Записка

Цунаде отодвинула недочитанный отчет очередной команды об их миссии и, тяжело вздохнув, потерла виски. День выдался на редкость тяжелым: старейшины Конохи, казалось, выжали из неё все соки, высказывая свои недовольства, касающиеся её стиля управления деревней. Как ни грустно было это признавать, но все её немалые усилия по нахождению общего языка с ними пока не приносили положительных результатов. Пробить закостенелую бронь этих зануд оказалось куда сложнее, чем она предполагала. Что бы она не делала, они всегда находили поводы для возражений и претензий. Но Цунаде не была бы Цунаде, если бы её это останавливало. От этих размышлений её оторвал голос помощницы, входящей в кабинет: - Цунаде-сама, вам цветы… Снова, — Шизуне, смущенно улыбаясь, внесла в кабинет огромную охапку ало-красных роз. Цунаде только фыркнула на этой, и отвернулась к окну. - На этот раз даже записка имеется, — жизнерадостно добавила девушка. — Хотите, прочту? - Нет, просто выбрось её. Спасибо, Шизуне, — Пятая Хокаге снова потерла виски. - Но разве вы не хотите знать, что там… - Нет, не хочу! — рявкнула Цунаде. Шизуне попыталась было возразить, но, увидев выражение лица начальницы, поспешила ретироваться. Однако, цветы и записку оставила на столе. Немного помедлив, Цунаде всё же решила прочесть записку. Потому что в глубине души хотела знать, что он, вроде бы таинственный, но давно известный ей поклонник, написал. Хотела вновь почувствовать себя интересной и нужной, не только как правитель деревни, но и как женщина. «Не знаю, зачем я снова присылаю тебе эти дурацкие цветы. На самом деле, я не питаю лишних иллюзий и надежд. Я прекрасно знаю, что ты мне не ответишь: ни на чувства, ни эту глупую записку. Я не хочу говорить, что люблю тебя, потому что ты, такая взрослая и умная, сама давно это знаешь. Я вижу это в твоих глазах каждый раз, когда захожу в твой кабинет. Я чувствую себя последним эгоистом, но мне мало просто смотреть на тебя. Я хочу твоим. Это весьма безрассудно, глупо и бессмысленно, но это так. Я верю. Сам не знаю во что… Верю и шлю чертовы розы только потому, что Джирайя как-то упомянул, что ты их любишь. И жду тебя. Каждый вечер жду возле памятного камня. С семи до девяти. И сегодня буду ждать. Потому что… Потому что. Сама все знаешь лучше меня.» Цунаде тяжело вздохнула и отложила письмо. Отчасти она завидовала этому юному пылкому существу. Испытывать чувства подобной силы, когда кажется, что всё — это раз и навсегда, можно только когда тебе шестнадцать. *** Ветер трепал волосы Цунаде, когда она шла по дороге — и дорога эта вела к тому самому камню, на котором были выгравированы имена погибших шиноби, защищающих Коноху. А правильно ли она поступает? Имеет ли право поддаться порыву? Пятая Хокаге сама не понимала, как ноги понесли её в эту сторону. Чем ближе она подходила к месту назначения, тем отчетливее ощущала, что решимость её покидает. Что она скажет, когда появится Наруто? Что сделает? Наверняка, он обрадуется. Возможно даже возгордится. Почувствует, что своей нежной мордашкой и чистым взглядом может растопить даже черствое сердце такой стареющей дамы, как она. А ей будет всё равно. Его светлая кожа, нежная и податливая, вспыхивающая огнем от одного легкого прикосновения, пальцы, способные дарить наслаждение и муку, ломать её волю словно старую ветку, и волосы, мягкие и вечно растрепанные, просто сведут ее с ума. И она больше не сможет сказать нет, пока сам Наруто, наигравшись, не поспешит разорвать их связь. Цунаде закрыла глаза и постаралась отвлечься от мрачных мыслей, думая о возможном удовольствии, и стараясь не слушать и не слышать настойчивый внутренний голос, насильно возвращающий её в реальность. Она вдруг вспомнила, как это было с Даном. Она до сих пор помнила его глаза — чистые и голубые-голубые. Добрые, но уже затянутые грустью и тяжестью войны. Наруто так похож на него. До пункта назначения оставалось каких-то несколько метров. Знакомая светлая макушка уже виднелась возле того самого камня. Он и впрямь приходил сюда — держал слово. Цунаде вдруг остановилась, давая себе шанс передумать. Нет, она не может. Или может? Взять и броситься в омут с головой. Внутренний голос отчаянно кричит что это ошибка — она это понимает прекрасно. Понимает, и делает шаг вперед, позволяя себе упасть в эту бездну сумасшествия.