, практически полностью доверил ей присмотр за своими сыновьями. А теперь ещё и это. Его любимая толстовка была безвозвратно испорчена. Слёзы ещё сильнее полились из его глаз. Тут он услышал мягкие шаги и раздался стук о дверной проём. — Фиолетовый. Я могу поговорить с тобой? Первой реакцией Донателло было ответить «нет», но он не мог отказать своему отцу, поэтому просто промолчал. Сплинтер, видимо, приняв молчание за знак согласия, подошел к его кровати и присел рядом с сыном. — Твои братья рассказали мне, что случилось. Оранжевый очень расстроен произошедшим, и Синий сильно злится из-за твоих слов. Сплинтер помолчал немного, то ли ожидая какой-либо реакции от Донни, то ли просто давая информации улечься. — Но я полагаю, что причины злиться есть и у тебя. Донни поднял взгляд на Сплинтера. Глаза его горели. — Майки испортил её! А я просил не трогать мои вещи! Сплинтер вздохнул. — Я понимаю. И ты уже выразил свое недовольство по этому поводу. И возможно твои братья наконец примут это к сведению. Но знаешь, иногда из лучших побуждений мы можем совершать не совсем правильные на первый взгляд поступки. Попробуй посмотреть на это с другой стороны, — Сплинтер обернулся ко входу в комнату, — Думаю, Синий поможет тебе в этом. Сплинтер вышел из комнаты, а его место занял Лео и уставился на свои ноги, свисающие с кровати. Донни отвернулся. Тишина пролегла между ними, но вскоре Лео прервал ее. — Мы попытались успокоить Майки, но он сказал нам всем оставить его одного. Донни ничего не ответил. Лео раздраженно выдохнул. — Слушай, я понимаю, что ты бесишься из-за своей толстовки. Но разве она стоит всех этих обидок? Дослушай до конца, — увидев возмущенное выражение лица Донни и уже готовый возразить рот, предупредил Лео. — Майкл очень старался порадовать тебя. Последние две с половиной недели каждый вечер, когда ты купался в ванне и выковыривал остатки пищи из зубов, Майки пробирался к тебе в комнату, брал эту «твою любимую толстовку», — здесь Лео передразнил истеричные интонации Донни, на что получил злобный взгляд и тычок в бочину. Лео зашипел, потер побитый бок и продолжил — так вот, брал её и рисовал. Мы с Рафом стояли на стрёме. В слегка расширившихся от удивления глазах Донни проскользнуло понимание. — Так вот почему ты вчера так настойчиво цеплялся ко мне после ванны. — Да, почему-то Майки вчера задержался, но когда мы его спросили, он сказал, что всё круто и он успел закончить как раз вовремя. Судя по всему, это оказалось не совсем так. Лео еще раз вздохнул. — Он хотел устроить тебе сюрприз, сделать идеальный подарок. Он даже нам с Рафом не показывал, хотя ты знаешь, какими упертыми мы можем быть. Донни ухмыльнулся. — Скорее ты. Раф не стал бы приставать к бедному младшему братишке. — Тут ты прав, — Лео легко рассмеялся. Они немного посидели в молчании. Информация укладывалась в голове Донни, и обида постепенно спадала на нет. — Очевидно, я задолжал Майки извинения, — Донни протер глаза и выпрямился. Лео усмехнулся. — Похоже на то. — А как остальные? — Раф, ты знаешь его, сильно переживает за вас двоих, а Эйп… она хотела пойти достать вас двух и вправить мозги, но Раф остановил её. По крайней мере, пока что. Так что тебе лучше поспешить, — Лео подмигнул Донни. Юный гений тихонько посмеялся и поднялся с кровати.-----------
Донни мялся перед входом в комнату Майки уже порядка 10 минут. Он никогда не любил все эти слезоточивые разговоры, просто не умел ни извиняться, ни утешать. А в этот раз Майк был очень расстроен, Донни реально напортачил. Он пытался продумать, что ему следует сказать Майки, как тот на это отреагирует, но в голове как назло царило слишком много мыслей, слова никак не хотели выстраиваться в предложения. Он уже подумывал о том, чтобы пойти провести литературный поиск по наилучшей технике извинений, но вдруг он услышал отдаленный крик Эйприл и в мгновение ока оказался по другую сторону занавески, и замер. На полу всё так же лежала его толстовка, а рядом расположился панцирь, из которого были слышны приглушенные всхлипы. Донателло медленно, практически бесшумно, подошел к «месту преступления», опустился на колени и осмотрел свой подарок. Хотя часть рисунка была несколько размыта и покрыта темными пятнами, Донни с легкостью мог разобрать своего идола, Атомную Детку. Дон про себя отметил, с каким вниманием к деталям был сделан рисунок. Майки и правда вложил в него все силы и частичку своей души, а Донни… Донни отреагировал так, как отреагировал. И сейчас именно из-за него его младший братишка тихо плакал у себя в панцире. Теперь не ярость, а чувство вины заполнило гения, и это было настолько паршивое ощущение, что Дон был готов пойти на всё, лишь бы избавиться от него. Донни присел рядом с Микеланджело. Наклонился и заглянул внутрь панциря. — Хей. Майки внутри мгновенно затих. Так и не дождавшись ответа, Донни выпрямился и вздохнул. Конечно он не думал, что всё будет так легко. — Послушай, Мигель. Я был бы тебе очень признателен, если бы ты сейчас озарил меня своим присутствием, чтобы я смог сказать то, что собираюсь сказать, тебе в лицо. Вновь без ответа. — Ладно. Хорошо, — ещё один глубокий вздох, — Я… Я идиот, Майки. Я просто увидел свою любимую вещь и слетел с катушек. Мне стоило сначала разобраться, в чём дело, — что, честно говоря, было довольно легко сделать, приняв во внимание выражение лица Майки и разбросанные краски. Дон почувствовал легкий укол саморазочарования, но не позволил себе концентрироваться на этом ощущении и продолжил, — Теперь же я вижу, как ты старался. И знаешь, даже в таком состоянии, — Донни взял толстовку и разложил ее на своих коленях, — твой рисунок кажется мне супермегакрутым. Так что… я хотел бы извиниться перед тобой. Прости меня, Микеланджело. Майки робко выглянул из своего панциря. — Ты не обижаешься на меня? Донни улыбнулся брату. — Конечно нет. Иди сюда, — Донни убрал толстовку в сторону и протянул руки к брату. Тот в следующую же секунду очутился в его объятьях, обхватил Дона в ответ, тесно прижался к нему и уткнулся лицом в чужой пластрон. Слёзы потоком брызнули из его глаз. — Прости меня, Донни! Я-я так хотел, чтобы тебе понравился мой подарок! И. и я хотел, чтобы он был идеальным! Н-но сегодня я заметил, что недорисовал знак на поясе и подумал, что смогу это быстро исправить. И, когда я подправил и всё точно было идеально, я задел этот чёртов стакан с водой, и он пролился прямо на толстовку! — Майки сильнее прижался к Дону, — я-я пытался аккуратно промокнуть воду, но она была грязной и быстро впиталась, и всё начало смешиваться, и… и, — Майки начал заикаться. Дон успокаивающе поглаживал его по спине, — и потом вошли вы все, и я… я-я всё испортил! — Тшшш. Всё хорошо, Майки. Здесь совершенно нет твоей вины. Это была просто случайность. — Н-но… — Никаких но, — Донни отстранил Майки за плечи и посмотрел в его глаза, — ты ни в чем не виноват. Ты понял меня? Майки кивнул и вновь уткнулся в пластрон Дона. — Лео рассказал, как ты пробирался в мою комнату каждый вечер. Довольно смело с твоей стороны. С учетом того, что я не имел ни малейших подозрений об этом, из тебя вырастет хороший ниндзя. Донни потрепал Майки по голове. — Если бы не Раф с Лео, ты бы спалил меня вчера, — но несмотря на свои слова Майки легко посмеялся. Этого Донни было достаточно. — Эти дуралеи сами спалились бы, едва переступив порог моей комнаты. — Лео бы с тобой поспорил. Донни с подозрением уставился на брата. — Так, только не смейте устраивать соревнование! Майки хитро улыбнулся. — Ничего не могу обещать, ты же знаешь Лео. Донни возмущенно фыркнул и пробормотал что-то про необходимость установления ловушек в лаборатории, но быстро затих. Они посидели немного в умиротворенной тишине. — Донни? — Да? — Ты правда не обижаешься на меня? Донни на секунду задумался, но решил ответить предельно честно. — На самом деле мне всё ещё немного неприятно от того, что ты рылся в моих вещах и взял толстовку без спроса, — Майки весь сжался, и Донни тут же поспешил добавить, — Но мне приятно осознавать, что ты пошел на всё это, чтобы поздравить меня. Однако давай впредь договоримся, что ты всё-таки будешь спрашивать разрешение. Тем более, ты знаешь, что обычно я не очень люблю сюрпризы. Майки расслабился и кивнул. — Окей. Больше никаких вещей без спроса и никаких сюрпризов. (Стоит ли говорить, что в будущем это обещание будет неоднократно нарушено?) Тут заурчал живот Майки, и Донни укоризненно посмотрел на брата. — Анджело, ты же знаешь, что тебе нельзя голодать! Пошли, пока Раф с Лео не съели всю пиццу. — Хорошо-хорошо, мам. Майки соскочил с брата, схватил его за руку и потянул за собой, но Донни оставался на месте. Майки с недоуменным выражением лица оглянулся на брата. — Подожди секунду. Донни высвободил свою руку, наклонился, поднял толстовку и натянул её на себя. Когда он поправил очки и поднял взгляд на Майки, у того чуть ли не звёзды в глазах сияли, а улыбка расцвела во все двадцать восемь. Донни гордо улыбнулся. — Я уже говорил, но, думаю, стоит повторить. Спасибо за лучший подарок на день рождения, Майки.-----------
Впоследствии Донни прочитал про нанесение акриловых красок на ткань. Он объяснил Майки, что существуют специальные текстильные акриловые краски, однако по составу они не сильно отличались от художественных. Майки настоял на избавлении от тех незапланированных пятен и Донни удалось их вывести, после чего младший нанес сверху свежий слой краски, состав которой был разработан его старшим братом. Затем они термически обработали ткань с внутренней и внешней стороны, благодаря чему рисунок должен был хорошенько закрепиться. Донни носил толстовку, практически не снимая, пока не вырос из нее. И с тех пор она хранится в его потайной коробке (до которой уж точно ни один из братьев не доберется) с другими дорогими его сердцу вещами.