Кофешоп!ау

Дойдя до своей квартиры, Лёша обнаружил, что рядом с его дверью был прикреплен флаер. Фывфыв закатил глаза, сорвал бумажку со стены, скомкал ее и положил в карман куртки. Потом посмотрит. Он несколько раз повернул ключ в замке и вошел в коридор. Поставил чайник. Включил телевизор. Прям как в тот день, когда Дима ему впервые ответил, неделю назад. Лёша чувствовал вину. Он хотел прямо сейчас написать Дмитриеву тысячу извинений, но телефон даже брать в руки не хотелось: а вдруг Дима теперь на него злится? Или, что ещё хуже, вдруг он начал задавать Саше определенные вопросы, а тот случайно сболтнул лишнего? «Я просто посмотрю, не писал ли он мне» — уверил сам себя Фывфыв, вернулся в коридор и достал из кармана телефон. Оттуда же и полетел скомканный флаер. Егор медленно развернул его. Очередная реклама недавно открывшегося бара. Фывфыв покрутил глянцевую бумажку в руках, забыв про телефон. Его начали посещать странные мысли. Он раньше никогда не употреблял спиртное, и уж тем более не посещал подобные заведения. Следующие полчаса Лёша ходил кругами по комнате, пытаясь понять, хочет он пойти нажраться или нет. Сейчас уже точно идти никуда не хотелось, он же только что пришел домой. Но вот вечером можно было бы и прогуляться. «Была не была, мне и так слишком херово».

***

Чем ближе Фывфыв подходил, тем больше в животе начинало собираться чувство страха. Только вот страха перед чем? Лёша уже почти дошел. Внутренний голос твердил возвращаться обратно. «Я уже и так пришел, пути назад нет» — с этими мыслями Фывфыв вздохнул и вошёл в бар. Он с порога чувствовал себя некомфортно: слепящие цветные лампочки в темноте и очень-очень много людей. И среди них будто промелькнул ярко-синий свитер. «Надо было оставаться дома. Мне уже мерещится». Войдя и не заметив маленькие неудобные ступеньки, Фывфыв чуть не споткнулся и врезался в незнакомую девушку. Из-за неловкости появился только больший дискомфорт. Лёша неуклюже подошел к барной стойке.

***

Когда Дима заметил Фывфыва, тот уже заливал в себя третий стакан какой-то ядерной смеси. Один черт знает, что там ему бармен подмешал. Выглядел Лёша совсем неважно; казалось, что он сейчас либо уснет прямо около стойки, либо просто свалится. Естественно, оставить Фывфыва вот так, в этом состоянии Дмитриев не мог; он, протискиваясь через толпы людей, медленно подошёл к Лёше. А тот, видимо, тоже заметил Диму. — Ты ч-что здесь забыл? — Я это у тебя спросить хотел, — удивлённо ответил Дмитриев, — Саша рассказывал, что ты тот ещё ЗОЖник. — Дима-а-а… — устало простонал Фывфыв, а потом его речь стала совсем бессвязной и разобрать хоть что-то было невозможно. — Так, понятно, — Дима оглянулся, разыскивая наиболее короткий путь до выхода, — кажется, нам пора домой. Придерживая Лёшу, Дмитриев еле-еле дотолкал его до машины. Хорошо, что сам Дима пришел выпить обычной содовой, поэтому спокойно мог сесть за руль. Когда они подъехали к Диминому дому (так как адрес Лёши Дмитриев не знал, а даже если бы и спросил, вряд ли в ответ услышал бы что-то понятное) и Дмитриев чудом дотащил повисшего на нем Фывфыва до нужного этажа, Лёша начал причитать о том, что он прямо сейчас поедет к Саше. — Побудешь у меня. — Правда? — Лёша с надеждой перевел на Диму взгляд. В голове пронеслись мысли о внезапной и, вроде как, дружеской ночевке. Пьяный разум Фывфыва с огромным трудом осознал, что, судя по дружелюбию и вежливости Дмитриева, тот ляжет спать на пол, а ему уступит свою кровать, отчего будет слишком неловко. — Х-хотя, не надо. Я к К-Кириллу… — К Кириллу ты не поедешь, ложись, — Дима накрыл одеялом уже слабо сопротивляющегося Лёшу, и тот сразу же отключился.