From ashes

Вот уже как минимум пару часов толпа, собравшаяся у дверей лазарета «Нормандии» и не думала расходиться. В воздухе повис дух неопределенности, такой тяжелый, что становилось трудно дышать. Тихо, настолько, что можно было услышать даже дыхание СУЗИ… если бы она была с ними. Молчаливые, словно плакальщицы на похоронах. Все ждали вердикта доктора Чаквас, оставшейся бороться за висящую на волоске жизнь пациентки. Хотя то, что они занесли двумя часами ранее в лазарет, можно было назвать скорее «телом». Шанса выжить с такими повреждениями мало, и все это понимали. Но все же держали свои сомнения при себе. Они должны верить в Шепард, как когда-то она верила в них. Гаррус, не давая покоя ногам и товарищам, наворачивал круги вокруг медблока как заводной. Затем останавливался, выжидающе глядя на дверь, и снова продолжал свой марш. Наконец, Джеймс не выдержал: - Прижал бы ты уже свой чешуйчатый зад, Щербатый! Гаррус повернулся к нему в полуоборота. Его мандибулы разошлись в стороны. Вега не настолько хорошо разбирался в мимике турианцев, чтобы понять, что это значит. - Не тебе одному хреново, - добавил Джеймс уже более мягко. Не успел Гаррус выдать ответ, как дверь медблока с шипением распахнулась и в проеме показалась доктор Чаквас. - Я стабилизировала состояние Шепард, - не томя присутствующих ожиданием, произнесла она – Однако… мне необходимо оборудование, которого на «Нормандии» попросту нет. Только в клинике Хьюберта ей смогут помочь… Доктор проглотила окончание фразы: «вот только в клинике и без того пострадавших хватает». После произошедшего на Цитадели, чудом уцелевшую клинику доктора Мишель наводнили до смерти напуганные беженцы, избежавшие щупалец Жнецов. Когда Жнецы переместили станцию к Земле, некогда оплот мира и спокойствия, центр галактического сообщества, превратился в убойный пункт. Оказавшиеся в ловушке представители всевозможных рас уподобились грызунам, бегущим с корабля, вот только бежать было некуда: Жнецы предусмотрительно запечатали Цитадель, отрезав все пути отступления. Однако рабы своих механических хозяев не могли отловить каждого, кто скрывался в вентиляционных каналах или потайных помещениях станции. Когда прогремел выстрел Горна, унося с собой Жнецов вместе с хасками, люди и инопланетяне рискнули покинуть укрытие. Части из них ничего не оставалось, кроме как посильно помогать в восстановлении Цитадели. Поскольку клиника Хьюберта была самой квалифицированной в деле лечения всех известных рас, туда начали стягиваться остатки ресурсов для оборудования полевого госпиталя. Те же, кто не имел медицинского образования, занимались транспортировкой раненных и простой помощью медикам, которые и без того не спали сутками и уже валились с ног от усталости. Получив удовлетворительный ответ на мучивший их вопрос, члены экипажа начали расходиться по своим постам. Кроме одного. Заметив прожигающий взгляд турианца, Карин обратилась к нему: - Шепард пришла в сознание, но вряд ли надолго. Она повторяет только одно имя… - Могу я увидеться с ней? – нетерпеливо поинтересовался Гаррус. - Не больше пяти минут, в ее состоянии ей необходим отдых. Гаррус коротко кивнул и последовал за Чаквас. В лазарете сейчас находился только один пациент – ранения остальных членов команды не представляли угрозу жизни. На кушетке, под аккомпанемент попискивающих приборов и систем жизнеобеспечения, лежала, вытянувшись во весь рост, Шепард. Хоть почти все ее тело покрывали временные повязки, а незащищенные участки кожи – толстый слой меди-геля, это не могло стереть из памяти Гарруса то, что скрывалось под ними. О, то, что спасательная команда извлекла из под обвала, он запомнил на всю жизнь! Когда улегся туман из сизой бетонной пыли, среди обломков отчетливо проступил темный человеческий силуэт. В ноздри ударил едкий смрад паленой плоти. Если бы не заверения Явика в том, что перед ними, вне всяких сомнений, Шепард, Гаррус бы не признал в этой обугленной, доведенной до крайней степени истощения фигурке свою любимую женщину, друга и боевого товарища. Броня до такой степени оплавилась, что буквально срослась с кожей… если у женщины вообще осталась кожа. Ее волосы, редчайшего на Земле натурального рыжего цвета, огонь превратил в прах, оголив череп. Местами сквозь кратеры обгорелой плоти виднелись тугие жгуты почерневших синтетических мышц. Обе руки, по всей видимости, оторвало взрывом, когда она запустила эту страшную машину под названием «Горн». Словно бы имеющихся повреждений было недостаточно, исполинская бетонная плита рухнула ей прямо на ноги, превратив в фарш конечности до середины бедра. Гаррус от сего зрелища едва не взвыл от отчаяния и ужаса, но тут он увидел, что ее грудь едва заметно вздымается. Пусть каждый вздох давался Шепард титаническим трудом, но все же она дышала! Никогда прежде Вакариану не доводилось видеть, чтобы спасательная команда работала так оперативно и слаженно: все понимали, что счет может идти уже на минуты. И вот она уже здесь, с ним.. Турианец осторожно приблизился к кушетке, нисколько не пытаясь скрыть звуки своих шагов. - Гаррус? – дрожащим, хриплым голосом воззвала Шепард. Похоже, она получила еще и ожог дыхательных путей, но, во всяком случае, это не затруднило ей дыхания. - Я здесь, Шепард, - ровным и спокойным голосом откликнулся он. Джейн разомкнула обожженные веки и принялась судорожно искать взглядом источник голоса, столь знакомого и умиротворяющего. - Это не похоже на бар, - произнесла женщина, оглядев обстановку. - Да, - усмехнулся Гаррус – похоже, что мы оба выжили. Коммандер сощурилась, превратив глаза в узкие щелочки. Турианец знал ее достаточно, чтобы дифференцировать это как «улыбку глазами». - Гаррус… возьми меня за руку, - тихо прошептала Шепард, протянув к нему обезображенную культю. Ком сдавил горло турианца, словно когтистая рука Банши. С такой силой, что ему пришлось опустить взгляд, дабы не выдать свои эмоции. Но этот жест не ускользнул от внимания Джейн, и она в замешательстве оглядела свое тело. Никакие слова не смогли бы передать то, что отобразилось на ее лице в этот момент. Повисло неловкое молчание. Что Гаррус мог бы ей сказать? Какие слова утешения? «До свадьбы заживет»? «Да, Вакариан, если ты что и умеешь, то только все портить» - укорил он себя мысленно. - Скажи… - заговорила Шепард после долгого молчания – Как экипаж? Кто-нибудь еще пострадал? В этом вся Шепард. Думает о своей команде даже будучи в таком состоянии. - Так, парой царапин отделались. Ничего такого, о чем стоило бы волноваться. Они на своих постах и ждут твоих приказов, - Гаррус силился изобразить улыбку, но она вышла донельзя кривой. - А СУЗИ? И что с гетами? - СУЗИ… отключилась. Мы не знаем, почему, но кажется, это как-то связано со скачком напряжения, который вызвал предположительно Горн. Тали работает над… Но последнюю фразу он не успел договорить: ненавязчивый писк приборов жизнеобеспечения превратился в истеричный визг. Глаза Шепард закатились, дыхание стало прерывистым, по ее телу змеей пробежала судорога. В лазарет ворвалась доктор Чаквас, дежурившая у двери, и стремительно бросилась к пациентке. Безмолвная просьба доктора, обращенная к турианцу, гласила: «А вас я теперь попрошу удалиться из палаты!» и он повиновался. Он будет только лезть Чаквас под руку и мешать работать. Уходя, Гаррус бросил последний беглый взгляд на кушетку: его любимая женщина лежала неподвижно. *** Шепард боролась с негодованием, выслушивая адмирала Хакета. И боролась с клокотавшей внутри яростью, хоть и понимала, что это иррационально. Хакет прав. Она больше не боец. Ничто уже не будет как прежде. Миранда Лоусон, хоть и поднаторела в деле возвращения к жизни коммандера Шепард, без ресурсов и инвестиций «Цербера» смогла сделать лишь немногое. Выращивание новой кожи и органов, взамен поврежденных, из одной-единственной клеточки пациента, было для медицины двадцать второго века делом привычным. Но вот дорогостоящие церберовские импланты, которыми напичкали коммандера в прошлый раз, были уже не по карману Альянсу, вынужденному после окончания войны расставлять приоритеты. Шепард могла подождать, а вот нуждающиеся в декстро-протеиновом питании союзники – нет. Слетевшие кольца ретранслятора чинились в авральном режиме, из материалов демонтированного за ненадобностью Горна. Куда уж там до трат миллиардов кредитов на восстановление «парадного» вида коммандера. Пусть даже все и были обязаны ей жизнью. Герой сделал свое дело, герой должен уйти. Безрадостный разговор уже завершился, когда раздался настойчивый стук в дверь. И тут же, не дожидаясь ответа, в палату вошел Гаррус. Турианец и адмирал взаимно отсалютовали друг другу, и последний удалился, оставив Шепард и Вакариана наедине. - Разговор был не из приятных? – отметил Гаррус, безошибочно прочитав эмоции возлюбленной. Он внимательно присмотрелся к женщине, которую не видел уже столько, что потерял счет дням. Ее рыжие волосы, в коих Гаррус находил невероятную притягательность, начали отрастать. Эпидермис все еще носил следы давнего сражения: в некоторых местах виднелись бледные тяжи рубцовой ткани. Хоть у Джейн и отсутствовали руки по локоть и ноги до середины бедра, она держалась в инвалидном кресле гордо и уверенно. Сказывалась военная выправка. - Это как посмотреть… - задумчиво ответила она, подбирая слова – У адмирала две хорошие новости. - Хорошие для тебя? Или для Альянса? - Первая… - продолжала Шепард, не обращая внимания на сарказм – Альянс поместил меня на первое место в очереди на протезы для ветеранов. - А вторая? - За выдающиеся заслуги перед Альянсом и всей галактикой, меня, как героя, отправляют на заслуженную пенсию. Мандибулы турианца разошлись под таким углом, что казалось, будто под ними сейчас лопнет кожа. - И это все?! Все, что они могут предложить?! Шепард почти физически ощущала, как Гаррус вспыхивает от гнева. - После того, как ты, срывая голос, кричала, пытаясь предупредить их об опасности, которая была ими благополучно проигнорирована, после того, как эта опасность неожиданно обрушилась на них как снежный ком, а ты бегала с языком на плече, разгребая последствия, после того, как ты, вместе с командой пропахала задницей полгалактики, в надежде объединить грызущихся политиканов, после того, как «Нормандия» возглавила авангард в решающем сражении за Землю, после того, как ты чуть не отправилась на тот свет, но попыталась прихватить с собой и Жнецов… Они просто сказали «спасибо за службу» и отправили тебя в отставку?! - Я калека. Из меня теперь никакой солдат. Командовать боевым кораблем должны здоровые офицеры. Единственная работа, для которой я нынче гожусь – перебирать бумажки за кабинетным столом где-то в штабе. Как когда-то сказал Андерсон, «не так я вижу окончание своей карьеры». - Ха, а я-то думал, они хоть для вида устроят торжественную церемонию с вручением медалей. С чествованием победителей, минутой молчания в честь погибших, - Гаррус прикусил язык, осознав, что уже наговорил лишнего. - В таком виде я вряд ли покажусь на церемонии. - Ты, должно быть, шутишь? - Ты сам знаешь, кем я была для этих людей. Символом, иконой, черт, да меня едва не канонизировали! Меня это не прельщало, но я спокойно несла этот крест. После нашего отлета за подмогой, люди на Земле сидели в окопах, утопая в грязи и мраке, конца и края которому не было видно. Они заслужили настоящую победу. Вот только потрепанное и обгоревшее знамя – плохой символ победы. Его уже не возложишь на мемориал. - Кажется, я тебя понял, - кивнул Гаррус, обдумав ее слова. Затем, после небольшой заминки, продолжил: - А знаешь что? Может это и к лучшему. Пусть теперь молодые рвут задницу на рубежах, терпят муштру старших офицеров и выслушивают дурацкие шутки Джокера. А нам пора на покой. - Все еще намерен поставить в естественных условиях опыт по выведению гибрида турианца и человека? – игриво усмехнулась Шепард. - Эта женщина видит меня насквозь! – подхватил Гаррус, картинно всплеснув руками. Лицо Джейн впервые за долгое время засияло в улыбке. - Пойдем, прогуляемся снаружи. Думаю, тебе пойдет на пользу свежий воздух, - сказал турианец, подхватив ее кресло, направляя к выходу. - Как ты добился разрешения главного врача? - Чуткой дипломатией. *** Искусственное небо Президиума вновь подключили всего несколько недель назад. Стараниями Хранителей была устранена большая часть повреждений, причиненных извержением Горна. До этого жители элитного района, сквозь многочисленные прорехи во внутреннем кольце станции, были вынуждены наблюдать упадническую картину разрушения. В первые месяцы после окончания войны через пробоину в посольской секции Президиума можно было разглядеть очаги незатихающего зарева пожаров по всей земной поверхности. Остовы покинутых кораблей и многочисленные металлические обломки дрейфовали в космическом пространстве. Лучи Цитадели ныне напоминали ребра исполинского животного, чью плоть растащили пустынные падальщики, а безжалостная стихия довершила дело. Однако даже на опустошенной лесным пожаром почве со временем проклевываются ростки новой жизни. Сидя в кресле, направление и скорость которому задавал Гаррус, коммандер Шепард осматривала окрестности. Насколько несуразно выглядела бы для окружающих парочка «турианец-сиделка и человек-калека», настолько же несуразно смотрелось ясное небо Президиума на фоне послевоенной разрухи. Можно отстроить архитектуру заново, можно заново взрастить цветы, но отпечаток того, что прошло, останется в памяти навсегда. - Шепард, - прервал ее размышления Вакариан – Могу я задать тебе вопрос? Когда ты в первый раз очнулась, первое, о чем ты меня спросила, было состояние синтетиков. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы думать, будто это было произнесено из праздного любопытства. Ты знаешь что-то, чего не знаю я? Вопрос Гарруса затронул тайну, которую Шепард носила глубоко внутри себя, в сейфе с надписью «не открывать никогда», в надежде когда-нибудь похоронить. Она колебалась, размышляя, будет ли безопасно, если об этом узнает на одну персону больше, чем требуется. Но все же сдалась. И рассказала, кем пришлось пожертвовать ради уничтожения Жнецов. Гаррус выслушивал внимательно, не перебивая, сопоставляя в голове имеющиеся факты. - Теперь ясно… - произнес он, когда женщина закончила рассказ – Ты приняла непростое решение. - Они верили мне. Я повела их за собой на войну. И я же решила, что они – те, чьими жизнями можно пренебречь. Да кто я вообще такая, чтобы… - голос Шепард был готов вот-вот сорваться. - Ты - та, кто действует. Пока остальные скованы страхом и нерешительностью, кто-то должен взять себя в руки и начать действовать. Правильно ты поступила или нет, неважно. Нас рассудит время. - Вот только от моих действий могут пострадать миллионы в будущем. Какова будет реакция синтетиков, которых мы создадим в будущем, если они узнают о том, что в прошлом органики принесли их в жертву на алтарь победы? - Единственные двое органиков, знающие об этом, унесут эту тайну с собой в могилу, - решительно отрезал Гаррус. Шепард доверяла ему. Наверное, даже больше, чем самой себе. Приняв его заверения, она молча кивнула и устремила свой взор к небу. Да, война требовала жертв. Мир, как оказалось, тоже. *** Пожилая женщина в спортивном костюме легкой трусцой отмеряла круги по тропинкам Президиума. Хоть ее светлое лицо и избороздили глубокие рвы морщин, а седина полностью покрыла голову, это не лишило блеска ее глаза цвета первой весенней травы. И, несмотря на возраст, ее тело находилось в прекрасной физической форме. Но от взгляда придирчивого наблюдателя не ускользнуло бы то, что двигалась она механически, что делало ее походку довольно неуклюжей. Всему виной протезы старого образца. Женщина могла бы сменить их, но за годы ношения привыкла к ним. Переходя то на бег, то на медленный шаг, она уже направлялась к концу своего маршрута, как вдруг увидела старую знакомую. - Посол Зора? – окликнула она кварианку, приблизившись. - Шепард! – радостно воскликнула кварианка, назвав ее по старой памяти – Рада тебя видеть! Лицо Тали скрывало толстое стекло шлема, а в ее голосе с трудом угадывалась та некогда неугомонная, бойкая двадцатилетняя девчонка, некогда ступившая на палубу «Нормандии». - Какими судьбами, госпожа посол? - Через два часа я должна прибыть на аудиенцию Совета. Решила перед этим пропустить кружечку… как вы, люди, это называете? Чая? - Не возражаешь, если я составлю компанию? - Нисколько. Пока женщины сидели за столиком кафе «Аполло», посол Тали´Зора вас Нормандия делилась последними новостями. О блестящей карьере Джеймса и Джокера в вооруженных силах Альянса, и Эшли – в рядах СПЕКТРов. Об успехах Рекса и Бакары в направлении энергии кроганов в мирное русло. О недавно вышедшей книге «Путешествия с протеанином» за авторством доктора Т´Сони и Явика. О Джек, новой главе проекта «Восхождение» в Гриссомской академии. О мирной жизни Самары и Миранды в кругу семьи. Ходили даже слухи о наемнике в отставке, что навел шороху во всех курортных барах Элизиума. Джейн выслушивала новости о бывших членах своей команды с улыбкой и приятно разливающимся по телу теплом ностальгии. - А как же дела у кварианцев, Тали? - Благодаря тому, что кварианцы внесли свой вклад в победу, отношение остальных рас к нам заметно потеплело. Мы больше не раса-изгой. Кила, да у нас теперь даже собственное посольство на Цитадели есть, об этом мы не могли и мечтать со времен Утренней войны! Мы постепенно восстанавливаем Раннох. Но в этом деле мы не справимся одни. Именно поэтому я здесь. - Попросишь помощи у Совета? - Лучше. Пожилая женщина вопросительно выгнула бровь: - Я вся – внимание. - Мы попросим помощи у гетов. - Но как? – Джейн была ошеломлена сказанным. - После войны, Зен, вместе с лучшими кварианскими техниками, посвятила себя изучению технологий Жнецов… - Тали, надеюсь, вы были осторожны? - Индоктринация грозила бы нам, будь Жнецы еще живы, - поспешила успокоить ее кварианка - Поскольку ими управлял Каталист, а он уничтожен, Жнецы теперь не более чем свалка металлолома… и братская могила для миллионов видов, которые стали частью них. - И что же? Вам удалось что-нибудь найти? - Да, - Джейн готова была поклясться, что Тали под шлемом улыбается – мы расшифровали код Жнеца. - То есть? - Теперь мы сможем воссоздать технологии, которые подарили гетам и СУЗИ личность. Мы сможем воссоздать их в первозданном виде, Шепард! - Это… невероятно! – женщина не могла подобрать слов. - А потом… мы приложим все усилия, чтобы не повторить опыт Утренней войны. За первую ошибку мы дорого заплатили. - Думаешь, Совет позволит вам вновь создать синтетиков? - Вечно отворачиваться от проблемы искусственного разума у них не получится. Не мы, так кто-то другой создаст ИИ, а он к органикам будет уже не столь благосклонен. Однако же, теперь мы знаем, что между органиками и синтетиками возможен мир. И я не вижу причин, чтобы не дать второй шанс. - Что ж, остается только пожелать вам удачи… и тебе лично, Тали. Кварианка поблагодарила старую подругу, затем, взглянув на часы в своем уни-инструменте, попрощалась и поспешила удалиться. Но напоследок обронила: - И тебе удачи… миссис Вакариан.