Чужак

Сначала на них неодобрительно посматривали. Кто-то искоса, кто-то в открытую пялился. И Тор не знал из-за чего больше: из-за того, что они братья, или из-за того, что Локи — вселенски опасный злодей. Со временем к ним начали относиться с большим терпением, но не безразличием. Даже Наташа снизошла до разговоров с Локи по делу, а Брюс зачем-то стал делиться жизненным опытом: — Главное не злить его. Чтобы в нем не проснулся его внутренний Халк. — Не все же как ты! — отмахивался Тор. — О, поверь, Халк живет в каждом из нас. Даже если он не огромный и не зеленый. А в Локи этой бушующей ярости — по горло. Тор усмехнулся, но признал, что здравый смысл здесь есть. Злость, обида и зависть — движущие силы Локи. И чтобы его сдержать, нужно очень его любить. Причем так, чтобы он об этом был в курсе. Тор любил его как мог: не слишком умело. Он был вечно занят делами, уделял мало времени Локи. И несмотря на то, что они часто работали вместе, Тор никогда не позволял себе даже микроскопических нежностей на глазах у всех. Не очень-то хотелось видеть очередную презрительную улыбку Тони, осуждающий взгляд Стива или слышать комментарии Стрэнджа. Больше всего Тору нравился здесь Баки. Баки было плевать. Он не обращал ни на кого внимания, безукоризненно выполнял все задания и любил трескать сливы. Впрочем, даже при нем Тор старался не обнимать и не целовать Локи. Да зачем? Все и так знали, что они — пара. Локи иногда пытался ластиться к Тору на глазах у остальных, но, ловя чей-то очередной любопытный взгляд, Тор это моментально пресекал: неловко смеялся, отодвигался или вообще убегал по выдуманным делам. Ночами Тор никогда не забывал шептать Локи на ухо все, что тому могло бы понравиться. Поначалу Локи или заводился, или хихикал, или подыгрывал, но со временем все чаще стал игнорировать любые попытки Тора идти на контакт. Когда-то такое уже происходило. Когда-то, когда они еще не делили постель, но были братьями и лучшими друзьями. Тор прекрасно знал этот симптом затишья перед бурей. Не знал он только, как бурю предотвратить. А буря надвигалась с каждым днем, с каждым часом, с каждым резким словом, кем-нибудь неосмотрительно брошенным в адрес Локи, дразня того самого внутреннего Халка, о котором поговаривал Брюс. Мстители, привыкшие к компании злодея, относились к Локи без прежней осторожности, и Тор оказался единственным, в кого начали закрадываться подозрения. Обиженный Локи — это страшно. И он был явно обижен. Он постоянно исчезал по неведомым причинам, придумывая разнообразные нелепые отговорки. Тор пытался с ним поговорить, но от него отшучивались. Тор пытался проводить с ним больше свободного времени, но от него уже ускользали. Тор старался казаться самым доверчивым и наивным, держа ухо востро, и Локи попался. Однажды ночью Тор делал вид, что спал. Настоящий сон к нему не шел, а разговаривать с Локи уже было тошно. Еще одно лживое слово — его взорвет. Локи тоже притворялся спящим, но в какой-то момент тихо и совершенно спокойно выбрался из кровати. Не потягиваясь и не зевая, бодрый, он направился к выходу из комнаты. Тор мог молить вселенную о том, что Локи просто вздумалось попить, но они слишком хорошо были знакомы. Когда дверь закрылась, Тор выскользнул из постели вслед за ним. Весь путь он лишь больше и больше убеждался в том, что вылазка Локи совсем не безобидна. Они приближались к комнате, где находился тессеракт. И Тор ума не приложил, какого черта Локи здесь, ведь он сам добровольно отдал тессеракт Тони Старку! Тор винил во всем себя. В том, что Локи снова взялся за старое. Очевидно, он искренне хотел помочь, подарив свой единственный козырь Мстителям. Локи ловко и тихо взломал примитивные средства защиты, для асгардцев такие смехотворные, что Тор мысленно застонал. Нужно было дать Тони пару идей против них самих же! Когда Локи скользнул в помещение и подошел к тессеракту, Тор отбросил все последние сомнения. Локи их предал. Локи его предал. — Стой, — голос Тора немного надломился. В этот раз вкус предательства казался резче. Горечь застилала мысли. Тор сжал кулаки, готовый в любую минуту выпустить из них молнии. Локи обернулся. Ухмылка, растянувшаяся на его лице, была так знакома, а этот раздражающий взгляд измученной жертвы так и вызывал желание спросить, что случилось, все ли хорошо, чем его обидели. Локи — избалованный царевич, никогда не знавший настоящих страданий. И все его проблемы (недостаток внимания, трепетного отношения и бездумного обожания) — чушь. Если ему и правда приходилось туго, то по его же глупости. Тор резко выдохнул, сделал несколько шагов вперед и тут же среагировал, когда Локи выхватил ножи. Они кинулись друг на друга. Так, будто только что не лежали в кровати в обнимку. Спустя несколько секунд борьбы Локи оказался прижат к стене, ножи валялись на полу, а Тор тяжело дышал, крепко вцепившись в человека, который предавал его столько, что уже считать бессмысленно. Локи испепелял его взглядом, скалясь. — Мы идем спать, — тихо рыкнул Тор, все еще его сдерживая до получения согласия. — Настолько стыдно признаться друзьям, что ошибся во мне? — усмехнулся Локи. — Готов рискнуть моим присутствием на базе ради гордости? — Готов рискнуть ради тебя, — бросил Тор, чувствуя, что сейчас потеряет терпение и хорошенько ударит его молнией. — Как думаешь, кто тебя прикончит, когда все выяснят, что ты сделал? Может, тебя застрелит Тони? Или Халк разорвет тебя на кусочки? — О, не будь таким пессимистом, — вздохнул Локи, закатывая глаза. — Меня могут просто где-нибудь запереть. — И ты хочешь всю оставшуюся жизнь просидеть в клетке?! — Тор резко ударил кулаком по стене за его спиной. — Проживать одинаково скучные дни в полном одиночестве. Хочешь? Локи приоткрыл рот, с непониманием на него глядя, и тихо изрек: — Да ты и правда в меня влюблен. — Я не влюблен, я люблю тебя, — Тор схватил Локи за футболку и притянул к себе. — И я даю тебе шанс сделать все правильно, о котором никто не узнает. Но если, — Тор наклонился к его губам, — если ты еще что-нибудь такое вытворишь, я… Локи широко очаровательно улыбнулся и вовлек его в поцелуй. Как бы тихо Тор ни пытался себя вести, они нашумели, и спустя несколько секунд послышалось движение рядом. Локи оторвался от Тора, приложил палец к губам и посмотрел на входную дверь, где Тони в железном костюме, но без шлема удивленно оглядывался. Дверь уже была закрыта и, вероятно, заблокирована, а их самих сквозь стекло — не видно. Войдя в комнату, Тони так их и не заметил: иллюзии Локи работали на ура. С растерянным видом Тони удалился, и спустя пару минут Тор вывел их оттуда, взяв с Локи обещание больше так не поступать. Верить Локи — самое глупое, что можно было сделать, но Тор так отчаянно хотел, чтобы их едва начавшиеся отношения имели будущее. Если все правда держалось лишь на обиде Локи... Тор как мог извинялся перед ним в спальне всю ночь напролет, заставляя Локи стонать, царапаться и кусать губы. Если бы на всех злодеев действовал такой метод, хиппи (странные дети цветов, которых Тор встретил однажды в парке) оказались бы правы со своим: «Занимайтесь любовью, а не войной». Только в Мидгарде могло родиться столь диковинное движение. Может, только в Мидгарде и способны были простить таких, как Локи? Утро, яркое, солнечное и утомительное из-за недостатка сна, встретило всех очередным собранием, на котором Тони поднял тревожную тему. — Вчера кто-то был в комнате с тессерактом. Я слышал шум, — он сложил пальцы перед собой в замок и по удивлению на лицах многих решил, что можно продолжать. — Дверь взломана не была, но… — Это мы, — внезапно выпалил Тор, поймав испуганный взгляд сидящего рядом Локи. Сегодня, изменяя привычке вести себя отстраненно, Тор держал его за руку и тут же ее сжал, когда тот дернулся. — Прошлой ночью мы были там рядом, и Локи иногда так горяч, что я не устоял. Тор впервые говорил что-то настолько откровенное. — Сделаю вид, что я этого не слышал, — бросил Тони. Локи еле заметно ухмыльнулся, Наташа скривилась, а Стив выглядел так, будто его только что морально изнасиловали. Один Баки был невозмутим. Баки — святой человек. Он грыз орешки. С тех пор Тор пытался не стесняться проявлять чувства на людях, потому что Локи определенно этого желал. Когда все вокруг относились к Локи с опаской и недоверием, Тор шептал ему на ухо глупости, отчего Локи искренне расцветал. Он чаще улыбался: лукаво и с фирменной хитринкой, но не так агрессивно. Он прекратил препираться со всеми вокруг, хотя любить его больше не стали: всех определенно бесило то, что иногда внимание Тора не там, где надо. Тор знал, что это непрофессионально и по-ребячески, но ничего не мог с собой поделать. Когда он, наконец, разрешил себе в открытую показывать всем, как обожает Локи, остановиться оказалось трудно. Несмотря на то, что Локи слушался и отбросил коварные планы, Тор тщательно за ним следил. Стоило обиде или злости промелькнуть на лице Локи, Тор готов был весь мир швырнуть к его ногам. Тор его баловал. Кое-кто из команды это замечал, а иногда он даже слышал разговоры за спиной: — И после всего, что он натворил, с ним обращаются как с принцессой! — это возмущался, конечно, Тони. — Люди странные существа… — задумчиво произносил Вижн. — Они не люди. — Тем хуже. Локи игнорировал любые высказывания в свой адрес, но Тор, пытаясь представить себя на его месте, задавался вопросом: как долго Локи сможет сражаться за людей, которые его ни во что не ставят? Ни благодарности, ни банального снисхождения. Как-то раз на вылазке Локи прикрыл Стива. Тот с удивлением и сомнением взглянул на него и кивнул. Локи объяснил Тони изъяны в его системе безопасности. Тони принял это к сведению, но продолжил относиться к нему как к мусору. Локи сделал комплимент Наташе, отчего та нахмурилась. Локи никак не контактировал с Баки, но однажды, когда они с Тором спрятались за углом в коридоре, где Баки их случайно застал целующимися, он не прошел, свистя и делая вид, что ничего не увидел, он внезапно улыбнулся и поднял два больших пальца вверх, а затем так же быстро исчез. Если раньше он казался безучастным, то теперь он был на удивление дружественно настроен. Тору это понравилось, и перед ближайшим собранием он подсел к Баки, поинтересовавшись: — Почему ты нас не осуждаешь? Локи ведь не безгрешен и… — А чем я лучше? — Баки усмехнулся, вопросительно посмотрев на Тора. — Из-за меня столько хороших людей полегло. — Ты не отвечал за свои действия. Баки покачал головой. — Это неважно. Суть в том, что люди меняются. Кто-то не по своей воле, кто-то по своей. Такие, как Старк, всегда будут осуждать таких, как Локи. А ведь если подумать, Старк тоже не герой. Он продавец оружия. На его совести немало жертв, пусть и косвенных. Знаешь, кто герой? — Баки хитро покосился на Тора и кивнул в сторону Стива, который сидел в углу, что-то рисуя в альбоме. — Он. Единственный человек, кто поверил в меня, кто дал мне шанс. Как ты сейчас даешь шанс Локи. Может, ты тоже герой. Тор улыбнулся. — Или идиот. — Идиотизм и геройство часто идут рука об руку, — заметил Баки. — Стив не очень разумно поступил, спасая меня. Логичнее было бы меня бросить. Именно поэтому Старк никогда не будет героем. Он слишком умен для этого. Тор задумчиво кивнул, удивляясь такой простой мудрой мысли. Локи вошел в зал. Тор поймал его взгляд, теплый и немного смеющийся. — Кстати, Стив тоже не против вас, — бросил Баки. — Да ну? — Да. Он опасается Локи, но считает, что ты делаешь правильно, пытаясь наставить его на путь истинный. Стива смущает… то, что вы мужчины и братья. Брови Тора взметнулись вверх, и он тихонько хмыкнул. — Мы не родные. — Пойми, он жил в сороковых, — пожал плечами Баки. — Двадцать первый век его… пугает. — Ты тоже жил в это время! — Но я видел, как мир меняется, хотя бы мельком. А он был заморожен. Тор не знал, что видел Баки в эти редкие мгновения за пределами криокамеры, но вряд ли его отправляли на задания в места, где проводились эти цветастые смешные парады, которые Тор как-то видел по телевизору. — Эй, Стив! — внезапно воскликнул Баки, отвлекая его от рисунка. — Будешь шафером на свадьбе Тора и Локи? Таких огромных глаз у Стива Тор еще не видел. Локи, глотнувший кофе в этот момент, подавился и начал вспоминать все свои любимые ругательства. — Полегче, Барнс! — захохотал Тони. — Не травмируй ребенка! — Не уверен насчет ребенка, но я травмирован, — вставил Стрэндж. Тор несильно пихнул Баки в бок и бросил: — Никто не женится, это шутка! — Говори за себя, — возмутился Тони, поправив дорогущий черный пиджак. — Или пригласительные получат все, кроме тебя, Златовласка. Ну и кроме Кэпа с Барнсом. — Эй! — воскликнул Баки. — Мы-то тебе что сделали? — О, вы мне много чего сделали, — усмехнулся Тони. — Но причина не в этом. Вы немного в бегах, забыл? Баки раздосадованно поджал губы и сложил руки на груди. Вскоре, впрочем, его обида испарилась, а ладонь потянулась к печенью, покоящемуся в вазе на столе. Что бы ни случилось, Баки в своем репертуаре. Прокляв кофе с идиотскими шутками и придя в себя, Локи подплыл к Тору совершенно незаметно, сел подле него и шепнул: — Не знаю, к чему это было. Но если ты попробуешь сделать мне предложение, я снесу Землю с орбиты, а потом взорву ее к чертям. — От радости? — уточнил Тор, коснувшись носом его уха. — Возможно. Игривая улыбка скользнула по лицу Локи лишь на мгновение. Собрав всех, Стив, наконец, оторвался от альбома, и приступил к работе: раздавать указания. Сегодняшняя миссия была, как обычно, опасна и рискованна, и Тор по привычке сказал Локи на ухо: — Если выживешь, ночью тебе будет очень-очень хорошо. Он положил Локи руку на колено, и тот его шлепнул, стараясь делать вид, будто внимательно слушает Стива. Но несмотря на это, ответил: — Ты тоже не умирай. А то придется искать кого-то другого, кто сделает мне хорошо. Тор несильно ткнул Локи в бок и поймал строгий взгляд Стива. — Парни, у нас куча важных дел, сосредоточьтесь! Потом так проходило множество собраний. Иногда Локи вел себя, как примерный мальчик, иногда отвратительно, а иногда просто не отлипал от Тора. На них реагировали с удивлением, позже — привыкли. И когда в их адрес начались первые шутки, Тор понял: лед тронулся. Сначала все было легко и безобидно, потом шутки приобрели все более взрослый оттенок. Стив старательно пытался их не слышать, а Тони только и делал, что пытался взбесить то ли Тора с Локи, то ли самого Стива. — Эй, парни, а кто из вас сверху? — как-то раз поинтересовался Тони. Это был выходной, и он уже с удовольствием вливал в себя стаканчик виски. — Разве не очевидно? — изумился Стрэндж. — Конечно я! — бросил Локи, и все, кроме Стива, дружно захохотали. Тор лишь незаметно ухмыльнулся и поймал грозный взгляд Локи. — Что смешного?! Тор просто с ума сходит подо мной! Это спровоцировало новый взрыв хохота. Локи вскочил, Тор схватил его за локоть и потянул к себе за успокаивающим поцелуем в щеку. Локи не вырвался, но прошелся по всем разъяренным взглядом. — Скажи им! — потребовал Локи, не успокаиваясь под нежными прикосновениями к спине и плечам. — Хорошо-хорошо, — сдался Тор, весело улыбаясь. — Друзья, я обожаю быть снизу! За этим заявлением пошла волна смешков, и Тони сочувственно произнес: — В чем только не сознаешься под угрозой отсутствия секса. Все одобрительно закивали, а Локи скривился, обиженный тем, что никто ему не поверил. Он не замечал в этом всем одной хорошей черты: если все так с ним себя ведут, значит, его принимают за своего. И действительно: часть команды любила подшутить над Локи (но совсем не злобно), часть стала даже вежливее, а Баки и вовсе решил напроситься к нему в друзья. Тор еще много ночей плохо спал, думая, не придет ли именно сейчас к Локи идея об очередном предательстве. Но Локи всегда дремал у него под боком и никуда не торопился. Этому немножко поспособствовала смена тактики Тора. Он как мог старался не быть помешанным на делах и чуть больше позволял себе помешаться на Локи. Косые взгляды постепенно начали исчезать. И все чаще стал раздаваться смех не над Локи, а с Локи. Впрочем, в большинство его россказней так никто и не верил. А Тор наблюдал и ухмылялся, потому что всегда знал, где правда и ложь, несмотря на то, что некоторые вещи звучали ужасно нереально. Ну кто подумает, что Тор бывает снизу? А Тор бывает. И очень это любит.