trust me

Не прикасайтесь ко мне. Фуго сидел в углу тёмной комнаты, судорожно обнимая колени и быстро покачиваясь из стороны в сторону. Я всех вас ненавижу. Неконтролируемые слёзы текли по щекам без остановки. Парень тяжело дышал, иногда закашливаясь. Не прикасайтесь. У Фуго снова паническая атака, с которой он не может справиться в этот раз. Не смейте трогать меня своими пальцами. Ужасные воспоминания о случае в университете снова ударили в голову. Почему они каждый раз возвращаются и возвращаются в память с такими красочными подробностями? Не хочу чувствовать прикосновение даже одной клетки вашего тела к моему. Фуго больно ударился спиной о бортик кровати из-за покачиваний. От этого ещё сильнее хлынули слёзы. Руки тряслись неимоверно. Парень не мог даже взять телефон. Уходите. Немедленно. Уходите! Проваливайте!!! Паннакотта ударил кулаками в пол и закричал. Была ночь, он мог всех разбудить, но его это не волновало. В голове парня промелькнула мысль о канцелярском ноже. Небольшие шрамы на запястьях призывно зачесались. Стоявший за дверью Наранча пытался успокоить бешено стучащее сердце. Он немного боялся такого Фуго. Уже несколько минут брюнет думал, заходить ему в комнату или нет. С одной стороны, Паннакотте сейчас нужна поддержка, а с другой — он не хочет никого видеть и может выгнать и ударить Наранчу. Гирга намотал всю свою волю на кулак и слегка постучал в дверь. Крики и стоны изнутри прекратились. Наранча вдохнул и потянул за дверную ручку. — Фуго, это я, — шёпотом пролепетал старший и ступил одной ногой за порог. Паннакотта сидел без эмоций на полу и не издавал ни одного звука. — Уходи, — хрипло послышался ответ. — Нет, я знаю, что нужен тебе сейчас. Наранча уже несколько раз успокаивал Фуго от панических атак и ночных кошмаров. От этого они стали ближе, чем другие члены банды, потому что Паннакотта больше никому не разрешал это делать. — Не нужен, — измученно прошептал блондин. — Нужен. Наранча закрыл дверь и тихо сел напротив парня, не смея прикоснуться. Фуго сейчас было нужно что угодно, кроме прикосновений. Они были причиной его страданий. — Начну с того, Фуго, что я никогда не хотел, не хочу и не захочу причинить тебе боль. Парень только кашлянул в ответ. — У меня ни разу в мыслях не было сделать тебе что-то плохое, — продолжал Наранча. — Я пришёл дарить тебе свою любовь и поддержку. Честное слово, я клянусь чем угодно, Фуго, поверь. Паннакотта мельком глянул на Гиргу. — Я хочу быть рядом с тобой, чтобы утешать и успокаивать. Если тебе мерзко и от моих прикосновений, то прости, пожалуйста, но я хочу обнять тебя и поцеловать в нос со всей любовью, которая у меня есть, чтобы ты ничего не боялся и чтобы тебя ничего не беспокоило. Фуго теперь смотрел на парня неотрывно. — Я хочу погладить тебя по голове, чтобы ты понял, что у меня нет плохих намерений, как у того сраного мужика. Блондин сделал глубокий вдох. — Я, — Наранча прокашлялся, — я люблю тебя, Фуго, и хочу, чтобы ты верил в это и верил мне. Парни молча сидели в темноте на коленях и смотрели друг другу в глаза, пытаясь уловить там ответы на свои вопросы. — Ну, — вопросительно прошептал Наранча, — ты веришь мне? — Он медленно протянул руку навстречу Фуго, ожидая, что тот возьмёт ее. Паннакотта немного помедлил, но положил свою ладонь поверх чужой. Гирга улыбнулся. Рука Фуго была сухой и тёплой, контрастируя с холодной и потной рукой Наранчи. Блондин выдавил из себя слабую улыбку. Он кивнул, отвечая на вопрос брюнета. Последний потянул руку парня на себя, заваливая того в свои объятия и падая на пол. Наранча ударился головой о твёрдую поверхность, болезненно заохав. Паннакотта ответил на это смешком. — Ты такой дурак, Наранча. — Ээ, почему это? — Возмутился тот. — Если я не понимаю алгебру, это не значит, что я дурак! Фуго теперь окончательно засмеялся. Паническая атака прошла, стоило только появиться этому мальцу. Блондин был рад, что теперь у него была поддержка в виде Наранчи. Вместе они смогут преодолеть ужасные воспоминания Паннакотты и забыть их. Фуго надеется, что Гирга останется с ним до конца своих дней. — Я тоже люблю тебя, — прошептал блондин куда-то в щёку Наранчи. Брюнет погладил его по спине и улыбнулся. Парни так и заснули на холодном полу комнаты. Наверное, утром у Наранчи будет болеть всё тело от такого необдуманного поступка, но сейчас ничего не имеет значения. Сейчас ничего не имеет значения, кроме мило сопящего Фуго в его руках.