***
и сменит заебавшегося от этой жизни Мина. Ночь трясущимися ледяными руками обхватывает улицу, магазин, дома и самого его, не позволяя ничему и никому вырваться из своих до дрожи холодных объятий. Здесь и сейчас, в крошечном и неприемечательном магазинчике в конце улице ночь не кажется такой густо обволакивающей в ужасе и дискомфорте. Тут сейчас тепло, светло, на витрине чудесные тортики, а в кофемашине готовится тающий в воздухе ароматным запахом капучино. Казалось бы, уединение, тишина, одиночество... Идеально для писанины, но почему-то именно сейчас, в минуту столь хорошую и спокойную он вспоминает высокого шатена, вернее явно манекен, сбежавший из бутика Гуччи и купившего презервативы у него вчера вечером. «Почему именно тут?» - думается парню. «Что такая высокомерная богатая сучка забыла в этом захудалом замызганном ларечке?» Но Юнги не осознает, что сейчас важнее понять, почему он вообще сейчас думает об этом человеке. Очевидно, дорогой друг, не всему можно найти четкую причину в этом мире, не так ли? Холодный ветер бесцеремонно ударяет прямо в лицо, стоит ему сделать шаг за порог магазинчика. Укутавшись в свой любимый черный шарф, он глубоко втягивает ноздрями, успевший слегка раствориться в воздухе, кофейный аромат, предвкушая как мягко будет таить свежесваернный кофе у него на губах. Улицы, переулки, этот синий, затронутый старостью, дом, какая-то сомнительная контора, которая «Ищет молодые таланты!!!», дамочка, гуляющая с щенком на той лужайке, магазин с какими-то шаманскими штуковинами и целебными травами, ещё погруженный во мрак, фонарь, который до сих пор лениво моргает, собираясь уснуть до того как тьма снова покроет его – все, каждый миллиметр по дороге от его работы до кофейни ему знаком. Стоит парню распахнуть дверь в это царство бисквитов, печенек, тортиков и вкусного кофе, самый терпкий, но при этом неистово нежный аромат капучино вперемешку с запахом свежайших булочек и маффинов сладко бьёт в нос, заставляет волну мурашек пробежать от макушки до позвоночника. Эти стены, выкрашенные в голубой, мебель и пол, выполненные из светлого дерева, деревенские светлые шторки в полевых цветочках – все напоминает Мину домик его дедушки, куда он ездил каждое лето до окончания школы. Возможно... Именно это делает его так искренне влюблёнными в это место? Он снова, как и вчера, как и позавчера, как каждое утро на протяжении 5 лет заказывает капучино с сиропом шоколадное печенье, посыпанный какао. Кто-то скажет: «банально, скучно, однообразно», Юнги ответит: «классика, привычка, любовь». Сидя за любимым столиком у окна с милыми цветочными шторками, на стуле, который слегка пошатывается, он открывает ноутбук и переписывает строчки, которые начиркал за ночь, складывая, мешая и суммируя рифмы. Казалось бы, незамысловатые вычисления, но в итоге за 7 лет у него в заметках черновиках и аудиозаписях накопилось около 100 завершенных треков, которые могли бы стать легендой, могли бы покорять вершины зарубежных чартов, и завоёвывать сердца миллионов, но он все ещё обычный парень с блокнотом в руках, с кофе в венах, с бесконечными надеждами в душе, и с самой яркой мечтой в сердце.***
Юнги быстро шагал в сторону дома, сладостно предвкушая, как он упадет в мягкую чистую постель, что отправит его в сказочный мир сновидений, где все возможно. Где нет серой, мрачной, и всем своим весом давящей осени за окном, где Юнги не приходится жить на копейки, экономля даже на туалетной бумаге, где он не выступает перед двумя людьми, где родители его любят, а дедушкаа жив... За рутинными мыслями, вроде половинку какого доширака съесть сегодня, он не заметил, как дошел до дома. Рэпер не слишком придирчив к мелочам, наподобие съемной квартиры, в которой он живёт, поэтому она не блещет роскошью и изобилием богатой мебели, а ее ремонт не безупречен. Старые, потрескавшиеся у самого потолка, стены, выкрашены в темно-жёлтый, даже в горчичный цвет. Темные деревянные полы, и до ужаса похожие на занавесочки в кофейне, плотные шторы в цветах. Напротив окна стоит деревянный стол, под которым выдранная и сомнительно повисшая на проводах розетка; на столе различные бумаги, исписанные рифмами и текстами, куча ручек без пасты, сломанные карандаши, какие-то засохшие цветы, две кружки из-под кофе с котиком и с каким-то аниме. Завершает картину этого холостятского гнёздышка старый тёмно-коричневый кожаный диван с многочисленными потёртостями, дырками, напротив которого стоит небольшой дешёвый телевизор, которым судя по слою пыли не пользовались вообще. Маленький старый холодильник, который скорее всего пережил первую мировую, малюсенькая газовая плита и микроволновка – самые ценные вещи в жизни любого одинокого рэпера. Да, не шикарно, не пятизвёздочный люкс, но что ещё нужно для такого, как Юнги? Сон быстро объял своими тёплыми лапками Юнги, и его день, в принципе, подошёл к концу, не оставив после себя никаких особенно важных моментов.***
5 вечера и казалось бы, что времени вдоволь выспаться ещё хватило бы с лихвой, но организм юноши так не считает. Его сладкую дремоту развеял странный сон, где какой то молодой человек ведёт его за руку на сцену старого заброшенного театра, но стоит Юнги взять в руки микрофон, как все вокруг в миг преображается, шумная толпа заливает сцену истерическими криками, а пестрые прожекторы только и успевают блистать в отражении глаз парня. Но главное – это не ликующий народ и сияющая сцена, главное – человек, который привел сюда Юнги. До трясучки знакомое лицо... боже, где он мог его видеть? Мину так и не удалось снова заснуть и тогда он решил не терять время зря и досмотрел 6 сезон «Друзей». И все бы ничего, но это лицо... Слишком яркие черты, но слишком затменены другими мыслями и воспоминаниями. Тяжело. Горящие лучи закатного солнца нежно облизнули приплюснутый кошачий нос и левую щеку Юнги, который уже собирался подниматься с постели. Душ перед работой? Нет-нет, это не про него. Вычищенные до блеска зубы и несколькосекундные философские размышления «А нахуй я вообще снова прусь на эту работу?»; наспех заваренный пакетированный зелёный чай со вкусом персика в очередной дебильно-привлекательной кружке и недоеденная шоколадка по скидке из магазинчика, в котором он работает. Просмотренный прогноз погоды и поливание растений – вот и все его сборы. Не больше не меньше. И наш недорэперок уже летит на всех порах на свое рабочее место, потому что вспомнил, что забыл бумажки с какими-то пустяковыми строчками: он не любит, когда кто-то читает его тексты, ибо не достойны. Как оказалось, его напарник даже не заходил в подсобку за всю ночь, поэтому Мин с облегчением выдохнул и занял свое рабочее место. Очередная глупая смена, которая может легко стать плодотворной, если Юнги только вспомнит, куда дел карандаш, который ещё вчера как обычно лежал рядом с кассой. Он просмотрел все полочки и ящики, уже был готов нанять поисковую группу или бежать в соседний магазин канцелярий, пока не понял, что он долбоеб, а никакие нормальные магазины канцелярии не работают в 2 часа ночи. Тогда он решил пойти на крайние меры и присесть на корточки, чтоб поискать на полу, что просто чудо, ведь он чудовищно не любил любые лишние телодвижения. Стоило ему доползти до другой стороны прилавка (с которой обычно покупатели оплачивают товар) как дверь с характерным звоном колокольчика распахнулась. Юнги завис в неловкой позе, а его взгляд упал на до блеска вычищенные лаковые туфли, из-под который торчали крайне очаровательные носки с лисичкам и до совершенства выглаженные укороченные брюки. Какое счастье, что карандаш он тут же заприметил под прилавком и нервно схватив его он тут же подскочил с коленей. Вот оно. То самое лицо. Боже, так это ведь он вчера заходил за гандоном. И с какого хуя этот человек снится нашему малоэмоциональному Мину. – Так быстро? Это ведь только вторая встреча, - подмигивая, ухмыльнулся брюнет. – Я просто карандаш искал, - абсолютно бесцветно выдавил Мин. – А что продавцу так жизненно необходим карандашик? Кроссворды разгадывать будешь? – Извините, конечно, но вас ебёт? – Какая злая киса, - ухмыляясь, брюнет подошёл вплотную к прилавку. Мин картинно закатил глаза и принялся в быстром темпе вписывать в блокнот строчки, которые прокручивал в голове последний час, чтоб они ни в коем случае не ушли в небытие. Сие действо не ускользнуло из-под зорких глаз нашего токсично-настроенного покупателя и тот с неподдельным любопытством попытался присмотоеться и понять, совпали ли его спонтанные догадки с реальностью. – Я этим карандашиком могу и глазки выколоть, если что, - слегка раздражённо оскалился Юнги – Нет, нет, стой, ты что пишешь стихи? – Странный запах, пахнет так, будто это не ваше дело? – Ты зря так, я между прочим – начинающий продюссер. Мое агентство - это путь в перспективное и успешное будущее, если тебе это- – Отнюдь нет, меня не интересуют никакие связи с токсичными грубиянами, не знающими банальных манер и понятия «уважительного отношения к незнакомцам». В вашем предложении не нуждаюсь. Брюнет заливиство засмеялся. Его улыбка... будто все тепло и уют мира в сию же минуту перенеслись в этот холодный бесчувственный магазинчик на отшибе города в 2 часа ночи. Как будто кто-то толкнул с обрыва, но тут же схватил за руку не дав упасть вниз, но подарив дозу адреналина. Красиво. – Дело твое, недопоэт. Можно мне пачку Мальборо и билетик лотерейный... во-о-о-н тот. – 5000 вон. Кошелек... почему Мин не обратил на него внимания раньше. Он не был изысканно-богато-кожаный и все в этом духе, как принято успешным продюссерам. Он был сплошь обклеян логотипами музыкальных исполнителей, многих из которых Мин являлся фанатом. Подозрительно и очень странно. Подсчитав деньги, брюнет положил их на прилавок и попрощавшись (конечно, безответно) вышел из магазина. Юнги был предельно недоволен когда взяв купюры и разложив их в кассе, он обнаружил визитку, которая говорила следующее: «Продюссерский центр «KASSIOPEA» – не мечтай, будь мечтой». Там же внизу располагались адрес и имя «Чон Хосок» вместе с каким-то номером телефона. Парень ни секунды не поразмыслив я ядовитой ухмылкой выбросил картонку в урну. Он ясно обозначил свою точку зрения в диалоге с этом Чоном и менять ее не собирается. Время бежало очень быстро, ночь была немыслимо продуктивной и даже пара-тройка клиентов не сбивали Юнги с настроя. Утро настигло его незаметно, в очередном порыве расписывающего какие-то свои мысли. И тогда парень снова задумался о том, что ведь ему действительно нужен продюссер, ибо писать всю свою жизнь в этом дряхлом магазине, оставляя все это пылиться на страницах блокнотов никак не поможет ему выбиться и показать миру свой талант. Благо, он был из тех адекватно-мыслящих людей, которые объективно оценивали свой талант, не обесценивая себя. Взгляд упал на мусорное ведро, где по прежнему красовалась цветная картоночка с адресом, что совсем неподалеку. Потупив взгляд, Мин сам себе отрицательно помахал головой и принялся думать над рифмой для слова «игра». Но глаза-чертовки то и дело перебегали в урну. Часы пробили 7, а в дверь вошёл Сынчон, что означало, что либо Мин сейчас хватает шанс за хвост, либо он больше никогда не увидит эту визитку и, возможно, свое светлое будущее, что будет выброшено уже этим вечером в общее ведро. – Чего ты сидишь, чувак? – Нет, нет, я уже собираюсь, все нормально. – Кстати, этот текст действительно неплох, тебе стоит показать кому-нибудь, - улыбнулся парень. Мин больше растерянно, чем неловко протянул «С-спасибо, да, обязательно» и, схватив, визитку он с красными щеками (то ли от злости, то ли он смущения) вылетел из ларька. Домой его несли чистые эмоции, вернее из всплеск, даже волна, на которой он успешно буквально впрыгнул в свой подъезд, а затем и в квартиру. Все вещи скинув на пол он увалился на скрипучий диван, что ворчливо запыхтел под его худощавым телом. Он поднял над собой визитку и пристально рассматривал, ощущая ожесточенную битву гордости и желания иметь возможность покушать. Часы все тикали и тикали, день утекал где-то между скверно гудящими иномарками, гремящей толпой и переулками, до которых доносились лишь отголоски звенящего, дышущего и занятого города. Время неслось там, но не тут, совершенно точно нет. Здесь Юнги угрюмо пялившийся в пустоту, размышлял о том, что могло бы произойти, будь он под крылом какой-либо компании. Грохот старых часов в прихожей пробудил его от копошащихся мыслишек и он понял, что уже 3 часа дня и ему явно стоит поспать хоть чуть-чуть, но бесцельно проволявшись ещё полтора часа, он снова вернулся к тем самым размышлениям. Неужели он так и проведет всю свою никчемную жизнь в этой затхлой квартирке, на ночь сменяя свою геолокацию на «24 часа shop». Стрелка на часах добегала до цифры 7, что означало, что совсем скоро Мину стоит начать собираться на работу. Пульс сбивает с ног самого быстрого человека в мире, а сердце разучивает все новые акробатические трюки... он так близок, чтобы позвонить и раз и навсегда связать свою жизнь с музыкой. Ладони изливаются потом, а сам Мин до последнего отговаривает себя по до конца ему неясной причине. Времени остаётся все меньше. Он не может просто упустить шанс. Не может. Или может? Невыносимо. Гудки. – Здравствуйте, продюссер Чон Хосок, чем могу вам помочь? – Ээ.. Добрый вечер, можно я запишу у вас пару песен?