Светлое чувство.

По ощущениям Антона что-то неизвестное резко выдернуло из сна, словно толкнуло в плечо. Он медленно моргнул, стараясь понять в какой из квартир, своей или Завулона, упал вчера спать. По стареньким обоям и отсутствию картин на стенах понял — в своей. Сумрак комнаты нетерпеливо подёрнулся сероватой дымкой, пришлось медленно подняться с постели. Очередной вызов? Да сколько можно! Даже в праздники спокойно отдохнуть не дадут. Рядом завозился Завулон. — Скажи им, что ты только вчера работал, — проворчал он, натягивая маленькое одеяло под которым они умудрялись уместиться вдвоём ещё выше. — И вообще, разберись в конце концов со своим начальством, иначе вмешаюсь я. Даже в выходные покоя нет, — его голос затих, а слова продолжали звучать в голове Антона, будто на повторе. Легко сказать «разберись». Кто позволит прогуливать? Ведь даже адюльтер с Высшим Тёмным, к сожалению, не освобождал от обязанностей Дозорного. Антон со вздохом поплёлся умываться. Сколько лет длилась их связь с Завулоном? Десять, пятнадцать, тридцать? Антон не помнил. Время уже давно не имело значения и текло, постепенно накручивая годы. Со Светланой развёлся, с Надеждой регулярно виделся. Чего ещё не хватало? А не хватало кого-нибудь рядом. Всё равно кого. Подошёл бы даже Высший Тёмный. Просто однажды Антон неожиданно ответил на докучливые ухаживания, длившиеся ни один год, и отпустил себя. Свидания в ресторанах и новомодных кафе, быстро переросли в жаркий секс. Антон ничего не умел и не смыслил в однополых отношениях, но пресловутая опытность Завулона удачно сглаживала все углы. Они почти съехались. Почти, потому что обоим нужно было личное пространство и место, где могли бы спокойно отдохнуть друг от друга. Антон ночевал то тут, то там. Своя или чужая квартира Завулона — ему было всё равно. Главное не смешивать работу и отношения. Естественно Гесер проверил на приворот и зачем-то подарил амулет, отводящий морок. Словно дал благословение, только Антон не нуждался ни в чьём-либо одобрении. Нет, он не любил Завулона, как бы очевидно это не казалось окружающим, но лишь Гесер понимающе качал головой, предупреждая. — Тебе бы стоило быть осторожнее, Антон. Ты плохой актёр. Действительно плохой. Он же Светлый и должен по определению любить своего партнёра, а вот с Завулоном, как-то не получалось. Секс, разговоры и даже совместные операции, быстро перерастающие в словесные пикировки, не давали ответа на вопрос: почему нет этого пресловутого светлого чувства? Антон считал, что дело в одиночестве. Ведь по личным наблюдениям, любовь была слишком непостоянным и болезненным чувством, приносящим лишь страдания. С Завулоном же, не требующим никаких слов, получалось на удивление легко. Только секс, быстрый, медленный, крышесносный и на грани всепоглощающей боли. Антон почти терял голову, отвечая на поцелуи. Почти, потому что всегда что-то невидимое больно дёргало за ниточку, прикреплённую к сердцу. Не тот человек. Нет привязанности. Нет связи. Антон отгонял грустные мысли, успокаивая себя тем, что он оставался Светлым, даже несмотря на обман. Хотя, разве можно обмануть Высшего Тёмного? Значит, Завулона всё устраивало. Ведь не мог же он не знать о чувствах Антона? *** Умывшись и привычно спотыкаясь о порожек, Антон ввалился в крохотную кухоньку, где уже полностью одетый глава Дневного Дозора наливал ароматный кофе в его любимую кружку. Завтрак, кофе, вкусные бутерброды — всё это очень сильно напоминало заботу, которую Антон принимал, как должное. Хотя сам никак не мог запомнить название любимого ресторана Завулона, не то что предпочтения в еде. Антон проворчав, «спасибо», быстро отпил большой глоток. — Осторожно, не обожгись, — в чужом голосе слышалась искренняя забота, которая не казалось игрой. Завулон был на удивление чутким любовником и отличным партнёром. Отступая, когда нужно и прикрывая спину, когда пахло жареным. Только это не помогало. Всё чаще в голову Антона начинали закрадываться мысли о прекращении этих неправильных во всех смыслах отношений. — Не забудь, сегодня вечером жду тебя. Пойдём вместе, — Завулон, отвернувшись, неторопливо провёл пальцем по экрану своего планшета, обновляя информацию. — Постарайся не опоздать. — Не уверен, что получится, — Антон тут же прикинул вероятности, и линии скрутились в тугой разноцветный узел. По всему выходило, что вечером ему придётся самостоятельно добираться до загородного особняка, где Инквизиция решила, объединив Дозоры встретить новомодный праздник всех влюблённых. — Постарайся, — от холода в голосе захотелось поёжиться. Вот почему он решил связаться с самым неудобным для таких отношений Иным? Антон махнул рукой и перебросил портал поближе к работе. Благо сил в данный момент было предостаточно, словно Завулон каждую ночь подпитывал его, и именно поэтому в теле образовывалась приятная лёгкость и тягучая истома даже тогда, когда они, ничем не занимаясь, просто спали рядом друг с другом. *** День, как и предполагалось, прошёл просто ужасно. Несколько часов привычной бумажной работы резко сменились дикой пляской заезжей Тёмной Иной, которая решила, что именно сегодня отличный день для жертвенного ритуала. Обезглавленный чёрный петух на задворках парка, смотрелся красиво на белоснежном снегу, ярко расчерченный красными пятнами крови. Кто в настоящее время прибегал к подобному клише, было непонятно. Словно игра на показ, даже сама ведьма казалась вполне безобидной. Антон поёжился от пронизывающего ветра, пожалел, что не надел куртку потеплее и тоскливо взглянул на линии вероятности. Он явно не успевал, а значит, Завулон снова будет недоволен. Это грозило не только плохим настроением Высшего Тёмного, но и потоком бесконечных жалоб в Ночной Дозор. — Не печалься, Светлый. Всё наладится, и ты избавишься от дурмана, — старая, сморщенная ведьма, потрясла яркой рыжей гривой волос, призывно сверкнув изумрудными чётками, обернутыми вокруг её левой руки. — Ты просто неправильно видишь ситуацию. — Конечно. Что ещё не так я вижу? — Антон почти не слушал, наблюдая, как Лас записывает показания нескольких случайных прохожих, а Семён раскуривает сигарету на пару с патрулем Дневного Дозора. Ему банально хотелось домой в свою маленькую кухню в старой хрущёвке и кружку горячего чая. Лучше бы в одиночестве. Ни тебе чужого присутствия, ни едких комментарий. Он порядком устал притворяться. — Ты ослеп от чар. Даже то, что лежит у тебя под носом, не видишь, — женская фигурка, закутанная в цветастые тряпки, казалась хрупкой, но сковывающие магические путы горели в сумраке от всклокоченной силы. — Ты можешь совершить ошибку, одумайся, — ведьма словно в трансе качала головой, и почти никого не замечала, только внимательно сверлила Антона чёрным взглядом. Тот напрягся. — Договор един для всех. Не надо меня уговаривать, всё равно не отпущу. — А я и не прошу, Светлый. О твоей судьбе беспокоюсь, послушай. Прими его дар и сердце освободится. Не пожалеешь. Антону очень сильно захотелось покурить, даже на кончике языка появился знакомый терпкий привкус. Только вот Артуру это вряд ли понравится. Пришлось даже сжать в кулаке холодный амулет, который скорее по привычке везде носил с собой. Сколько лет вместе, а он до сих пор не доверял Завулону. Да сколько можно думать о нём? Хватит! Пора порвать с этой затяжной интрижкой и двигаться дальше. Всё конец. — Он же помочь тебе хочет. Глупый ты, Светлый и решение принял неверное, — подвела итог старуха, встряхнув браслетами, и тут же сковывающие её путы спали, будто сила в них внезапно исчезла. Почувствовав неладное, Антон первым бросился вперёд, но не успел на долю секунды, когда раскрывшийся в неизвестность портал легко поглотил ведьму. — Чёрт! Держи её! — вокруг затрещали заклятия, хотя явно всё было напрасно. — Нам из-за этого только год от Инквизиции отписываться, — подвёл итог Лас, когда оба Дозора поняли, что преследовать бесполезно. Ни следов, ни отпечатка ауры, словно и не было никого. Антон был полностью согласен с другом. Гесер по головке не погладит за упущенную ведьму, а уж Завулон… Антон нахмурился. Не стоило даже мысленно вспоминать о нём. Сорванная вечеринка грозила перерасти в скандал. Хотя тогда возможно появится отличный повод всё закончить? Антон глянул линии и оторопел: выходило, что он всё равно попадёт на это торжество Валентиновых сердечек. Как такое возможно? *** — Ты опоздал, и костюм не сменил, — озвучил очевидные вещи Завулон, который встретил его на крыльце старинного особняка, где Инквизиция решила провести свой праздник. — Хорошо, что я захватил для тебя запасной. Антон закатил глаза, но предусмотрительно промолчал. Он уже успел поговорить с надменным и очень неприятным представителем Инквизиции, которого прислали аж из самой Праги и выслушать нудную лекцию от Гесера. Правда, последний распекал его по телефону, потому, что тоже спешил на торжество. Так что отделался Антон лёгким испугом и теперь гадал, не приложил ли к этому руку один известный ему Тёмный. А возможно изначально всё подстроил. — Иди, переодевайся, потом всё расскажешь, — Завулон кивнул на неприметную дверцу в углу огромного холла. — Я буду в зале. Конечно Антону даже в голову не пришло возмущаться. За последние несколько лет они успели настолько изучить характеры друг друга, что прекрасно ощущали, когда лучше сделать шаг назад. Он смотрел вслед уходящему Завулону, отмечая, что костюм у того был из необычной меняющейся от преломления света ткани, красиво оттеняющий бледную кожу. Видимо повод оказался слишком значительным, раз Тёмный так вырядился. Самому Антону было глубоко плевать, в чём идти, но раз о нём так заботились, было бы грех не воспользоваться любезностью. Возможно, это в последний раз. Разглядывая себя в зеркало, которое так удачно оказалось в маленькой комнатке, где он переодевался, Антон продолжал прокручивать в голове последний случай. Ведьма навела слишком хороший морок, что даже он, Высший Светлый не смог предугадать её действия и уровень силы. А слова о «неверном решении»? Пророчество? Ведь совершенно точно кто-то очень сильный и могущественный помог ей скрыться от обоих Дозоров. Только кто? Инквизиция? Завулон? Тигр? Или сам Сумрак, таким образом, играл с ними? Решив, что лучше посоветоваться с Гесером, Антон вышел из комнаты. Огромное помпезное помещение в форме круга, заполненное Иными в вечерних нарядах, сверкало благодаря обилию драгоценных камней надетых на дамах, сердечек, подвешенных к потолку, и золоту, которым был украшен зал. По краям стояли столики. Кто-то уже танцевал, плавно двигаясь под живую музыку, кто-то беседовал, налаживая нужные связи, кто-то поглощал нескромное количество алкоголя и закусок. — Антон! — сразу несколько голосов позвали его с разных сторон. — Иди сюда! Антон замер. Он видел Илью и Тигрёнка, которые махали ему из глубины зала, а также Гесера с Ольгой, сидевших за отдельным столиком, вместе с парочкой Инквизиторов. Заметил Антон и Завулона, потому что тот направлялся к нему через весь зал, раздвигая толпу. Не стесняясь, не колеблясь. Просто подошёл и предложил руку, словно Антон дама. — Ты с ума сошёл? Чего творишь? — уязвлённая гордость сразу же подняла голову. — Здесь же полно народу. — Отлично выглядишь, — тот словно не заметил, как Антон потихоньку начинал закипать. — Так и знал, что костюм тебе подойдёт. Странная улыбка преобразила всегда безэмоциональное лицо. Антон даже засмотрелся, растеряв все слова. Раньше он никогда не замечал, что Завулон довольно красив и, похоже, не только статус привлекал к нему многочисленных поклонниц. Вот засада. Неожиданное открытие настолько дезориентировало, что, когда сильные руки обняли за талию и в танце повели по кругу, ему не оставалось ничего другого, как подчиниться. — Ты задержался, — констатировал Завулон, легко передвигаясь по залу. Антон изо всех сил пытался не отставать. — Тяжёлый случай? — А ты хочешь сказать, что не в курсе? — неудачное движение рукой быстро компенсировалось эффектным вращением. — Вот уже не поверю, — Антон изо всех сил старался успевать, вовремя передвигая ноги, а Завулон будто издевался. Его странные улыбки, запасной костюм и кругом лишь обман. Антон резко остановился. — Эта ведьма, твоя работа? — Какая работа? Я на отдыхе, — глаза Завулона опасно сверкнули. — И ты тоже. — Ты что-то недоговариваешь. — Ты вообще со мной не разговариваешь, особенно в последнее время, и ничего. Я же терплю. Руки опустились и пара распалась. Они стояли прямо посередине зала и выясняли отношения. Антон устало вздохнул, узел, сковывающий сердце немного ослаб. Ссориться не хотелось. Хотелось просто покончить со всем этим фарсом. Раз и навсегда. Может именно сейчас настал подходящий момент? — А-артур, по-послушай, я тут подумал… — начал он, запинаясь на каждом слове, но Завулон внезапно отрицательно покачал головой. — Не сейчас. Слушай меня, Антоша. Я устал ждать, когда ты наконец прозреешь и решишься, поэтому, как самый старший и мудрый в нашей паре, сделаю этот шаг первым. Музыка вела и кружила, удачно накладываясь на эмоции окружающих. Радость, веселье, искренний смех, слышавшийся со всех сторон, почти вдавил Антона в пол. Не в состоянии сдвинуться, он будто со стороны наблюдал, как Завулон встал перед ним на одно колено, наплевав на дорогой костюм и протянул маленькую тёмно-синюю коробочку. На мягкой подушечке того же цвета лежало кольцо. Неширокое, сделанное из какого-то светлого металла, зная Завулона наверняка не из серебра, и без видимых украшений. Антон лишь краем глаза взглянул на него через сумрак, чтобы подивиться витиеватым символам, сила которых просто зашкаливала. — Это оберег что ли? — он заинтересованно рассматривал кольцо, не замечая, что музыка давно смолкла и все окружающие в ожидании наблюдали за их действиями. — Зачем он мне? — Господи, Антон! Прекрати тупить! — Завулон как-то обречённо вздохнул и приподнял коробочку повыше. — Ты выйдешь за меня? — Куда выйду? — в голове Антона случилось что-то вроде короткого замыкания. Подумать, что Завулон станет делать ему предложение руки и сердца, было где-то из области невероятного, а скорее даже невозможного. — Ты серьёзно? Завулон молчал, но продолжал сверлить его таким тяжёлым взглядом, что Антону захотелось провалиться на месте. Ему ещё никто не делал предложения, а теперь, прямо в самый разгар праздника, где было полно представителей Инквизиции и обоих Дозоров, он не знал, как реагировать. — Решайся, — голос Завулона стал тихим и грустные нотки, проскальзывающие в нём, уже начинали влиять на окружающую атмосферу. Иные словно погрузились в транс: тишина давила на уши. У Антона от волнения скрутило живот. Вот попал в переделку. Некстати вспомнилась сегодняшняя ведьма. Что она там говорила? Неверное решение? Какое же тогда верное? Сказать «да» и подписать пожизненную каторгу с нелюбимым человеком? Сказать «нет» и вечно расхлёбывать недовольство Высшего Тёмного? Антон немного потоптался на месте и на секунду прикрыл глаза. Вот если бы найти абсолютный ответ, при котором риски были бы сведены к наименьшим потерям. — Я не хочу, — прошептал он тихо, замечая, как все вокруг зашевелились. — Я не люблю тебя, Артур. Прости. Завулон некоторое время пристально всматривался в его лицо, а потом медленно поднялся. Прямая спина, нечитаемый взгляд и аура полного спокойствия, которая исходила от его фигуры, всё это казалось привычным и в тоже время каким-то чужим. Он что робот? Сразу же шёпот окружающих усилился, всем естественно захотелось обсудить падение Высшего Тёмного, которому отказали, наверное, впервые за столько лет. У Антона почему-то заболело в груди. Вдох-выдох. Он ведь сказал правду. Почему же так плохо? Почему перед глазами плывёт картинка, и резкие звуки вызывают тошноту? — Ты уверен, Антон? — Завулон продолжал упрямо стоять, а коробочка с кольцом так и маячила перед глазами. — Это твоё последнее слово? Последнее слово? Антон покачнулся. Почему всё так обернулось? Он же хотел просто всё закончить и расстаться, чтобы оба могли двигаться дальше, а теперь вот умудрился опозориться перед обоими Дозорами и половиной Инквизиции. Почему ему так не везёт? — Нет, — вырвалось, но он тут же поправился. — Да, — голова закружилась, и тошнота грозила перерасти в некрасивый конфуз. Где успел отравиться, а главное чем? С утра же крошки во рту не было. Слова клокотали в горле, вырываясь неправильными всхлипами. Что он вообще несёт? — Определись, наконец, — Завулон не приближался, а просто смотрел, как Антон медленно раскачивался из стороны в сторону. — Ты сможешь, давай же. Светлый. Давно его так не называл. С тех времён, когда они впервые стали близки. Он должен, должен дать ответ. Антон протянул руки вперёд, хватаясь за чужие плечи. — Я не люблю тебя, — воздух в лёгких тут же закончился, и Антону показалось, что он вот-вот потеряет сознание. Пришлось пару раз медленно моргнуть, стараясь сфокусировать взгляд и повторить. — Не люблю. — Странно, — Завулон не разозлился, не оттолкнул, наоборот обхватив за пояс, медленно повёл к столику, стоящему немного вдали от остальных. — Я думал, что Светлые не умеют врать. — Я и не вру. Почему ты мне не веришь? — Антон изо всех сил старался не терять равновесия и с облегчением упал на стул, когда они добрались до места. — Помнишь: правда и ничего кроме правды. — Ага. В горе и радости. Это я тоже помню, — Завулон плавным движением предложил стакан с чем-то красным и резко пахнущим, заставив Антона поморщиться. Звуки вокруг стали значительно глуше, словно кто-то поставил сферу невнимания. — Отвратный вкус, — отпив всего глоток, Антон оставил бокал. — Ты чего вдруг решился на это? — он кивнул в сторону лежащего между ними кольца. За отдельным столиком, на котором кроме шикарного букета каких-то неизвестных цветов, стояли самые любимые блюда Антона, они были только вдвоём. Словно всё нарочно подстроено. Или действительно так? — А почему бы и нет? Пора остепениться. Вот решил, что ты отличная кандидатура. Добрый, ответственный, презирающий ложь. Чем не идеальный партнер? Прямо самородок, — Завулон откинувшись на спинку стула, выглядел полностью расслабленным, но Антон безошибочно считывал знакомые опасные чёрные искры в его глазах. Странный костюм только подчёркивал переменчивость сегодняшнего настроения хозяина, что было довольно необычно, если только Завулон снова не вёл какую-либо игру. — Остепениться? Ты? С чего вдруг? — проигнорировал он остальную часть фразы. — Захотел пожить в своё удовольствие с любимым человеком. Осуждаешь? Вот это номер! Такое признание. Антон даже поперхнулся воздухом и совершенно искренне удивился, подозревая, что за своими мыслями не замечал тревожные сигналы, которые наверняка проскальзывали в их отношениях. Завулон оказался влюблён в него? Возможно. А возможно очередная многоходовая игра, где Антон всего лишь пешка. Повезёт, если не пострадает в конце. — Плохие мысли притягивают неприятности, — Завулон приступил к трапезе, словно и не было несколько минут назад этого позорного предложения. Антону кусок в горло не лез. Главное, не смотреть по сторонам, иначе вся решительность мгновенно испариться. Друзья, Гесер и знакомые из Инквизиции явно наслаждались устроенным шоу и теперь только вопрос времени, когда они потребуют объяснений. — А ты не лезь ко мне в голову, — огрызнулся он, понимая, что ситуация продолжает накаляться. — Я и не лезу. У тебя на лице всё написано. Ссориться было бессмысленно. Антон обречёно вздохнул и посмотрел на лежащую между ними коробочку. Возникла мысль: «Может действительно принять кольцо и попробовать?» Ведь Завулон ни с кем не сближался, пока они были вместе. Оба Дозора судачили, что Антон чем-то приворожил Тёмного. Да так, что тот прекратил заглядываться на молоденьких ведьмочек и вообще никого не замечал уже столько лет. — Передумал? — Завулон перехватил его взгляд. — Предложение ещё в силе. — Не знаю. Я же думал. Хотел … — решился Антон на откровенность, пытаясь рассказать своё видение ситуации, но был тут же перебит, словно ему нарочно не давали переступить черту и раскрыть правду. — А ты всё-таки подумай. Мы ведь не чужие друг другу. Можем пока переехать в мой дом, поживём немного, а потом уже объявим о помолвке. — Дом? — не понял Антон, тут же растеряв все слова. — Какой ещё дом? — Да, дом. Я недавно приобрёл. Сосновый лес рядом, речка и до работы недалеко. Всё как ты любишь. Расслабленное выражение Завулона могло обмануть любого, но не Антона. Он даже растерялся от такого напора. Ему предлагали не просто изменить статус, плюсом дом за городом. Складывалось ощущение, что это договор, который он, надев зачарованное кольцо, уже не сможет разорвать. Что-то внутри дрогнуло и ниточка, постоянно тянувшая в неизвестном направлении, говорившая о неправильном выборе, лопнула. Антону даже показалось, что послышался тихий звон. Окружающая атмосфера закрутилась сероватым вихрем. Сумрак заволновался. — А как я люблю? — растерянность в голосе скрыть не удалось, горячая волна прошлась по телу, и Антон поднял на Завулона непонимающий взгляд. — Я, кажется, не знаю. — Тогда надень его, — искушал Завулон. — Возможно, тогда поймёшь, — он медленно открыл коробочку, и Антон с заметным усилием потянулся вперёд. Почему бы и нет? Ещё утром он хотел разорвать отношения, а сейчас лихорадочно улыбаясь, смотрел, как чужие пальцы ловко надевают странное кольцо. Щелчок. Удар сердца и жар. Антон словно очнулся от спячки, а вокруг внезапно зазвучала приятная мелодия, заговорили люди, послышался перезвон приборов. Напротив него сидел мужчина, почти незнакомец, который смотрел с такой любовью, что в горле защемило. В его переменчивых серых глазах чёрные искры превратились в золотые. Чары растворились. — Вот молодец, Антоша. Я всегда знал, что ты справишься, — Завулон нежно погладил его руку и улыбнулся. Искренне, тепло и совершенно непривычно. Антон растерянно заозирался по сторонам. — Я что-то пропустил? Мне же нужно подойти к Гесеру. Та ведьма, знаешь, она оказалась такой странной… Он говорил и говорил, совершенно не замечая, как Завулон на секунду встретившись взглядом с Гесером и Хеной, еле заметно качнул головой. Они столько лет ждали, когда с самого искреннего, неповторимого Светлого спадут чары, неосторожно наложенные на него собственной женой. Светлана прокляла обоих и Завулона и Антона, подписав им странную зависимость от любви. Только один действительно любил, а второй просто не был способен на ответное чувство, пока не примет предложение руки и сердца, скреплённое древним артефактом. — Ты меня не слушаешь, — Антон сжал руку, пальцы которой нежно оглаживали его ладонь. — Я же тебе говорю, она обладала такой силой, представляешь… Завулон снисходительно ухмыльнулся. Надо не забыть поблагодарить Арину, искусно притворившуюся старой ведьмой. Сама Инквизиция создавала неповторимый облик. Они с Гесером лишь добавили несколько штрихов, чтобы маскировка вышла правдоподобнее. Антон повёлся и спектакль удался. Хорошо, что всё закончилось. Столько лет терпеть плохо скрываемое равнодушие любимого человека, было невыносимо, зато какой приз в конце. Растрёпанный, в отлично скроенном костюме и с его родовым кольцом на пальце. Теперь уже никто и никогда не сможет их разлучить. Завулон улыбнулся. — Я внимательно слушаю тебя, Антоша. Так что там с петухом случилось? Я не понял. — С каким ещё петухом? — Антон нахмурился. — Я тебе не рассказывал ещё про петуха. Опять твои игры? Ну, сколько можно! Завулон искренне рассмеялся.