Kill This Love

      — Это просто ужасно, — прикрыв лицо руками, Дженни присела на стул, Юнги подошёл со спины и положил руку на плечо. — Как мы смогли такое допустить?       — Не стоит себя винить, — успокаивал Чонгук, хотя сам чувствовал неменьшую вину. — Сейчас нужно собраться и поддержать Джису.       — А ведь у неё не первый раз приступы, — почесав затылок, Тэхён стал вспоминать разные ситуации. — Неужели компания не обследовала её?       — Не думаю, — пожала плечами Розэ, — так как Джису скрывала свои недомогания от директора, а нам говорила об усталости.       В голове пролетела сцена в Австралии, где ребята играли в американский футбол. Джису бегала как-то вяло, а когда поймала подачу Чимина, то грохнулась на землю, не в силах сделать очередной шаг. Девочки предполагали, что это связано с графиком Джису и новым питанием. Так как Ким всё ещё находилась на научной стипендии, то тратила своё драгоценное время на учёбу и домашние задания. Конечно же, не забывала о тренировках по танцам и вокалу. Это забирало много сил и энергии, Джису привыкла кушать много, восполняя калории. Но подобная диета предполагала дефицит, и, видимо, тело Джису не справлялось.       — Если ей было так сложно, то почему она не поделилась с нами? — Дженни чувствовала себя скверно, ведь она доверяла девчонкам.       — Не забывайте о стрессе и негативе, которые Джису получает из социальных сетей и сайтов, — добавил Юнги. — После совместной фотографии на неё свалилось большое количество хейта, с которым, между прочим, Джису справлялась весьма скверно. У неё была депрессия.       — Я чувствовал себя беспомощным, — Чонгук поник, удар кулаком пришёлся на шкаф девочек, — потому что не мог никак помочь Джису, не мог остановить хейт, который обрушился из-за нашей беспечности и глупости. Если бы я мог всем признаться и защитить Джису…       — Ты был с нею рядом и поддерживал, — Тэхён решил поддержать своего друга, ведь чувствовал беспомощность так же по отношению к Розэ, когда та собиралась замуж за Чон Сока. — Думаю, Джису это было важнее, чем всякие посты в интернете.       Пока мальчики сетовали на интернет, осуждая анонимов в хейте, девочки принялись за дело и разгребали гардероб Джису, чтобы собрать необходимые вещи. На вешалках висела куча оверсайз вещей, которые предпочитала скорее Розэ, чем Джису.       — Забавно, что когда у нас создалась группа, то гардероб Джису потерпел изменения, — усмехнулась Дженни, привлекая к себе внимание. В руках была вешалка, на которой висело платье-толстовка, к которым пристрастилась Ким. — Теперь сложно отделять ваши вещи.       — Согласна, — улыбнулась Розэ. Им нужно было разрядить обстановку, которая накалилась до предела. — Хотя мне нравился её вкус, особенно когда она трескала пончики с кофе.       — Давно это было, — в голове Дженни всплыло их первое собрание по освобождению от контрактов. Тогда они были в начале пути и не особо верили в свой успех. — А нужно повторить!       — Как только Джису вернётся из больницы, то закатим девичник с большим количеством всяких вредностей и накормим её до отвала.       — А нам можно будет присоединиться? — Тэхён посмотрел на девочек своим милым щенячьим взглядом, но Розэ топнула ногой и отрицательно покачала головой. — Но я тоже голодный и слабый. Покормите меня.       — В этой толстовке Джису любила гулять в поездке, — подскочив с места, Чонгук подбежал к Розэ, в руках которой была кофта. В ней не было ничего примечательного, кроме как большого размера и больших карманов. — Помню, мы подобрали котёнка, она его подкармливала дома.       Повертев в руках толстовку, Розэ услышала какой-то странный звук в карманах, напоминающий звон ключей. Видимо, Джису забыла их в кофте. Засунув руку в левый карман, она почувствовала что-то холодное и скользкое, ключи были на дне. Розэ захотела преодолеть преграду в виде пакета, но случайно ногтем разорвала его, теперь содержимое было на её пальцах.       Отдёрнув руку, кофта Джису упала на пол. Визжа на всю комнату, Розэ трясла пальцами, чтобы избавиться от неизвестной гадости. Внимание Дженни привлекла новая юбка, висевшая в шкафу на стороне Джису. Обратив внимание на бирку, она обратилась к Пак:       — Это твоя?       Тэхён остановил Розэ, схватив ту за руку. Наконец-то её внимание сконцентрировалось на важном. Оценив юбку, которую держала Дженни, Розэ пожала плечами и перевела свой взгляд на руку, которую осматривал Тэхён:       — Нет, её недавно купила себе Джису. А что?       — Серьёзно? — аккуратно вывернув юбку, Дженни продемонстрировала бирку с названием бренда, составом и размером. — Размер меньше, чем твой.       Пока ребята разбирались в балагане, Юнги поднял толстовку Ким и аккуратно извлёк пакет из кармана. Его передёрнуло от содержимого, чуть не вырвало. Ребята обратили так же внимание. Первым от шока отошёл Чонгук, который догадался, что это:       — Это пережёванная курица и гарнир, которую подавали в отеле.       Розэ в истерике побежала мыть руку, а в головах остальных начал потихоньку складываться паззл. Дженни бросилась к шкафу, чтобы проверить остальные бирки на одежде Джису. Как она и предполагала — новая одежда меньше по размеру. Дженни пыталась вспомнить, когда в последний раз видела Джису в облегающей одежде, чтобы вспомнить фигуру, но не смогла. В последнее время Ким носит только оверсайз вещи.       — Неужели она так делает постоянно? — первым очухался Юнги.       — Не знаю, — обняла себя руками Дженни, становилось не по себе. — Вчера мы кушали в кафе, Джису спокойно ела бутерброд.       — А где сумка, с которой она вчера была? — осмотрелся Чонгук.       — Лиса увезла её в больницу, — Розэ, отмыв руку, вернулась обратно к ребятам. Она чувствовала себя максимально ужасно. Вина грузом легла на её хрупкие плечи. На глаза наворачивались слёзы.       — Неужели?       Чонгук сорвался с места и выбежал из комнаты. Другие догадались, куда держал свой путь парень. Пытались остановить, но крики не интересовали Чонгука. Дженни бросилась вдогонку, а Юнги бросил свой обеспокоенный взгляд на потерянную Розэ, у которой руки дрожали. Тэхён посоветовал ему догнать свою девушку, а он присмотрит за Пак.       Такси приехало достаточно быстро, однако Дженни и Юнги успели догнать взбешённого Чонгука. Было принято решение поехать вместе в больницу. Дженни обеспокоенно поглядывала то на Чонгука, руки которого сжимались в кулаки, а желваки с его лица всё не пропадали, то на Юнги, который пытался выдавить из себя хоть несколько подбадривающих слов.       Ситуация была катастрофическая, потому что все осознавали ужас происходящего, который они игнорировали большое количество времени. Если бы ребята проявили большее внимание, поговорили с Джису, то она была бы сейчас дома в кругу друзей. Но время не повернёшь назад, поэтому сейчас Дженни придумывала в голове план, как вывести Джису на откровенный разговор.       — Может, ты сперва успокоишься? — не выдержал молчания Юнги.       — Я спокоен, — заявление Чонгука вызвал едкий смешок. — Считаешь, что я натворю глупостей?       — Уверен в этом, потому что понимаю тебя, Гук. Ты сейчас злишься на себя, потому что не замечал её состояния, а вскоре злость перекинется на Джису, которая скрывала недомогание.       — Вот не надо этих громких слов: «Я тебя понимаю!» — передразнил Чонгук. Лицо его покрывалось красными пятнами от злости, а лёгкий шёпот переходил на раздражённый крик. — Перестаньте нести эту банальщину, ведь никто не может знать, что творится у меня в голове.       — И что же ты сделаешь, когда приедешь в больницу? А когда увидишь Джису? Что ты скажешь?       — Не знаю! У меня сейчас такая мешанина в мыслях, что я готов взвыть от этой безнадёжности, — в руках Чонгук вертел свой телефон. Когда смартфон упал на пол, то разблокировался экран, карие глаза обнаружили иконки Twitter и Instagram. — Это вина хейтеров, которые заставили Джису усомниться в себе. Стоит им написать, какие муки причиняют их слова.       — Ты свихнулся? — Юнги выбил телефон из рук Чонгука. Стало ясно, что Чон не контролирует свои действия, забыв о всяческих рамках. — Ты хоть представляешь, какой скандал разгорится вокруг этой темы?       — И что?       — Перестань! — Дженни молча наблюдала за ссорой друзей, но как только действия Чонгука стали угрожать не только ему, но и подруге, то не смогла промолчать. — Неужели ты готов раскрыть тайну наших отношений ради нескольких болванов, слова которых ничего не значат? Думаешь, наши компании позволят случиться подобному?       — Господи, — истеричный смешок заставил Дженни съёжиться, Чонгук зарылся своими руками в волосы и взъерошил их, — неужели ты думаешь, что мне есть дело до их мнения? Почему я должен бездействовать, когда Джису страдает?       — Думаешь, что, написав гневный пост, найдёшь и покараешь виновников?       — Мне нужно хоть что-то сделать, — признался Чонгук. Ребята видели в его глазах безысходность, он, словно загнанный в клетку зверь, метался и не понимал, как поступить. — Когда изнасиловали Дженни, ты, Юнги, знал виновника и хотел размазать череп Чонина по стенке.       — Это не одно и то же, — Юнги пытался оправдать себя, но Чонгук настаивал на своём.       — Почему же? Джису обидели так, что она сейчас лежит в больнице. Во мне кипит злость, я хочу разделаться с виновниками сию минуту, — за секунду злость в глазах сменилась на грусть. — Всё, что я могу сделать — смириться с её состоянием и сидеть молча.       Такси приехало к больнице. Чонгук вылетел из машины первым, забыв о друзьях напрочь. В голове снова сбились все мысли, Гук, словно маленький ребёнок, метался справа налево, искал палату Джису. Люди пугались, пропуская обезумевшего парня. Одна медсестра смогла помочь Чонгуку, провела к стойке регистрации, где назвала номер палаты.       Забежав на второй этаж, Чонгук заметил врачей, которые что-то объясняли семье Джису. Они стояли около заветной палаты. Джин, услышав возникшую суматоху, обернулся на источник звука и заметил друга. Лицо Чонгука было белым, глаза потерянными, а губы слегка подрагивали от страха. Джин кивнул в знак того, что Джису в порядке и ждёт его в своей палате.       Набрав в лёгкие воздух, Чонгук подбежал к заветной двери. В самой обычной одиночной палате лежала Джису, остальные окружили её по периметру. Жёлтые голые стены, тёмная древесина, парочка тумбочек, шкаф и множество аппаратуры. На большой кровати, оснащённой электроникой, к которой был прикручен выдвигающийся столик для еды, лежала Джису.       Когда зашёл Чонгук, то Джису повернула голову в его сторону и слабо улыбнулась. Только сейчас стал заметен болезненный оттенок кожи, большие синяки под глазами, слегка искусанные губы. Чонгук долгое время игнорировал эти простейшие симптомы.       — Как ты? — Лиса уступила своё место Чонгуку. Теперь он стоял справа от головы Джису и нежно гладил бордовые локоны своей возлюбленной.       — Уже получше, — возможно, это было ложью, однако Ким всегда пыталась оставаться сильной перед остальными. На прикрученном столике лежал поднос с едой, к которой, видимо, Джису не притронулась. — Извини, что напугала.       — Я рад, что ты пришла в сознание. Ты уже поела?       — Я не хочу, — пожала плечами Джису, бросив свой взгляд на большую порцию. — Думаю, что к вечеру управлюсь.       — То есть когда мы уйдём? — лёгкий смешок Джису напряг остальных, а Чонгук потихоньку терял своё самообладание. Его взгляд упал на женскую сумку, которая лежала на тумбочке около него. — В чём проблема, Джису?       — Чувак, — Чимин схватил друга за плечо. Ему хотелось образумить Чонгука, мягко намекнув, что тот перегибает палку. — Ей дали много медикаментов, её подташнивает.       — Думаешь? — Джису очень испугалась реакции Чонгука. Руки вцепились в тонкое одеяло, а взгляд отрешённо блуждал по комнате. Однако Гука это не интересовало, ему хотелось перестать играть спектакль. Взяв сумку с тумбочки, он обогнул кровать и встал напротив Джису. — А в чём проблема, Джису, скушать эту порцию сейчас, а потом провести побольше времени в туалете?       В палату вбежали родители Ким и Джин, как услышали повышенный тон Чонгука. Их взгляд упал на растерянную испуганную дочь, которая чуть ли не плакала из-за Чонгука, который не контролировал ни себя, ни свои действия. В комнату так же вбежали Дженни и Юнги, но, оценив ситуацию, поняли, что опоздали. Дженни сделала последнюю попытку, крикнув:       — Стой, не делай этого!       Однако Чонгук уже не собирался останавливаться. Вывалив содержимое сумки, глазами отыскал заветный пакетик, который удобно расположился около кошелька. Усмехнувшись, Гук взял пакетик, открыл его и начал показывать содержимое остальным:       — Не стоит смущаться, оцените вчерашний ужин Джису по достоинству.       В комнате повисла оглушающая тишина, которую разбавляли звуки монитора, демонстрирующего сердцебиение и температуру пациента. Зажав руками рты, чтобы не вырвало, присутствующие собственными глазами осмотрели пережёванный бутерброд. В головах было пусто, потому что никто не мог объяснить мотивы такого поведения Джису, а она сама не знала, как начать разговор.       — Зачем? — первая отошла от шока Лиса, которая, сжав руку Джису, посмотрела ей прямо в глаза. Второй рукой она попыталась отдёрнуть одеяло, но Ким противилась. — Почему ты мешаешь мне?       — Не надо, Лиса, — умоляла Джису, на глазах выступили слёзы. Она словно ребёнок, которого поймали. Не хотелось усугублять ситуацию. — Прошу.       — Прости, — схватив вторую руку подруги, Лалиса взглядом попросила Чимина сделать задуманное. Когда одеяло оголило тело Джису, то все увидели тонкие ноги Ким, которые та прятала. — Ты мучила себя ради этого?       — Я хотела быть как ты, Лиса, — Джису пыталась оправдаться, найти поддержку в лице подруги. Однако никто не протянул руку помощи, все смотрели осуждающе. Руки задрожали от безысходности, из глаз полилась новая порция слёз. — У меня всё под контролем, я знаю, что делаю…       — О каком контроле идёт речь? — заплакала Лиса. Никто не смог остаться равнодушным, наблюдая за данной ситуацией. Мать Джису выбежала из палаты в слезах, отец побежал за ней, а Джин отвернулся, пытаясь сдержать самообладание. — Ты же анорексичка. Почему Джису ты это делала? Скажи…       — Потому лишь слышала о том, какая толстая и некрасивая, — не выдержала Джису, ею овладела истерика. Закрыв уши руками, она кричала на всех присутствующих. — Вечная критика в мой адрес, сплошной хейт, даже в группе я ничто. Какой из меня вижуал группы, если я толстая деревянная уродка, которую презирают в шоу-бизнесе? — Лиса хотела возразить, но Джису продолжила. — А когда я похорошела, стала худеть, то люди обратили на меня внимания, хвалили и говорили, что я их идеал и личный мотиватор. Мне хотелось хоть что-то значить, чувствовать себя полной, заполнить эту дыру во мне.       — Прости, — гнев Чонгука снова сменился горечью и печалью. Бросившись в объятия своей девушки, он хотел успокоить Джису, дать понять, что рядом и не оставит даже в такой сложной ситуации. — Я тебя понимаю и помогу.       — Поможешь? — оттолкнув Чонгука, Джису разозлилась на него. Столько времени все делали вид, что не замечают её изменений, игнорировали очевидные факты, а теперь проявили жалость и бросились спасать. Джису была не нужна их жалкая защита. Теперь точно. — Отнимешь у меня мотивацию двигаться дальше? Отнимешь у меня единственное, чем я нравлюсь своим фанатам? Понимаешь меня? Вы сплошные лицемеры, которые делают вид, что им не всё равно, чтобы чувствовать себя лучше, — схватив поднос с едой, Джису бросила его в стену, демонстрируя свой характер и позицию. — Уходите! — ребята замерли на месте, не в силах сделать и шага, поэтому забилась в истерике, умоляя врачей, чтобы её оставили в одиночестве.       Девочки приехали в общежитие лишь вечером. Розэ не нашла в себе силы приехать в больницу и посмотреть на ослабшее тело Джису. Она чувствовала вину и ответственность. Каждый день они просыпались в одной комнате, делили шкаф, а она не заметила таких банальных вещей. Тэхён попытался объяснить, что причина в том, что когда мы видим человека постоянно, то не замечаем мелких трансформаций. Другие же люди, запомнив Джису в одном виде, спокойно заметят и подметят кардинальные перемены во внешности. Плюс постоянные изматывающие тренировки, выступления и учёба создают дополнительный стресс, который притупляет наше внимание.       — Как она? — Розэ растерялась, когда увидела поникшие лица подруг. Она ожидала ужасных новостей, поэтому сжала ладонь Тэхёна.       — Она пришла в сознание, — Лиса не смогла поднять голову, её голос звучал весьма тускло. — Врачи занимаются ею.       — Как хорошо, — прикрыв рукой рот, Розэ бросилась в объятия Тэхёна. По щекам скатились дорожки слёз, так как с плеч свалился груз, пришло облегчение. — Я волновалась, что она может не проснуться, что мы опоздали, — когда Розэ подбежала к девчонкам и обняла их, то с надеждой заглянула в их глаза. — А когда она вернётся?       — Рози…       — Буду следить за ней впредь внимательнее, — на её лице засеяла улыбка, развернувшись к Тэхёну, Розэ засмеялась. — Будем все следить за тем, чтобы наша онни питалась лучше всех.       — Джису не приедет, — Пак не хотела воспринимать информацию, слишком многое произошло в один день. — Родители решили забрать её домой.       — Думаю, ей не мешает отдохнуть и набраться сил перед камбэком и учёбой. Родители позаботятся о ней не хуже нас.       — Она не вернётся в школу, — на одном дыхании прошептала Джису. Розэ замотала головой, отрицая слова. Ей не хотелось верить в происходящее, ведь девочки столько пережили вместе, чтобы вот так всё закончилось. — А после камбэка уйдёт из группы.       — Такого быть не может, — в поисках поддержки Розэ посмотрела на Тэхёна, но тот опустил голову. Осмотрев вещи Джису, Пак начала метаться по комнате. — Но компания не позволит ей уйти так просто. Кто вам такое сказал?       — Родители Джису связались с компанией, объяснив ситуацию. Джису отказывается сотрудничать, не хочет продолжать учиться, а также общаться с нами, — последние слова Лисы были словно нож в сердце. Розэ упала на колени, сжимая руками свои плечи. Ей хотелось проснуться, растворить в памяти этот кошмар, но боль в пальцах возвращала Розэ в реальность. — Прости…       — Я не верю, что Джису могла так поступить. Она же наша подруга, — рассказ девчонок о произошедшем в больнице расставил всё по местам. Розэ хотела поговорить с Чонгуком о его поступке, но Дженни сказала, что ему стало плохо, и его оставили в больнице под наблюдением. — Может, Джису одумается, когда поправится?       — Розэ, — голос Лисы стал громче и более твёрдым, чтобы привести подругу в чувства. — У Джису анорексия. Это болезнь, которая не лечится за минуту. Джису придётся бороться каждый день, чтобы жить дальше. Врачи сказали, что у неё развились проблемы с сердцем на фоне голодания. Так как мы вызываем у неё лишь истерику, то нас на порог больницы не пустят. Прошу, давай не усугублять ситуацию, позволим Джису сделать собственный выбор. Покажи ей, что ты доверяешь и принимаешь выбор, каким бы глупым он не был. Вот, что ты можешь сделать здесь и сейчас.       Дни тянулись предательски медленно. Каждая минута буквально убивала Розэ, особенно когда она возвращалась в пустую комнату, где до недавнего времени жила ещё и Джису. Пак не хотелось верить, что вскоре состоится их последняя встреча на камбэке, затем несколько концертов и Джису покинет группу. Их история не может закончиться на столь трагичной ноте, особенно после стольких мучений и сражений, которые пережили подруги вместе.       Хотелось закричать от несправедливости, ругаться на собственную глупость и невнимательность, ведь она могла же заметить изменения в поведении Ким, понаблюдать, как та питается, обратить внимание на её новый стиль. Ведь сама Розэ носит широкие вещи, чтобы не пугать людей худобой, так же делала и Джису — скрывала своё новое преображение.       Девочки всячески препятствовали Розэ, чтобы та наведалась к Джису. Новые истерики могли лишь усугубить нестабильное здоровье. Они обещали, что поговорят с Джису, когда та вернётся в строй, но Пак чувствовала острую необходимость поддержать подругу сейчас. В голове поселилась твёрдая уверенность, что Джису ждёт их, надеется, что прибудет спасение.       Каждая ночь Розэ сопровождалась бессонницей, поэтому она не нашла лучшего выхода, как взять в руки гитару и играть различные мелодии. Струны успокаивали Розэ, однако мелодии выходили весьма грустные. Ей не хотелось играть задорные и мотивирующие мелодии, а банальная лирика про любовь вызывала раздражение.       В голову закралась идея, что через музыку Розэ может передать Джису свои чувства. Так как ей нельзя посещать подругу в больнице, то она может записать песню на телефон и отправить сообщением. Конечно же, Ким не удержится от любопытства и просмотрит ролик до конца.       Целый час Розэ подбирала аккорды, с текстом дела пошли куда лучше. Слова складывались в рифму как нельзя лучше. Поэтому, сев перед камерой своего телефона, Розэ заиграла мягкую, трогающую мелодию:

Лера Яскевич — Хороший доктор

      — Я с тобою очень близко, обо всём, что ты покажешь. Накидаю лист больничный и дождусь, что ты расскажешь, — Розэ хотелось выслушать оправдания Джису, услышать её историю и мотивацию, которая реально подвигла подругу на такой роковой шаг. Джису не глупая и понимает, что такое состояние — медленная форма самоубийства, если она не прекратит, то просто-напросто в один день не проснётся. — Даже если очень больно, знай, я та, кто не осудит. Мне важнее твои раны залечить, чтоб стало лучше, — в голове Розэ не было идеи осудить Джису, ведь всё, что она хотела, лишь поддержать подругу, которая сбилась с правильного направления. — Я твой хороший доктор, нежно зашиваю рану. Не стоит плакать, солнце, нужно лечь сегодня рано. Мы строим высокие стены, пытаемся нравиться людям, нам страшно, что нас осудят. Кто же будет в судьях? — мелодия ускорилась. Розэ знала об одержимости Джису заботиться о чужом мнении. Знала, как реагирует подруга на хейт недоброжелателей. — Бежим за мнимыми целями, что нам навязали. Они так сказали, они ведь всё наврали, — её идея быть худой навязана фанатами, которые чувствуют себя неуверенно, поэтому срывают всю обиду на девушке, которая смогла выделиться и пробиться в люди. Розэ нравилась женственная фигура Джису, она считала её очень привлекательной, поэтому не хотела, чтобы компания навязывала какие-то рамки и предлагала диету. — Я помогу тебе не сойти с ума там, где ждёт обман, там, где ждёт провал. Поддержу тебя и сотру рукой всё, что так губило нас с тобой.       Когда песня закончилась, то по щекам Розэ стекали слёзы. Она плакала от того, что не смогла поделиться этим с Джису лично. Ей хотелось обнять подругу, погладить по мягким волосам и прошептать слова поддержки. Пусть Ким не признается, но она ослабла и ей как никогда необходимы подруги, которые будут любить Джису такой, какой она есть.       Джису каждый день посещала процедуру, а также психотерапевта. К еде она почти не притрагивалась, игнорируя порции, которые приносили санитарки. Родители не могли достучаться до своей дочери, не смогли убедить снова кушать. Джису не понимала, почему все так волновались за неё, ведь она всю жизнь держала под контролем, знала, когда ей нужно остановиться. Пока что цель не была достигнута, а значит, еда не должна поступать в её организм. Доводы врачей не значили для неё ничего, Джису считала, что это всего лишь уловки, чтобы заставить тело потолстеть и вернуть жизнь в привычное ненавистное русло.       К руке была присоединена капельница, с которой Джису перемещалась по больнице. В один день она столкнулась с человеком на инвалидной коляске. Ей не хотелось заводить никаких контактов с больными, чтобы не привязываться и не слушать слезливых историй, которые могут влиять на мировоззрение. Каково же было её удивление, когда она подняла глаза и увидела на инвалидной коляске Чонгука. В горле застрял ком, рука сжала железное основание капельницы и слегка дрожала.       Первым прервал молчание Чонгук, который чувствовал вину за тот день, когда не сдержал эмоций и поведал всем секрет Джису:       — Привет.       — Что ты здесь делаешь? — прошептала Джису.       — Это и есть твоё приветствие? — лёгкий смешок сбил с толку Ким. — Я перенервничал и снова упал в обморок, как тогда на концерте.       — От меня одни проблемы, — Джису понимала ответственность, но ничего не могла изменить. Страдания Чонгука приносили ей боль. — Ты не должен был винить себя, это был мой выбор.       — Знаю, — Джису подняла голову от изумления, такого ответа явно не ожидала. Чонгук улыбнулся, вызвав лёгкий румянец на щеках у Ким. — Если бы я был внимательнее и придал чуть больше значения твоей реакции на хейт фанатов, то мы бы здесь не оказались.       — Думаешь, что виноват лишь хейт? — Чонгук не уловил мысль. — Нельзя убить самооценку в один момент, она давно уничтожена.       — И ты не говорила мне? Ты не доверяешь мне?       Джису понимала, какую боль причиняет Чонгуку. Она ужасная девушка, которая не может отплатить своему парню за всю ту доброту, нежность и заботу, подаренную ей. Джису может лишь причинять боль и разрушать жизни. Её решение худеть затронули не только её жизнь, но и Чонгука. Хуже всего, что Джису не хочет прекращать это делать, игнорируя чувства своего парня. Неужели это честно?       В голову пришла безумная идея, которая заставляла сердце Джису обливаться кровью. В самых страшных кошмарах она представляла этот момент, но никогда не думала, что это наступит. Пока её жизнь наполнена борьбой и желанием миру доказать, что она что-то да значит, Чонгук будет чувствовать себя виноватым. Так продолжаться просто-напросто не может.       Протянув руку, Джису опустила голову и произнесла:       — Давай останемся друзьями.       Чонгук отказывался верить в то, что услышал. Он догадывался, что Джису начнёт бросаться в крайности, обвиняя его во всех грехах. Но разрыв в отношениях не приходил ему в голову. Надежда в то, что психологи смогут достучаться до крупинок разума Ким, поселилась в сердце парня. Но реальность такова и перед ним стоит изнеможённая Джису, предлагающая разрыв.       — Нет.       — Мне так же непросто от этого, Чонгук, — призналась Джису. — Но я не могу быть с человеком, пока не уверена ни в себе, ни в окружающем меня мире. В планах разобраться со всеми проблемами, осознать, чего я хочу и чего стою, а только затем выстраивать новые отношения.       Чонгук взял Джису за руку и потянул на себя. Пусть он сидел на инвалидной коляске, но это нужно было для того, чтобы снизить нагрузки на ноги и избежать потери сознания.       Как только Джису села на ноги, то Чонгук почувствовал, какой лёгкой она стала. Стало ясно, что Джису потеряла достаточно веса. Такие изменения обошли его внимание стороной. Ким сделала несколько попыток вырваться, но Чонгук обхватил её талию руками и прижал к себе. Лицом он уткнулся в волосы девушки, наслаждаясь лёгким запахом экзотичных фруктов.       — Позволь ещё немного побыть нам вместе.       Джису перестала сопротивляться и закрыла глаза. Ей тоже хотелось ощутить прикосновения Чонгука, запомнить его мягкие тёплые руки. Расставания так же не радовали девушку, но она осознавала, что не может оставаться с Гуком, пока не уверена ни в чём в своей жизни.       — Прости, — прошептал Чонгук, вычерчивая носом незамысловатые узоры на спине девушки. — За всё и сразу. Я обещал быть с тобой вместе, защищать от всех бед, но потерял тебя из-за глупости.       — Мне было сложно, — призналась Джису, ей хотелось сбросить с себя этот груз. Голос дрожал, а по щекам потекли слёзы. — Я давно чувствовала себя сломанной, ещё в школе меня ненавидели одноклассники: говорили гадости, угрожали смертью, создавали кошмарные слухи. Я была убеждена, что не заслуживаю счастья, пока такая страшная и жирная. Когда я поступила в Академию, то люди игнорировали меня, словно так и должно быть, ведь я стрёмная заучка. Потом у меня появился парень Чон Сок, и мир заиграл другими красками, будто я вырвалась из ада, — Джису замолчала, не в силах рассказать о подставе Чон Сока. — Меня снова жизнь окунула в болото, пока не появилась Розэ. Она показала, что можно жить по-другому — сражаясь за местом под солнцем. Появился ты и группа, но люди всё так же ненавидели меня и желали смерти. Даже люди, которые желали лишь добра, убеждали, что я некрасивая и толстая и пока остаюсь такой, то моё счастье может убежать от меня. Фанаты убедили меня, что ты сможешь уйти к Розэ, поэтому я стала такой отчаянной. Прости, оппа, я тебя подвела…       Джису почувствовала, как майка стала мокрой, как руки Чонгука задрожали. Это был первый раз, когда Ким увидела своего парня в таком состоянии. История Джису тронула до глубины души, Чонгук впустил в себя и разделил все терзания и боль, которые хранила Ким. Она была сломлена уже давно. Правильное решение было одно — собрать Джису по кусочкам с самого начала.       Чонгук вернулся в общежитие перед камбэком. Он рассказал ребятам, что видел Джису в больнице, ему удалось поговорить с ней. К сожалению для остальных, Ким всё так же сломлена и настроена кардинально менять свою жизнь, разбираться в своих желаниях в одиночестве. Также Чонгук рассказал о расставании и поделился небольшой историей Джису. Джин знал об унижениях и травле в школе, но был уверен, что, поступив в Академию, сестра пережила эти тёмные времена.       После яркого камбэка группы у мальчишек состоялась пресс-конференция и интервью. Чонгук до сих пор оставался весьма грустным и растерянным из-за пережитого. Друзья пытались не трогать и всячески защищать младшего от нападок.       На очередном интервью Чонгук решился обратиться к фанатам. Ему это было необходимо, потому что сердце требовало быть услышанным:       — Дорогие фанаты, жизнь айдолов не такая простая и сказочная, какой может казаться на первый взгляд. Ещё в раннем возрасте мы живём мыслью и надеждой блистать на сцене, одаривая вас эмоциями и незабываемыми моментами. Нас вырывают из дому, разлучают с родными, время замирает, так как все дни похожи на один — подъём, тренировки, еда и сон. Мы живём призрачным шансом выстрелить в жестокой индустрии, где любой шаг может оборвать твои мечты. Группа рада, что у нас собралась такая понимающая и любящая фанбаза, однако в последнее время нельзя не заметить, как в интернете подвергаются хейту многие звёзды и айдолы. Вам кажется, что ваше колкое замечание лишь капля в море, однако для нас, людей, которые живут ради этих ярких моментов, ваши слова как нож в сердце. Опомнитесь, оглянитесь, что вы делаете?!       — Вы намекаете на какие-то определённые случаи? — переспросил ведущий.       — Айдолы никогда не рассказывают, через какой ад проходят, как сражаются с вашим хейтом. Иногда проскакивают лишь печальные случаи — айдолы совершают самоубийство, не выдерживая поток негатива. Близкий мне друг столкнулся с хейтом в интернете и сейчас переживает самые ужасные дни в своей жизни. Некоторые Арми приложили к этому руку, поэтому я попрошу вас, мои дорогие, подумайте несколько раз, стоит ли писать такие ужасные слова человеку, будет ли вам приятно читать подобное про вас.       Это интервью разлетелось по всему интернету. Фанаты стали искать зацепки, кому было посвящено обращение. Однако слова возымели эффект, множество ребят задумались над кибербуллингом и стали делиться своими историями, чтобы быть услышанными.       Джису вернулась в группу, когда видеоклип был выпущен. Конечно же, такая заводная мелодия завирусилась и набрала множество просмотров за один день. Это был успех и начало для покорения вершин для Blackpink. Однако Розэ не могла разделить своё счастье с Джису, так как менеджер запрещал девчонкам общаться и уводил Ким подальше от остальных. Тогда Розэ осознала всю серьёзность намерений Джису уйти из группы. Она сделала всё, что смогла, чтобы помочь подруге, но, видимо, усилий не хватило.       Вскоре наступило награждение, где выступали не только BlackPink, но и BTS. Это был последний концерт Джису. Ей не верилось, что сегодня настанет финиш, закончится её путешествие.       Выйдя на сцену, она ощутила энергию людей, которые искренне переживали и наслаждались её творчеством. Их улыбки и возгласы воодушевили Ким сражаться и выкладываться ещё усерднее. Но самым главным фанатом, которого Джису нашла в VIP-зоне, был Чонгук. Он наслаждался каждым движением, каждой нотой своей бывшей девушки, которой гордился.       Когда девочки выиграли номинацию, то направились на сцену, чтобы получить статуэтку и произнести речь. Слова доверили Розэ, но каково было всеобщее удивление, когда она отдала микрофон Джису. Ким знала, что сказать.       — Я благодарю всех, кто проголосовал за нас, ведь эта награда много значит для группы и для наших блинков. Мы много работали, чтобы порадовать вас. Это должно было стать моим последним выступлением в группе. Я хотела придумать для вас правдоподобную историю ухода, чтобы оправдать себя и группу, но это нечестно, — из глаз потекли слёзы, зал зааплодировал и скандировал слова поддержки. — У меня расстройство пищевого поведения. Думаю, вам известно, что у айдолов специфичное отношение с едой. Я хотела быть сильной и сразиться с этим самой, но эта болезнь и проблема миллионов девушек. Каким примером я буду, если проигнорирую это сейчас? Мы все хотим быть сильными и независимыми, поэтому ищем оправдания и лёгкие пути для решения всего. Но правда в том, что нужно найти в себе уйму смелости, чтобы признаться, что вам нужна помощь. Поверьте мне, это не стыдно признавать, что у вас всё не под контролем, что вы не справляетесь, — Джису сжала руку Розэ, Лиса приобняла Джису за плечи. — Как сказал один хороший доктор, — Джису посмотрела на Пак, которая засмеялась и вытерла слёзы ладошкой, — главное рассказать, что тебя тревожит, не бояться, что тебя осудят. Мы гонимся за какими-то стандартами, которые придумали в обществе. Но кто нас судит? Какая-то девочка, которая не играет никакой роли в вашей жизни, или очередной мальчик, не оценивший вашу красоту по достоинству. Мне предстоит каждый день сражаться с этим заболеванием, превозмогать себя и свои убеждения, которые даже не мои, а навязанные кем-то. А знаете, что самое забавное? Я очень голодна и хочу разделить праздничный ужин с самыми дорогими мне людьми. Прошу вас, блинки, хейтеры и просто люди, не бойтесь признаться, что у вас проблемы и попросить помощи, потому что ваша жизнь дороже…       Когда девочки зашли за кулисы, то бросились в объятия. Со слезами на глазах, в ужасающей истерике, они клялись друг другу, что больше не скроют правды. Также похвалили Джису за смелость, которую нужно иметь, чтобы признаться в подобном и замотивировать людей любить себя такими, какими они есть на самом деле.       За кулисы забежал запыхавшийся Чонгук. Он кивнул в знак того, что речь Джису была великолепной. Ким улыбнулась в ответ. Из уст Гука вырвался долгожданный вопрос:       — Ты сделала выбор?       — Да, — кивнула Джису, осмотрев всех присутствующих. — Наконец-то поняла, кто я и с кем хочу быть…