***
Я шла по Французскому кварталу, громко стуча каблуками, что означало, что я чертовски зла. Если бы Кол сейчас видел меня, то ни за что бы не пошёл на эти долбанные похороны. Вошла на кладбище, с помощью магии распахнув ворота. Поворот за поворотом, я искала Кола. Наконец, мой вампирский слух уловил голоса, и я прибавила шаг. — … И я не говорил, что любил её… и я бы… — вещал грустный мужской голос, по-моему, это был Джош. — Простите… Я не могу… Сейчас это был голос Кола, но он был очень грустным. Ему было… больно? Осипший голос, как будто он потерял самого дорогого человека… Я сбавила скорость, пребывая в своих мыслях. Но это я самый дорогой человек для него! Я и никто другой! Теперь я чуть ли не бежала, и вот, перед моими глазами предстали четверо мужчин, одним из которых был Кол. Сжала кулаки до такой степени, что побелели костяшки, а ногти оставили кровавые следы в виде полумесяцев на ладонях. Всё это было из-за того, что я увидела глаза Кола, они были красные от слёз и выдавали великую скорбь. — Какая драма! — развела руками, привлекая внимание, — а мне ведь почти что стало её жалко. Сейчас расплачусь, — смахнула несуществующую слезинку, — хотя стойте, — я сделала вид, что копаюсь в себе, — нет, мне её ничуть не жалко, — пожала плечами, — ведь фактически, это я убила её. — Аликс, имей совесть, уходи. Это похороны, — Марсель был раздражён. — А ты, Кол, имел совесть, когда так нагло врал мне? М-м-м? — ответа не последовало, — знаете, когда я сюда шла, думала, что всё будет как-то более… грустно, что ли? Ну же, где ваше: «Я не могу смириться с тем, что тебя больше нет», — корчила плачущее лицо, — я больше не могу это чувствовать. — Уходи, — прошипел Винсент. — Вы все такие хорошие друзья, так переживаете… — Аликс, уйди отсюда. Сейчас же! — зло крикнул Кол. — Кол, милый Кол, — улыбнулась, — тысячи лет ты контролировал, ты манипулировал, ты делал всё так, как надо было тебе. И я больше не собираюсь быть частью этого. Ты бросил меня — ладно; ты убил Кая — я простила, но это, — я обвела рукой пространство, — это перебор, дорогой, — моё обращение к Колу не было как обычно ласковым, сейчас оно было ядовитым. — Аликс, уходи, или, клянусь, я убью тебя, — прорычал Жерар. — Ты не убьёшь меня, Марселус. У меня есть козыри, а у вас... стойте, минуту, дайте мне взглянуть... ни одного! — зло выкрикнула. — Я умнее вас, я могу заранее предсказать все ваши ходы. Я знаю, о чём вы думаете, знаю о каждой мысли, которая возникает у вас в голове, — собралась уходить, но остановилась, снова смотря на них, — и, Кол, согласись, что у тебя были мысли о её воскрешении, может быть даже ради этого ты запудрил мне мозги, но теперь, это будет невозможно. Она останется в гробу. Навсегда. Я об этом позабочусь, — я пошла прочь с кладбища.***
— Ребекка! — ворвалась в особняк, громко зовя сестру, — Бекс? — Что? — показалась на лестнице девушка. — Помнишь, ты говорила о помощи в воскрешении Кая? — Ну? — Думаю, пора вернуть его, — ухмыльнулась я, а мои заплаканные глаза сверкнули недобрым огоньком.***
Проснулась в полдень, спустилась вниз, чтобы выпить и похмелиться, ведь всю ночь я провела в клубе, развлекаясь, осушая бар и утоляя жажду крови. Я сидела на диване, потягивая виски и читая книгу заклинаний, ища там заклятие воскрешения. — Аликс, надо поговорить, — вошёл в комнату Кол. — Нам не о чем разговаривать, — отрезала, даже не удосужив парня взглядом. — Нет, есть о чём, уж поверь, — он рывком поднял меня с дивана, держа за запястья и прожигая взглядом, — что это был за цирк? — Хочу задать тебе тот же вопрос. Для чего ты врал мне? Снова. Для чего бросил? Снова. Тебе просто что-то нужно было от меня… но знаешь, что самое обидное? Не то, что ты обманул меня, нет, это уже привычное дело. А то, что я повелась, как школьница. И ведь как правдоподобно лгал! — я изо всех сил держала маску безразличия и злости и сдерживала подступающие слёзы. — Я не врал. Я правда люблю тебя. Но я просто не мог не пойти на похороны. — Я всё видела, — прошипела, вырывая руки, — тебе было больно. Я видела, как ты скорбел по ней! — Что ты хочешь услышать? Да, она мне нравилась! Но она мертва! Так что пойми ты уже, что у тебя больше нет конкуренток. — Ты считал её моей конкуренткой? Да она даже рядом со мной не стояла. — Ты не меняешься… — выдохнул Кол, отворачиваясь от меня и устало потирая виски. — Это ты не меняешься! Сколько можно мне врать? Я устала от твоего вранья, Кол! — Поверь, что я люблю тебя. — Беда в том, что если я тебе не верю, то не могу верить твоим словам о том, что тебе можно верить. — Загляни в меня. — Что? — Заклинание нашей матери, которое позволяет залезть в голову. — Это опас… — Ты должна убедиться! — Ладно! Я положила гримуар нашей матери на пол, садясь с одной стороны от него, а Кол с другой. Мы взялись за руки и я начала читать заклинание. Через пару минут я почувствовала, что отключаюсь, но тут же в голове забились тысячи мыслей, воспоминаний, чувств. Всё это было в голове Кола. Я попыталась сосредоточиться, отбрасывая всё ненужное в сторону. Я сосредоточилась на его мыслях и воспоминаниях о себе. — «Я не хочу её любить, но я не могу остановиться» — говорил Кол Ребекке. — «Она была сложным человеком. Эгоистичной, иногда не очень доброй, но очень соблазнительной» — эти слова он произнёс, когда все Майклсоны собрались, чтобы выпить и поговорить обо мне, ведь я была мертва (в тюремном мире 94-го). — «Вместо того, чтобы выбирать нас, свою семью, вы выбираете друг друга. И не важно, кто может пострадать» — сказал Никлаус Колу. «Я бы всё отдал, чтобы поцеловать тебя снова» — об этом подумал Кол, когда мы ужинали вместе, и он подмешал мне в бурбон аконит, а я проткнула ему руку вилкой. «Почему она такая эгоистичная стерва?» — он думал об этом когда я уехала с Кэтрин в Портленд, не предупредив его. — «Ты будешь нужен мне больше, чем я тебе. Это нечестно!» — я сказала это ему буквально на днях. — «То, что ты любишь кого-то не значит, что ты должен оставаться рядом и портить ему жизнь» — Элайджа дал ему совет. — «Когда ты зайдёшь слишком далеко, я буду рядом, чтобы помочь, каждую секунду, каждый день до тех пор, пока я не перестану быть тебе нужен» — тогда, на крыше, Кол сказал мне это. — «Аликс безжалостна, бесчувственна и жестока, когда речь идёт о защите семьи. Такой она человек» — Ник сказал это Колу, после того, как я помешала ему убить Бонни в школьном коридоре, для того, чтобы найти лекарство, ведь Бекка хотела стать человеком. «Я считаю, что, когда вы любите кого-то, и этот человек любит вас, вы однозначно уязвимы. Он способен причинить вам такую боль, какую не сможет причинить никто другой» — эти мысли посетили Кола, когда он слышал нас с Каем в моей комнате. «Я чувствую твой вкус на своих губах и не могу избавиться от тебя. Поэтому пошла ты к чёрту со своими поцелуями и всеми ужасными вещами, что ты делаешь. Ты хуже, чем никотин.» Яркие вспышки в голове и отрывки из мыслей парня. «Она красивая», «Почему она такая токсичная?», «Я обожаю её стервозность», «Она только моя», «Как же она вкусно пахнет», «Злюка», «Она сносит мне крышу», «Я люблю её», «Циничная», «Хочу её». Надо срочно прекращать это. Это заклинание очень опасно и смертельно. Оно не сможет нас убить, но может сильно ослабить и, возможно, лишить меня магии. «Ты прекрасна, я тебя люблю, …» — последнее, что я смогла увидеть перед тем, как отпустить руки парня. Я не смогла понять, кому было адресовано это, но в таком формате он мне никогда не говорил, значит, это не мне, а… Давине. В моей голове созрел коварный план. — Кол, как ты? — взволнованно спросила я, обхватывая ладонями лицо парня. — Я в порядке. Ты убедилась? — он накрыл мои ладони своими. — Да… Прости… Кол приблизился и нежно обхватил мои губы своими.