Без названия

Тот прыжок с мота был, по сути, безрассуднейшим из его поступков. Тем не менее, Джеймс Гиллис выжил, и нанятый заранее сообщник из числа мелких жуликов, не подвел - выудил его, израненного и беспамятного, из проклятой реки, подбросил загодя подготовленное тело безымянного бедняги, доставил в надежное место... Гиллис не помнил ничего из описанных событий. Только долгое ощущение полета, сумасшедший азарт с привкусом украденного поцелуя; затем всепоглощающая боль - и темнота. Быть может, для всех, было бы лучше, останься Джеймс Гиллис в этой темноте на веки вечные. Для всех, включая его самого. Тот прыжок был тем еще беззрассудством; он, Гиллис, принял возможные последствия... Точней, когда-то был настолько самоуверенным, что всерьез посчитал, будто бы так оно и есть. Просто он не представлял себе, какой сильной может быть боль. Чертов мошенник, выполнив свою часть сделки, попросту сбежал; и хотя Гиллис оставил, так сказать, зарубку в памяти, дабы в один прекрасный день рассчитаться с глупцом, который оставил его, абсолютно и отвратительно беспомощным, мучительно воскресать из мертвых или так же мучительно умирать, какое-то время жизнь Джеймса висела на волоске настолько тонком, что он, вопреки собственному характеру, почти что ударился в раскаянье. Занятие столь же бессмысленное, как и бесконечные попытки вообразить, что все могло сложиться иначе. Если бы не тот камень. Если бы мост был пониже, а течение реки поспокойней. Если бы некий детектив был не таким... Впрочем, не будь Уильям Мердок таким совершенством, он едва ли заинтересовал бы Джеймса Гиллиса. Глупейшее из занятий; но чем еще заняться полумертвому беглому убийце в ожидани собственной участи? Скудные запасы воды и пищи, оставленные сбежавшим глупцом, подходили к концу; минуты полной ясности ума сменялись острыми вспышками боли и не приносящим облегчения беспамятством. Сколько времени все это длилось? Гиллис не знал; но одним утром - или вечером? - он совершенно потерял счет времени - Джеймс выплыл из так и не ставшего привычным болезненного марева с отчетливым ощущением, что он больше не один. Он не торопился открывать глаза - пускай некто, нарушивший его скорбное уединение, думает, будто Гиллис все еще без сознания. Первый укол страха заставил сердце биться быстрее. Гиллису понадобилась вся его воля, чтобы не выдать себя участившимся дыханием. Он лежал смирнехонько, прикидываясь дохлым; ум его тем временем лихорадочно перебирал возможные варианты. Сбежавший сообщник решил вернуться на собственный страх и риск? Он ведь откровенно боялся его; Джеймс с легкостью читал это по чужим глазам. Полиция? Но эти ребята едва озаботились бы соблюдением тишины... Скорей, соревновались бы, кто первый заорет: "Вы арестованы, Гиллис!". И уж точно не стали бы накладывать повязку на изуродованную половину его лица - Джеймс почувствовал бинты минуты через две после пробуждения. Детектив Мердок, святой Уильям? Соблазнительно было думать именно так; но вряд ли, вряд ли... К величайшему Джеймса Гиллиса сожалению. Хотя, если ненависть и нездоровая жажда превзойти соперника, мучившие Гиллиса с той памятной лекции, постепенно переросли в жажду иного рода, отчего бы и ненависти Мердока не переродиться... Надежда еще более глупая, чем попытка раскаяться в собственных грехах. Некто, коварно пробравшийся в логово Гиллиса, тем временем дал о себе знать. Легчайшим вздохом, тихим скрипом потревоженной половицы. Страх не отпускал Джеймса, впивался ледяными когтями в нутро; но любопытство в итоге пересилило. Равно и необходимость прояснить наконец ситуацию. - Вот и вы, - напряженно улыбнулся молодой мужчина. - А я уже испугался, что слухи о вашей кончине все же правдивы. Черты его лица, хотя Джеймс мог поклясться на десятке библий, были совершенно ему незнакомы, и тем не менее, будили какие-то смутные воспоминания. Он нахмурился, насколько эта позволяла повязка. Израненная щека выстрелила болью, но то были цветочки по сравнению с тем, что вытворяла его спина. - Впрочем, - продолжал незнакомец, - дела ваши, мистер Гиллис, достаточно плохи. Незнакомец смотрел с веселым удивлением, и это злило. Тем не менее, приходилось сдерживаться - в своем нынешнем состоянии Джеймс не отбился бы и от мухи. - А вы не слишком вежливы, милейший, - с трудом ворочая языком, проговорил Гиллис, и едва узнал собственный голос. - Вы-то меня знаете, а я вас... Незнакомец ухмыльнулся, картинно поднимаясь с обшарпанного стула, где он сидел невесть сколько времени. - Досадное упущение с моей стороны, - он изобразил насмешливый поклон. - Лесли Гарланд к вашим услугам. - Гарланд..? - Гиллис припомнил теперь уже бывшего муженька прекрасной Джулии Огден и почувствовал премерзостный привкус во рту. Страх, улегшийся было, накатился радостной волной. - Младший брат покойного Дарси, - уточнил чертов Лесли, явно насмехаясь над замешательством собеседника. - Явились мстить? - Джеймс попытался изобразить саркастичную усмешку. Что ж, быть может, это и к лучшему, пронеслось в голове. Если этот братец достанет сейчас пистолет, или что он там приготовил... Все лучше, чем виселица. Так лекция по прикладной физике, устроенная святым Уильямом, произвела на Джеймса Гиллиса незабываемое впечатление. - Способны убить беспомощного? - уточнил Гиллис, и вышло, к счастью, как надо: в меру ехидно, в меру вызывающе. И ни малейшего намека на тот липкий ужас, что расползался сейчас по его истерзанному болью телу. Гарланд запрокинул голову, заходясь в не лишенном приятности смехе. - Убить? Вас? Помилуйте, мистер Гиллис, к вам у меня претензий нет. Изумление, охватившее Джеймса после такого заявления, пересилило и страх, и даже усталость, вызванную бесконечной болью последних дней. - Вынужден напомнить, что формально именно я стал причиной смерти вашего брата. - Формально, Дарси жил бы и здравствовал, не женись он когда-то на этой женщине. Лицо Лесли Гарланда застыло. Ненависть, искренняя и неприкрытая ненависть. Как интересно... - Ровно те же слова я сказал милой Джулии в нашу с ней последнюю встречу, - счел нужным отметить Гиллис. - Увы, прекрасная леди-доктор не пожелала внять логическим доводам. Джеймс картинно вздохнул, изображая сожаление. Кажется, этот Лесли сумеет скрасить его, Джеймса Гиллиса, вынужденное бездействие. - Каков же ваш план, дражайший мистер Гарланд? Глаза Лесли лихорадочно заблестели. Он смерил Гиллиса долгим взглядом - последние колебания перед прыжком в бездну? - и полез во внутренний карман своего пиджака. - Вот, извольте полюбоваться. Фтоснимки. Не лучшего качества, Джеймс сделал бы намного лучше, но опознать запечатленных на снимках вполне реально. Болезненно засосало под ложечкой. Детектив Мердок, святой, чтоб его, Уильям: обнимается со своей Джулией чуть не на виду у прохожих, целует ее так, будто имеет на это полное право... - Они счастливы, Гиллис, - говорит Лесли Гарланд, и голос его полон бессильной ярости. - Они беззаботны и совершенно не вспоминают о бедном Дарси; а ведь он, по сути, стал их жертвой. Вы, Гиллис, всего лишь орудие, что бы там о себе не вообразили; но истинные виновники - вот они. Палец Лесли сильно ткнул в обнимающуюся на фотоснимке парочку. Как будто Гарланд хотел пронзить их обоих насквозь. Желание, Джеймсу вполне понятное... Хотя "проткнуть насквозь" в его случае относилось лишь к одному из запечатленных на снимке. К одной. - И чего вы хотите от меня? Ведь не просто так этот Лесли Гарланд озаботился поисками; раз ему понадобился Джеймс, значит, он не уверен в собственных силах. - Имейте в виду, на игры со свежими трупами я пока еще не способен. Гарланда передернуло - самую малость. - О-, никаких трупов... Если все выйдет, как я задумал. - И..? - Джеймсу становилось все любопытней с каждой минутой. Этот Лесли умудрился заинтриговать... Поэтому, когда Гиллис поправится и навестит Гарланда-младшего - за испытанный Джеймсом страх все же придется заплатить - он будет очень, очень деликатным. Сделает все быстро и, по возможности, безболезненно. - Всего лишь нужно сделать так, чтобы она поверила, - Лесли Гарланд сжал кулаки. - Для этого вы мне и нужны. Для, так сказать, достоверности. Гиллис еще раз перебрал фотоснимки своими отвратительно ослабевшими руками. - Изложите, наконец, подробности вашего плана, дражайший Лесли. Гарланд-младший свое получит; но ведь он, Джеймс Гиллис, помнится, дал одно обещание... А свое слово нужно держать. Так уж его воспитали.