Музыка хаоса

Одевшись, наша двойня вышла из квартиры. Сэм до этого проверил, чтоб почти всё было выдернуто из розеток. Ключ повернулся в замочной скважине и три щелчка оповестили о том, что дверь закрыта. Потом, они пошли к лифту, и, успешно спустившись, вышли из подъезда. Подойдя к машине, Лоуренс достал от неё ключи, нажал там на кнопку и машина два раза пискнула. Открыта. Загрузив свой багаж в багажник, Сэм пошёл садиться за руль, где на переднем сидении рядом его уже поджидал рогатик. Сэмми вставил ключи в отверстие и повернул их, машина завибрировала. Завелась. – ну что? Поехали?– спросил музыкант, смотря на Бена. Второй лишь кивнул, смотря скучающим взглядом в окно, оперевшись на руку,– хэй, что-то не так? Тебе грустно? – да нет, нет. Просто... мне как-то непривычно, что кто-то едет ко мне в гости и будет у меня несколько дней... всё в порядке, правда,– онпосмотрел на любимого и легонько улыбнулся. Эта улыбка... Сэму она показалась какой-то... больной что ли..? Да, такое чувство, что он улыбается, прилагая к этому большие усилия и эта улыбка далась ему с трудом. – нет, с тобой что-то не так. Ты заболел что ли? Или вспомнил что-то нехорошее или неприятное?– черноволосый дёрнулся, улыбка тут же пропала, а выражение лица сменилось на беспокойное и он весьма быстро обратно отвернулся к окну,– я что-то не то сказал?!– Сэм старался, чтоб его горячо любимому рогатику было в основном приятно находиться рядом с ним. – я... да, я вспомнил нечто не очень хорошее... но это уже в прошлом, причём очень в далёком... так что, беспокоиться не о чем...– Сэмми положил руку ему на плечо, от чего второй слегка напрягся. – всё точно впорядке? Твоё состояние мне не нравится... что ты вспомнил?– в ответ лишь молчание и шум машины. Вздохнув, композитор убрал руку,– ладно, я не хочу доставать тебе вопросами, если тебе это не нравится.– в ответ послышалось еле слышимое: – спасибо... спасибо тебе большое, правда... мне больно об этом вспоминать, а уж тем более говорить...– Лоуренс кивнул сам себе, ставя пунктик, что в такие моменты лучше не расспрашивать черноволосого о чём он думает. Потом, Сэм чмокнул того в щёку, от чего заставил Бенди покраснеть и спрятать лицо по нос в шарф от смущения,– поехали уже... – как скажешь, сахарок.– Сэм переключил рычаг, они выехали со двора и поехали направо,– так, где твой дом? Ты, вроде, говорил, что он достаточно далеко, да? – ага. Почти другой конец города. Недалеко от моего дома располагается лес, в километре-двух. Я там часто бываю...– он назвал адрес и Сэм сразу понял куда надо ехать, ведь он город знает весьма хорошо. В дороге, как и в прошлый раз, было тихо в машине. Они проехали где-то одну пятую пути за 15 минут, после чего Лоуренс таки осмелился спросить, когда они были на очередном светофоре: – как тебе сегодня спалось? Выспался?– рогатик вернулся в реальность из своих мыслей, отвернулся от окна и посмотрел на музыканта, вспоминая, что тот ему только что сказал. – сказать честно, я так хорошо давно не спал... да, выспался. Непривычно немного правда, но мне очень понравилось.– Сэм усмехнулся, а Бенди посмотрел на него с недоумением,– что? – понравилось спать со мной в обнимку?– на ухмылке спросил музыкант. На что Штейн фыркнул. Как же Сэмми нравились эти детские повадки Бена,– знаешь, мне и самому очень сильно понравилось. Давно не спал с кем-то в обнимку... это приятно, прижиматься к кому-то и чувствовать тепло его тела... – да... это действительно так... я давно не чувствовал тепла исходящего от чужого тела... а в обнимку вообще с 4-х лет не спал, мой отец отказывался так со мной спать, а брат с сестрой спали в обнимку вдвоём, так что я просто был где-то рядом, или спал в уголочке, а когда меня отвезли к дяде Нику... мне вообще на спокойный сон нельзя было надеяться, а иногда я и вовсе не спал несколько дней...– на самом деле, он немного преукрасил ситуацию, ведь он несколько дней мог не только не спать, но и голодать и испытывать дикую жажду, полагаясь лишь на собственные малые части капель слёз и слюну. – слушай, если ты так ненавидишь этого Ника, то почему называешь его дядей?– Лоуренс поворачивал в очередной раз руль и давил на педаль, поворачивая. – в основном, привычка. Ну и ещё, я хоть его и ненавижу, но должную часть уважения отдаю, ведь он сделал меня сильнее и крепче... – ясно... – слушай, может, что-нибудь включим? А то в тишине как-то неловко ехать...– Сэм хмыкнул и пожал плечами. – если хочешь, просто я думал, что тебе хочется побыть в тишине. Не хотел тебя беспокоить звуками радио. Включай, если хочется, мне без разницы что слушать. – слушай, а у тебя есть в машине зарядка для телефона? – у тебя телефон разряжен? Ну да, она есть, вот.– Сэмми кивнул вниз, на проём меж передних сидений, там был подключен кабель от зарядки. – да нет. Просто хочу через блютуз одну штуку включить. Позволишь?– музыкант кивнул и Бен достал телефон из сумки, подключил его, нашёл что-то в ютубе и включил. По машине раздалась приятная и спокойная мелодия гитары. – что это за музыка? Я её раньше где-то слышал, а где не могу вспомнить. – "the calm", это композиция Стива Габри. Ты играл в "Салли Фейс"? Или смотрел прохождение? – ну, да, я играю, уже всё прошёл, переигрываю. А что? – это оттуда. По-моему, она играла в четвёртой главе. Мне она сама по себе нравится. Спокойная, чёткая, но в то же время, и нагоняет немного жути. Это в духе Стива. – хах, ну да, ты прав.– это видео длилось 5 с лишним минут, там просто одна и та же мелодия повторялась несколько раз. А потом, заиграла мелодия, которую Сэмми ни с чем не спутает. Это же колыбельная Изабеллы из обещанного Неверленда! Но откуда Бен знает о ней?– это, если не ошибаюсь, колыбельная Изабеллы? Ты смотришь обещанный Неверленд? – да, это она. И да, смотрю. Я люблю аниме подобного рода, детектив, шуток вообще нет, ведь, это было бы просто неуместно, в такой ситуации. Всё чётко продуманно, каждая мелочь. Но я люблю и обычные, больше всего детективы, можно и детектив с элементами юмора, к примеру, тот же всеми известный "тёмный дворецкий". Ситуация, вроде, и не до смеха, везде убийства и история Сиэля, а Себастьян вообще демон. Но всё не НАСТОЛЬКО серьёзно, как в Неверленде, так что, шутки там, вроде, даже к месту. – забавно...– они ехали так и дальше, слушая, в основном, спокойные песни и мелодии из плейлиста Бена, хотя, там было и место опенингам из различных аниме. И вот, спустя некоторое достаточно долгое время – 50 с лишним минут – они, наконец, приехали. Дом действительно находился на отшибе города, учитывая то, что их местоположения учёбы находилось приближённо к центру. Сэму стало жалко любимого. Он что, так каждый день так далеко ездит!? – пошли.– Бен вышел из машины и захлопнул за собой дверь, не забыв и телефон выдернуть из зарядки. Лоуренс тоже вышел, повернув и выдернув ключи из разъёма, не забыв перед этим поставить рычаг в нужное положение, вышел из машины и закрыл за собой дверь. Он открыл багажник и достал оттуда два чемодана и рюкзак,– давай сюда один чемодан.– вдруг послышался голос рокатика. – да я и сам донесу... мне тебя неловко просить, ты же весьма маленький и кажешься слабым... – вот именно, что кажусь! Давай сюда!– он взял один чемодан, который, не мало так весил, 6 кг. Но он его, на удивление, легко нёс. – ты же в курсе, что можно его катить по земле..? – да, в курсе, просто мне в руке удобней. Тем более, он лёгкий.– лёгкий!? Что же тогда для него настоящая тяжесть!? Он что, атлет какой-то, чтоб такие грузы носить!? Но Сэмми, вздохнув, просто закрыл багажник, закинул рюкзак за плечо и взял чемодан, а затем, закрыл машину на сигналку. Он просто понял за проведённый, хоть и не большой, но промежуток времени с рогатиком, что с ним спорить бесполезно от слова совем,– так, на какой этаж ехать? – шестой.– кратко ответил Бен. Он, конечно, с Сэмми ведёт себя весьма откровенно, показывая все свои эмоции, но иногда, его воспитание проявляет себя и у него бывают такие моменты, когда он говорит без эмоций и с небольшой раздрожительностью в голосе, хотя на самом деле, он мог бы сейчас улыбаться, не будь он наследником. А бывают и такие ситуации, когда на него смотришь, а он сидит с каменным лицом и что-то рисует, и думаешь "хм, какой угрюмый, хотя... я ведь тоже весьма часто с таким выражением лица хожу, когда на самом деле мне может быть и весело, а в голове я вспоминаю смешной мемчик. Может, он тоже думает о чём-то хорошем и весёлом сейчас!", а на самом деле, Бенди на данный момент глубоко насрать на весь мир и он думает совершенно не о чём, а если и думает, то с таким выражением лица сидит тогда, когда вспоминает пытки... *** 8-летний мальчик ревел и лежал на ковре, скрючившись и крича от боли. В этот раз Ник использовал более тяжёлую артиллерию, которую использовал раньше для пыток (хотя особой разницы между пытками и воспитанием наследников было мало ризличий). Сам Бенди был без футболки, на нём было только нижнее бельё да спортивки. Он держался за рану, которая останется на всю жизнь. Ожёг... – посмотрим, выдержит ли твой организм это. Тень такие раны не лечит, хотя это и хорошо, будешь знать, как ослушиваться и повышать на меня голос!– за пять минут до этого, у них должна была быть тренировка, если конкретнее, то Ник должен был нападать на Бенди с ножом, а тот в свою очередь отбиваться с помощью Тени,– хах, а эта штука хороша для воспитания, в качестве наказания. Буду, пожалуй, её использовать, если ты выживешь сейчас... *** Чтож... за свою жизнь Бенди уже успел и убить... одно время он подрабатывал наёмным киллером. Да, ему сейчас всего 22 года, а он убил уже около 7-ми человек. Хотя для него это - ничтожное число. Если бы он убил около семидесяти или более того, ста, то он бы считал себя настоящим киллером, а сейчас так, наёмный убийца. Он считает, что звание киллера можно получить лишь тогда, когда убьешь более 50-ти человек. Он не убивал уже давно, а занимался этим в 20, два года назад. Он как сейчас помнит, как захватил в заложники жертву, которую должен был пытать, чтоб добыть нужную информацию. Вот сейчас, тот самый человек, Влад, сидел в комнате, похожую на тюремную, и был привязан цепями. Бенди зашёл в помещение перед той камерой, где и находился его пытаемый. Это был подземный бункер посреди лесной чащи, до которого было почти невозможно добраться, а если жертва попытается сбежать, то тут же будет убита. Он наблюдал, как пытаемый номер 18097 (да, он давал странные нумерации жертвам, просто он считал это принципиально важным) пытается вырвать из каменного пола железные цепи, которыми был прикован. – всё ещё есть такая большая энергия, не смотря на мои пытки? Всё же, ты удивителен, что до сих пор можешь стоять на ногах, Влад. По-моему, тебе было бы проще сдаться и рассказать нужную мне, а точнее, моему заказчику, информацию.– к стати, хоть он и убил около 7 человек, пытал он как раз таки пятьдесят. Те семь человек... они умерли по просьбе убить, Бенди не брал в их счёт тех, кто погиб от пыток, а это около двадцати. – я НИКОГДА не сдамся!– на это Бен тяжело и грустно вздохнул. Он подошёл ближе к клетке и облокотился спиной о стену, которая стояла справа от самой решётки. – знаешь, мне тебя не хочется вовсе убивать, ты хороший парень, но такой упорный. Ты понимаешь, что можешь умереть, тем более, от моих рук, а это очень мучительно, долго и больно. Что тебя держит молчать? – твои пытки... они не настолько уж и больные... – я просто пока что даю тебе шанс выжить и спокойно рассказать мне всё. Почему ты держишь этот секрет? Я тебя не понимаю.– в этот момент у 18097 в крови забурлила ярость. – ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО МНЕ ПРИШЛОСЬ ПЕРЕЖИТЬ, ЧТОБ БЫТЬ ДОСТОЙНЫМ НОСИТЬ ЭТУ ИНФОРМАЦИЮ! МЕНЯ ОЧЕНЬ ДОЛГО ПЫТАЛИ! МЕНЯ ШВЫРЯЛИ ОБ ПОЛ, ИЗБИВАЛИ, А ИНОГДА, ПОТОМ ЕЩЁ И РАСКОЛЁННОЙ КОЧЕРГОЙ ШПАРИЛИ РУКИ! СКАЗАЛИ, ЧТО ЕСЛИ Я ПРОБОЛТАЮСЬ ВРАГАМ, ТО БУДЕТ В 2 РАЗА БОЛЬНЕЕ, ЧЕМ ВСЕ ТЕ ПЫТКИ ВМЕСТЕ ВЗЯТЫЕ! ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, КАКАЯ ЭТО БОЛЬ!? ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧЕРЕЗ ЧТО МНЕ ПРИШЛОСЬ ПРОЙТИ!– он задрал рукав рубашки и там были видны несколько ожогов. И тут Бен внезапно для Влада начал тихо посмеиваться, затем, это перешло в смех, а затем перелилось и в истерический. Он посмотрел на прикованного таким безумным взглядом, с такой сумасшедшей улыбкой, что Влад немного пошатнулся и отступил на несколько маленьких шагов. – ты серьёзно!? Ты называешь всё то вышеперечисленное - адски больными пытками!? Ты серьёзно!? Думаешь, Я прошёл лёгкий путь? Мне было в сто раз больнее твоего. И знаешь... я не многим показываю это, но думаю, что всё же тебе дам это увидеть.– он снял рубашку и тут же стали видны бинты на всё тело. Бен развязал их и глазам предстала ужасающая картина: буквально всё тело было избито, множество глубоких ран и порезов от ножа, пара следов от пули по бокам, но самое главное... по всему телу были видны ожоги от качерги, особенно на животе. Влад бы закричал, но от ужаса увиденного у него в горле попросту застрял крик.– мой дядя знал, где чувствительные места... скажи, тебя когда-нибудь подвешивали на странной конструкции в комнате, где кромешная тьма, тебе ещё и завязывали глаза и рот так, что ты не мог ни видеть, ни кричать, а затем, оставляли так висеть несколько дней. Без еды, без воды... или тебя когда-нибудь на месяц оставляли в небольшой клетке посреди поля? И ты должен был выживать сам, а если на тебя нападёт дикое животное, то это были твои проблемы, ты должен был отбиться... и ещё, на месяц тебя оставляли в небольшой комнате с твоим самым страшным кошмаром? Жуки. В кромешной тьме? Так, что ты иногда попросту писался от испуга. Тебе надо было их есть...– по его телу пробежалась лёгкая дрожь от неприятных воспоминаний,– и тебя избивали плетью? Настолько часто, что ты, казалось, почти уже и привык к боли и не чувствуешь её? Подобные тренировки, пытки, были постоянно. С шести до тринадцати лет...– да, то воспоминание, которое было до этого... его очень часто жгли раскалённой качергой. Не настолько часто, как били плетью, конечно, но тоже весьма часто... – ч-что?.. Что за изверг с тобой это делал!?– Бенди поднял голову и больно улыбнулся. – мой дядя. Дядя Ник. Тот, кого я хочу собственноручно убить. Привязать его к кровати и встать напротив с битой... – т-твой дядя..? РОДСТВЕННИК!? Боже, как ты выжил!? – не совсем... я не Боже, я гораздо больше, я - наследник... знаешь, я давно перестал себя жалеть... никогда не жалей себя. Если начнёшь барахтаться в жалости к самому себе, жизнь станет бесконечным кошмаром. А те пытки, те наказания за непослушание, все эти раны... Всё обычно кончалось за секунду. Всё для меня длилось вечность...– он обратно завязал бинты и оделся,– если ты не хочешь, чтоб я делал тебе больнее, то лучше расскажи...– Влад молчал, он переваривал информацию, а потом, ухмыльнулся. – нет. Прости, но нет. Я понимаю, тебе не нужны лишние трупы, но я ничего не скажу...– на это Бен снова вздохнул. – как же не хочется пачкать руки. Хотя, погоди, у меня же есть Тень.– 18097 с непониманием посмотрел на своего мучителя. – тень? Она, так то, у всех ес– он не успел договорить, как Тень Бенди, которая из-за света падала в камеру начала его душить. Влад стал пытаться убрать её руки от своей шеи, но его пальцы лишь проходили сквозь тёмные полупрозрачные руки. – да, я, конечно, ещё не могу пока что слиться с Тенью, но управлять - вполне себе. После душения почти дó смерти и ещё нескольких дней почти невыносимых пыток, Влад всё же раскололся и выдал нужную информацию, а Бенди его отпустил, предворительно стерев память с помощью Тени и сделав один перелом, мол, он куда-то упал, а потом, затащил его в яму далеко от бункера и оставил там, пока тот не придёт в сознание. *** Сейчас же, нажимая на кнопку с цифрой нужного этажа в лифте, Бенди поёжился от неприятных воспоминаний. Он утешал себя лишь тем, что это всё было в прошлом, ему нужны были деньги и ему приходилось убивать и пытать. И вся та боль, что причинял ему Ник, тоже уже почти не даёт о себе знать. Но теперь, из-за всех тех пыток, обороной тех, на кого Бен нападал, чтоб убить, и всё остальное, у него теперь из-за всего этого бинты по всему телу, а то клеймо... Ник его поставил ему на грудь, чтоб его Тень была привязана к своему хозяину больше и никогда не предала, и чтоб она была ближе к Бенди, а от того, и сильнее. То клеймо со странным узором... НЕТ! НЕ ВСПОМИНАЙ! ВСЁ ТЕПЕРЬ ХОРОШО! Сейчас он поднимается в лифте с тем, кого он, скорее всего любит, и это взаимно. Он посмотрел на свои руки, которыми убил кучу людей. Но сколько ни смотри, это все еще были его руки. Такие же, как и в те времена, когда он избегал убийств. Намерение убить живет не в пальцах, не в курке пистолета, даже не в пулях. Только в глубине человеческой души. Так он считал. – эй, ты в порядке?– Лоуренс тронул того за плечо, чем вывел Бена из "транса". – д-да, всё хорошо, просто мне недавно снился кошмар и я его вспомнил...– Сэм понимающе кивнул. И вот, лифт доехал и открыл двери. Наша парочка вышла и пошла в сторону квартиры рогатика. Дойдя, её хозяин достал ключи, вставил их и повернул три раза, после чего, вынул и открыл дверь,– гости вперёд.– он повторил ту же ситуацию, как недавно Сэмми с теневым. Второй лишь усмехнулся и прошёл в квартиру. Внезапно, на него накатила волна приятного запаха. Что это? Это... сирень? Он принюхался. Да, и вправду сирень. Бенди увидел лицо музыканта, когда закрыл дверь и поставил свою сумку и чемодан на пол. Лицо выражало небольшое удивление. – что? Запах нравится, да? Я долго искал его, именно его. Просто хочу, чтоб меня встречал и провожал мой один из самых любимых запахов.– Сэмми "очнулся" и с удивлением и улыбкой посмотрел на черноволосого. – ты любишь сирень? Не знал.– Бенди уже снял с себя свой любимый шарфик и начал расстёгивать пальто. – да, понимаю, немного странно, хотя, скорее непривычно слышать, что парень любит цветы, и даже не какую-то банальные розы или тюльпаны, а сирень, хотя это - самый банальный цветок, который можно найти абсолютно везде весной.– "огонёк" усмехнулся. – нет, что ты! Мне тоже нравятся цветы, и тоже необычные, но обычные. Возьму на заметку, что тебе нравится сирень. – хорошо. На самом деле, я люблю не только сирень из цветков, я люблю ещё один, он почти на таком же уровне, как и сирень, но чуть выше. Кстати, а какой тебе такой цветок нравится? – ромашки и одуванчики, а ещё подсолнухи и цветы яблони и остальных плодовых деревьев. Конечно, последние мне больше нравятся чисто внешне, а первые... ромашки такие белые, но ещё и такие прекрасные, хоть и такие простые. Одуванчики, они, лишь подуй, улетят, и кажется, что они такие- – свободные, как птицы, и хочется пуститься в полёт вместе с ними, и только потом осознать, что летишь с крыши дома...– Бен его внезапно перебил,– прости, я перебил тебя. Продолжай. – ты... ты сказал почти то же самое, что хотел сказать и я, но я хотел сказать, что они просто свободные, а ты... ты недостаточно свободен? – нет... недостаточно... знаешь, хоть по мне внешне и не скажешь, но мне очень больно душевно. Представим, что у всех так или иначе есть крылься за спиной, у многих они белые, у многих светло-серые, и лишь у меньшинства они либо белоснежные и полностью расправленрые, либо серые. У меня же, очень тяжёлый случай... мои - почти чёрные, тёмно-тёмно серые, они только в детстве были расправлены, и то только до смерти матери, а после, они стали светло-серыми, постепенно темнея. В один период, они стали связываться бинтами, тем самым, не давая расправиться. Это было тогда, когда я хотел больше всего покончить с жизнью. Потом, внезапно появились цепи, сначала лишь наручники, потом, и на горле, а затем, и на ногах. Потом, когда крылья были весьма тёмными, их сначала связала верёвка, потом её стали покрывать шивы, и вот, теперь они связаны колючей проволкой, которая прочнее всего на свете, а когда пытаюсь её разрезать, она стягивается сильнее, больше впивается в крылья, заставляя чувствовать больше боли и гвидеть свою кровь, свои раны. В такие моменты ещё и цепи становятся короче, всё больше втягивая меня в тьму и огонь. Огонь - безумие, а тьма - проклятье, которое захватит моё тело, когда безумие проникнет во все уголки разума. От боли, я кричу, и знаешь, я удивлён, что всё ещё могу говорить, а тем более, кричать дальше, ведь этот крик уже до того вредит мне, что у моей души горло разрывается до крови, а слёзы обжигают щёки. И кошки... те бесячие кошки, которые царапаются и у которых вместо когтей явно лезвия... самому не перерубить цепи и проволку, не перестать кричать, не прогнать кошек. Точнее, у меня был шанс это сделать, но я упустил его...– Сэмми, который уже снял уличную одежду, крепко обнял любимого. – если это нельзя сделать тебе самому, то это сделаю я! Плевать, насколько сильно колючая проволка! Плевать, насколько крепкие цепи! Плевать, насколько к тебе уже близки тьма и огонь, даже если они уже начали тебя поглощать! Плевать, насколько острые у котов когти-лезвия! А твой крик я остановлю... поцелуем. Знаю, звучит не так надёжно, как всё остальное, но мне кажется, что сработает.– Бенди сжал рубашку Сэма, одна крупица слезы упала на пол,– эй, не плачь. Я обещаю, что сделаю это всё.– он немного отстранился, положил руку ему на щёку и вытер слёзы большим пальцем,– а обещания я всегда выполняю...– он нежно поцеловал того. Недолго, но этого было достаточно, чтоб успокоить рогатика. Потом, он всё же отстранился полностью. – я верю тебе, мой безумец... – кстати, а как ты запах сирени тут поддерживаешь?– он пытался перевести тему, причём, весьма успешно. – видишь? Вон ту штуку на полке? Это ароматизатор, я поставил его так, что он выбрызгивает аромат раз в 36 минут. Классная штука, правда? – да, мой сахарок... *** Трёхлетний Бенди и его ещё живая мама сидели в поле среди цветов, младшие бегали где-то недалеко, играли в их любимую игру - догонялки, а отец, Генри, играл с мелкими. – Бенди, дорогой,– начала Изабелла, мать рогатика,– кем бы ты хотел стать в следующей жизни?– Бенди отвлёкся от собирания кубика рубика и с интересом посмотрел на мать, а через две секунды лучезарно улыбнулся: – птичкой!– мать усмехнулась: – почему именно птичкой?– Бен мечтательно посмотрел в небо, где как раз пролетали несколько птиц. – потому что они... свободные... ***